Маша первой стала медленно погружаться прямо посредине черного провала. Ее было хорошо видно в ярком пучке света, и Варя старалась не отставать. Она шла чуть в стороне, и пузырьки выдыхаемого инструктором воздуха весело шелестели рядом. Все, казалось, было, как обычно, только мгла постепенно сгущалась. Природа создала из коралла некое подобие жерла вулкана, расширяющегося книзу. Его стенки удалялись от дайверов, теряясь в темноте. Маша включила фонарь, и его луч скользнул в сторону, рассекая черноту. Спрятанные под отрицательным углом склона кораллы казались застывшими листьями неизвестных трав, что прятались в тени, стыдливо храня свои причудливые формы от любопытных. Пышные кусты и плоские тонкие, словно лопухи, кораллы были раскрашены в очень яркие цвета, способные привлечь внимание даже в полутьме. Теплое подводное течение или горячие родники на дне давали жизнь огромному разнообразию живущих по соседству рыб и ракообразных. Пышные кораллы были для здешних обитателей убежищем и охотничьим угодьем одновременно. Хрупкое равновесие длинных жизненных цепочек не обрывалось благодаря обособленности от внешнего мира. Словно крепостные стены, многометровые наслоения кораллов хранили этот сказочный уголок от посягательств извне. И горе безумцам, рискнувшим оказаться здесь в непогоду. Обломки их суденышек долго опускались на дно Черной дыры, куда путь живым был заказан.
Варя подняла голову. Далеко вверху небольшое ярко пятно света, словно отверстие в куполе католического собора, едва освещало огромное пространство внутри. Солнечные лучи пучком разбегались оттуда в стороны и угасали, растворяясь в темноте. Постепенно глаза дайверов привыкли и стали различать причудливые очертания окружающих предметов. Светящийся циферблат прибора на запястье показал цифру сто восемнадцать, когда желтоватое пятно фонаря инструктора нашарило у одной из стенок большой выступ. Искореженный корпус боевого корабля лежал на правом боку. Рубка и другие надстройки выше второй палубы были сплющены и ободраны, будто тело судна протащили сквозь большое игольное ушко. Даже время не смогло скрыть глубокие рваные раны. Зрелище было жуткое. Однако любопытные рыбы вплывали в пучок света и, сверкнув огромными глазами, отворачивали в сторону. Никого, кроме человека, не могли заинтересовать эти останки. Более полувека лежит здесь эта груда ржавеющего железа, чудом зацепившись за небольшой выступ на почти отвесной стенке.
Не тратя кислород в баллонах на прогулки вокруг погибшего корабля, Мария увлекла за собой ученицу. Они проникли внутрь сквозь рваную пробоину в капитанском мостике. Обрывки металлической обшивки, вывернутой с огромной силой наружу, говорили о великом насилии, сотворенном когда-то над грозным боевым кораблем. Но сейчас это никого не пугало. Все на грешной земле имеет начало и конец. Жизнь подобна яркой вспышке на фоне темной и безразличной бесконечности. Лишь едва коснувшись ее, понимаешь, как ничтожны все сиюминутные проблемы и желания.
Девушки медленно продвигались по темным коридорам и проемам в переборках. Варя помнила свою ошибку на затонувшем пароме и старалась аккуратно подтягиваться на руках. Острые ржавые края подстерегали на каждом шагу, но более всего мешал возрастающий страх. Он упорным молотком стучал в сознании с каждым вдохом, подкидывая одну фантазию страшнее другой. Неожиданно Варя увидела свое отражение под потолком и обмерла. Оставшийся от предыдущих дайверов воздух скопился вверху большим пузырем и в свете фонарика проявлял себя, как зеркало. Из зеленоватой полутьмы на девушек глядели два испуганных лица в масках. Расширенные от страха и темноты зрачки создавали жуткое впечатление. Инструктор тронул ученицу за плечо, показывая направление движения.
Минут через десять они оказались в узком, деформированном сильным ударом коридорчике где-то у днища эсминца. Маша остановилась в его конце и, пристроив свой фонарь на какой-то стойке, начала аккуратно снимать с креплений широкую решетку, прикрывавшую пол в коридоре. Судя по ее уверенным движениям, она проделывала это не в первый раз. Медленно, чтобы не поднимать муть, инструктор расчистил проход. Варя замерла, следя за своим наставником и лишь подсвечивая ей фонарем. Когда Маша обернулась и пригласила жестом заглянуть в образовавшийся проем, девушка увидела там дыру. Среди искореженных металлических балок и прутьев зияла рваная рана в днище. На ее краях были заметны свежие царапины. Тут недавно кто-то орудовал ломом, однако корпус боевого корабля был еще крепок. Да, в такое отверстие взрослому человеку не пролезть.
Маша очень аккуратно втиснулась поближе к отверстию и, вытянув руку с фонарем, посветила. Словно припорошенный толстым слоем снега, рядом виднелся галеон. Не было никаких сомнений, что здесь он лежит не одну тысячу лет. На первый взгляд, его деревянный корпус был еще прочным. По крайней мере, так хотелось думать. Достав из нагрудного кармана с липучкой запаянный пластиковый пакет с медной пластинкой, Маша показала, как располагается на выступе древний корпус. Потом, изгибая изящным движением свою кисть, продемонстрировала ученице, как нужно двигаться к заветной цели. Варя кивнула в знак согласия и начала медленно расшнуровывать на своей груди крепление в виде крыла за спиной, на которой были закреплены две пары больших баллонов. Инструктор ей помогал. Пристроив две свои «спарки» в сторонке, девушка глубоко вдохнула и поменяла загубники. Теперь у нее в руках был маленький легкий баллончик, который дайверы называют «синглом». Ее руки от волнения дрожали и плохо слушались. Маша заметила это и прикоснулась к плечу ученицы. Та вздрогнула и взглянула ей через толстые стекла масок в глаза. В это мгновение что-то случилось с ними. Что-то промелькнуло в сознании, вернее, в их душах, сроднив навеки. Незримая нить натянулась, дав почувствовать обоим, как бьются их сердца. В чужой стране, на огромной глубине, в полумраке искореженного корпуса погибшего корабля они увидели вспыхнувший свет, что озаряет жизнь немногим смертным.
Объяснив себе странный чувственный всплеск страхом перед неизведанным, Варя стала настойчиво протискиваться в узкое отверстие с рваными краями. В какой-то момент казалось, что из этой затеи ничего не выйдет, но, ободрав гидрокостюм об острые края, она все же преодолела это препятствие. Оставив ласты, чтобы не было соблазна поднимать ими ил, девушка передвигалась, как лягушонок. К ее великому изумлению, корпус еще не разрушился. Очевидно, предки современных кораблестроителей подбирали специальные сорта деревьев и обрабатывали их так, что древние суда действительно плавали веками. Нет лучшего судьи, чем время. Исчезают, даже не оставив пыли на земле, никчемные правители и бездарные политики, но истинные творения живут долго. Пусть неизвестны имена создателей, но дела их остаются в веках. Впрочем, история знает немало и самых невероятных примеров. Так, один из архитекторов древних пирамид тонко посмеялся над своим господином. Он высек свое имя на камне и закрыл его помпезной лепниной с именем тогдашнего правителя. Прошли годы, лепнина осыпалась, а имя архитектора камень сохранил для потомков. Варе вспомнилась эта история, когда она заметила, что на толстом слое ила, покрывавшем корпус галеона, остались отпечатки ее руки. Было похоже, что она здесь первая гостья за последние пару тысяч лет.
Галеон был приплюснут тяжелым корпусом эсминца так, что протиснуться в оставшиеся пустоты мог только ребенок. Варя гнала от себя мысль, что вот сейчас за ней хрустнет истлевшее дерево, и тогда никто не поможет ей выбраться. Метр за метром она продиралась между сломанными переборками вперед, стараясь сохранять спокойствие и кислород в баллоне. Однажды, еще в школе, она ходила с одноклассниками в горы, вернее — в пещеры в горах. Там было сыро, темно и холодно. Маршрут был рассчитан на новичков и предполагал лишь одно узкое, в полном смысле этого слова, место. Смех смехом, но один толстячок из их команды напрочь застрял в узком лазе. Его тянули вперед за руки, потом — в обратную сторону за ноги, но «якорь» зацепился прочно. Тогда сопровождавший их бывалый спелеолог вытащил шильце и вонзил его в мягкое место бедолаги. Прием сработал безукоризненно. Розовощекий пленник мигом выскочил на свободу, обретя пожизненную кличку — «пробка». Варя улыбнулась своим воспоминаниям, отметив, что такого шильца у нее с собой нет.
Просовывая свой «сингл» вперед и закрепляя его, на сколько хватало длины дыхательной трубки, девушка продвигалась следом. Это чем-то напоминало лазание по деревьям, в чем Варя всегда была на голову выше соседских мальчишек. Гибкая и ловкая, она быстрее всех могла вскарабкаться на самую верхушку высокого дерева и, покачавшись вместе с ветром в кроне, спуститься обратно. Корпус сузился, говоря о том, что цель близка. Ее охватил азарт. Заветная каюта уже в нескольких метрах. Вот и она. Дверь оказалась полуоткрытой. Пошарив лучом фонарика, она нашла место, отмеченное на медной табличке. Очевидно, это была каюта для состоятельного пассажира и вполне могла хранить какие-нибудь ценности. Варя точно запомнила фразу из текста письма, написанного на медной табличке: «…орел охраняет его». Значит, нужно искать изображение сокола или что-то с ним связанное. Учитывая время на обратную дорогу, в запасе оставалось несколько минут.
Стараясь не поддаваться дикому желанию быстро перевернуть здесь все, но найти заветную шкатулку, Варя еще и еще раз просматривала стенки и мебель небольшой каюты, сканируя лучом фонарика. Вот! На переборке явно выступал рельеф птицы. Девушка попыталась понять автора. Наши предки были очень изобретательны и ценили не только силу и ловкость, но и способность мыслить нетривиально. Под толстым слоем ила посредине переборки была вырезана гордая птица. Означало ли это, что тайник в этом месте? Нет, слишком просто. Тут могла быть и ловушка. Варя помнила рассказы о хитроумных уловках мастеров, готовивших неприятные, а то и смертельные сюрпризы грабителям. Птица изображена в профиль, как это было принято в Египте, и это не случайно. Здесь все имело свой смысл, а то и — два. Если Гор охраняет, значит, он должен туда смотреть. Конечно же! Клюв птицы чуть наклонен. Тайник внизу. Как можно аккуратнее Варя стала ощупывать пол и стенку каюты, попадавшие в поле зрения священной птицы. Ничего особенного. Хотя, нет, что-то есть. Зазор. Здесь определенно должен быть лючок. Наверное, когда-то была пружинка или защелка, но сейчас это давно истлело. Не найдя ничего более подходящего, девушка что было сил ударила своим баллончиком по дереву. Оно подалось немного внутрь. Еще и еще раз. Поднятый активными движениями ил не давал разглядеть что-либо. Похоже, тайник. Забыв все меры предосторожности, охваченная азартом охотника, Варя шарила наугад рукой, просунутой в образовавшуюся щель. Времени оставалось все меньше. Пальцы наткнулись на что-то твердое и гладкое. Ларец! Она чуть не вскрикнула от восторга. Вытащила его и поднесла вплотную к маске, с трудом различая контуры своей находки в лучах фонаря, едва пробивавшихся сквозь поднятую пелену векового ила. Сомнений не было. Она нашла то, что было утеряно почти два тысячелетия назад. И письмо, написанное тогда же, помогло ей. Им с Машей.