Ж у р б а. Убили ее… сволочи. Вот она, смерть… какая…
К о м и с с а р. Ну что ты! Успокойся, голубчик… Нельзя бойцу такие нервности иметь. Ну, посмотри на меня… Хошь, я тебя убаюкаю, верзилу такую. Нашел время нюни пускать!..
П о л и т р у к. Тронулись, товарищ комиссар.
К о м и с с а р (отскакивает от Журбы). К бою готовсь! Слушай мою команду! Давай!
Работает пулемет политрука.
Журба! Гранаты!
Журба сразу вскочил и кинулся к ручным гранатам.
Забыл, что плакал, стервец!
П о л и т р у к. Наседают.
К о м и с с а р (подбегает к углу, берется за выключатель). Давай, счастливчик! Давай, Федор Матвеевич!
Журба и Вавилов бросаются к люку. Свет гаснет.
Стой, Яша!
Слышны разрывы ручных гранат. Снова свет.
П о л и т р у к. Ой, ловко он их пускает!
К о м и с с а р. Лучший метальщик наш Зиновий!
Работает пулемет белых.
П о л и т р у к. Не идут белячки. Остановились.
К о м и с с а р. Наших видать?
П о л и т р у к. Нет, — как в землю ушли.
К о м и с с а р. Укрыться, чем только можно.
Пауза.
Смелый человек Зиновий, правильный боец! Разволновался только. Оно, конечно, понятно!
Пауза.
Ну, вот трое нас теперь.
Пауза.
Если меня убьют, ты, Яша, будешь за командира. Если и тебя не будет, тебе уж, Степа, одному придется тут распоряжаться. Обязанность нашу помните. Последнему ее поручаю. Все.
С у с л о в. Пожалуй, скоро теперь офицеры не соберутся. Им с орудия все спокойней. И потерь для них меньше.
К о м и с с а р. Конечно. (Смотрит на Суслова. Тот сидит сосредоточенно, спокойно. Тогда комиссар переводит взгляд на Яшу. Он тоже застыл на месте.) Крепкая молодежь! Надежная смена у нас, хорошая! Побольше таких — какие дела бы завертели!
П о л и т р у к. Будет смена. Растет она.
К о м и с с а р. Безусловно, растет.
Пауза.
Чтой-то ты, Яша, вроде у тебя уши вытянулись?
П о л и т р у к (спокойно). А это, когда я немного волнуюсь, я всегда худею!
Пауза.
Разрешите попросить.
К о м и с с а р. Что?
П о л и т р у к. На одну минуту в паровоз пройти… На Лену посмотреть… Ведь, может, в последний раз…
К о м и с с а р. Не разрешаю!
П о л и т р у к. Виноват!
К о м и с с а р (смотрит вдруг на портрет). Степа!
С у с л о в. Слушаю вас!
К о м и с с а р. А твоего Карла Ваныча осколком прямо в лоб угораздило. Порвалось полотно-то.
С у с л о в. Свои же в его и стреляли. Так ему и надо, ежели он король.
К о м и с с а р. Небось обидно королю от своего класса смерть получить.
Разрыв снаряда. Света на сцене еще меньше.
Опять началось. Держись, хлопцы!
Второй снаряд и тотчас же — третий.
Ничего? (Смотрит.) Крепко взялись!
Пауза.
Увидим, Яша, хорошие дни, а?
П о л и т р у к. Мы не увидим — другие увидят.
К о м и с с а р. Хочется, Яша.
П о л и т р у к. Наступят они… Будет прекрасное время…
Пауза.
С у с л о в. Товарищ комиссар, я прошу…
К о м и с с а р. Воды тебе?
С у с л о в. Нет. Я прошу, понимаешь, давно думаю…
К о м и с с а р. Что такое?
С у с л о в. Давно… гложет меня дума и гложет… С вами хочу…
К о м и с с а р. Да ты и так с нами, Степа.
С у с л о в. Ближе хочу… в партию.
Пауза.
К о м и с с а р. Как у тебя, Яша?
П о л и т р у к. Спокойно.
К о м и с с а р. А у тебя, Степа?
С у с л о в. А с моего боку не идут. С моего боку — болото. По тропинке офицер ходит. Не разойтись тут многим. Ну, так как же, товарищ комиссар?
К о м и с с а р. А! Ну да… Не время сейчас, Степа.
С у с л о в. Как раз сейчас хочу.
К о м и с с а р. Рано тебе, Степа. Не подходишь ты еще.
С у с л о в. Почему, товарищ комиссар?
К о м и с с а р. Понимаешь, сознания в тебе мало. Кто в Козлове разгром на рынке устроил под пьяную лавочку? Не можем, Степа: нам в партии пьяниц не надо.
Разрыв снаряда. Пауза.
С у с л о в. Ты живой, товарищ комиссар?
К о м и с с а р. Живой, Степа.
С у с л о в. Тогда я скажу. Насчет сознания — это правильно: темный я человек. Но только меняются люди. Поучусь — пойму много чего. А пить брошу, не притронусь. Вот честное слово, товарищ комиссар.
Новый снаряд. Он разорвался около задней стенки.
П о л и т р у к. Мне очки разбило. Одно стекло осталось.
Пауза.
Я считаю, что товарищ Суслов всем доказал, что он преданный сын пролетариата, верный защитник своего класса. Потому я считаю, что его в партию кандидатом принять можно, и я голосую «за».
Еще снаряд — он пришелся по паровозу.
К о м и с с а р. Балластом не будешь, Степа?
С у с л о в. Слова этого не знаю, но если оно плохое — не буду, товарищ комиссар.
К о м и с с а р. Смотри, Степа!
С у с л о в. Спасибо, товарищ комиссар. Не подведу. (Расправил плечи и удобнее устроился у пулемета. Он еще внимательнее смотрит вперед.)
П о л и т р у к. У меня что-то ладонь чешется.
К о м и с с а р. Какая?
П о л и т р у к. Левая.
К о м и с с а р. Это к деньгам. Получать тебе, Яша, наградные. С вас причитается.
П о л и т р у к. Я хоть с долгами расплачусь. У Вавилова брал. Теперь отдам.
К о м и с с а р. Подожди отдавать — получи раньше.
Пауза.
Здесь у меня нет канцелярии, Степа. Приедем в Москву, там тебе кандидатский билет выпишем.
Новый удар: он поднимает и гнет плиту над башенкой политрука.
Ну, как ты, Яша?
П о л и т р у к (лежит на пулемете). Я — ничего. Я… ничего… (Замолкает.)
Комиссар прыгает к башенке, поднимается на ступеньки, снимает оттуда Яшу. Он опускает его рядом с телом Гусева, лежащим под шинелями. Бережно укрывает политрука, целует крепко в губы и взбирается на башенку. Занимает место Яши. Проверяет ленту.
К о м и с с а р (про себя). Хорошо еще пулемет не покалечили.
Длинная пауза.
Ты о чем думаешь, Степа?
С у с л о в (после паузы). О пельменях.
К о м и с с а р (удивленно). А чего это тебе на ум взбрело?
С у с л о в. Не знаю. Хотя если подумать, так опять же понятно. Я сам сибирский, вы же знаете, с-под Магнитной. У нас настоящая Сибирь. Мы пельмени очень уважаем. Роскошная блюда!
К о м и с с а р. Может, есть охота? Так вон — хлеб лежит.
С у с л о в. Нет, есть я не хочу.
Пауза.
Ведь это не простая вещь — пельмень! Ее готовить долго надо. Много ума в нее вложено. Какая пельмень, конечно.
К о м и с с а р. А что, разные бывают?
С у с л о в. Разные. Бывают, что в середке мясо сырое — бычье. Бывает — теленка молочного. Порося еще. Птицей можно: гусятина, скажем, — очень хорошо. Готовят их помногу. Мешками. Она ведь не большая. Во какая. Опять же как делать. Соберутся, скажем, гости к папане про дела говорить. Ну, маманя, конечно, сразу — пельмени. У нас всегда пельмени. Босые, нищие ходим, а пельмени есть. Чудно!
Пауза.
Вроде утро приближается!
К о м и с с а р. И мне тоже так показалось. Теперь недолго ждать, Степа.
С у с л о в. Пожалуй!
Пауза.
Пельмень по-разному подают. У богатых, конечно. Мы все вареные ели. А у тех — иначе. Сперва-наперво в жиру проварят, тогда она плавает. Потом в соленой воде с уксусом. Тогда уже пельмень скользит. Под его водки страсть сколько можно выпить.
Пауза.
Потом еще в казанок заправляют — в топленое масло. Тогда пельмень «бу́хнет» называется. А уж напоследок, уже светает…
К о м и с с а р. Да, начинает…
С у с л о в. Нет, это я про Сибирь говорю. Когда уже светает, тогда хозяин идет на улицу, в садок, и берет с собой бутылку чистого спирту. Он ищет в саду веточку рябины, обязательно воробушками наклеванную. И кладет веточку в бутылку. Идет хозяин обратно в дом и ставит спирт с веточкой на стол. И к этому питию подают пельмень другой: на сковородь, накаленную на крутом огне, бросают пельмень. И она, стерва, свой сок дает и подрумянивается. Тогда пельмень — скачет. И под нее пьют спирт. И уж это конец — расходятся гости…
Пауза.
К о м и с с а р. М-да…
С у с л о в. Я вот вез домой родным бутылку спирту, берег, прятал. Вон она за Карл Иванычем стоит. А что товарищ политрук молчит?
К о м и с с а р (посмотрел на мертвого политрука). Отдыхает наш Яша. Умаялся очень.
Пауза.
Может, выпить напоследок?
Суслов опускает голову.
Как ты думаешь, Степа?
С у с л о в. Вы как хотите, а я не буду.
К о м и с с а р. Почему?
С у с л о в. Плохой тот партейный, который вино потребляет. Балласт…
К о м и с с а р (смутившись). Так ведь я всего рюмочку…
С у с л о в. Все равно, что рюмка, что четверть: не в «сколько» дело. (Пауза. Вдруг Суслов оживился.) Наконец-то!
К о м и с с а р. Что?
С у с л о в. С моего боку пошли. Ну, держись теперь, ваше благородие.
К о м и с с а р. И с моего. Давай, Степа.
Заработали оба пулемета сразу.
Давай!
С у с л о в. Даю, товарищ комиссар.
Снаряд падает снова на то же место. Комиссар застонал. Он судорожно вцепился в ручки пулемета.
Отступают!
Бьют оба пулемета. Суслов прекращает огонь.
Товарищ комиссар!
Комиссар молчит, только бьет его пулемет.
С у с л о в. Товарищ комиссар, как у вас?
Комиссар не отвечает. Он убит. Но пулемет продолжает стрелять Вот у него кончилась лента — и все стихло.