Читая «Записки старого петербуржца», понимаешь, что характер писателя, его взгляды настоящего российского интеллигента, драгоценнейшая привычка жить не в погоне за благами и чинами, его «привычка к труду благородная» закладывались с раннего детства в семье.
В пять лет, к удивлению родителей и самого Левы, обнаружилось, что он умеет читать. В апреле 1911 года ученик второго класса Коммерческого училища Л. Успенский прочитал преподавателям и однокашникам публичную лекцию «Современная авиация и аэропланы», сопровождая ее показом «туманных картин» (диапозитивов). Это была его первая лекция. До последних дней своей жизни (писатель скончался 18 декабря 1978 г.) он был блистательным оратором, способным держать в состоянии незатухающего интереса любую аудиторию.
Всю жизнь Успенский тепло вспоминал гимназию Карла Мая, которую он закончил: «Три четверти внутреннего содержания приобретено именно там». Хочу обратить внимание на очень многозначительный штрих биографии Льва Васильевича. Его отец был крупным инженером, семья жила весьма благополучно, но с осени 1916 года Лева Успенский становится репетитором, потому что считает: человек с шестнадцати лет должен содержать себя сам.
Успенский получил великолепное филологическое образование на словесном отделении Высших курсов искусствознания при Государственном институте истории искусств в Ленинграде. Он слушал лекции великих лингвистов Л. В. Щербы, В. В. Виноградова, Б. А. Ларина.
Поразительная разносторонность Л. В. Успенского отнюдь не результат исключительно «книжного» постижения мира. Он работал землемером, помощником лесничего, художником, военным топографом, чертежником, преподавал русский язык, учился планеризму. Он служил топографом штаба 10-й стрелковой дивизии в 1920 году под Варшавой, военным корреспондентом во время Великой Отечественной войны.
Лев Васильевич Успенский – прежде всего просветитель. Его литературное наследие на редкость разнообразно. Романы, рассказы, стихи, переводы украинских, грузинских, французских и других поэтов, исследования по лингвистике, археологии, географии – превосходные образцы «занимательной науки», книги о прошлом Ленинграда, критические обзоры, публицистика… Особое признание среди читателей получили книги о языке: «Слово о словах», «Ты и твое имя», «Почему не иначе? (Этимологический словарь школьника)», «Имя дома твоего (Очерки по топонимике)», «За языком до Киева (Загадки топонимики)», «По закону буквы», «Культура речи» и другие.
Исключительная судьба выпала на долю книги «Слово о словах» – она выдержала много изданий. По мнению доктора филологических наук Л. И. Скворцова, для многих современных филологов путь в большую науку начинался с чтения именно этой увлекательной книги.
Поколения школьников считали грамматику воплощением скуки. Но в книгах Успенского мир лингвистики неожиданно предстал ареной веселых и неожиданных приключений. Все, написанное Успенским, вызывает впечатление непринужденности, легкости и грациозности.
Многие отмечают изумительное остроумие, «афористическую заостренность» языка Успенского. В письме к Всеволоду Сафонову из Парижа он писал: «Пигаль – место скорее гинекологическое, нежели эротическое». Тот же Сафонов рассказывает такую характерную историю. Как-то издатели отправили Успенскому сердитую телеграмму: «Немедленно шлите рукопись…» Телеграф, по старинной своей манере, которая забавляла еще Чехова, переврал «рукопись» в «куропись»: «Шлите куропись». Успенский отозвался мгновенно: «Курописи нет высылаю жукопись и паукопись». А смешные «ботанически-зоологические» имена, которые придумывал писатель по аналогии с существующими: если есть «Роза Львовна», отчего же не быть «Фиалке Леопардовне» или «Настурции Гиппопотамовне»?!
В облике Л. В. Успенского была необыкновенная несуетность – черта, характерная для старых «питерцев», черта, о которой сам писатель говорил так: «Есть в старых ленинградцах черты отметные, может быть, перешедшие к ним даже от ветеранов старого питерского пролетариата и интеллигенции, – какая-то особая неспешность и степенность, которую не может побороть даже напряженный темп нашего сегодня. Да и нет надобности в этом, потому что неспешность питерца всегда была все успевающей вовремя неторопливостью».
По мнению Успенского, интеллигент – это прежде всего тот, кто умеет мыслить самостоятельно. Настоящему российскому интеллигенту Льву Васильевичу Успенскому это качество было присуще в полной мере. Самостоятельно мыслить и открыто выражать свои мысли оказалось далеко не безопасно в эпоху, когда он жил и творил. Впрочем, Лев Васильевич был по-настоящему храбрым человеком. «Спокойно храбрым», как уважительно говорили о нем разведчики, с которыми ему довелось быть на передовой в годы блокады.
Осталось высказать сожаление, что нет до сих пор мемориальной доски на доме № 41 по Галерной улице, где писатель жил и работал долгие годы (историческое название этой старейшей улице Петербурга вернули в октябре 1991 г., уже после его кончины). Но гораздо важнее «бронзы многопудья» другое – блестящий знаток и летописец нашего города Лев Васильевич Успенский уже навсегда вошел в его историю, стал неотъемлемой частью его духовной жизни, его культуры.
Список сокращений
арх. – архитектор
вел. – великий, великая
воен. инж. – военный инженер
гражд. инж. – гражданский инженер
д. – дом
кан. – канал
наб. – набережная
не сохр. – не сохранилось
обл. – область
пер. – переулок
пл. – площадь
пос. – поселок
пр. – проспект
р-н – район
с. – село
ск. – скульптор
ул. – улица