— Успеем, — говорил Роман Леонидыч, то и дело посматривая на дорогие часы. — Успеем.
— Конечно, — поддержала я, удивляясь его нервозности. — Еще целый час.
— Завидую твоему спокойствию.
С чего бы мне волноваться? Тренинг. Соберемся, послушаем лектора и разъедемся, утром я уже снова буду в Одессе.
— Ты что, на фуршет не останешься?
О фуршете слышала впервые, но в любом случае нет, иначе придется задержаться на день, а это потеря времени и билета.
— Как знаешь, впрочем…
Я рассматривала в окно столицу. Город как город. Слишком широкие улицы, слишком много машин, слишком серый асфальт, все слишком. Киев мне не понравился. Унылый, но преисполненный величия, которое ему внушили.
Таким же оказался и офис киевского филиала. Да, он был больше и богаче одесского, не было ни пьяных дальнобойщиков, ни барышень в несвежих простынях, в просторном холле стоял кофейный автомат, стойка с секретарем, была разложена свежая пресса на журнальном столике. Но не было в нем простоты и шарма одесского, не было ощущения, что это «твое», «для тебя», что здесь тебя ждут.
Заметив мое внимание к кофейному автомату, Роман Леонидыч пояснил для недогадливых:
— Для гостей.
И обменявшись улыбками с порхавшей возле нас худенькой блондинкой, добавил уже для меня:
— Если Машенька будет бегать целый день с кружками, у нее совсем не останется времени для основной работы.
Я хотела спросить, и в чем же заключается основная работа Машеньки, если глазки директора так затуманились, а ручки сами потянулись к пивному животику и довольно его погладили, но вместо этого спросила:
— А кто такая Машенька?
— Наш офис-менеджер.
Роман Леонидыч потеребил длинный галстук, мешающий гладить живот, проводил Машеньку похотливым взглядом и снова ко мне:
— Хочешь познакомиться? Коллеги как никак.
Со смешком — мол, поспорь, что не спишь со своим директором.
— На тренинге, — отмахнулась я.
— Ее там не будет. Это тренинг для директоров.
Тогда вопрос: что здесь делаю я? Озвучить его не озвучила, но подозрения в душу закрались. Офис-менеджеры присутствовать не должны, а меня пригласили, даже открытку прислали с какими-то тесненными розами.
Но подумать не удалось — время, поспешный подъем на второй этаж, беглое знакомство с директорами Днепропетровского и Запорожского филиалов, тренинг.
Роман Леонидыч занял место рядом, видимо, вжившись в роль гида. И хотя это мне так же показалось странным — с чего такая честь? — тренинг увлек. На перерыве случайно услышала перешептывания, почему, мол, Леонид Михалыч выдвинул мою кандидатуру для поездки? За какие такие заслуги?
Я хмыкнула. Что бы они сказали, узнав, что его просто поставили перед фактом?
Школа злословия продолжалась — некоторые были менее тактичны и предпочитали обмениваться сплетнями громко, иногда в лицо.
К примеру, директриса Луганского филиала заметила в мою сторону:
— Странно, что вас сюда вообще пропустили. Насколько мне известно, офис-менеджер не относится к руководителям высшего звена.
Меня уже раздражало в ней все. Напыщенный тон, которым она говорила, тоненький голосок, которым пыталась унизить, сузившиеся свиные глазки, которыми меня буравила. Когда она скривила губы в небрежной улыбке — слой грима на ее лице дрогнул и удержался, видимо, благодаря морщинкам и проступившим капелькам пота.
Карикатура.
— Зависит от того, кто у вас офис-менеджер и кто руководитель, — отрезала я.
Карикатура не успокоилась.
— Дорогая, зачем вы приехали? Если вы когда и станете руководителем, это будет явно не сегодня.
— Дорогая, — сама не ожидала, что голос прозвучит так ядовито, — зачем вы нацепили на лицо эту восковую маску? Если кто из мужчин и обратит на вас внимание, это будет явно не сегодня.
Кое-где послышался мужской смех, кое-где более сдержанное хихиканье, а напротив меня — крупные слезы в маленьких глазках.
— Пойдем, — Роман Леонидыч бросил сочувственный взгляд на директрису из Луганска, взял меня под руку, и мы вернулись на тренинг.
Директриса в кабинет не зашла, и в тот день я ее больше не видела. Мы встретились много позже, при других обстоятельствах, и слезы мне вернулись сторицей.
Собственно, эпизод с ней был единственным мрачным пятном за весь день. Тренинг мне понравился, и даже не заметила, как стрелка часов подкралась к пяти, и он закончился.
Я спустилась на первый этаж. Следом по ступенькам бодро сбежал Роман Леонидыч.
— Машенька, — на ходу выкрикнул он, — вызови Наталье такси.
— Куда? — коротко спросила девушка, вооружившись телефоном.
— Вокзал, — так же коротко ответила я.
— Я так понял, на фуршет остаться не хочешь? — уточнил Роман Леонидыч.
Я покачала головой.
— Ну ладно, — сказал таким тоном, словно грехи мне отпустил. — А как там Леня?
— Леонид Михалыч… — акцент на отчестве, — наверное, на рабочем месте.
— Ты всегда называешь его так?
— А разве к вам сотрудники обращаются иначе?
— Ну, да, да, — он пошел на попятную. — Подождать с тобой, пока приедет такси?
— Спасибо, справлюсь.
И он, и я вздохнули свободней, обменявшись прощальными репликами, а Машенька попыталась задать кучу вопросов, вынудив меня ретироваться к кофейному автомату. Плевать, что Машенька обиделась. Больше мы ни разу не встретимся.
Мм… кофе… Я с удовольствием вдохнула терпкий запах, улыбнулась пришедшей и упорхнувшей мысли о сегодняшнем насыщенном дне и сделала первый глоток.
И тут же заметила, как вокруг моего стаканчика сцепились чужие пальцы… И после непродолжительного сопротивления стаканчик отобрали…
Я подняла глаза.
Напротив стоял Матвей, бывший регионал по югу и востоку, как он тогда представился. Стоял, пристально смотрел в глаза и улыбался. Наверняка, эта его улыбка очаровала не одного оператора юга и востока.
— Спасибо, — он приподнял мой стаканчик с кофе, слегка ударил им по моему носу, чокаясь, сделал глоток, — ты как всегда любезна.
— И как всегда, это взаимно, — огрызнулась я, стараясь, чтобы губы не расплылись в улыбке.
Встреча с Матвеем в киевском офисе удивила, если не сказать больше, ведь Леонид Михалыч уверял, что Матвея уволили, и он мечется в поисках новой работы…
Как-то смешинки в серых глазах и излишняя самоуверенность Матвея не производили впечатления несчастного человека, который не знает куда податься. Как по мне, он был убежден, что здесь и сейчас находится на своем месте, и все, кто попадает в поле его зрения, должны быть счастливы необыкновенно.
И я?
Даже опять оставшись без кофе?
— Рада угодить бывшему начальству.
Прислушалась к себе — не соврала, таки я была рада его видеть. И даже оставшись без кофе.
— Ну, — его улыбка стала шире, — у тебя будет еще море возможностей на фуршете. Я занял место рядом.
Я рассмеялась. Нет, я точно рада его видеть! Так весело и просто мне давно не было. Во-первых, на фуршет посторонних не пропустят, даже за такие веселые глаза, во-вторых, фуршет я проигнорировала, в третьих…
Матвей смутился, но только на секунду, а потом в отместку смутил вопросом меня:
— Как телефон? Работает?
— Ээ… Спасибо.
Скорей бы приехало такси. Никогда не слышала, чтобы приходилось ждать по полчаса. И все это время Матвей рядом, а говорить нам не о чем, да и не за чем.
— Да где же такси? — не выдержала я ожидания.
И тут же хохот Матвея. Громкий, раскатистый. Я подумала, что рухнут стены, и непроизвольно попыталась стопами плотнее прижаться к полу.
— Присутствие обязательно, — отсмеявшись, сказал Матвей. — Особенно, для тебя.
— Неужели?
Вместо ответа Матвей обернулся к Машеньке, следившей за диалогом с испуганным лицом, и приказал отменить такси.
Именно приказал.
Странно. Почему она не сказала: «Мистер, у меня другой шеф» или хотя бы «Простите, но вы кто?»
Машенька торопливо нажимала на кнопки, извинялась и смущенно посматривала на Матвея. Наверное, она не была не в курсе кадровых изменений?
— Ты проголодалась? — спросил Матвей.
Я отрицательно покачала головой. Нет времени. Жду такси, и вообще…
Я в шоке смотрела, как к офису подъехало такси, как оно развернулось, чуть замедлило ход у порога… и удалилось. В шоке — на трудолюбивую Машеньку, и в шоке — на бывшего регионала.
— Где твой билет на поезд? — спросил он.
Спросил тоном, не терпящим возражений, и глядя прямо в глаза, словно гипнотизируя. Наверное, ему это удалось, потому что я вдруг услышала, как покорно ответила:
— В сумке.
— Достань, — уже приказ.
Достала. Билет перешел в руки Машеньки, и ей же последовал очередной приказ:
— Плацкарт? Аннулируйте. — Недоуменный взгляд в мою сторону. — Вызовите такси к девяти утра, к вашему офису и подготовьте комнату для гостей.
Шок усилился по мере выполнения распоряжений. Что происходит? Машенька послушно кивала головой, усердно кивала, подобострастно кивала, а я…
— Пойдем, — Матвей вышел из офиса, придержал дверь, жестом приглашая следовать за ним.
Мы сели в его машину и вышли из нее у какого-то пестрого ресторана. После первого бокала вина я решилась спросить:
— Что это было?
— Ну, я же выпил твой кофе. Компенсация.
— Я не об этом.
Матвей улыбнулся.
— А почему ты раньше не спросила?
Резонное замечание и все же…
— Мне что, придется ехать на фуршет?
Он кивнул.
— Даже если я наемся здесь?
Снова кивнул.
— Зачем?
— Наталья, — он несколько минут молча смотрел в глаза, и когда я уже не надеялась на продолжение, таки это сделал. — Фуршет не для того, чтобы есть. Максимум — можно напиться, и то не новичкам. Теперь о другом: твое присутствие обязательно, так как с тобой хочет познакомиться генеральный. Пока он судит о тебе только по слухам.
— Не хочу даже думать, по каким, — проворчала я, вспомнив намеки Романа Леонидыча и директрисы Луганского филиала. — А нельзя было познакомиться на тренинге или на перерыве?