МАРТИН. Это совершенно не обязательно.
МОД. Наконец-то. (Медленно встает. Она с трудом передвигается и ходит — она сломала шейку бедра, когда пыталась покончить с собой и выпрыгнула с шестого этажа дома в Хандене.)
ТОМАС (подходит к тележке, чтобы помочь раздать кофе). Кофе!
ЭРИКА (замечает СОФИЮ — она переоделась и собирается в душ; бросается к ней почти бегом). Привет! Как дела?
СОФИЯ не отвечает.
Ты прочла книгу, которую я тебе дала? «Там, где ангелы боятся ступать» — или как это лучше перевести? Тебе кажется, что язык слишком трудный. Это дело техники, я знаю, но не сдавайся.
СОФИЯ. Я читаю очень медленно.
ЭРИКА. А я нет. Я читаю быстро-быстро. Иногда слишком быстро.
СОФИЯ. Иногда по три года читаю одну книжку.
МОД (РОГЕРУ, который все еще сидит и смотрит в свою книгу). Кофе.
РОГЕР. Мне некогда.
МОД. Кофе дают.
РОГЕР. Мне некогда.
МОД. Что ты там делаешь?
РОГЕР. Я читаю. Я читаю теорию. У меня экзамен на той неделе.
МОД. Ты уже три года его сдаешь, иди, потом дочитаешь.
РОГЕР. Да хватит уже бубнить… Иди спать. И накройся собственной мандой.
МОД. Зачем тебе машина? Тебе все равно не дадут место для парковки.
РОГЕР. Заткнись, манда.
МОД. Тебе понадобится место для парковки… Ты что, не понимаешь? Если ты вообще получишь права.
РОГЕР. Слышь ты, уродина, у тебя месячные. У тебя месячные. Ты засрала весь диван и ковер своей мерзкой кровью, а сейчас и телик, и нас всех тут забрызгаешь. Я воткну нож в твою сраную манду, а потом нассу на твою могилу, чтобы там ничего не росло и чтобы от нее так воняет, что ее никто не захочет навещать.
МОД. Господи, ну насмешил.
РОГЕР. Ты у меня посмеешься!
МОД. О господи, ну насмешил, сколько радости ты реем вокруг доставляешь! Столько радости!
РОГЕР. Когда ты подохнешь, я насру тебе на рожу.
МОД. Ах, как приятно.
РОГЕР. Дохохочешься у меня! А потом я насру прямо на твой телик.
МОД. Не страшно, там все равно показывают одно дерьмо.
РОГЕР. У тебя будут только дерьмовые передачи. Тебя будут вышвыривать отовсюду, куда бы ты ни пришла, потому что от тебя воняет.
АНДЕРС (тихим голосом читает на доске объявлений меню на завтрашний день). Завтра свиные отбивные. (МОХАММЕДУ, который встал у него за спиной.) А вы всё едите?
РОГЕР. Завтра вместо свиной отбивной будет жопа Мод!
ТОМАС. Хватит.
РОГЕР. Это она начала! Она сказала, что я не сдам на права!
МОД. Нет, я сказала, что подали кофе, что можно подойти взять кофе.
РОГЕР. Сука поганая, ты сказала, что я не сдам на права!
АНДЕРС. Вы всё едите?
МОХАММЕД. Мы не едим свинину.
РОГЕР. Тупая манда, жопа сраная.
АНДЕРС. Вы не едите свинину.
МОД. Не понимаю, как манда может быть тупая ты это себе представляешь?
РОГЕР. Твоя может быть какая угодно. У тебя она все равно что жопа.
ТОМАС. Значит, вам полагается отдельный стол, (РОГЕРУ.) Твоя мама звонила.
РОГЕР. Чтобы вычистить ее, надо звать санитаров которые писсуары моют.
ТОМАС (подает МАРТИНУ кофе. МАРТИН уходит и садится в холле). Она спрашивала, говорил ли ты с куратором.
МОД (берет кофе, садится на диван рядом с МАРТИНОМ). Я сяду здесь?
МАРТИН. Да… Пожалуйста.
МОД. Где-то же надо сесть.
МАРК берет газету, разрывает ее на тонкие полоски, облизывает их, жует, сворачивает, а потом что-то из них строит, возможно маленький домик.
МОД. Может, лучше выпьешь кофе? Марк… Эй.
МАРТИН (тихо). Он не должен тут быть.
МОД (агрессивно). А куда, к чертям собачьим, ты его желаешь запихнуть?
МАРТИН. Нет, но… я хочу сказать… Его надо было поместить в другое место, где ему бы уделяли больше внимания.
МОД. И где же это, интересно знать? Где?
МАРТИН. Нет, но…
МОД. А что? Лишь бы с глаз долой.
МАРТИН (спокойно). Нет, но… Я совсем не это хотел сказать. Конечно же нет.
МОД. С глаз долой. Закопать его где-нибудь, что «вообще не видеть… А что ты хотел сказать?
МАРТИН. Нет, я хотел сказать… здесь же никто за и» не ухаживает, здесь никто не может о нем как следует позаботиться — он просто слоняется из угла в угол, и… ему только хуже. Ему же совсем не становится лучше. Такое ощущение, что ему все хуже и хуже.
МОД. А ты что, специалист? Ты у нас, значит, специалист по таким вопросам. Так возьми и сам о нем позаботься.
МАРТИН. Нет, но… тебе разве не кажется, что… Мне по крайней мере кажется, что ему нужен соответствующий уход — его надо поместить туда, где будет время и возможность ему помочь, где специализируются на… вместо того, чтобы он просто слонялся из угла в угол…
МОД. Иногда он отлично себя чувствует, лучше, чем многие из нас.
МАРТИН. Да, да… Конечно… Возможно, так оно и есть.
МОД. Он, может, чувствует себя лучше, чем ты.
МАРТИН. Конечно… Возможно.
МОД. Раз уж на то пошло.
МАРТИН. М-м. Конечно.
МОД. Кто тут определяет, кто здоров, а кто болен? Кто это определяет?
МАРТИН. Нет… Только бы он…
РОГЕР (в настроении). А что, все педики — психи? I Слышь, Мохаммед… я к тебе обращаюсь… Слышь, все педики — психи? Все турки — педики?
МОХАММЕД. Что ты говоришь?
РОГЕР. Что я говорю? Я говорю, что все турки — педики. Они прирожденные педики, их мать родила через жопу, и они так впечатляются этой жопой, что потом, если только получается, они становятся педиками. Турок — педик. Турок — педик.
МОХАММЕД. я не турок.
РОГЕР. Зато ты педик. Турок иметь педики. Турок иметь доллар. Турок не иметь доллар. (Пауза.) Ты не педик? Ты же педик. (МОХАММЕД не отвечает.) Нет, я не понимаю, почему все турки говорят, что они не педики, они же спят с мужиками, они же спят с мужиками… значит, они педики, во всяком случае, так я это понимаю. (ТОМАСУ.) Круто немного их погнобить. Клево почувствовать свое превосходство над ними. Думаю, я — рожденный князь.
ТОМАС. А по-моему, ты мразь.
РОГЕР. Кто — я?
ЭРИКА (выходит из своей палаты, встречает СОФИЮ, которая только что говорила по телефону). Фу, мерзкие полотенца. От них несет чем-то кислым. Надо поговорить с уполномоченным по правам пациентов. (Останавливается перед СОФИЕЙ — та садится на стул.) Хочешь кофе? Принести тебе?
СОФИЯ. Нет. (Пауза.) Не хочу.
ЭРИКА. Как ты? Как себя чувствуешь? Все в порядке?
СОФИЯ. Я не пью кофе.
ЭРИКА. Ты расстроена?
СОФИЯ. Нет.
ЭРИКА. Ты ничем не расстроена? Точно?
СОФИЯ (нюхает свою руку). Ну вот, она опять плохо пахнет.
ЭРИКА. Да нет, это лекарство. (Нюхает себя.) От меня тоже пахнет.
СОФИЯ. Нет. София сгнила. Она лежала в воде.
ЭРИКА. Что-то случилось?
СОФИЯ. Нет, София лежала в воде… Там многие лежали в воде.
ЭРИКА. А кстати, нет, это не лекарство, это сама болезнь пахнет. Так и есть — она пахнет. Когда я заболела, все, кто со мной общались, говорили, что от меня как-то странно пахнет, я сама не чувствовала, наверное, какой-то особый аромат одиночества или страха. (Нюхает СОФИЮ.) От тебя тоже так пахнет. Это как духи какие-то… как «Джио», или что-то вроде того, никогда не буду ими пользоваться, потому что они пахнут так же, это чувства и мысли так пахнут. Это твоя душа так пахнет.
СОФИЯ. София ничего не чувствует, потому что она умерла. У нее нет души.
ЭРИКА. Что-то случилось?
СОФИЯ. Нет.
ЭРИКА. Да, тут вообще ничего не случается… Точно?
СОФИЯ. Да.
ЭРИКА. Хочешь послушать музыку?
СОФИЯ. Нет.
ЭРИКА. Давай чем-нибудь займемся. (Небольшая пауза.) Может, у тебя депрессия?
СОФИЯ. Нет.
ЭРИКА. А у меня — да. У меня сегодня депрессия.
СОФИЯ. Я думаю, что мне сделать, чтобы он был счастлив.
ЭРИКА. У меня депрессия оттого, что у меня депрессия. (Смеется.) Можем пойти завтра по магазинам, если хочешь. Можем пойти посмотреть какие-нибудь шмотки. Мне нужно все новое. Одежда для сумасшедшей.
МОД (в течение нескольких минут она сидела, сосредоточенно глядя в телевизор, который на протяжении всей пьесы оставался включенным, теперь громко смеется.) Они загипнотизировали этого парня, так что ему кажется, что он онанирует. Сам он об этом не знает. (Смеется). Он стоит и онанирует, правда в одежде. (Смеется.) Интересно, о чем он думает? Надеюсь, они вовремя остановятся. А то ему придется ехать домой переодеваться.
ЭРИКА. Ну давай — пойдем вместе. Тебе тоже нужна новая одежда. Тебе сразу станет лучше. Гораздо веселее это делать вдвоем. Можно отлично провести время. Можем пойти в «Соло», и в «НК», и в «Кукай». Это как раз мой стиль, тонкие ткани, хотя и дорого… И косметику. Мне косметика тоже нужна. А то у меня уже все протухло. А с тобой бывает, что ты пошла в ресторан и думаешь, выключила ли плиту, уходя из дому? Если торопилась, например. Со мной такое постоянно. Я постоянно думаю, выключила ли плиту, — а вдруг все взорвется. У меня дома газ.
МОД (снова смеется). Посмотрите на этих трех! Они думают, что едят яблоки, а это лук, репчатый лук, они едят сырой репчатый лук.