— Друг?..
— Что-то вроде того.
— Демоны едят души, — вкрадчиво проговорил Ксерт, приблизив ко мне полупрозрачное лицо, — ты, наверное, не в курсе, да?
— Не-е-ет, — я оступилась и едва не полетела в черную жижу, — я для него, как бутылка коллекционного вина. Держит в подвале и протирает от пыли. Что? Это его же слова, между прочим.
Призрак издал глухой звук, словно прочищал горло, и на какое-то время замолчал, похоже переосмысливая картину мира. Вешек, тем временем, становилось все меньше.
— Слушай, а почему люди представляют загробный мир… так? Разве они не должны придумывать что-то… более утешительное? Смерть ведь и сама по себе — штука неприятная, зачем потом еще и все это?
Он пожал плечами.
— Никогда не задавался этим вопросом. Наверное, от страха? Или это некая концепция очищения от всего плохого, что сделал в жизни?
— Да? Похоже, твоя жизнь была не слишком праведной.
Он коротко хохотнул.
— Моя жизнь была отличной. Я ни в чем себе не отказывал, знаешь ли. Власть, знания, золото, — он помолчал немного, — красивые женщины. Вроде тебя. Может, поэтому путь закончился так…
Мы молчали, погруженные каждый в свои мысли. А как закончится мой путь? Сверну себе шею в очередной переделке? Или найдется слишком расторопный жрец Хэль? А если одному демону всерьез захочется перекусить, то не будет мне никакого пути, ни легкого, ни трудного.
Та и боги с ними, с такими мыслями.
— Вон! — обрадовался внезапно мой провожаемый, пока я пыталась понять, а куда, собственно, дальше-то? — Вон край!
Туман и испарения, будто нехотя, рассеивались, и теперь мы смотрели на пятьдесят метров топи безо всяких указателей на дорогу. К этому времени в жирной грязи были и ботинки, и колени. Ох, как же курить хочется. Правильно говорят, это чисто психологическая привычка.
— Пойдем что ли? — проговорила я, надеясь уже только на удачу.
Шаг. Еще шаг. Метров десять пройдено… И в этот момент я провалилась сразу по колено.
— Наверх! — крикнул Ксерт. — Быстрее! Тут кочка, вот.
Я попыталась вылезти, когда мою щиколотку схватила первая рука. Вернее, я надеюсь, что это была рука, а хотя бы не зубы… Адреналин заставил кровь вскипеть, как зелье на алхимической горелке, не смотря на то, что я, вроде как, была тут не материальна, а вот ощущения — точь-в-точь. Я выхватила меч и рубанула по воде, куда придется. Лезвие вспыхнуло голубым, и на несколько секунд гиблая топь покрылась хрустящей ледяной коркой метра полтора в диаметре.
— Так, — навис надо мной призрак, — не суетись, а то провалишься окончательно.
— Они там! — чуть ли не заорала я, чувствуя подступающую панику, и ожидая каждый миг или рывка вниз или резкой боли из-за впивающихся в ногу зубов.
А вот интересно, почему это всегда — зубы? Фобия что ли какая?
— Все получится, — завораживающе спокойно продолжал говорить Ксерт, словно обращался к тяжело больному, — хватайся за траву, так, молодец, теперь подтягивай правое колено, вот сюда. Молодец, у тебя есть еще несколько секунд, не бойся.
Под ногой оказалось, наконец, что-то твердое, и я вылезла на кочку и уселась на ней, как грязная болотная русалка. На щиколотке висела отрубленная гнилая конечность.
Мертвяки!! Какая же мерзость! Пришлось постучать каблуком по кочке, чтобы она упала обратно в топь.
— Откуда ты знал, что я успею? — полюбопытствовала я у моего провожаемого, когда смогла разговаривать, лязгая зубами не настолько сильно, чтобы прикусить язык.
— Я не знал, — пожал полупрозрачными плечами, колыхающийся призрак, — но от паники толку бы не было. Ты бы начала дергаться и провалилась бы окончательно.
— Понятно.
— Не за что. Пора, ты все-таки разбудила их.
Тем временем, трясина заволновалась. Из-под черной воды вытягивались когтистые полуистлевшие пальцы, с которых лоскутами сползала разбухшая кожа, и отваливались куски гниющей буро-зеленой плоти. Твою ж мать…
— Куда дальше? — резко спросила я призрака, ощущая возвращающийся приступ паники.
— Не знаю, — покачал он головой, вглядываясь в туман, — я не вижу дорогу.
— То есть, мы заблудились?! Здесь?! Ты это хочешь сказать?!
— Следи лучше за упырями!
Оставалось только ругаться вполголоса. Твари медленно, но верно стягивались со всех сторон к маленькому островку тверди, взбалтывая черную грязь с зеленой ряской в единое отвратительное месиво. Прости, Дэвлин, на сей раз я, похоже, не вернусь.
— Что это? — внезапно проговорил Ксерт, и в голосе его было неподдельное изумление, — Вон там! В небе, видишь?
Я обернулась и задрала голову вверх, опасно балансируя на скользкой кочке. Птица?! Опять Голос Хэль?! Да нет, это что-то такое… поменьше. Череп?
— Блуждающий? — удивился Ксерт. — Здесь, но откуда?
— Шарик! — я просто не верила глазам. — Но как?!
Глазницы зависшего метрах в трех над нами черепа выстрелили зелеными лучами, высвечивая островки зелени, как он подсвечивал, помнится, прятавшихся в засаде разбойников.
— Да он же дорогу показывает! — сообразила я. — Бежим!
В мою ногу вцепились уже две когтистые лапы утопленников, поднявшиеся прямо из-под нашего временного убежища. Я швырнула огненный шар, в тех, кто был прямо под ногами, и прыгнула в сторону, куда указывал Шарик, провалившись сразу до бедер. К этому времени подтянулись к начинающейся вечеринке и остальные участники. Сразу стало шумно и весело: я кричала, рубила их мечом, замораживая участки воды вокруг. Дурно пахнущая стоячая вода давно залила ботинки, и теперь попала уже под верхнюю одежду. Меня передергивало от ощущения, как от липкой отвратительной жижи намокает майка, но думать об этом было — не лучшее время: упырей становилось слишком много. Наконец, утопая по пояс в жирной трясине, видя перед собой крайние метров десять, я схватилась за подарок Шамана. Желтая пыль из мешочка как-то дезориентировала нежить. Они будто ослепли, ну или что там у них вместо зрения бывает? Теперь упыри беспорядочно прочесывали топь наощупь, сталкивались друг с другом, хватая друг друга сгнившими конечностями. Все вокруг шевелилось, чавкало, щупало, перемещалось — кошмар больного извращенца, одним словом.
— Пространство верований? Это кто ж в такое верит-то? — прошипела я сквозь зубы.
Ксерт только головой покачал.
— Лечить таких надо, — продолжала я, пытаясь наметить дальнейший путь.
Кое-кто попадался впереди, но потеряв ориентиры, они стали уже не столь опасны. Оставалось бежать по указателям моего блуждающего, оскальзываясь на каждом шагу, проваливаясь чуть ли не по грудь и снова выбираясь. Сердце стучало, как тяжелый гномский молот, кажется, даже из ушей шел пар. Хватая ртом влажный воздух с привкусом гнили, я уже из последних сил передвигала ноги. Упыри помаленьку снова начали нами интересоваться, и в направлении их движений появилась осмысленность. Нет уж, простите, парни, я пас. Не участвую.
"Меч! — завопил внезапно Шепот. — Резани им жижу вереди!"
Я послушалась на автомате, не понимая, что он задумал, и по направлению удара возникла тонкая тропинка льда длиной метра два.
"Залазь! Ты — эльф! Снег и лед под тобой не проламываются и не проседают!"
Шепот оказался прав, а я почувствовала себя полной дурой, кидаясь к берегу по тонкой ледяной тропинке. Вот что б так сразу-то не сделать?! Эх! Я так и продолжала уничижительно рассуждать о собственных умственных способностях, пока болото, наконец, не кончилось.
Оставалось ползком выбраться на довольно крутой и скользкий берег, отодвинуться подальше от топи, и упасть без сил в желтую жухлую траву. Шарик тут же мигнул на прощание и исчез. Спасибо тебе, нежить.
— Я не верю, — пробормотал призрак, глядя то на проделанный нами путь, то на меня.
— Что? — дыхания все еще не хватало, но у меня кое-как получилось наколдовать волну чистоты, избавляясь от черной отвратительно воняющей грязи.
Интересно, а куда она вообще девается после этого заклинания? Никогда об этом не задумывалась раньше. Что только не лезет в голову, когда едва избежал смерти, а теперь не в силах продышаться.
— Не поверил бы, если бы не увидел сам. У тебя потрясающие друзья, если помогают тебе даже на том свете. Это просто невероятно.
— Обычно — все наоборот, — покачала я головой, сев и принявшись изучать одежду — не прокусили ли где ткань? — обычно они-то меня в подобное и втягивают.
— Слушай, я понимаю, что ты устала, но нам правда нужно идти.
— Да, — засопела я, с трудом вставая на ноги, все еще подрагивающие от перенапряжения, — что дальше? Чудище?
— Да. Трехглавый Пёс Бездны.
— Звучит не очень хорошо.
Я поднялась и пошла вслед за призраком сквозь снова сгустившийся желтоватый туман.
— А скажи мне, уважаемый, я так и не поняла в прошлом объяснении, путь в загробный мир для таких, как ты, всегда такой стрёмный?
Он усмехнулся.
— Только для тех, чью душу жаждет Хэль.
— О, — усмехнулась я, — тогда хорошо, что я сначала изучу туристический маршрут с тобой.
Ксерт глянул на меня и внезапно расхохотался.
— У тебя железные нервы.
— Что ты! Я в ужасе, но если сейчас ему поддаться, мы точно никуда не дойдем. А ты пока, раз уж мы прошли первое испытание, расскажи мне вот что: ты сам тут шел, когда получил Красный замок?
Он немного помедлил с ответом, глядя куда-то перед собой.
— Н-не совсем. Мой предшественник был жив, когда мы встретились.
— Та-ак?
— Боюсь, я убил его. Время было странное, — я навострила уши, — император погиб, страну разрывали на части семь кланов заговорщиков, Гис оказался заточен в гробнице. Каждый искал место, где можно было отсидеться. Казалось, все это безумие на несколько лет, не больше. Особенно актуально для магов с увеличенной длиной жизни. А я давно на этот замок облизывался. Еще до войны. Кто ж знал… — он покачал головой. — Ладно, это тебе вряд ли интересно.
— Напротив, — идти стало легче, пологий подъем от болота закончился, под ногами вместо жирной грязи был песок, — мне все интересно.