(Картинно выбрасывает руку вперед.)
К о р о л е в а (перехватывая его руку). А ну, покажи твою руку, крестьянская партия?..
М а м ы р и н. Не мешайте мне!
К о р о л е в а (не отвечая, вертит, рассматривая, его руку). Это такая у тебя рука крестьянская? (Всем.) Глядите, ручка-то белая, пухлая, как у попадьи!..
М а м ы р и н. Пусти, хамка! (Вырывает свою руку и дает ей пощечину.)
Г о л о с а. Ух ты! С бабой воюет! Не боится!
К о р о л е в а. Эх ты! Разве так по-нашему бьют? Говорю, не та ручка у тебя. Гляди на мою! (Дает ему затрещину.)
Мамырин летит с трибуны, в толпе — хохот, свист, выкрики: «Ай да Маша! Во баба! Молодец, Машка!»…
Г р е к о в (тихо, Серафиму). Давай слово мне.
С е р а ф и м (тихо). Даю. (Всем.) Товарищи, тиша! Тиша! Поскольку все предыдущие партии высказались…
Народ хохочет.
В о л г и н. Высказались, и хватит!
Г о л о с а. Верно! Долой эсеров! Долой меньшевиков! Долой предателей рабочего класса!.. В тачку их! В тачку!
Под свист и крики Савина и Мамырина вывозят в тачках.
В о л г и н. Товарищи, нам нельзя терять времени на разговоры!.. Там, на мосту, уже идет бой! Слышите?!
Доносятся выстрелы.
Это наш отряд сдерживает натиск офицеров и юнкеров! Со Спасского монастыря монахи из пулеметов бьют! Бери оружие! Эй, дядя Серафим! Давай ключи от склада!
С е р а ф и м. Каки таки ключи? У меня — нету.
В о л г и н. Плохо шутишь, Серафим. Ты — кладовщик…
С е р а ф и м. Верна! Кладовщик — я, а оружием заведует ревком, а ты — это еще не ревком…
Г р е к о в (Серафиму, тихо). Давай мне слово, дура!..
С е р а ф и м. Ага, есть! (Всем.) Товарищи! Как правильно сказал наш дорогой товарищ Волгин, не будем терять время. Я даю слово представителю от Первого Советского полка! Надо уважить солдата. Он за нас кровь проливал, вшей в окопах кормил, пять раз ранетый и контуженый фронтовик!..
Г о л о с а. Солдату дать! Дать слово солдату!..
С т о л б о в. Ладно. Говори, солдат!
Г р е к о в. Товарищи рабочие! Первый Советский полк, который вот тут рядом с вашей фабрикой стоит в казармах кадетского корпуса.
Г о л о с а. Знаем! Дальше!..
Г р е к о в. Первый Советский полк — это тыща штыков при пулеметах и орудиях. Он свободно может в полчаса разметать всю вашу фабрику вместе с трубой…
Шум, крики.
Но, товарищи!.. Первый Советский полк — он сознательный полк и не желает никакого кровопролития! Полк объявил нейтралитет! Ни за красных, ни за белых!..
С т о л б о в. Не могеть быть! Там у меня полтыщи земляков!..
Г р е к о в. А ты пойди сам узнай, если мне не веришь!
С т о л б о в. И пойду.
Г р е к о в. Так вот, товарищи! Первый Советский полк поручил мне передать вам. Не поддавайтесь на провокацию большевиков! Не берите оружия в руки! Не проливайте братской крови солдат и рабочих, потому как солдат и рабочий — одна душа! Да здравствует революция! Все за Карла Маркса! Ура, товарищи!..
Вбегает телеграфист А л е к с а н д р о в.
А л е к с а н д р о в. Товарищ Волгин, товарищ Волгин! Где товарищ Волгин?!
В о л г и н. Александров?! Здесь я! Что случилось?!
А л е к с а н д р о в (тяжело дыша). Телеграмма!.. Телеграмма!.. Бежал я, а по мосту прохода нет… переплыл реку… (Снимает фуражку и достает оттуда телеграфную ленту.) Ага! Сухая… Так вот… Белые, значит, захватили телеграф. Сами не умеют… заставили, конечно, меня… Продиктовали шифровку в Самару и ушли, а тут — прием. Передает Москва. Читаю. От Ленина!..
Г о л о с а. От Ленина?! От Ленина?!
А л е к с а н д р о в. Ага, товарищи, от Ленина! Я схватил ленту да к вам! (Волгину.) На, тебе!
В о л г и н. Мне? От Ленина?! Да ты что? Не может быть?!
А л е к с а н д р о в. Как же это? Здесь же сказано — военно-революционному комитету большевиков, а ты большевик и есть. Я же знаю!..
В о л г и н. Ну, большевик я, верно. Но я же только член ревкома… А телеграмма военно-революционному комитету. У нас такого еще нет…
С т о л б о в. Как такое нет?! Ежели Ленин говорит, значит, должон быть! Читай!
Г о л о с а. Читай, Волгин! Читай!..
Г р е к о в. От Ленина?! (Выхватывает у Александрова ленту.) Дай сюда, сволочь!.. (Хочет бежать, вынимая наган.)
Волгин обезоруживает его. Греков бросается в толпу, размахивая финкой.
Разойдись, глаза порежу!
С т о л б о в. Нет, погодь! (Хочет его задержать, но Греков бьет его финкой. Столбов заслоняется котомкой, и финка застревает в хлебе.) Эх, хлебушко выручил! (Вынимает финку.)
Греков бросается к стене и быстро взбирается наверх.
А л е к с а н д р о в. Он, это он! Он убил Андреева, товарищи!.. Я узнал его! У него телеграмма… От Ленина!.. Уйдет он!..
С т о л б о в. Далеко не уйдет! (Стреляет в Грекова из винтовки.)
Г р е к о в (уже на верху стены схватился за живот, согнулся). Все равно не получите телеграмму от Ленина… Вот ваш Ленин! Вот!.. Вот!.. (Кусает, рвет ленту на клочки и бросает вверх.) Ха-а!.. (Падает за стену.)
Клочки разорванной телеграммы медленно летят вниз.
А л е к с а н д р о в (ползая по земле, собирает клочки ленты). Телеграмма, телеграмма-а-а… (Ему помогают собирать, но в руках у Александрова — несколько клочков.) Как же так, товарищи?.. Это же от Ленина!.. От Ленина!.. (Закрывает ладонями лицо, рыдает.)
С т о л б о в (Александрову). Погодь, погодь, парень! Нам плакать недосуг. Ты упомнил телеграмму-то?
А л е к с а н д р о в. В общем, да. Волновался очень…
С т о л б о в. Давай в обчем! Кричи по памяти, чтоб реем слышно было!
В о л г и н. Верно! Александров, дружок, пожалуйста! (Всем.) Тихо, товарищи! Слушай телеграмму Ленина!
Тишина.
Александров, давай!
А л е к с а н д р о в (вспоминая и волнуясь). Сейчас, товарищи… Я сейчас… Значит, так… Ярославль…
В с е (шепотом). Ярославль…
А л е к с а н д р о в. Военно-революционному комитету…
В с е (так же). Революционному комитету…
В о л г и н (Александрову). Ты дальше, дальше?..
А л е к с а н д р о в. Дальше текст… Будьте беспощадны к врагам революции… держитесь… шлем помощь… броневик… артиллерию… мобилизуйте все силы на разгром белогвардейцев… контрреволюционеров…
В о л г и н (Александрову). Дальше?
А л е к с а н д р о в. Все. Дальше подпись… Ленин…
В о л г и н. Слыхали, товарищи? Мы не одни. С нами Ленин!
Возгласы: «Ленин! Ленин!..»
А л е к с а н д р о в. Слушай, Волгин, ведь товарищ Ленин ждет ответа.
В о л г и н. Верно, ждет от нас ответа Владимир Ильич.
А л е к с а н д р о в. Диктуй — я сбегаю, здесь, с вокзала, передам!..
В о л г и н (после паузы). Передавай! (Всем.) Товарищи! Бери оружие!!
Все бросаются к дверям склада.
С е р а ф и м (загораживает собой двери). Только через мой труп!..
С т о л б о в. Это можно! (Щелкает затвором винтовки.)
С е р а ф и м. Караул!.. (Убегает.)
Рабочие взламывают дверь и разбирают оружие.
В о л г и н (командует). Становись!.. Подравняйсь… На пле-чо! Против всех врагов революции по приказу Ленина… отряд за мной… Шагом… арш!..
Отряд вооруженных рабочих-ткачей идет в бой. Впереди — Волгин, Столбов, Усов, Королева.
«Смело, товарищи, в ногу…»
З а т е м н е н и е.
Кабинет Ленина. Л е н и н, Д з е р ж и н с к и й, С п и р и д о н о в а.
С п и р и д о н о в а (вызывающе). Да. Я, Спиридонова, член ЦК партии левых эсеров, организовала убийство германского посла Мирбаха, а вы, глава Советского правительства, пошли в германское посольство соболезновать, извиняться, унижаться! Где, наконец, ваше личное достоинство?
Л е н и н. Мое личное достоинство ничего не значит, если речь идет о судьбе революции. И мы будем делать все, чтобы охранять новую Россию от конфликта с Германией.
С п и р и д о н о в а (закуривая). Что вы от меня хотите?
Л е н и н. Мы, вернее, я хотел бы узнать, понимаете ли вы, Мария Александровна, что убийство вами — левыми эсерами — германского посла, аккредитованного в Москве, есть провокация войны с Германией?
С п и р и д о н о в а. Я уже сказала, что этим актом мы хотели расторгнуть ваш позорный Брестский мирный договор.
Л е н и н. И продолжить войну с Германией?
С п и р и д о н о в а. Логично…
Л е н и н. Но логично при этом подумать и о том, может ли в настоящее время разоренная, истерзанная четырехлетней войной Россия, в условиях гражданской войны и разрухи, без армии, воевать с очень сильным империалистическим хищником — Германией? На что же вы надеялись, думая продолжать войну с Германией в таких тяжелых для нас обстоятельствах?
Д з е р ж и н с к и й. Вернее, на кого надеялись? На чью помощь?
С п и р и д о н о в а. Я понимаю, куда вы клоните! С негодованием отвергаю обвинения ЦК нашей партии в связях с иностранной и русской буржуазией!
Л е н и н. Но объективно получается так. Кто хочет войны до победного конца с Германией? Англо-французская и русская буржуазия… Что всякая буржуазия вопит против «похабного мира», это — правильное выражение ее классового интереса, но вы, называя себя революционером, клюнули на ультрареволюционные фразы господина Савинкова и своим мятежом в Москве, по существу, помогли белогвардейскому мятежу в Ярославле…
С п и р и д о н о в а. Это клевета! У нас ничего нет общего с Савинковым. Программа нашей партии проста и ясна!