АНДЕРС (об АНН-МАРИ). Она была тут, когда я по сюда в первый раз, прошлой осенью… А он…
АНДЕРС смотрит на МАРКА. МАРК очень худой, бледный, почти желтый, с темной щетиной, мешковатые джинсы, незашнурованные кроссовки. Ему между девятнадцатью и двадцатью тремя. Стоит почти неподвижно перед доской объявлений…
Он тут был всегда. Шизофреник.
МАРТИН. Ясно. (Короткая пауза.) Говорят, что шизофрения начинается из-за какого-то вируса… (Наклоняется и проводит рукой по столу.) Мне показалось, что это вода… капли.
АНДЕРС. Понятно. (Слегка раскачивается взад-вперед, он иногда так делает, когда сидит.)
РОГЕР, ему двадцать три — двадцать четыре года. Входит, до этого он был у дверей, где стоят скамейки и мусорные баки, курил и с кем-то разговаривал. Он крепкого телосложения, коротко стрижен, почти наголо. Не вполне справляется с дверью, чересчур агрессивен, насвистывает, несколько раз закрывает и снова открывает их — то же самое проделывает потом, в коридоре.
МАРТИН (встревоженно проводит ладонями по подлокотникам старого кресла с металлическими ножками и блестящим черным сиденьем, на котором он сидит). Такие кресла я видел только в магазине электротоваров на Карлавеген. Я спросил у владельца магазина, нельзя ли их купить. Я хотел поставить такое кресло у себя в студии, но он отказался продавать… Мол, многие спрашивали, но он не хочет продавать. Они всегда там стояли. С тех пор как он приобрел этот магазин.
РОГЕР. Блин, ну у вас и сквозняк… Ой-ой-ой-ой-ой. (На нем тренировочные штаны, темная застиранная футболка с надписью EAT FUCK KILL — может быть, серого цвета — когда-то она была белая. Слышен звон часов в коридоре.) Войдите… Кто работает в магазине? (Замечает АНН-МАРИ, которая проходит по холлу.) Что, эта блядь уже тут? Маленькая лесба? Тут не должно вонять этой сучкой. (Небольшая пауза.) Так… И что тут происходит?
АНДЕРС. Ты был на улице? Ходил на улицу?
РОГЕР. Я собирался в банк. (Небольшая пауза.) Это факты.
АНДЕРС. Факты…
РОГЕР. Истина. (МАРТИНУ.) Здорово. Как тебя зовут?
МАРТИН. Мартин.
РОГЕР. Так всех зовут. Я хочу взять кредит, чтобы расплатиться с долгами. Я разбил несколько окон, но это просто потому, что нажрался, я не гопник, нормальный я, просто нажрался, но я должен за это расплатиться, так что по ночам я разношу газеты, «Дагенс нюхетер», каждую ночь, когда я не здесь, потому что я живу дома, с мамой, но теперь у меня сперли велик. Потом я пойду в армию, Мартин, пошли, что ль, кофе выпьем? (Пауза.) Ни ответа ни привета, думает, что он в армии, думает, что тут армия, мы из одной палаты, так что я отлично знаю, о чем он думает, он сосет пальцы на ногах, во сне, облизывает себе жопу, в жизни такого не видел, но он так делает, быстро-быстро, как собака, раз, и все, у тебя есть девушка?
МАРТИН. Что?
РОГЕР. У тебя есть девушка?
МАРТИН. Да.
РОГЕР. Мартин. Где она?
МАРТИН. Ну, дома, наверное.
РОГЕР. А ты уверен? «Дома, наверное». Может, ее сейчас кто-нибудь натягивает, что ты на это скажешь, ты работаешь? Ты работаешь над этим?
МАРТИН. Работаю?.. Обычно работаю, да.
РОГЕР (вполне дружелюбно и негрубо). Да ты никогда не работал.
МАРТИН. Нет, работал.
РОГЕР. Да куда тебе.
МАРТИН. Нет… Серьезно. (Неохотно.) Я работаю в рекламе, в рекламном бизнесе. Я работаю в рекламном агентстве и, между прочим, являюсь его совладельцем.
РОГЕР. Небось там тоже жестко.
МАРТИН. Ну да… Теперь довольно жестко. (Небольшая пауза.) Ну то есть работы столько же, a получаешь меньше… за то же рабочее время… Деньги-то есть, только они обесценились.
РОГЕР(жестко, громко). Деньги есть!
МАРТИН. Но они обесценились… Но зато, может, теперь не будет… такого спросового шока. (Небольшая пауза.) А ты? Чем ты занимаешься? Что ты делаешь?
РОГЕР. Я анально-агрессивный. Я Берглинг[9], я Маттиас Флинк[10], я Томас Куик[11] и Мэджик Джонсон[12]… А она тебе подмахивает, у нее узкая, у тебя есть машина? (Пауза.) Я спрашиваю, у тебя машина есть?
МАРТИН. Да… Конечно…
РОГЕР. Десять минут отвечал. Какая? Какой марки?
МАРТИН (вздыхает). У меня немецкая машина.
РОГЕР. Немецкая машина, понятно. Но не гольф.
МАРТИН. Нет, не гольф… и не ауди.
РОГЕР. А ауди, что, немецкая?
МАРТИН. Да… Немецкая.
РОГЕР. Ясно, мой отец, ну, он мне не биологический отец, как это называется, у него типография на Кунгсхольмен, я могу устроиться туда на работу, еще я могу работать в офисе, и это дико сложно, у него рак, так что он скоро умрет… Значит, фольксваген… старое корыто.
МАРТИН. Фольксваген, ауди, гольф. Это немецкие марки. Volkswagen Allgemeine Gesellschaft. (Пауза.) Нет, это не фольксваген. Правда нет.
РОГЕР. БМВ? У тебя БМВ.
МАРТИН. Нет.
РОГЕР. У тебя БМВ.
МАРТИН. Нет, не БМВ.
РОГЕР. У тебя БМВ.
МАРТИН. Нет, не БМВ.
РОГЕР. Не БМВ? А что же?
МАРТИН. Мерседес.
РОГЕР. Мерседес, понятно… Значит, мерседес. Значит, ты не из какого-нибудь там сраного Ринкебю.
МАРТИН. Нет, слава богу.
РОГЕР. Как вот Мохаммед, например. Он из Ринкебю. У него сложные травматические воспоминания. Его изнасиловали трое турок. Собственный отец и два брата. Одновременно. А он стоял на коленках.
МАРТИН (встает). Пойду позвоню.
РОГЕР. Своей девушке? Своей штучке-дрючке? Передай от меня привет. Скажи, что я скоро приеду, хоть кто-то наконец трахнет ее по-настоящему, или он, хочу пойти посмотреть на Спида, у него жопа здоровая, как мечеть. (Шумно вдыхает.) Они что там, готовят? Пахнет едой.
МАРТИН (встречает СОФИЮ, которая направляется в курилку). Привет.
СОФИЯ входит в курилку, где все еще сидит МОД. Садится, зажигает сигарету, не смотрит на МОД.
МАРК считает все однородные предметы и явления: людей, стулья, двери, сигареты, ботинки — если их больше одного. Сейчас он, не отдавая себе отчета, пересчитывает окна в холле, по многу раз, испытывает беспокойство, когда ему кажется, что он сосчитал неверно, и пересчитывает снова.
МОД. Как дела?
РОГЕР. Ну же, Макке! (Делает движение, будто хочет напасть на МАРКА, но тот, похоже, его не замечает.) Ну давай же! (Скачет и извивается перед МАРКОМ, МАРК стоит совершенно неподвижно.)
МОД. Скучно. Правда? (Небольшая пауза.) Здесь. Скучно но здесь. (Пауза.) Правда?
СОФИЯ. Да.
МОД. Скучно. (Короткая пауза.) Не понимаю, что я тут делаю. Никто тут особо не помогает. Наверное, мы должны сами себе помогать. (Небольшая пауза.) Я тут уже почти целый месяц, а со мной никто ни разу не говорил, ни разу за все время. (Короткая пауза.) А с тобой кто-нибудь говорил?
СОФИЯ грызет ноготь большого пальца.
О твоих проблемах… С тобой кто-нибудь говорил о твоих проблемах?
СОФИЯ. По-моему, мерзко, что санитар — мужик. От него воняет.
МОД. А, понятно. (Небольшая пауза.) Я как-то об этом не думала.
СОФИЯ. А тот, новенький, не знаю, как его зовут, который вон там сидит, он утром выходил в махровом халате…
МОД. Вот как… Правда?
СОФИЯ. Почему я должна смотреть на него… Дико мерзко.
МОД. Нет, я не видела. (Пауза.) Ведь ты тоже тут довольно давно, да?
СОФИЯ. Да, но я не выхожу в курилку в халате.
МОД. Да нет, я имею в виду — как я. Ведь ты тоже тут довольно давно? Сколько уже? Почти месяц?
СОФИЯ. Да. (После небольшой паузы.) Не знаю. (Смеется.) Я не помню.
МОД. Ну да, ты же тоже была совсем никакая, когда поступила. Это даже к лучшему, иначе мы бы просто не выдержали. (Небольшая пауза.) Да… просто проходят дни. И ничего не происходит… Правда? (Короткая пауза.) А разве твой отец сегодня не собирался приехать?
СОФИЯ. Что? (Небольшая пауза.) Нет.
МОД. Мне просто показалось… мне показалось, что он в прошлый раз говорил, что приедет сегодня.
СОФИЯ(немного обеспокоенно). Говорил?
МОД. Ну вот здесь же. Не знаю. (Пододвигает ей большую пепельницу.) Мне показалось, что он так сказал в прошлый раз, когда был здесь… несколько дней тому назад, но…
СОФИЯ. Не, не знаю. Я не люблю, когда кто-то приезжает. Я не хочу никого видеть. Не могу никого видеть. Я устала.
МОД. Ну да, он обычно приходит, он же обычно приходит вечером, ненадолго, когда никого нет… мне, что я столько курю, что могу умереть. Говорят, там что-то происходит с красными кровяными тельцами, что они от дыма сворачиваются, и тогда белые берут верх… Да, не особо тут весело — делать-то нечего. (Пауза.) Он же кажется, актер, да?
СОФИЯ. Да.
МОД. Точно, точно. Хотя я о нем не слышала, но это видимо, я сама виновата. (Небольшая пауза.) Все равно он, наверное, очень знаменитый. (Коротко, весело смеется.)