«Лебединая песня» — последняя попытка педагога и философа, всегда ощущающего себя частицей человечества, объяснить этому самому человечеству все то, что объяснить не удалось. Или кажется, что не удалось.
Поэтому в этой книге, как, впрочем, и в предыдущих — невероятным образом переплетаются философские искания нашего героя, абсолютно практические советы по воспитанию детей и автобиографические мотивы.
Хочется досказать обо всех сферах своей жизни.
«Глаз хочет смотреть, ухо — слышать, нога — ходить, а рука — хватать. Но также и сердце хочет верить и любить. Ум хочет мыслить. В любом задатке человеческой природы заложено естественное стремление выйти из состояния безжизненности и неумелости и стать развитой силой (курсив мой. — А. М.)»[153].
Не будем забывать, что Песталоцци, — как и любой крупный педагог, — был весьма своеобразным философом. В процитированных словах — основа его философии. Человек создан Богом (Природой) для побед и свершений. Задатки сил, необходимых для этих побед, изначально заложены в нем. Задача воспитания состоит в том, чтобы эти задатки определить и развить, а не уничтожить, навязывая какие-то собственные приоритеты.
Повторюсь, чтобы лучше запомнить, — главное педагогическое открытие Песталоцци в том, что учитель (а это и педагог в школе, и мать-отец или бабушка-дедушка) не должен идти к ребенку с собственным пониманием мира. Его задача: пытаться понять, каким видит этот мир ребенок. При этом необходимо помнить, что ребенок всегда видит мир по-своему. В любом возрасте у него есть этот собственный взгляд.
Учитель — не тот, кто диктует, что необходимо делать. Он — познаватель мира маленького человека, раскрыватель его возможностей, помощник в том, чтобы эти возможности реализовать.
Когда я говорю о том, что практические советы и философские выводы в «Лебединой песне» переплетены — это вовсе не означает, что вот тут кусочек про философию, а тут — про воспитание.
О нет! Песталоцци демонстрирует философский подход к самому процессу обучения. И это очень важно.
Философия и педагогика перемешаны, если можно так сказать, в одном блюде. И в деятельности нашего героя, и в его книге они по отдельности не подаются.
Обучение, образование ребенка есть процесс ни в коей мере не механический. В нем в первую очередь необходимо понять суть, а уже потом переходить к приемам.
Вот, например, Песталоцци рассуждает о важной педагогической задаче: как научить маленького человека говорить?
Задача матери, а именно она, напомню, по мнению Песталоцци, первый и главный учитель своего ребенка — сначала дать почувствовать своему чаду прелесть и уникальность мира. Зачем? Чтобы ребенку самому захотелось назвать словами все то прекрасное, что он видит.
Элементарный принцип образования — это когда учителем выступает природа. Звуки — не бессмысленный шум, буквы — не абстрактные крючочки. Ни в коей мере! Все это — инструменты для описания красоты мира, для понимания волшебства природы.
Сначала ребенок воспринимает все это на чувственном уровне, ведь он тоже — часть природы. Затем у него возникает естественное — природное — желание об этом рассказать другим и себе самому. Отсюда появляется естественное желание говорить. И читать. Ведь не все интересное можно увидеть непосредственно — о чем-то далеком прекрасном можно только прочесть.
И желание говорить, и желание читать — естественны. Они должны возникать не по воле педагога, а из природного стремления ребенка.
Многократно повторяется в «Лебединой песне» важнейшая для Песталоцци мысль: главная задача и родителей, и школы — не вбивать в голову детей какие-то истины и правила, а научить их наблюдать природу.
Как научить? Да просто! Обращать внимание маленького человека на то, что в природе происходит.
И, разумеется, любимый Песталоцци пример с водой: пойми, прочувствуй жизнь воды, и ты начнешь осознавать жизнь природы. Не учебник по природоведению, а сама вода поможет тебе понять волшебные законы жизни природы, а значит, и тебя самого.
Я останавливаюсь на «Лебединой песне» не только потому, что это — последнее произведение нашего героя, итоговое. С ее помощью так просто и логично подвести итог и нашего повествования.
Важно, что сама по себе эта книга — удивительна. Да, как и практически все произведения нашего автора, она написана довольно тяжело и многословно. Да, как предупреждал Песталоцци, в ней немало повторов.
Но то и дело возникают мысли и выводы, когда ты откладываешь книгу, чтобы задуматься, а то и поспорить с автором.
В «Лебединой песне» Иоганн Генрих Песталоцци выступает не как лектор или, не приведи господи, как проповедник. Но — как абсолютно живой, близкий человек, собеседник.
Всего один пример, чтобы не быть голословным.
Вот наш герой замечает: «Ребенок любит и верит (курсив мой. — А. М.) прежде, чем начинает мыслить и действовать»[154].
Первое желание — спорить.
Я вовсе не убежден, что это так. Глядя на лицо младенца, меня всегда не покидает ощущение, что он размышляет о чем-то очень важном. А уж что касается действий… На мой взгляд, ребенок от рождения начинает действовать. Например, тянуться к материнской груди. Или закрывать глаза, чтобы спать и набираться сил. А уж как только обучается ползать — работает постоянно и настойчиво.
Вообще, обратите внимание, младенец умеет существовать таким образом, что вся жизнь взрослых людей начинает крутиться вокруг него. Крошечный человек прекрасно организует жизнь взрослых своей семьи.
Но это — мой взгляд, мои мысли, которые, к слову сказать, появились именно после прочтения слов автора. И кто сказал, что мои мысли верны?
Однако если верить Песталоцци, то выясняется, что на родителях именно в первый год жизни ребенка лежит невероятная ответственность! Ведь ребенок будет любить то и верить в то, что помогут ему полюбить и во что ему помогут поверить именно родители. Поэтому надо быть внимательнее с демонстрацией ребенку своей любви и веры.
Но это еще не все, о чем заставляет задуматься Песталоцци всего одной фразой.
А может быть, младенец размышляет не только над тем, что видит вокруг, но и над тем, что пережил? Не забываем ли мы, что даже у только что родившегося человека есть опыт?
В прошлом веке в Англии жил уникальный человек Дональд Вудс Винникотт, который, с одной стороны, был самым известным доктором-акушером Лондона, а с другой — столь же знаменитым психологом, который дважды избирался президентом Британского психологического общества.
Так вот он писал: «Еще в утробе ваш младенец уже является человеческим существом, а к моменту рождения он обладает большим опытом, как позитивным, так и негативным»[155].
У младенца есть опыт! Почему бы малышу этот опыт не обдумывать? Но если он не знает слов, то чем он обдумывает? Как сформулировать мысль, если ты до поры не знаешь, как и что называется? Или у младенцев свое умение мыслить? Или все-таки прав Песталоцци: только верят и любят?
И за всеми этими вопросами и размышлениями, родившимися только от одной фразы, встает самый главный вывод: младенец — это вовсе не бессмысленное существо, которому только предстоит стать человеком, как думало подавляющее большинство во времена Песталоцци.
О нет! Младенец — это человек. И задача родителей: с момента рождения относиться к нему именно так, если угодно — выработать привычку подобного отношения к ребенку, как к личности, которая останется навсегда.
Удивительная книга эта «Лебединая песня»!
И наконец моменты автобиографии, без которых подвести итоги жизни нашего героя невозможно. В своей книге Песталоцци пишет и про детство, и про приход в литературу, и про создание своих учебных заведений.
Только все это хроника не побед, а поражений.
«Но я очень далек от мысли, что действительно справился с этой задачей. Нет, все еще я не дал ответа на вопрос: „Песталоцци, если все было так, как ты сказал, почему ты не достиг в своих стремлениях больше, чем было на самом деле?“»[156].
Совершенно не имеет значения, к какому именно периоду жизни нашего героя относится этот вывод. Это его всегдашнее ощущение: сделано меньше, чем хотелось, чем планировалось.
Складывается ощущение, что автор «Лебединой песни» абсолютно убежден в двух вещах: в абсолютной нужности и значимости своего метода и, одновременно, в такой же совершенной невозможности для самого себя создать дельное учебное заведение, где бы учить по этому методу.
Мы уже знаем, что швейцарский гений ошибался. Его метод работал. Он воспитал множество учеников. Огромное количество детей благодарило его за время, проведенное в его учебных заведениях.
Песталоцци ведь тоже все это понимал. Не мог не понимать.
Кокетничал? Не похоже. Просто ему искренно казалось — всего, что он сделал, недостаточно. А все, что не получилось, не случилось только и единственно по его вине.
«Положительно во всех науках мне одинаково недоставало даже самых первоначальных знаний и навыков, необходимых для хорошего руководства…»[157]
Поверьте, я могу привести еще множество цитат, в которых наш герой жестко и честно ругает себя. Это просто поразительно, что после такого количества поражений, закрытий, неоткрытий, отказов и прочее и прочее, человек вовсе не обозлился. И никогда не искал виноватых. Никогда, ни на кого не сваливал вину за неудачи.
Нет, дорогой читатель, никак не кокетство. Никак. Позиция. Если кто-то хочет сказать обо мне доброе слово, — пожалуйста, будет приятно. Но для меня, для Песталоцци важно проанализировать неудачи. Это и полезнее, и нужнее, и правильнее.
В «Лебединой песне» очень много написано о любви к системе и к образованию вообще, к детям, к отчизне, к народу… И ни слова о своем сыне, о любви к своей жене.