Это непереносимо… Я всегда осуждал и презирал самоубийц… и сейчас осуждаю… и я не самоубийца, нет. Это не я… (Вынимает револьвер.) В меня стреляет Перхуров… (Стреляет себе в грудь и падает на диван.)
Б а р к о в с к а я (вбегает). Что случилось?!
Ф а л а л е е в (срывает с окна портьеру и накрывает ею лежащего Сомова). Спектакль окончен…
Б а р к о в с к а я. Какой ужас!
Ф а л а л е е в. Но бал-маскарад продолжается! Пойте, Барковская!..
Из глубины зала на выстрел бегут встревоженные у ч а с т н и к и б а л а.
Г о л о с а. Что случилось? Кто стрелял? Почему? В чем дело?
Ф а л а л е е в (выходит к ним с открытой бутылкой шампанского и бокалом в руке). Стрелял я, господа. Вот из этого оружия. Салют в честь нашей победы! По этому поводу, господа… любимица публики уважаемая Валентина Николаевна Барковская сейчас исполнит для нас что-нибудь эдакое… позабористей! Ха-ха!..
Барковская стоит в нерешительности.
Ф а л а л е е в (с угрозой). Делай, Валечка, делай!..
Б а р к о в с к а я (фальшиво и через силу улыбаясь, начинает петь).
Смотрите здесь, смотрите там…
Да нравится ли это вам?
Все истошно повторяют за ней припев. Мотив песенки подхватывает оркестр, и все в ритме польки начинают неистово, с подскоками кружиться по залу. Фалалеев, взобравшись на стол, хохочет и дирижирует бутылкой, разливая вино.
Всплеск пламени за окном, оглушительный взрыв, и наступает мертвая тишина. Немая сцена.
З а т е м н е н и е.
Берег Волги. Ночь. У берега — корма лодки и одинокая береза, у которой стоит С а в и н к о в, скрестив руки на груди. Он слушает Ф а л а л е е в а. Через Волгу, сквозь фермы моста, видно, как горит Ярославль. Дым пожарища заволакивает луну. В отдалении гремит канонада.
Ф а л а л е е в. Слышите? Наше дело в Ярославле гибнет!
С а в и н к о в (спокойно). Неправда.
Ф а л а л е е в. Этот мост был наш, а теперь…
С а в и н к о в. Знаю.
Ф а л а л е е в. Ярославль горит…
С а в и н к о в. Вижу.
Ф а л а л е е в. Наступали мы. Теперь наступают они. Наши силы тают, их силы растут.
С а в и н к о в. Неправда.
Ф а л а л е е в. Первый Советский полк пошел против нас. Твердо с нами только монахи Спасского монастыря и офицерские ударные отряды. Они истекают кровью.
С а в и н к о в. Знаю.
Ф а л а л е е в. Это не все. Я должен вам сказать, что Перхуров бежал. Генерал Сомов застрелился.
С а в и н к о в. Оба трусы.
Ф а л а л е е в. Бежали все лидеры меньшевиков и эсеров.
С а в и н к о в. Подлецы.
Ф а л а л е е в. Но и это еще не все, Борис Викторович. Самое страшное, потому что совершенно для меня непонятное… это то, что…
С а в и н к о в. Говорите.
Ф а л а л е е в. Вы сказали: надо снять голову, остальное само развалится. Мы расстреляли всех главарей красных в Ярославле, у них появились новые — какие-то Волгины, Столбовы, Громовы, Будкины, которых мы никогда не знали, не брали в расчет. И вот они уже окружают нас. Мы в кольце. Мы разбиты…
С а в и н к о в. Ложь! Вы узко мыслите, Фалалеев. Вы мыслите ярославским масштабом. Плохо в Ярославле, но это не вся Волга и тем более не вся Россия! Вы ослепли от страха! (Иронически.) Вы меня-то хоть видите или нет? Я — здесь.
Ф а л а л е е в. Я вижу и поражен вашей смелостью. Вернуться в такое пекло…
С а в и н к о в. Борьба — всегда пекло, и только слабые этого не понимают. Я, кажется, ошибся в вас, Фалалеев.
Ф а л а л е е в. Нет-нет, Борис Викторович, я с вами, я с вами…
С а в и н к о в. Слушайте. Для паники нет оснований. На всем Поволжье- — восстание. Завтра из Архангельска сюда прибудет десант союзников. Я прощаю вашу минутную слабость. Я назначаю вас вместо Перхурова. Во что бы то ни стало держитесь до прихода союзников в Ярославль. На всякий случай, если все же поражение, — вот вам явка в Самару. (Дает конверт.) Идите. Я еще верю в то, что вы можете искупить свою вину в бою. Я верю в победу. Хочу думать, что и вы тоже верите. Верите?!
Ф а л а л е е в. Верю. Пойду. Все сделаю… А вы, Борис Викторович?.. Вы в Рыбинск?
С а в и н к о в. Нет. В Рыбинске нас кто-то предал. Кто?
Ф л е г о н т (появляясь из-за березы). Я!..
С а в и н к о в (Фалалееву, вынувшему наган). Спокойно… Идите, Фалалеев. И делайте то, что я вам поручил. Берегите себя. Будьте трижды осторожны. Идите. Я буду говорить с ним глаза в глаза… Так надо, Фалалеев! Идите!..
Ф а л а л е е в (пожав плечами). Слушаюсь… Прощайте. (Уходит.)
С а в и н к о в (Флегонту). Это неправда, что ты нас предал в Рыбинске! Я хорошо знаю, что не ты. Но почему тебя Дзержинский не расстрелял?
Ф л е г о н т (усмехаясь). Он бы сделал большую ошибку.
С а в и н к о в. Ты потерял веру?
Ф л е г о н т. В тебя, Савинков!
С а в и н к о в. В дело наше ты потерял веру, а я верю в него. И если я верю, то иду до конца. Ты знаешь меня, Флегонт. Ты знаешь, что у меня не было дня, часа, минуты, не было таких обстоятельств, при которых я искал бы личной выгоды, добивался бы личных целей…
Ф л е г о н т. Оправдываешься, Савинков! Лжешь! Обманываешь, как всегда!
С а в и н к о в. Это я опутан паутиной всевозможного обмана и лжи! Посмотри, этот черный дым закрывает от нас небо. При пожаре не ищут причину, а заливают огонь. Зачем нам с тобой калину ломать? Вода найдет свой путь. Ты пойдешь со мной, как прежде. Я прощаю тебя. Ну?
Ф л е г о н т. Он прощает меня?! Ха! Нет, больше не обманешь. Не говори мне о дружбе. Врешь!
С а в и н к о в. Флегонт, что ты говоришь, Флегонт?! Мне больно. Я плачу, Флегонт…
Ф л е г о н т. Грязи слезой не смоешь, тем более не смоешь крови! Тебе всегда нужны были только исполнители. Вождь! Ха! А мы для тебя — толпа! Но ты оказался ниже любого из нас! Когда я понял это — у меня все оборвалось в душе. Кому я верил? Во что? И сейчас ты лжешь! Я слышал, как ты только что врал человеку и послал его на смерть. Там, за Волгой, льется кровь обманутых тобой. Цвета России! Это ты их позвал спасать Россию? Умирать за нее. А сам бежишь…
С а в и н к о в. Ты хочешь моей смерти? Я не верю, Флегонт, что ты сможешь убить меня!..
Ф л е г о н т. Смогу!
С а в и н к о в (спокойно). Ну что ж… Да святится воля твоя, Флегонт. Стреляй в мои глаза…
Ф л е г о н т. И в глаза!.. (Вынимает револьвер, но его бьет в спину ножом инок А л е ш а, появившийся сзади.)
Флегонт роняет револьвер и, обхватив руками березу, повисает на ней.
С а в и н к о в (иноку). Спасибо, Алеша.
Ф л е г о н т (оглянулся на инока, Савинкову). Ах, как же это я забыл, что, говоря с тобой, надо оглядываться назад… Поздно вспомнил… На!.. Возьми!.. В твою подлую рожу бросаю свою жизнь… Подавись!.. (Выпускает из рук березу и скатывается вниз.)
С а в и н к о в (иноку). Вот так, Алеша… Пропала вера — пропал человек… Прощай, Флегонт… Сейчас ты уже ничто. Тлен. Разве что удобришь собой эту березу… русскую… (Оглядел дымное небо, горящий город, вздохнул.) Прощай и ты, немытая Россия, страна рабов… (Осекся.) Устал я… Пойдем, Алеша!.. (Садятся в лодку.) Ты — на весла, а я прилягу на корме… устал я…
Отплывают.
Не надо рывками, Алеша. Веди лодку спокойней, не делай веслами всплесков… Тише… Тише… Вот так… Я немного подремлю…
Плывут.
Кажется, проиграл я эту партию… проиграл… кажется… Я сказал: «кажется»… не ловите меня на слове, господин Ленин. И радоваться вам еще рано. В Ярославле вы мне объявили только «шах королю»… Кто кому объявит «мат», пока неизвестно. Ярославль не один город в России, и у нас еще много времени впереди… Да-да, конечно, время работает только на вас, и это конечно же неизбежно… (Смеется.) Нравится мне эта ваша фанатическая убежденность… Я сам такой… Я люблю сильных противников и я еще сыграю с вами новую партию!.. В другое время и в другом месте… И тогда мы посмотрим, кто кого?! Да-да. Знаю. Вы тоже любите так говорить: «Вопрос стоит именно так, а кто кого — покажет время…»
Эхо: «…покажет время… время…»
Лодка исчезает за густой пеленой дыма. Рассветает. И вот уже чистая река, и над ней — чистое небо, и красивый новый город на высоком берегу Волги сверкает в ярких лучах солнца, а в звуках торжественной музыки — аккорды из «Интернационала» и Гимна Советского Союза, и медленно закрывается
З а н а в е с.
1 сентября 1978 г.
РОЖДЕНИЕ СОЛДАТАДрама в трех действиях
И в а н.
В е р а.
М и т я.
Е г о р о в.
А н т о н и н а.
К р о ш к и н.
Г е н е р а л.
Н а ч ш т а б а.
А д ъ ю т а н т.
Т е л е ф о н и с т к а.
С т а р ш и н а.
М а т р о с.
С о л д а т .
Р а б о ч и й.
Ч а с о в о й.
К о м с о р г.
М а к с и м.
С т а р и к.
С т а р у х а.
Ж е н щ и н а.
С а н и т а р к а.
В р а ч.
П е р е в о д ч и ц а.
Р а н е н ы й.
П е р в ы й с а н и т а р.
В т о р о й с а н и т а р.
Т р у с.
Я з ы к.
Н е м е ц к и й с о л д а т.
Н е м е ц к и й г е н е р а л.
Г о л о с а о т ц а и м а т е р и И в а н а.
С о л д а т ы, м а т р о с ы, ж и т е л и С т а л и н г р а д а, н е м е ц к и е с о л д а т ы.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
В мелодии оркестра — рев самолетов, вой авиабомб, свист снарядов и мин. Кругом вспышки разрывов. До самого горизонта горит в степи хлеб. В дым и гарь заходит красное солнце…