– Ну и что будем делать? – обратился к нему капитан. – Сам уедешь или номера снимать будем?
Внутри послышалась какая-то возня, из машины вылез огромный рыжий детина нагловатого вида и презрительным взглядом смерил офицера.
– Ты че, командир, не знаешь, чья эта машина?
– Нет, не знаю, – холодно ответил капитан, в упор рассматривая рыжее лицо водителя.
Детина хотел что-то ответить, но внезапно замолчал. Его взгляд устремился в сторону банка. Капитан повернулся и увидел приближающихся мужчин в белых рубашках. Самый крупный из них шел впереди и нес в руке кожаный портфель. Это был известный криминальный авторитет и бизнесмен, один из самых богатых и влиятельных людей в городе. Двое других были его охранниками. Они с трудом успевали за ним. Через несколько секунд их шеф уже стоял около автомобиля.
– Что здесь происходит? – раздраженно спросил он. – Я депутат местного горсовета, двух созывов… лицо неприкосновенное…
– Да вы не волнуйтесь, шеф, – постарался успокоить его водитель. – Капитан, видно, новенький… ему не нравится, где вы машину поставили, говорит, в неположенном месте…
Авторитет с опаской посмотрел на капитана, словно чувствуя какой-то подвох или опасность для себя.
– Ваше служебное удостоверение, – хриплым голосом проговорил он и испытующим взглядом впился в его лицо. – Посмотрим, какой вы капитан…
– Пожалуйста, – улыбаясь, ответил офицер и полез в служебную сумку.
Неожиданно для всех он вместо удостоверения вытащил пистолет и приставил его к голове авторитета. Время на миг остановилось. Казалось, капитан раздумывал, убивать или не убивать. Авторитет сразу поверил в то, что его убьют, как убивали по его приказу. Воспользовавшись паузой, он предпринял отчаянную попытку спастись.
– Я депутат местного совета, лицо неприкосновенное… Вы не посмеете…
Но последние слова авторитета только вывели капитана из оцепенения. Он нажал на курок, и раздался глухой хлопок, после которого кровь брызнула на лобовое стекло машины, а шеф упал, как подкошенный. Охранники и водитель, очнувшись от шока, бросились наутек в сторону магазина. Капитан не обратил на них внимания и спокойно пошел в сторону своей машины. Через несколько минут черная «девятка» выехала на улицу Горького и на огромной скорости помчалась в сторону вокзала.
Весть об убийстве известного бизнесмена быстро разлетелась по всему городу. Никто раньше не мог допустить и мысли, что кто-то захочет убивать авторитета такого ранга. И, главное, убийца был переодет в форму офицера милиции. А это противоречило всем законам криминального мира. Узнав о случившемся, местная братва пребывала в шоке. Всех интересовал один вопрос: кто мог это сделать?
Ближе к вечеру милиция арестовала предполагаемого исполнителя преступления. Однако, когда стемнело, стало известно, что на выезде из города был убит еще один крупный коммерсант. Убийца, переодевшись в форму капитана милиции, остановил машину бизнесмена и хладнокровно расстрелял его, оставив в живых водителя. Со слов последнего, капитан был в темных очках и в шлеме, а также в черной куртке, опоясанной белым ремнем. Появилось подозрение, что эти два убийства были совершены одним и тем же человеком, переодетым в милицейскую форму. По городу поползли слухи, что на дорогах орудует то ли маньяк, то ли призрак, то ли спецагент, член организации «Белая стрела». Обстановка накалилась. В каждом темном переулке чудился «черный капитан». Бизнесмены и авторитетные мужи теперь выезжали только в бронированных машинах и только в сопровождении охраны, вооруженной до зубов.
Так родилась легенда о «черном капитане». Говорят, что его много раз видели ночью на обочине дороги. Однако он останавливал только криминальных авторитетов и крупных бизнесменов, после чего те бесследно исчезали. Правда это или вымысел, до сих пор никто не знает. Но с тех пор еще долгие годы многие громкие убийства и исчезновения на дороге связывали с «черным капитаном».
Около полуночи в ночной бар «Европа» ввалилась компания уголовников во главе с местным авторитетом Гриней, которого за бешеный нрав даже коллеги по цеху считали полным отморозком. Сев за столик, бандиты стали стрелять по коньячным бутылкам, стоящим на барной стойке. На шум выстрелов выскочил бледный как смерть хозяин заведения Константин Прохоров, которого в городе просто звали Прошкой.
– А, появился, – криво усмехаясь, прохрипел Гриня, целясь в него из пистолета.
Прошка с испугу прижался к стойке и нервно заморгал.
– Не бойся, не застрелю, – рассмеялся Гриня, сменив гнев на милость, и положил пистолет на стол. – Курицу, которая несет золотые яйца, не режут.
– Вот и я так думаю Григорий Иванович, – еле сдерживая волнение, проговорил Прошка. – Зря только по бутылкам стреляли… Хотя мне не жалко, стреляйте. Но, боюсь, Григорий Иванович, посетители не поймут…
– При чем тут посетители, – перебил его Гриня. – Братва на тебя жалуется, говорят, не хочешь долг отдавать…
– Отдам, Григорий Иванович, сегодня же отдам…
– А я и не сомневаюсь. Только ты запомни одно: таких, как ты, мы щемили, щемим и будем щемить. Ты уже не обижайся, Проша. Ты думаешь, кто я такой? Я – полиция для тех, кто не может обращаться в полицию. И ты об этом не забывай. Понял?
– Понял.
– Нет, ничего ты не понял!
Гриня взял в руки пистолет, взвел курок и протянул его хозяину.
– За то, что вовремя не заплатил долг, стреляй по бутылкам.
– Шутите, Григорий Иванович.
– И не думаю.
Прошка понял, что это не шутка, а приказ, поэтому безропотно взял пистолет и под громкий хохот бандитов несколько раз выстрелил по барной стойке. Раздался звон разбитого стекла.
– Молодец! – громко воскликнул Гриня и похлопал его по плечу. Неожиданно его взор остановился на молодом человеке, одиноко сидевшем за крайним столиком в конце зала. В нем он узнал своего бывшего подручного, отчаянного «торпеду» Алексея Болотова по кличке Сынок, ушедшего из его банды еще пять лет назад. С тех пор он его больше не видел. Гриня встал и подошел к его столику.
– Ба! Кого я вижу! Ты ли это, Сынок?
– Так точно, Григорий Иванович, – степенно ответил молодой человек. – Только теперь я уже пять лет как не Сынок, а Алексей Болотов.
Гриня придвинулся ближе к Алексею.
– Ишь ты, какой умный выискался. А может, за тобой должок имеется.
– Да какой же долг, Григорий Иванович? – удивленно произнес Алексей. – Столько лет уже прошло и быльем поросло.
Массивное лицо Грини окаменело и исказилось от злости, он вдруг вспомнил, как пять лет назад его осудили и отправили в места не столь отдаленные. С тех пор многие соратники и члены банды подло покинули его: кто-то переметнулся в другую группировку, а кто-то просто ушел из криминала, пытаясь начать новую жизнь. Ему вдруг захотелось вернуть свой былой авторитет и отомстить за все свои лишения и унижения, а бандитская месть, как известно не имеет срока давности.
– Быльем, говоришь, все поросло, – продолжал он. – Только на этот раз, Сынок, ты ошибаешься. В нашем деле нет срока давности. Как говорится, вход – рубль, выход – два.
– Ну, это мы еще посмотрим, – поднимаясь из-за стола, ответил Алексей. – Я никому ничего не должен и поводов для разборки не давал.
Гриня побелел, его глаза сверкнули яростью. Он неожиданно схватил Алексея за воротник рубашки, пытаясь вытащить его из-за стола. Алексей вцепился мускулистыми руками в тяжелую ножку дубового стола. Рубашка, за которую ухватился Гриня, с треском порвалась. Он начал избивать кулаками съежившегося Алексея. Со стола упала бутылка с красным вином и с грохотом разбилась о мраморный пол. На звук разбившейся бутылки опять выскочил хозяин заведения, но, увидев разъяренное лицо Грини, поспешил спрятаться у себя в подсобке.
Алексей не сопротивлялся, стараясь прикрыть руками лицо и голову. От этого картина казалась еще более жуткой. Посетители бара, затаив дыхание, с ужасом наблюдали за жестоким избиением. Все замерли, боясь шелохнуться. Только два телохранителя на всякий случай подошли к хозяину поближе. Удары градом продолжали сыпаться на голову Алексея до тех пор, пока бешенство Грини не стало стихать. Наконец он остановился. Тяжело дыша, он подошел к своему столику и одним махом выпил стакан водки. От выпитого он немного успокоился, сел за стол и, не обращая внимания на вытаращенные глаза посетителей, наколол на вилку большой кусок селедки и невозмутимо проглотил его.
На время обстановка разрядилась. Посетители по одному, тихо, стараясь не привлекать к себе внимание, стали покидать бар. Алексей с трудом встал и сел за стол. Его лицо сильно опухло, правый глаз полностью заплыл, из носа текла кровь. Он закурил, у него тряслись руки. Один из телохранителей принес бутылку водки, плеснул в фужер и подал ему. Алексей выпил. Дрожь прошла, но еще оставались слабость в ногах и головокружение.
Гриня периодически поглядывал на него, словно раздумывая, что с ним делать. Опрокинув за несколько минут пол-литра водки, он подозвал к себе своего водителя, крупного верзилу по кличке Рыжий, и что-то шепнул ему на ухо. Тотчас двое телохранителей, Грек и Сорок восьмой, прозванный так за большой размер ноги, вывели Алексея из кафе и посадили в белый шестисотый «мерседес». Через несколько минут в машине разместилось пять человек. Алексей сидел на заднем сиденье между Греком и Сорок восьмым, Гриня уселся впереди рядом с водителем.
Покружив по узким улочкам, машина выехала из города и двинулась в сторону моря. Проезжали старый мост. Алексей безропотно сидел на заднем сиденье, находясь в состоянии оцепенения. От нахлынувшего страха его мутило. Мысли роем крутились в его голове и все время возвращались к одному и тому же вопросу: что с ним будет? Скинут ли его в реку с этого моста, бросят в карьер или утопят в море? Он узнал, что его везут на разговор, и, вероятно, Гриня хочет спросить с него за общаковские деньги, которые ушли со счетов бригады перед его уходом из банды. Подозрения пали на него. Алексей уже придумал примерную схему разговора.