СофоклПьесы
Царь Эдип
Эдип, фиванский царь
Иокаста, жена Эдипа
Креонт, брат Иокасты
Тиресий, слепой прорицатель
Жрец Зевса
Коринфский вестник
Пастух Лаия
Домочадец Эдипа
Хор фиванских старцев
Без слов:
Антигона, Исмена – дочери Эдипа
Действие происходит перед царским дворцом в Фивах.
Перед воротами дворца – группа юношей с молитвенными ветвями в руках. Во главе их – жрец Зевса.
Птенцы младые Кадмова гнезда!
Зачем вы здесь – в столь жалобной осанке
И с ветками просителей в руках?
Там в городе клубится фимиама
Седой туман; там песнь мольбы горячей
Возносится – и с ней страданья стон…
Не от чужих услышать я хотел
Про нужды ваши: сам сюда я вышел,
Молвой людей прославленный Эдип…
Так молви же, старик, – тебе пристало
10 Гласить за всех: что вас сюда ведет?
Загнал ли страх – иль заманила ласка?
Хотелось бы помочь вам; не из камня
Ведь наше сердце: жаль мне, дети, вас!
Эдип, властитель родины моей!
Ты видишь сам, у алтарей твоих
Собрались дети: долгого полета
Их крылышки не вынесут еще.
Средь них и я, под старости обузой,
Жрец Зевса. Лучший молодости цвет
Перед тобой, – а там народ толпами
На площадях увенчанный сидит,
20 У двух святилищ девственной Паллады
И над Исмена вещею золой.
Зачем мы здесь? Ты видишь сам: наш город
Добычей отдан яростным волнам;
С кровавой зыбью силы нет бороться,
Нас захлестнула с головой она.
Хиреют всходы пажитей роскошных;
Подкошенные, валятся стада;
Надежда жен в неплодном лоне гибнет;
А нас терзает мукой огневицы
Лихая гостья, страшная чума.
Дом Кадма чахнет от ее дыханья,
А черный Ад богатую взымает
30 С него стенаний и мучений дань.
Не бог ты, знаю. Не как к богу мы
К тебе пришли – и я, и наши дети —
И к очагу припали твоему.
Но из людей для нас, Эдип, ты первый,
И в злоключеньях жизни безрассчетных,
И в ниспосланьях грозных божества.
Не ты ль уж раз, пришедши в город Кадма,
Освободил нас от жестокой дани,
Что мы певице ужасов несли?
А ведь никто из нас тебе загадки
Не разъяснил; ты божиим внушеньем
Ее постиг и спас страну от бедствий —
Так говорит, так верует народ.
40 И вот теперь, могущественный царь,
Тебя, Эдип, мы все с мольбой усердной
Пришли просить: найди для нас защиту,
От бога ли услышав вещий глас,
От смертного ль узнав секрет спасенья.
Твой опыт почве благодатной равен:
Решений всхожесть он блюдет для нас.
Спаси ж наш град, о лучший среди смертных,
Спаси и славу мудрости твоей!
Теперь за то давнишнее усердье
Ты исцелителем земли слывешь;
О, да не скажет про твою державу
Потомков наших память навсегда:
50 «При нем мы свет увидели желанный,
При нем нас гибели покрыла мгла».
Нет – стань навеки нам творцом спасенья!
То знаменье счастливое, что в город
Тебя ввело, – да осенит тебя
Оно и ныне! Коль и впредь ты хочешь
Страною править – пусть мужей своих
Тебе на славу сохранит она;
Ведь нет оплота ни в ладье, ни в башне,
Когда защитников погибла рать!
О дети, дети! Ведом – ах, как ведом
Мне вашей жажды жалостной предмет.
60 Вы в горе все; но всех страданий ваших
В груди своей я полноту собрал.
Лишь за себя болеет сердцем каждый
Из вас, родные; а моя душа
Скорбит за город – за себя – за вас.
Нет, не со сна меня вы пробудили:
Я много плакал, много троп заботы
Измерил в долгих странствиях ума.
Один мне путь открылся исцеленья —
Его избрал я. Сына Менекея,
Креонта – он моей супруге брат —
70 Послал я в Дельфы, Фебову обитель,
Узнать, какой мольбой, каким служеньем
Я город наш от гибели спасу.
Теперь я дни считаю и тревожусь.
Что с ним? Давно его с возвратом жду
И не пойму причины промедленья.
Когда ж вернется он, исполню строго —
В том честь порукой – все, что скажет бог.
Счастливый признак! С речию твоей
Они приход Креонта возвещают.
80 О Аполлон-владыка! Дай, чтоб радость
Явил он словом, как являет видом!
Густого лавра плодоносной ветвью
Увенчан он; несет он счастье, верь.
Сейчас узнаем – подошел он близко.
Входит Креонт.
Властитель – брат мой, Менекеев сын!
Какую весть принес ты нам от бога?
Счастливую; ведь и невзгоду счастьем
Мы признаем, когда исход хорош.
Что ж молвит бог? Ответ туманный твой
90 Ни бодрости, ни страха не внушает.
Готов пред всеми говорить – а также
И, в дом войдя, наедине с тобой.
Скажи при всех: мне их несчастье душу
Сильней терзает, чем своя печаль.
Что бог мне молвил, то и я скажу.
Владыка Феб велит нам в ясной речи
Заразу града, вскормленную соком
Земли фиванской, истребить, не дав
Ей разрастись неисцелимой язвой.
Как истребить? И в чем зараза эта?
100 Изгнанием, иль кровью кровь смывая, —
Ту кровь, что град обуревает наш.
Какую кровь? О ком радеет бог?
Предшественник твоей державы славной,
Эдип-властитель, Лаием был зван.
Слыхал о нем, но видеть не пришлось.
Убитый пал он; ныне же к ответу
Бог ясно требует его убийц.
А где они? Кто нам найти поможет
Тот тусклый след старинного греха?
110 Здесь, молвит бог. Кто ищет, тот находит;
А кто искать ленив, тот не найдет.
Где ж пал ваш Лаий? У себя ль в дворце?
Иль средь полей родных? Иль на чужбине?
Как говорили, бога вопросить
Пустился он – и не вернулся боле.
А вестники? А спутники его?
Ужель никто улик вам не доставил?
Погибли все, один лишь спасся; в страхе
Он все забыл. Одно лишь мог сказать…
120 Что ж мог сказать он? Много даст одно нам;
Надежды край схвати – и ты спасен.
Разбойники – так молвил он – сразили
Паломника несметных силой рук.
Не посягнул бы на царя разбойник,
Когда б не злата здешнего соблазн!
Такая мысль была, но в нашем горе
Никто не встал отмстителем царя.
Коль пал ваш царь, то горе не помеха
Его убийц сейчас же разыскать.
130 Сфинкс песнею лукавой отвлекла
Наш ум от смутных бед к насущным бедам.
Мой долг отныне – обнаружить все.
Достойно Феб – и ты, Креонт, достойно
Заботу о погибшем воскресили.
Союзником вам буду честным я,
Готовым мстить за землю и за бога.
Ведь не о дальних людях я пекусь,
А сам себя от язвы ограждаю:
Тот враг, что Лаия убил, и мне