Серо-зеленый нацистский мундир был немного тесен в груди и на поясе, но рукава и брюки были достаточно длинны. На ремне висела черная кожаная кобура с тяжелым "Люгером". На ногах - нацистские подкованные гвоздями бутсы, тоже немного маловатые, но Маклин решился разносить их. Медали и знаки отличия украшали куртку формы, и хотя Маклин не знал, что это за награды, он решил, что выглядят они очень впечатляюще.
Чулан в хлеву спальни Фредди Кемпки был полон нацистским обмундированием, артиллерийскими мундирами, ботинками, кобурами и тому подобным. Нацистский флаг был закреплен на стене над кроватью, а книжный шкаф содержал такие тома, как "Взлет и падение Третьего Рейха", "Военная стратегия и маневры", "Средневековая война" и "История пытки". Роланд ухватился за эти книги и проглотил их с полнейшим воодушевлением. Шейла Фонтана спала в другой спальне, предоставленная преимущественно самой себе, за исключением того, когда Маклин нуждался в ней; казалось, что она удовлетворена выполнением своего долга, хотя лежала при этом холодно и неподвижно, и несколько раз Маклин слышал по ночам ее плач, словно бы ей приснился дурной сон.
В течение нескольких дней, которые они оккупировали этот трейлер, Маклин сделал полную опись того, что собрал Фредди Кемпка: здесь было достаточно солонины и безалкогольных напитков, чтобы накормить армию, изобилие воды в бутылках и консервированной еды, но Маклина и Роланда больше всего интересовало оружие. Спальня Кемпки была арсеналом: станковые пулеметы, винтовки, пистолеты, по ящику сигнальных ракет, дымовых гранат и осколочных гранат, коробки и сумки с боезапасами были расставлены вокруг, как золото в королевской сокровищнице. Солдат-Тень мог бы и не говорить Маклину, что он нашел рай.
Маклин рассматривал в зеркале свое лицо. Его борода отросла, но была такой седой, что сильно старила его. Кемпка оставил после себя опасную бритву, и Маклин решил, что побреется. Его волосы также были слишком длинными и редкими. Он предпочитал очень короткую военную стрижку. Кемпка оставил также и ножницы, которые прекрасно подойдут для этой работы.
Он наклонился вперед, глядя в собственные глаза. Они все еще были глубоко запавшими и несли память о боли в его вскрытой ране в Великом Соленом Озере - боли настолько душераздирающей, что она сбросила старую мертвую кожу, которая так долго сдерживала его. Он чувствовал себя новым, родившимся заново, снова ожившим, и в своих ледяных синих глазах он видел того Джимбо Маклина, которым он был в те дни, когда был молодым и крепким. Он знал, что Солдат-Тень гордился им, потому что он снова был цельным человеком.
Он потерял свою правую руку, но он собирался научиться столь же эффективно пользоваться пулеметом или винтовкой левой рукой. В конце концов, у него было все время в мире. Рана была перевязана полосками постельного белья, и из нее все еще сочилась жидкость, но тяжесть в ней прошла. Маклин знал, что соленая вода выжгла инфекцию.
Он подумал, что выглядит очень привлекательно, очень, да, по-королевски, в нацистской форме. Может быть, она принадлежала немецкому полковнику, - размышлял он. Она в прекрасном состоянии, всего несколько проеденных молью дырочек в шелковой подкладке - Кемпка явно заботливо относился к своей коллекции.
Казалось, морщин на лице прибавилось, но в лице этом было что-то волчье и опасное. Он оценил, что потерял двадцать пять футов или больше со времени катастрофы в Земляном Доме. Была еще только одна маленькая вещь, касающаяся его лица, которая беспокоила его...
Он поднял руку и коснулся того, что выглядело коричневым струпом, величиной с четвертак, как раз под его левым глазом. Он попытался содрать его, но тот хорошо держался на коже. На лбу было еще четыре струпа размером с родинку, он сперва принял их за бородавки, но содрать их было невозможно. Возможно, это рак кожи, думал он. Возможно, это от радиации. Но он заметил похожую на струп опухоль, тоже размером с родинку, и у Роланда на подбородке. Рак кожи, решил он. Ладно, надо будет срезать их опасной бритвой во время бритья, и не будет тогда никакого рака. Его шкура - вовсе не место для рака кожи.
Но было странным то, подумал он, что маленькие круглые струпья были у него только на лице. Ни на руках, ни на предплечьях, ни где-нибудь еще. Только на лице.
Он услышал стук в дверь трейлера и вышел из ванной, чтобы ответить на него.
Роланд и Лаури, оба вооруженные винтовками, вернулись с задания, на котором они были вместе с тремя другими здоровыми солдатами. Прошлой ночью один из часовых на окраине лагеря увидел короткие вспышки огней на юге, три или четыре мили через пустыню.
- Два трейлера, - доложил Лаури, стараясь не слишком пялиться на нацистскую форму, надетую на полковнике. Кемпка всегда был слишком толстым и чувствовал себя в ней неловко. - У них есть вагончик для жилья и "Понтиак". Все машины выглядят прекрасно.
- Сколько людей? - спросил Маклин, открывая одну из бутылей с водой и предлагая ее Лаури.
- Мы видели шестнадцать человек, - сказал ему Роланд. - Шесть женщин, восемь мужчин и два ребенка. Кажется, у них полно бензина, еды и воды, но все они с ожогами. Двое мужчин с трудом могут идти.
- У них есть оружие?
- Да, сэр. - Роланд взял кувшин воды у Лаури и выпил. Он полагал, что форма прекрасно выглядит на Короле, и жалел, что нет его размера. Он не смог вспомнить почти ничего из того, что случилось с Фредди Кемпкой той ночью, но он помнил яркий сон, в котором он убил Майка Армбрустера. - У одного из мужчин есть винтовка.
- Только одна винтовка? Почему вы считаете, что они сюда не придут? Они же видели наши огни?
- Возможно, они бояться, - сказал Роланд. - Возможно, они думают, что мы отнимем то, что у них есть.
Маклин взял бутыль обратно, отхлебнул из нее и отставил в сторону. Дверь открылась и закрылась, и Шейла Фонтана вышла из коридора в комнату. Она тут же замерла, когда увидела форму.
- Нам были бы полезны трейлеры и автомобили, - решил Маклин. - Но нам не нужен никто со следами ожогов. Я не хочу, чтобы в нашем лагере был хоть кто-то со следами ожогов.
- Полковник... У нас уже есть около тридцати или больше человек, которые горели в... вы знаете, - сказал Лаури. - Я имею в виду... так ли это важно?
- Я много думал об этом, капрал Лаури, - ответил он, и хотя он не старался, это прозвучало выразительно. - Я думаю, что люди с ожогами... келоидами, - сказал он, вспомнив медицинское название радиационных ожогов, - наносят ущерб морали нашего лагеря. Нам не нужно, чтобы у нас были напоминания об уродстве, не так ли? И люди с такими ожогами не содержат себя в такой же чистоте, как остальные, потому что они стыдятся того, как они выглядят, и уже этим они деморализованы. - Он поймал себя на том, что смотрит на струп на подбородке Роланда. Он был размером в четвертак. Не был ли он меньше всего несколько дней назад? Он перевел взгляд. Еще три маленьких струпа были у Роланда на лбу, почти под волосами. - Люди с ожогами будут распространителями болезней, - сказал он капралу Лаури. Он оглядел лицо Лаури, но не увидел ни одного струпа. - А нас и так будет предостаточно проблем, если в нашем лагере будет хоть какая-то болезнь. Итак... Я хочу, чтобы утром вы согнали людей с ожогами и вывели их из лагеря. И я не хочу, чтобы хоть кто-нибудь из них мог вернуться. Понятно?
Лаури улыбнулся было, потому что решил, что полковник шутит, но синие глаза Маклина сверлили его.
- Сэр... вы не имеете в виду... убить их всех, не так ли?
- Да, именно это я и имею в виду.
- Но... почему бы просто не выгнать их? То есть... сказать им, чтобы они шли отсюда куда-нибудь еще?
- Потому, - сказал Роланд Кронингер, который уже понял суть дела, что они не захотят идти куда-нибудь еще. Ночью они проскользнут обратно в лагерь и попытаются украсть еду или воду. И они могут помочь врагам напасть на нас.
- Верно, - согласился Маклин. - Итак, вот новый закон нашего лагеря: ни один человек с ожогами не допускается сюда. А вы утром выведете тех оставшихся, и они не придут обратно. Роланд пойдет с вами.
- Я и сам могу сделать это!
- Роланд пойдет с вами, - сказал Маклин спокойно, но твердо, и Джад Лаури уставился в пол. - Теперь еще одно: я хочу, чтобы утром вы организовали отряд и раздали кое-что из этого моим людям. - Он кивком указал на упаковки безалкогольных напитков, картофельных чипсов, печенья и кексов. Он осознал, что сказал "моим людям". - Я хочу, чтобы они были счастливы. Сделайте это после того, как закончите первое дело.
- А что с теми людьми, с трейлерами?
Маклин задумался. О, думал он, Солдат-Тень будет так гордиться им!
- Сколько солдат вам понадобится, чтобы пойти и взять эти машины? спросил он.
- Я не знаю. Наверное, четыре или пять.
- Хорошо. Возьмите людей и пригоните их сюда - но только машины. Нам не нужны те люди, которые нездоровы.
- А для чего нам нужны трейлеры? - спросила Шейла. - Нам и так хорошо! - Она не могла смотреть на лицо Джада Лаури, потому что он преследовал ее в кошмарах вместе с плачущим ребенком. Разложившийся труп по имени Руди в ее снах полз через пыль прямо к ней в постель, и она думала, что сходит с ума.
- Для того, - сказал Маклин, поворачиваясь к ней, - что мы не собираемся оставаться здесь навсегда. Как только мы станем организованными и здоровыми, как только мы поднимем нашу мораль, мы двинемся отсюда.
- Двинемся отсюда? - она засмеялась. - Двинемся куда, герой войны? На луну?
- Нет. Через страну. Может быть, на восток. По пути мы сможем добывать продовольствие.
- Ты имеешь в виду... все пойдут на восток? Какого черта? Куда?
- Города, - ответил Маклин. - Или то, что от них осталось. Городки, деревни. А также мы можем построить наши собственные города, если захотим. Мы можем снова начать восстанавливать тот порядок, который следовало бы установить раньше, до того, как случилось все это дерьмо.
- Ты сломался, друг, - сказала Шейла. - Это все в прошлом. Не можешь усвоить это?