— Нет.
— Печень, сердце в порядке?
Глава 63
За окнами квартиры на Тантогатан началась сырая метель. Мокрые снежинки с быстрым пощелкиванием ударялись об оконное стекло. На светлой книжной полке стояла фотография в рамке: семейство в бассейне. У отца красный нос — обгорел на солнце, двое детей с хохотом вцепились в двух больших надувных крокодилов.
— Отправная точка — это то, что у нас очень, очень мало времени, — начал Поллок.
— Мы даже не знаем, жива ли Фелисия. — Карлос постучал по столу ручкой. — Но если она жива, то с очень большой вероятностью страдает от болезни легионеров.
— Тогда у нас, может быть, неделя, — сказал Поллок.
— А в худшем случае — она осталась совсем одна. — Йона не мог скрыть напряжения, голос выдал его.
— Что ты хочешь сказать? — спросила Сага. — Она же держалась больше десяти лет…
— Да, но бегство Микаэля, — перебил Вернер, — бегство Микаэля может объясняться тем, что сообщник Вальтера заболел или…
— Он мог умереть, мог просто бросить все и уйти, — подхватил Карлос.
— Мы не успеем, — прошептала Сага.
— Должны успеть!
— Если Фелисия осталась без воды, мы ничего не сможем сделать, она умрет не сегодня завтра, — сказал Поллок. — Если она больна, как Микаэль, у нас, вероятно, есть еще неделя, но в этом случае у нас появляется шанс… гипотетическая возможность, даже если дела плохи.
— Если она осталась только без еды, то у нас, может быть, недели три-четыре.
— Мы почти ничего не знаем, — сказал Йона. — Мы не знаем, там ли еще сообщник Вальтера, не знаем, что там происходит. Вдруг он закопал Фелисию?
— Может, он собирается держать ее в капсуле еще двадцать лет. — У Карлоса дрогнул голос.
— Единственное, что мы знаем, — это что она была жива, когда Микаэль бежал, — подытожил Йона.
— Я больше не могу. — Карлос поднялся. — Хочется просто лечь и заплакать, когда я думаю о…
— Сейчас у нас нет времени плакать, — перебил Вернер.
— Я только хочу сказать, что…
— Понимаю. Согласен, — громко сказал Вернер. — Но через час с небольшим в Управлении пенитенциарно-исправительных учреждений начнется срочное совещание. Там должны принять формальное решение о переводе пациентов в специальное отделение Лёвенстрёма, и…
— Я даже не понимаю сути задания, — сказала Сага.
— …и новое удостоверение личности к этому времени должно быть готово. — Вернер поднял руку, призывая Сагу успокоиться. — Мы должны подготовить твою историю болезни и судебно-психиатрическое заключение, приговор в суде первой инстанции должен быть внесен в базу Государственного управления судопроизводства и организовано временное помещение в Карсудден.
— Надо поторапливаться, — заметил Поллок.
— Но Саге не все ясно в задании, — напомнил Йона.
— Это просто потому, что оно черт знает как тяжело… Я хочу сказать — как мне держаться, если я не знаю, как измениться… конкретно — как?
Поллок протянул Саге тонкую пластиковую папку.
— В первый день ты поместишь в комнате дневного пребывания маленький микрофон, оптоволоконный приемник и передатчик, — сказал Вернер.
Поллок передал Саге пластиковый пакет с микрофоном.
— Мне его сунуть в задницу?
— Нет. В этой больнице устраивают полные обыски, — заметил Вернер.
— Ты его проглотишь, а потом выблюешь, пока он не опустился в двенадцатиперстную кишку… а потом снова проглотишь, — объяснил Поллок.
— Не жди дольше четырех часов, — предостерег Вернер.
— То есть я должна держать его в себе, пока не пристрою в комнате дневного пребывания.
— В фургоне будут сидеть сотрудники, которые станут вести прослушивание в режиме реального времени, — продолжал Поллок.
— Ладно, эту часть я поняла. Давайте мне приговор суда первой инстанции, давайте все это говно про принудительное лечение и так далее и тому подобное…
— Все это нужно, чтобы…
— …я могла продолжать. Понятно… И вот я знаю свое прошлое, попадаю в нужное отделение, устанавливаю микрофон, но… — Взгляд Саги стал тяжелым, губы побелели, когда она посмотрела в лицо каждому по очереди. — Но с чего… с чего вдруг Вальтер станет что-то рассказывать мне?
Глава 64
Натан поднялся, Карлос обеими руками закрывал лицо, Вернер тыкал пальцем в кнопки телефона.
— Не понимаю, с чего Вальтер станет говорить со мной, — повторила Сага.
— Естественно, наша затея — авантюра, — заметил Йона.
— В этом отделении три отдельных комнаты-изолятора и общая дневная с беговой дорожкой и телевизором за армированным стеклом, — стал объяснять Вернер. — Вальтер тринадцать лет просидел в отделении один, и я не знаю, как часто использовалась дневная комната.
Натан подвинул Саге чертеж специального отделения и пальцем обозначил прямую линию от камеры Вальтера до комнаты дневного пребывания.
— Если нам не везет по полной, то… Персонал не разрешает пациентам видеться друг с другом, тут мы ничего не сможем сделать, — признался Карлос.
— Понимаю, — сосредоточенно сказала Сага. — Но я все думаю о том, что понятия не имею… ни фига не имею понятия о том, как мне подобраться к Вальтеру.
— По нашему плану ты будешь настаивать на встрече с адвокатом из административного суда, потребуешь, чтобы комиссия по новой оценила степень риска, — сказал Карлос.
— Кому я об этом скажу?
— Главному врачу Роланду Брулину. — Вернер положил перед ней фотографию.
— Вальтер очень ограничен в передвижениях, — сказал Поллок. — Так что он станет внимательно наблюдать за тобой и в конце концов начнет задавать вопросы. Потому что твое присутствие — это для него окно во внешний мир.
— Чего мне от него ждать? — спросила Сага.
— Он хочет бежать, — серьезно сказал Йона.
— Бежать? — с сомнением спросил Карлос и постучал по кипе докладов. — Он за все время не сделал ни одной попытки…
— Он не пытался, потому что не был уверен в успехе, — перебил Йона.
— И вы думаете, что он в такой ситуации скажет что-нибудь, что приведет вас к капсуле? — Сага не скрывала, что настроена скептически.
— Мы знаем, что у Вальтера есть сообщник… Фактически это означает, что он способен полагаться на других людей, — сказал Йона.
— В таком случае он не параноик, — заметил Поллок.
— Уже легче, — улыбнулась Сага.
— Никто из нас не думает, что Вальтер укажет прямое направление, — сказал Йона. — Но если ты его разговоришь, он рано или поздно скажет что-то, что приведет нас к Фелисии.
— Ты ведь уже говорил с ним, — заметила Сага.
— Да, он заговорил со мной. Надеялся, что я изменю свои свидетельские показания… но за все это время он никого не коснулся лично.
— Так почему он заговорит о чем-то конкретном со мной?
— Потому что ты исключительная. — Йона посмотрел ей в глаза.
Глава 65
Сага поднялась и, обхватив себя руками, смотрела в окно на снег с дождем.
— Сложность в том, что мы должны обосновать перевод в специальное отделение Лёвенстрёмской больницы и в то же время найти преступление и диагноз, которые не повлекли бы за собой лечение тяжелыми препаратами, — заметил Вернер.
— Задание провалится, если тебя привяжут ремнями к койке или применят электрошок, — деловито добавил Поллок.
— Черт, — прошептала Сага и повернулась к собравшимся.
— Юрек Вальтер очень умен, — сказал Йона. — Манипулировать им нелегко, а лгать ему — крайне опасно.
— Мы должны создать личность-совершенство. — Вернер коротко глянул на Сагу.
— Я много об этом думал. И решил, что в основе я дам тебе шизоидное расстройство личности. — Поллок прищурился на Сагу, и от его глаз потянулись глубокие морщины.
— Хватит ли? — спросил Карлос.
— Если добавить повторяющиеся психотические состояния и эпизоды буйного поведения…
— Отлично, — кивнула Сага. На щеках у нее выступили красные пятна.
— Будешь принимать по восемь миллиграммов трилафона три раза в день. Это нестрашно.
— А насколько на самом деле опасно это задание? — спросил наконец Вернер — сама Сага так и не задала этот вопрос.
— Вальтер очень опасен. Второй заключенный, который прибудет в больницу вместе с Сагой, опасен тоже. А когда Сага окажется на месте, мы не сможем влиять на события, — честно ответил Поллок.
— То есть вы вообще не гарантируете моему агенту безопасность? — спросил Вернер.
— Нет, — ответил Карлос.
— Сага, ты отдаешь себе в этом отчет? — спросил Вернер.
— Да.
— О задании будет известно только небольшой группе, у нас нет никакой возможности знать, что происходит в специальном отделении Лёвенстрёма, — сказал Поллок. — Так что если мы по какой-то причине потеряем связь с тобой, то через двадцать семь часов прервем задание — но в эти двадцать семь часов тебе придется выкручиваться самостоятельно.
Йона положил перед Сагой подробный план отделения и указал ручкой на дневную комнату.
— Как видишь, здесь — двери шлюз-камеры, а там — три двери с автоматическим замком, — сказал он. — В крайнем случае ты можешь попытаться забаррикадироваться здесь, и, может быть, еще здесь и здесь, хоть это и нелегко… А если ты окажешься перед вот этим шлюзом, то место оператора и вот эта область будут лучше всего.
— Вот здесь можно пройти? — Сага показала место на плане.
— Да, а вот здесь — нет. — Йона пометил крестиком дверь, которую нельзя было одолеть, не имея карточки и не зная цифрового кода.
— Запрешься и будешь ждать помощи… — Карлос зашуршал лежащими на столе бумагами. — А если что-то пойдет не так на более поздней стадии, я хочу показать тебе…
— Погоди, — перебил Йона. — Запомнила чертеж?
— Да.
Карлос вытащил большую карту местности возле больницы.
— Первым делом спасательная машина въедет сюда. — Он указал дорожку позади больницы. — Остановим ее с краю площадки для отдыха… Но если ты не сможешь выбраться сюда, просто беги в лес вот к этой точке.
— Хорошо.
— Спецгруппа, вероятно, пойдет сюда… и по подземному коридору, будет зависеть от сигнала тревоги.