— Никогда! Я ненавижу розовый, — доверительно призналась Ева, таща на буксире свою охрану.
— Значит, просто кожаный, зато надежный, — кивнул мужчина, чем заработал укоризненный взгляд своей спутницы.
К их обоюдному удивлению, оказалось, что ходили возле того самого рынка кругами.
— Тебя вместо поисковой ищейки можно использовать, — замысловато похвалил Еву Денис, когда они вышли-таки к рядам, где шла бойкая торговля всем, чем можно, и чуть-чуть тем, что нельзя. Впереди был слышен громкий гомон из спорящих и торгующихся голосов, тявканье, блеяние, ржание и ещё какие-то странные звуки, которые у самой Евы напрочь отбили желание знакомиться с существом, их издающим.
— Чего ты так испугалась? Это верблюд, — подсказал Денис, подталкивая девушку в сторону торговых рядов. Та не то, чтобы сопротивлялась, но и не особо торопилась в объятия торговцев.
— Может, ну их, эти сувениры? Что-то мне перехотелось, — призналась Ева, продолжая упираться всеми конечностями. Но силы были неравны, и девушку почти насильно окунули в мир арабского гостеприимства и торговли. С обувью проблем не было, в первом же магазинчике пожилой и, о, чудо! — молчаливый мужчина, мелком посмотрев на сунутую ему почти под нос ножку, украшенную чудовищным сланцем, сразу принес пару закрытых женских туфелек, которые сели на Еву, как влитые. А вот с танцевальным туалетом все оказалось гораздо сложнее. Ими пестрело столько лавок, что если бы Ева с Денисом обошли хотя бы половину, можно было бы забыть обо всех экскурсиях — намеченный километраж они бы выполнили.
Первые несколько нарядов Ева, как и любая уважающая шопинг девушка, примерила с удовольствием. Чем больше их становилось, тем меньше было желания их надевать.
— Я уже не могу, — взмолилась девушка, видя, что радушная продавщица волочет к ней груду тряпок таких ядреных расцветок, что при одном только взгляде на это радужное разнообразие, её виски начало сводить от боли. — Какой взять? Ткни в любой, — попросила Ева Дениса, который в тот момент внимательно слушал ещё одного сына пустыни, который активно жестикулировал и пытался утащить его в сторону рядов с живностью.
— Бери этот, — не глядя и не отвлекаясь от беседы, посоветовал мужчина, махнув в сторону висевшего на стене синего шелка. Обрадованная проявленной инициативой арабка закивала и, лопоча на замысловатой смеси арабского и английского, прихватив выбранный текстиль и уже почти несопротивляющуюся Еву, потащила в подсобку на примерку.
Нацепив тряпочки и повесив на положенное место платок с монистами, Ева посмотрела в зеркало и поняла, что возьмет его. Только не Юльке, а себе. Все равно Никита жену никуда в таком виде не пустит, а вот самой Агеевой наряд мог пригодиться, как оружие на полях эротических сражений. То, что по идее должно было быть шароварами, представляло собой подранные на лоскуты широкие штанишки, настолько прозрачные, что только родные Евины стринги не позволяли перевести костюм в разряд совершенно неприличных. Верх был сшит из обрезков низа. А поскольку, похоже, ткани было впритык, а швея — чрезвычайно экономной, то лиф, состоящий из трех узких ленточек и почти килограмма бусинок, пайеток и бисера с успехом прикрывал только соски.
Осмотрев себя в зеркале и решив, что выглядит весьма и весьма, Ева вдруг поняла две вещи. Первая — она хочет своего охранника, что само по себе не очень хорошо, не в её привычках спать с темными личностями. Вторая — ей до нервного чеса захотелось показаться ему в этом наряде. За все то время, пока они общались, Ева ни разу не поймала на себе раздевающий взгляд, что нервировало и заставляло усомниться в собственной привлекательности. Но, что самое страшное, мысль, что разомлевший от лицезрения её красот мужчина выдаст свои секреты, пришла далеко не первой.
В который раз посмотрев на часы и мысленно прокляв способность женщин несколько часов мерить наряды, а потом выбрать тот, который попался под руку первым, Денис продолжал слушать юркого мужичка, который горел желанием продать ему верблюда. Вопросы, типа — зачем Романовскому в Москве верблюд, и сколько животное будет добираться своим ходом до России, владельца не особо волновали. Как это зачем верблюд?! Как вообще можно задавать такой вопрос?! Ладно, не нужен верблюд, возьми лошадь! И лошадь не нужна?! Тогда ослика!
Решив не дожидаться, пока из всего ассортимента останется только какой-нибудь пустынный тушканчик, Денис, сверкнул мрачной улыбкой, от которой слова, расписывающие достоинства козы, встали у продавца поперек горла, и зашел в святая святых.
— Ты долго ещё? Мне тут уже предложили купить передвижной зоопарк.
— И ты отказался от такого заманчивого предложения?! — хихикнула Ева из-за ширмы.
— У меня уже есть подопечная, которую нужно пасти, — негромко ответил Денис, прислушиваясь к шуршанию и мелодичному звону, доносящемуся из подсобки. — Скоро?
— Да. Никак решить не могу, что выбрать — красный или синий…
— Бери тот, который удобнее.
— Дааа… Мужик, что с тебя взять… — интригующие звуки стихли. Денис насторожился. Ева относилась к той категории девушек, которых нужно опасаться всегда, но особенно — когда они молчат. И нынешняя тишина тоже ничем хорошим не грозила.
В следующее мгновение произошло три события: Ева, отдернув занавеску, босиком выплыла в зал, Денис, заметив её, поперхнулся вдыхаемым воздухом, а хозяин лавки, до того момента отсутствовавший, вошел и при виде гурии, посетившей его скромное заведение, уронил поднос с чаем. Звонкий грохот битой глины перекрыл оглушительный визг мужчины, ошпарившего себе ноги. Ева, как вышла, так и замерла, не зная, что ей делать — спрятаться обратно, потому что привлеченные шумом в лавку заглядывали посторонние люди, или кинуться оказывать помощь жертве своей красоты. Но ни один из планов не удалось претворить в жизнь. Отмерший от секундного ступора Денис нехорошо сузил глаза и, подхватив Еву одной рукой за талию, буквально забросил девушку в примерочную, зашел следом и задернул ширму.
— Ты что творишь? — свистящим шепотом спросил он, слегка встряхнув её за плечи. — Может, вообще голой выйдешь?!
— Не нужно так возбуждаться, — внутренне ликуя, что смогла вывести его из себя, так же негромко ответила Ева, похлопав его по руке. — Это костюм для танца, так что все в рамках приличия.
— ЭТО, — он подчеркнул слово и с трудом отвел взгляд от практически обнаженной груди девушки, — не костюм, а лоскутки. А мы в мусульманской стране. Здесь хоть и не Арабские Эмираты, где тебя бы уже плетьми за такой наряд побили, но тоже вполне можно неприятностей огрести!
— Вообще-то ЭТО, — она показала в район верхних девяносто, — называется немного по-другому.
Тем временем, в лавке нарастал шум. Кто-то тоненько причитал, потерпевший горестно подвывал, другой дребезжащий голосок что-то читал нараспев… Короче, сразу и не понять — то ли свадьба, то ли похороны. Но закрывшимся в уединенном месте было все равно.
— Представь себе, я знаю, как это называется, — он провел кончиками пальцев от ключицы до края лифа. — И что с ним делать — тоже…
Ева уже приготовила ехидный вопрос, уточняющий только что сказанное, но Денис, предугадав её действия, одним движением приподнял, прижал спиной к зеркалу и зажал рот поцелуем. Более рациональная часть девушки возмутилась такой беспардонностью, зато все, что отвечало за женское коварство и логику, удовлетворенно вздохнуло. Не зря все-таки в полуголом виде на люди выбегала… Но скоро и эти мысли покинули Еву, даже не попрощавшись.
Горячие твердые губы, с силой ласкавшие её рот на секунду сместились на скулу, а потом вернулись обратно. Почему-то не получалось сосредоточиться больше ни на чем, кроме ощущения, как Денис посасывает и легко прикусывает её язык. А надо бы, учитывая, где они находились. Кто-то отдернул ширму но, не отрываясь от процесса, мужчина угрожающе рыкнул, и занавеска вернулась на место. С трудом оторвавшись от её вспухших и покрасневших губ, Денис прижался лбом к виску Евы.
— Черт… Как же все не вовремя… — в низком хриплом шепоте девушка едва узнала обычно спокойный и насмешливый голос Романовского. — И совершенно не к месту.
— Я тебе не доверяю, — вполголоса поддержала его Ева, продолжая легко поглаживать короткие волосы на его затылке. Зеркало приятно холодило разгоряченную кожу спины, а горячее дыхание мужчины, шевелящее завитки волос на шее, заставляло покрываться мурашками.
— Я тебе — тоже, — в уже более знакомом голосе явно прозвучала улыбка.
— Тогда все в порядке. Хоть с этим проблем не будет…
— Проблемы все равно будут.
— Куда ж без них, — кивнула девушка, пытаясь осторожно отодвинуться. Но оттолкнуть Дениса она бы при всем желании не смогла, а, упираясь лопатками в стекло, больше путей отступления не имела. — Можно просьбу?
— Смотря какую, — он немного отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза. В полутьме зрачки девушки были такими широкими, что почти перекрывали янтарную радужку. Она провокационно провела язычком по припухшим губам и, почти прижавшись ими ко рту Дениса, прошептала:
— Я очень польщена такой реакцией, но если ты думаешь, что поцеловав разок в пыльной подсобке и пощупав за попу… Кстати, убери руки, а то мне немного неудобно! Так вот, мне не 16 лет, чтобы после такого пасть жертвой твоих чар и рассказать все свои секреты, как на духу. Давай ты перестанешь изображать из себя ревнивого мачо, а я постараюсь избегать опасности?
Ещё не закончив свою прочувствованную речь, Ева поняла, что немного переборщила. У Дениса стало такое многообещающее выражение лица, что девушка невольно вспомнила его заверения о богатой фантазии.
— Просить ты можешь, — он склонился ещё ниже, продолжая держать Еву навесу. — Только одно маленькое предупреждение — ещё раз предположишь, что я через секс добываю информацию, и по твоей попе, — он погладил сильными пальцами её обнаженные бедра, чтобы привлечь внимание к вышеозначенной части тела, — пройдется широкий кожаный рем