(Акопяну.) Васька.
А к о п я н. Годится.
Б а г и р о в. И тоже брунет. В глаза не бросится. Хочет домой, в Астрахань.
А к о п я н. Я с ним три раза в море ходил. Очень хороший матрос.
Т е т я Ш у р а. Это мало, что хороший матрос.
Б а г и р о в. Ты не беспокойся — прощупали его! С характером парень!
Н ю с я. Теперь провокаторы на каждом шагу.
Б а г и р о в. Правильно! Верно. Но за него можно слово сказать. Акопян его четыре месяца обрабатывал.
Н ю с я. И что?
А к о п я н. Совершенно подходящий!
Н ю с я. Ну смотрите!
Т е т я Ш у р а. Если возьмете — отвечаете за него.
А к о п я н. Понятно!
Н е с т о р. Когда дадите о себе знать? Скоро ли соберетесь?
А к о п я н. Через три дня можем ехать.
Т е т я Ш у р а. Деньги получите у Аси.
А с я. Где я вас найду?
Б а г и р о в. То есть?
А с я. Дело теперь будете иметь только со мной. Сюда больше не являться!
А к о п я н. В порту, конечно, у пристани. Только вид у тебя… не очень… Неподходящий вид!
А с я. А какой нужен?
Б а г и р о в. Мы, значит, теперь хозяева своей лодки будем. Так? (Улыбнулся.) Капиталисты! Значит, кто к нам ходит? Девушка… разный такой… (Щелкает пальцами.) Вот какой вид.
А с я. Ладно! Будет вид. Останетесь довольны!
Тихий свист. Все встрепенулись: скрипит калитка.
Т е т я Ш у р а (громко). Разверни еще раз этот, другой!
Акопян и Багиров разворачивают ковер. Входят И в и н и п о л и ц е й с к и й.
Не нравится. (Асе.) Ступай на кухню. Нечего тут. Загляделась!
Ася уходит.
И в и н. Вот… полиция!
Т е т я Ш у р а (как бы не слыша его, торговцам). Не подойдет ваш товар. Дешевка! С таким нечего ко мне шляться!
Н ю с я. Ну что ты, мама, кричишь?
Т е т я Ш у р а. А ты иди спать.
И в и н. Вот, барыня, полиция. (Показывает на полицейского.)
Т е т я Ш у р а (полицейскому). Вам что? (Нестору.) Иди проводи этих купцов да получше запирай калитку.
Б а г и р о в. До свидания, мадам.
Акопян и Багиров кланяются и уходят. Нестор останавливается в дверях, слушает.
Т е т я Ш у р а (полицейскому). Вам что угодно будет?
П о л и ц е й с к и й. Старший надзиратель милиции вашего района. (Ивину, строго.) Здесь — не полиция, здесь — милиция! (Тете Шуре.) Явился представиться. По старому русскому обычаю, так сказать! Как чувствуете себя в отношении покоя, безопасности? (Присаживается к столу.)
Т е т я Ш у р а. Не очень! (Нестору.) А ты чего бельмы выкатил? Иди вниз. Делов, что ли, нет у тебя? (Полицейскому.) Расстроились мы с дочкой сегодня. Очень песни пели неподходящие и… стреляли.
П о л и ц е й с к и й. Докладывал сейчас полицмейстеру, виноват, начальнику участка… об этом прискорбном событии. Прошу чувствовать себя вполне удовлетворительно!
Т е т я Ш у р а. Поставил бы ты около нас городового — все спокойнее было бы. А я бы тебя, отец родной, поблагодарила. Вот! Теперь извини: нам спать пора. (Передает ему деньги.)
П о л и ц е й с к и й (вскакивает). Рад служить. Честь имею кланяться. (Щелкает каблуками.)
Т е т я Ш у р а. Дай тебе бог.
Полицейский уходит. Ивин идет за ним.
Закрывайте все на запоры… А господи, ветер какой поднимается… (Кричит на веранду.) Степка, всю ночь ходи вокруг дома! А ты, татарская твоя душа, тоже не спи! Боюсь я таких ночей. Не привыкшая!
Тихо входят Н е с т о р и А с я.
Теперь жизнь пойдет у нас тихая, совсем спокойная. Даже полиция обещала содействие.
Пауза. Входит И в и н, садится к столу.
Надо решить со сроками, Нестор.
Н е с т о р. Сейчас. (Пауза.) Вот ты давеча говорила… (Подумав.) Правильно, Шура, договаривайся с Рогацким! Так будет лучше всего! А дней через пять — в первый пробный рейс!
Ночь. Мгла. Каспийское море. Ревут волны. Сверху, с мачты возникает свет. На мачте болтается фонарь. Скрипят снасти. На палубе экипаж: п я т ь ч е л о в е к в костюмах азербайджанских рыбаков. И в и н тревожно смотрит в море.
И в и н. Делом занимайтесь, слышите! Вроде мы на него никакого внимания.
Н е с т о р. А что, подходит?
И в и н. Подходит!
В а с и л и й. Может, мимо?
И в и н. Нет, прямо на нас!
Н е с т о р. Только спокойно. (Ивину.) Что за корабль?
И в и н. А кто его разберет! Дозорный… а может, крейсер.
В а с и л и й. Как подойдет, я в него всю обойму садану!
Н е с т о р. Я тебе садану! Говорю: спокойно!
В а с и л и й. Не могу я спокойно.
Н е с т о р. Молчи, черт! Тебе говорят или нет? Ивин! Давай в трюм!
И в и н. Понятно. (Исчезает в трюме.)
Н е с т о р. Парус!
Акопян опускает парус.
Становись на молитву!
А к о п я н. Чего?
Н е с т о р. Становись! Быстро!
Б а г и р о в. Какая молитва?
В а с и л и й. Что еще за выдумки? Тут драться надо, а он…
Н е с т о р. Долго я с вами канителиться буду? Становись на молитву… в порядке партийной дисциплины! Ну? Быстро! (Бросается на колени.)
Все за ним становятся на колени. Голос с корабля. «Давай багры!» Никто не оборачивается. Люди усердно молятся.
Пауза.
Из темноты показывается м а т р о с. Он прыгает на палубу и подает руку идущему за ним по трапу л е й т е н а н т у. Они спускаются на палубу лодки.
Л е й т е н а н т. Прошу вас, майор Аткинсон! Прошу, ваше сиятельство! Господа! Мы, кажется, не вовремя!
Быстро по трапу идет к а п и т а н сторожевого судна. За ним а н г л и й с к и й о ф и ц е р и а г е н т.
(Показывая на молящихся.) Вот, полюбуйтесь, пожалуйста! (Капитану.) Разрешите, ваше сиятельство, я их быстро приведу в порядок.
К а п и т а н (строго). Сейчас время утреннего намаза, лейтенант! Эти люди говорят с пророком, да хранит аллах его имя! В уважении религии, в уважении бога — основа жизни, лейтенант!
Л е й т е н а н т. Слушаюсь! А почему же ваш бог, — кстати и наш тоже хорош, — почему ваш бог ничего не сделал для вас, ваше сиятельство?
К а п и т а н. У вас какой-то странный юмор, мой друг!
Английский офицер внимательно осматривает людей на палубе.
Л е й т е н а н т. Вы, капитан российского императорского флота, ваше сиятельство Абдулла Джеваншир-хан, командуете на вонючем Каспийском море какой-то старой калошей, фактически плавучей тюрьмой, высокопарно именуемой в списках и газетах «крейсером»! Да и функции у вас, мягко выражаясь, жандармского порядка! Я не думаю, чтобы на то была божья воля, ваше сиятельство!
А н г л и й с к и й о ф и ц е р. Бог — очень занятой человек! Ему надо помогать… Иначе он займется посторонними делами.
Л е й т е н а н т. Великолепно сказано, сэр: «Ему надо помогать!» У меня остался друг в столице, фамилию не могу назвать, потому что он был… извините, шулер! Бывало, спрашиваю у него при встрече: «Ну, как дела?» Отвечает: «Хороши. Выигрываю!» Я улыбаюсь, говорю: «Но, дорогой мой, ведь счастье может изменить вам?» — «Да, говорит, но, чтобы оно мне не изменяло, я ему сам помогаю немного — левой рукой». (Показывает при этом мизинцем.) Вы правы, сэр, богу надо помогать, как и счастью в карты.
А н г л и й с к и й о ф и ц е р (не сводит глаз с раскачивающихся и бьющих поклоны людей). Англия — великая держава только потому, что она всегда помогала богу, вернее… разрешала ему помогать ей. Однако… (Обращаясь к капитану, показывает на молящихся.) Я тоже очень уважаю мусульманскую религию, ваше сиятельство, но если они будут молиться до… завтра?
К а п и т а н. Уже конец, сэр!
Молитва окончена. Расходятся люди. Капитан трогает палочкой Нестора. Тот кланяется.
Кто такие?
Нестор не понимает, молчит. Тогда капитан спрашивает по-тюркски.
Ким сыз?
Н е с т о р. Рыбаки, господин.
К а п и т а н. Откуда?
Н е с т о р. Из Баку, господин.
Пауза.
К а п и т а н. Кто твой хозяин?
Н е с т о р. На торговый дом Рогацкий работаем. Знаешь? Рогацкий — консервный завод, магазин рыбный на Парапете…
К а п и т а н. Документы есть?
Нестор полез за пазуху.
Проверьте, лейтенант.
Нестор подает лейтенанту бумажку, тот читает, возвращает Нестору.
Л е й т е н а н т. Где рыба?
Н е с т о р. Внизу, господин. (Показывает на трюм.)
Лейтенант подходит к люку, хочет спуститься, но останавливается, морщится.
Л е й т е н а н т. Почему такая вонь?
Н е с т о р (разводит руками). Рыба, господин! Аллах наказал и дал ей такой запах.
Л е й т е н а н т. Симов!
М а т р о с. Есть, господин лейтенант.
Л е й т е н а н т. Спустись-ка в трюм!
Матрос быстро спускается по трапу в трюм.
Пауза.
К а п и т а н. Ты счастлив, старик?
Н е с т о р. Да, господин.
К а п и т а н (английскому офицеру). Он счастлив, сэр.
А н г л и й с к и й о ф и ц е р (пристально смотрит на Нестора). Очень приятно.
К а п и т а н. Он очень счастлив, сэр! (Нестору.) Магомет — твой пророк. Мусават — твоя партия. Ты больше не раб русского царя.
Н е с т о р. Ты прав, господин.
К а п и т а н (английскому офицеру). Вот видите, сэр.
Матрос вылезает из люка, стоит навытяжку.
М а т р о с. Так что одна сплошная рыба, господин лейтенант!
Л е й т е н а н т. Все в порядке! Поехали. (Капитану.) Разрешите, ваше сиятельство?