Вели уйти мне; так снесем мы легче,
Я – свое знанье, и свой жребий – ты.
Ни гражданин так рассуждать не должен,
Ни сын; ты ж вскормлен этою землей!
Не к месту, мне сдается, речь твоя.
Так вот, чтоб мне не испытать того же…
О, ради бога! Знаешь – и уходишь?
Мы все – просители у ног твоих!
И все безумны. Нет, я не открою
Своей беды, чтоб не сказать – твоей.
330 Что это? Знаешь – и молчишь? Ты хочешь
Меня предать – и погубить страну?
Хочу щадить обоих нас. К чему
Настаивать? Уста мои безмолвны.
Ужель, старик бесчестный, – ведь и камень
Способен в ярость ты привесть! – ответ свой
Ты утаишь, на просьбы не склонясь?
Мое упорство ты хулишь. Но ближе
К тебе твое: его ты не приметил?
Как речь твоя для города позорна!
340 Возможно ли без гнева ей внимать?
Что сбудется, то сбудется и так.
К чему ж молчать? Что будет, то скажи!
Я все сказал, и самый дикий гнев твой
Не вырвет слова из души моей.
Да, все скажу я, резко, напрямик,
Что видит ум мой при зарнице гнева.
Ты это дело выносил во тьме,
Ты и исполнил – только рук своих
Не обагрил. А если б зрячим был ты,
Убийцей полным я б назвал тебя!
350 Меня винишь ты? Я ж тебе велю —
Во исполненье твоего приказа
От нас, от граждан, отлучить себя:
Земли родной лихая скверна – ты!
Напрасно мнишь ты, клеветник бесчестный,
Избегнуть кары за слова твои!
Меня спасет живая правды сила.
Уж не гаданью ль ею ты обязан?
Тебе; ты сам раскрыть ее велел.
Скажи еще раз, чтоб понятно было!
360 Ужель не понял? Иль пытать решил?
Не ясно понял; повтори еще раз!
Изволь: убийца Лаия – ты сам!
Сугубой лжи – сугубое возмездье!
Велишь наполнить возмущенья меру?
Что хочешь молви: речь твоя – лишь дым.
В общенье гнусном с кровию родной
Живешь ты, сам грехов своих не чуя!
Уйти от кары поношеньем мнишь ты?
Да, если сила истине дана.
370 Есть в правде сила, есть, но не в тебе —
В тебе ж угас и взор, и слух, и разум.
Ах, бедный, бедный! Тот упрек безумный —
Его от всех услышишь скоро ты.
Сплошная ночь тебя взрастила; гнев твой
Не страшен света радостным сынам.
Не мне тебя повергнуть суждено:
Сам Аполлон тебе готовит гибель.
Креонта ль слышу вымысел – иль твой?
Оставь Креонта; сам себе ты враг.
380 О власть, о злато, о из всех умений
Уменье высшее среди людей —
Какую зависть вы растить способны!
Я ль добивался этого престола?
Мне ль не достался он, как вольный дар?
И что ж? Креонт, мой верный, старый друг,
Из-за него меня подходом тайным
Сгубить задумал! Хитрого волхва
Он подпускает, лживого бродягу,
В делах наживы зрячего, но полной
В вещаниях окутанного тьмой!
390 Скажи на милость, где явил ты Фивам
Искусства достоверность твоего?
Когда с кадмейцев хищная певица
Живую дань сбирала – почему
Ты не сказал им слова избавленья?
А ведь решить ту мудрую загадку
Способен был не первый встречный ум —
Тут было место ведовской науке!
И что же? Птицы вещие молчали,
Молчал и бога глас в груди твоей;
И я пришел, несведущий Эдип.
Не птица мне разгадку подсказала —
Своим я разумом ее нашел!
И ныне ты меня замыслил свергнуть,
400 Чтобы с Креонтом дружбу завести!
На горе ж вы (и ты, и твой учитель)
Себе самим – надумали наш город
От скверны очищать! И если б я
В тебе не видел старика – я карой
Заслуженной бы вразумил тебя!
Нам так сдается: и в его вещаньях
Пылает гнев, и, царь, в твоем ответе.
Не он спасет нас; лучше б обсудить,
Как нам исполнить Аполлона волю.
Ты – царь, не спорю. Но в свободном слове
И я властитель наравне с тобой.
410 Слугою Феба, не твоим живу я;
Опека мне Креонта не нужна.
Ты слепотою попрекнул меня!
О да, ты зряч – и зол своих не видишь,
Ни где живешь, ни с кем живешь – не чуешь!
Ты знаешь ли родителей своих?
Ты знаешь ли, что стал врагом их злейшим
И здесь, под солнцем, и в подземной тьме?
И час придет – двойным разя ударом,
И за отца, и за родную мать,
Тебя изгонит из земли фиванской
Железною стопой проклятья дух,
И вместо света тьма тебя покроет.
420 Где не найдешь ты гавани стенаньям?
Где не ответит крикам Киферон,
Когда поймешь, что к свадьбе в этом доме
С добром ты плыл, но не к добру приплыл,
И все иные беды, от которых
Ты станешь братом собственных детей!
Теперь, коль хочешь, поноси Креонта
И речь мою, но скоро в целом мире
Не будет доли горестней твоей!
Невыносима клевета такая!
430 Сгинь, дерзкий волхв! Скорей уйди отсюда
К себе обратно и оставь мой дом!
И не пришел бы, если б ты не звал.
Не знал же я, что вздорных слов наслышусь
Из уст твоих; а то б не звал, поверь!
По-твоему, я вздорен; что ж! Но мудрым
Я звался – у родителей твоих.
О ком сказал ты? Кто меня родил?
Родит тебя – и сгубит – этот день.
Опять загадка! Кто тебя поймет?
440 Не ты ль загадок лучший разрешитель?
Коришь меня за то, чем я велик?
В твоем искусстве и твоя погибель.
Зато я землю спас – она важнее.
Я ухожу.
Веди меня, мой сын.
Да, уходи! Досаден твой прих