Ах! Да пускай свет осуждает,
Ну, да пускай клянет молва,
Кто раз любил, тот понимает
И не осудит никогда![27]
Неизвестно, как развивался бы дальше роман гвардейского поручика и звезды российской эстрады, решившей превратиться ради любви к нему в заурядную оперную певицу, но 27 января 1904 года[28] без объявления войны десять японских эсминцев атаковали стоявшую на рейде у Порт-Артура русскую эскадру. Получили повреждения и надолго вышли из строя лучшие русские броненосцы «Цесаревич» и «Ретвизан».
В этот же день в бухте Чемульпо, где после неравного боя с шестью японскими крейсерами и восьмью миноносцами был затоплен командой тяжело поврежденный крейсер «Варяг», началась высадка 1-й японской армии.
Уже 30 января была сформирована Маньчжурская армия под командованием А. Н. Куропаткина в составе 1, 2 и 3-го Сибирских армейских корпусов и части Забайкальского казачьего войска, а 31 января, помимо прочих военных распоряжений, император Николай II повелел вызвать от своего имени всех желающих идти на войну с Японией из числа кавказских горцев, не несущих воинской повинности.
Из этих добровольцев, или, как их называли в то время, «охотников», сформировали отдельную бригаду, именовавшуюся «Кавказской конной бригадой», которая состояла из двух шестисотенных полков: Терско-Кубанского и 2-го Дагестанского. Начальником бригады был назначен генерал-майор князь Орбелиани, а командиром 2-го Дагестанского конного полка – полковник Хан Нахичеванский.
Участия гвардейских полков в Русско-японской кампании не предполагалось, но отдельные гвардейские офицеры с высочайшего разрешения пошли на войну добровольцами. В их числе был и поручик Бискупский, который 26 марта 1904 года перевелся из лейб-гвардии в чине подъесаула во 2-й Дагестанский конный полк.
Не видеть мне твоих лобзаний,
Не слышать мне твоих речей,
Не разделять с тобой твои страданья
И тихой радости твоей[29]. —
говорила героиня романса «Зачем» Саши Давыдова, и исполнительница его повторила эти слова самой своей жизнью.
Считается, что Анастасия Вяльцева отправилась на Русско-японскую войну когда узнала, что Василий Бискупский ранен. Позабыв тогда о всякой осторожности, она разорвала гастрольный контракт и отправилась в Харбин, чтобы стать сестрой милосердия и самой ухаживать за любимым.
Это не совсем так.
Как видно из послужного списка В. В. Бискупского, хранящегося в Российском государственном военно-историческом архиве[30], в Петровске Бискупского задержали полковые хлопоты – поначалу он был назначен в Дагестанском полку субалтерн-офицером[31] 3-й сотни и некоторое время исполнял должность заведующего оружием – в результате только 29 июля 1904 года Бискупский «переехал станцию Маньчжурия».
Между тем, если перелистать газетные сообщения, выяснится, что Анастасия Дмитриевна Вяльцева выехала на Дальний Восток чуть раньше.
«В десять с половиной часов вечера с Николаевского вокзала с курьерским поездом выехала в Иркутск А. Д. Вяльцева – сообщила 19 июля 1904 года „Петербургская газета“ под заголовком „Отъезд г-жи Вяльцевой на Дальний Восток“».
«Вчера уехала на Дальний Восток А. Д. Вяльцева, – сообщили 20 июля „Новости дня“. – Ввиду отъезда артистки все обещанные в разных местах с ее участием спектакли в течение лета не состоятся.
Считается, что отъезд Вяльцевой на Дальний Восток стал настоящей трагедией для композитора Николая Владимировича Зубова, написавшего специально для Вяльцевой несколько десятков романсов. Прощаясь с Анастасией Дмитриевной, в которую он был так влюблен, Зубов подарил ей романс «Я бы хотел тебя забыть», и больше уже ничего не писал для эстрады.
Впрочем, сама Вяльцева, кажется, и не задумывалась о потере этого своего поклонника.
«В среду в 4 ч. дня прибыла в Харбин из Петербурга известная артистка А. Д. Вяльцева и остановилась в Старом Харбине», – сообщил 5 августа «Харбинский вестник».
Концерт свой, как явствует из телеграммы Владимира Ивановича Немировича-Данченко, помещенной в «Русском слове», Анастасия Дмитриевна дала в Харбине в субботу 14 августа 1904 года.
«Вчера был в Харбине концерт Вяльцевой. Сбор огромный. Шаляпинские цены оправдались симпатичной целью. Весь сбор – в пользу увечных и семейств убитых нижних чинов пограничников. Концертантке устроили бурные овации».
Более подробно об этом концерте написал «Харбинский вестник»:
«Концерт А. Д. Вяльцевой в субботу в театре Арнольдова привлек массу публики, несмотря на непролазную грязь на пристани. Извозчики из Нового Харбина довозили пассажиров только до начала китайского базара и дома, где была гостиница Бристоль; после чего публика при лунном освещении должна была пешком пробираться до городского сада…»
Тем не менее и это препятствие не помешало успеху концерта.
«Никогда еще наш летний театр не вмещал в своих стенах такой массы публики, как в минувшую субботу, когда весь фешенебельный Харбин явился сюда послушать единственную в своем роде А. Д. Вяльцеву великодушно согласившуюся спеть в пользу увечных и семейств убитых нижних чинов Заамурского округа отдельного корпуса пограничной стражи.
Несмотря на очень повышенную плату, уже задолго до вечера был вывешен аншлаг: „Билеты все проданы“ (в том числе и на особо устроенные места в оркестрах, проходах и „приставные“). Многие покупали билеты из вторых и третьих рук, уплачивая большую премию (десятирублевое место в оркестре продано за 25 руб., а рублевый билет на галлерею куплен за 4 руб. и т. д.).
Спектакль начался веселым фарсом „Супружеское счастье“, сыгранным труппой Арнольдова почти с полным ансамблем.
Но вот, наконец, и третье отделение, в котором должна петь А. Д. Вяльцева. Зал трещит от публики. Негде яблоку упасть. Взвился занавес, и на эстраде появилась грациозная А. Д. Вяльцева, одетая в скромное серое платье. Ей преподнесли роскошный букет. За пианино сел г. Вуич, старательно аккомпанировавший артистке.
Если первому романсу, спетому артисткой заметно уставшим от дороги голосом, скептики не спешили аплодировать, то с каждой новой песней мысленное расстояние между артисткой и слушателями делалось все меньше, пока наконец публика не отдалась всецело обаянию этого прекрасного голоса, чарующего своей выразительностью. Громы аплодисментов и полное энтузиазма bis сопровождали каждый пропетый романс. Зал был покорен артисткой, ее передачей самых простых цыганских романсов, ее чудной фразировкой и умением оттенить то удаль бесшабашную, то полную неги страсть.
В конце концов наэлектризованный партер устроил артистке ряд шумных оваций. Нельзя не сказать спасибо за то высокое художественное наслаждение, которое она доставила харбинцам, и за материальную помощь, оказанную ее концертом сиротам и увечным чинам пограничной стражи».
С Василием Викторовичем Бискупским в Харбине Анастасии Дмитриевне встретиться не удалось. Тринадцатого августа 1904 года, как раз накануне концерта, он попал в перестрелку на реке Тайцзыхэ и был ранен пулей в грудь навылет.
Узнав об этом, Анастасия Дмитриевна после концерта сразу же отправилась в Гунжулин, хотя ее и уговаривали не ездить туда. В гунжулинском полевом госпитале и увидел ее столичный корреспондент:
«С позиций несли десятки и сотни раненых. Под наскоро сделанным из циновок навесом кипела работа; измученные врачи и сестры милосердия не покладая рук то перевязывали раны, то укладывали и одевали страждущих, и для каждого было готово у них слово ласки и ободрения. Между сестрами милосердия мне мелькнуло знакомое лицо, но скромный костюм… утомление и забота, видимо, изменили сестру настолько, что я не мог припомнить, где я ее видел. А что видел и даже много раз, в том я был убежден. Улучив момент, я подошел к ней с вопросом: не встречались ли мы с нею в России? Внимательно взглянув на меня, она улыбнулась и, размешивая какое-то питье, ответила: „А что, меня, должно быть, трудно теперь узнать? Вы меня видели в Н., где я играла в летней труппе“. Я горячо пожал ей руку и выразил свое изумление по поводу того, что пришлось ее видеть здесь, на поле сражения, после драматической сцены. „Да ведь и это – драма, да еще какая! – ответила она с грустной улыбкой. – А теперь, извините, мне нужно к больному“, – и, пожав мне руку, отошла»[32].
Несколько недель ухаживала Вяльцева за своим возлюбленным, и тут уже в датах нет никаких расхождений.
Выписавшись из госпиталя, В. В. Бискупский отправился в полк и, как видно из послужного списка, 24 сентября участвовал в бою на реке Шахэ, а 26 сентября 1904 года вступил в командование 5-й сотней 2-го Дагестанского полка[33].
Ну, а Анастасия Дмитриевна вернулась в Санкт-Петербург. «Вчера с поездом экспресс Московско-Курской ж.д. возвратилась с Дальнего Востока артистка А. Д. Вяльцева», – сообщила 21 сентября газета «Русское слово».
Подлинные события, как мы видим, смешались в этой истории с легендами, и происходило это не столько по воле героев этих событий, отнюдь не стремившихся афишировать свои отношения, а просто потому, что, в соответствии с логикой романса Саши Давыдова:
Тебя отнимут у меня,
Ты ведь не мой, ты ведь не мой!
Тебя отнимут у меня,
Ты ведь не мой, я не твоя!
Но если ты, внимая страсти,
Придешь назад, желанный мой,
То я тебе открою в жизни счастье,
Весь мир забудешь ты со мной.
Тебя не вырвут у меня,