Спас, Спас на крови,
Спас, Спас на крови,
спаси нас, спаси!
От дождя, от ножа,
От волка`, от дурака,
От ночной мороки,
От кривой дороги…
Решение построить храм на месте убийства Александра II его наследник Александр III принял буквально на следующий день. Храм возводился на собранные по всей стране народом деньги как общенациональный историко-мемориальный комплекс с целью увековечить память царя-освободителя, его реформаторский курс и выразить покаяние народа России. Спас на Крови был одним из трех храмов (еще Исаакиевский собор и храм Христа Спасителя в Москве), которые находились целиком на государственном содержании. Он не был приходским, там никого не крестили, не отпевали.
Строили его долго – с 1889 по 1907 годы по проекту архитекторов А. Парланда и И. Малышева, архимандрита Троице-Сергиевой пустыни в стиле допетровской Руси. Именно по этой причине он напоминает храм Василия Блаженного в Москве. Одно из главных его украшений – великолепные мозаики, созданные по оригиналам замечательных художников Васнецова и Нестерова, уникальные цветные мраморы, глазурованная черепица и изысканные эмалевые покрытия пяти куполов. Колокольню украшают гербы городов и губерний Российской империи. В 1892 году напротив колокольни возвели широкое деревянное покрытие Екатерининского канала, наподобие Синего и Казанского мостов, образовавшее выложенную брусчаткой площадь перед входом в храм.
Для Петербурга с его строгой классической архитектурой храм выглядит необычно. На нем так много ярких декоративных украшений, что буквально рябит в глазах. Однако все они – не только «красоты ради», а имеют глубокий смысл. Знаменитый критик Стасов писал, что в орнаменте древних не было ни одной лишней черты. Например, на обрамлениях икон мы видим рельефные изображения 6-лепестковых цветов. В центре кокошников окон изображены равносторонние кресты в круге. Это – древнейшие символы, которые встречаются на памятниках цивилизаций как Востока, так и Запада. Распускающийся цветок символизирует развитие, становление, возникновение Вселенной из центра – точки, не имеющей размеров. Она символизирует Первопричину, или Высший принцип. А равносторонний крест в круге имеет значение расширения Вселенной по четырем направлениям («на все четыре стороны»). Как это ни удивительно, но такое представление древних о становлении мира из точки полностью соответствует современным открытиям физиков – теории Большого взрыва и расширяющийся Вселенной.
Вход в храм представляет собой крыльцо с навесом, опирающимся на столбы – балясины. Балясина означает божественное оружие – громовую дубину Перуна (молнию). На крестьянских избах подобие Перуна, «громовики», ставились на конек крыши для защиты от молнии. Таким образом, вход в храм, да и все здание в целом, символически защищалось от молний и от всех других катастроф.
В 1930 году президиум ВЦИК принял решение закрыть храм. Он был передан Обществу политкаторжан, однако те никак не могли придумать, как использовать громадное здание. В ноябре 1931 года Областная комиссия по вопросам культов приняла решение о его разборке на части. Внутреннее убранство ободрали, многие ценности сняли, еще раньше вывезли все хранившиеся в храме церковные сокровища, золотую и серебряную утварь, ценнейшие иконы. Однако сразу разобрать здание, построенное необыкновенно прочно, на века, не смогли. Повторное решение об уничтожении шедевра архитектуры приняли в 1938 году, наметив акцию по его взрыву на 1941 год. Только начало войны спасло Спас на Крови от разрушения. А во время осады Ленинграда храм снова стоял, как заговоренный, немецкие бомбы и снаряды не могли ему повредить. Однако ободранное и заброшенное здание все-таки начало медленно разрушаться от воды и сырости. Влага проникала сквозь разбитые окна, пробитые осколками отверстия в стенах и потолке. После войны собор арендовал Малый оперный театр. Его руководители не нашли ничего лучшего, как использовать храм под склад декораций. А в 1956 году храм снова задумали снести. На этот раз под предлогом устройства новой транспортной магистрали. Более ста церквей варварски уничтожили в Петербурге коммунисты, однако Спас на Крови опять загадочным образом уцелел.
Только в 1970 году Исполком Ленгорсовета принял решение «Об организации филиала музея «Исаакиевский собор» в здании бывшего храма Спаса на Крови». Храм уже находился в аварийном состоянии и требовал срочной реставрации. На нем установили леса, которые, как уже сказано выше, простояли более 30 лет. А первое богослужение в отреставрированном здании состоялось 3 мая 2004 года. И вот в итоге удивительная историческая параллель: храм, возведенный на месте злодейского убийства революционерами царя, стал символом краха СССР.
Были в истории Петербурга и другие сбывшиеся предсказания. В 1902 году на берега Невы приехал знаменитый французский маг Папюс (его настоящая фамилия была Анкосс). Очень скоро перед ним распахнулись двери самых изысканных салонов высшего света и даже императорского дворца. Как рассказывает в своей книге «Царская Россия накануне революции» бывший посол Франции Морис Палеолог (умнейший человек своего времени и искусный политик), с пребыванием Папюса в Петербурге и последующей смертью мага 26 октября 1916 года связано одно загадочное пророчество, которое сулило гибель всей Российской империи.
Об этом Палеологу рассказала некая госпожа Р., большая поклонница спиритизма и Распутина. По ее словам, в начале октября 1905 года Папюс «был срочно вызван в Петербург несколькими высокопоставленными последователями, нуждавшимися в его совете в виду страшного кризиса, который переживала тогда Россия. Поражения в русско-японской войне вызвали повсюду в империи революционные волнения, кровопролитные стачки, грабежи, убийства и пожары. Император пребывал в большой тревоге, будучи не в состоянии выбрать между противоречивыми и пристрастными советами, которыми ежедневно терзали его семья и министры, приближенные, генералы и весь двор. Одни доказывали ему, что он не имеет права отказаться от самодержавия его предков, и убеждали не останавливаться перед неизбежными жестокостями беспощадной реакции, другие заклинали его уступить требованиям времени и лояльно установить конституционный режим».
В тот самый день, когда Папюс прибыл в Петербург, пишет Палеолог, Москва была терроризована восстанием, какая-то таинственная организация объявила всеобщую железнодорожную забастовку. Французский маг был немедленно приглашен в Царское Село. После краткой беседы с царем и царицей он устроил торжественную церемонию колдовства и вызывания духов усопших. Кроме царя и царицы на этой тайной литургии присутствовало одно только лицо: молодой адъютант императора капитан Мандрыгка, впоследствии генерал-майор и губернатор Тифлиса. «Интенсивным сосредоточением своей воли, – отмечает Палеолог, – изумительной экзальтацией своего флюидического динамизма духовному учителю удалось вызвать дух благочестивейшего царя Александра III, несомненные признаки свидетельствовали о присутствии невидимой тени. Несмотря на сжимавшее его сердце жуть, Николай II задал отцу вопрос, должен он или не должен бороться с либеральными течениями, грозившими увлечь Россию. Дух ответил: «Ты должен во что бы то ни стало подавить начинающуюся революцию, но она еще возродится и будет тем сильнее, чем суровее должны быть репрессии теперь. Что бы ни случилось, бодрись, мой сын. Не прекращай борьбы».
Потрясенные царь и царица еще ломали головы над этим предсказанием, когда Папюс заявил, что его логическая сила дает ему возможность предотвратить предсказанную катастрофу, но что действие его заклинания прекратится, лишь только он сам исчезнет «с физического плана». Затем он торжественно совершил ритуал заклинания.
«И вот 26 ноября 1916 года маг Папюс исчез «с физического плана» (т. е. умер) и, следовательно, действие его заклинания прекратилось. Значит, скоро революция!» – записал в своем дневнике французский посол 14 ноября. И действительно, через три месяца после получения послом известия из Парижа о смерти Папюса в России грянула февральская революция. Николай II, который в 1905 году с ужасом слушал предсказание мага, отрекся от престола, а потом был расстрелян вместе с семьей.
Как вспоминает Палеолог, дослужившийся после возвращения на родину до поста генерального секретаря мид Франции, рассказ «госпожи Р.» произвел на него сильнейшее впечатление. «Я возвращаюсь к себе в посольство, – пишет он в воспоминаниях, – и открываю «Одиссею» на ХI песне, на знаменитом жертвоприношении усопшим для того, чтобы вызвать их из подземного царства. Под влиянием только что выслушанного рассказа эта великолепная сцена из жизни первобытного человечества, эта мрачная и варварская фантасмагория представляется такой же естественной и правдивой, как если бы она происходила вчера. Я вижу, как Улисс в туманной стране Киммериэн приносит жертву усопшим, копает землю мечом, совершает возлияние из вина и молока, затем над краем ямы перерезает горло черному барану. И поднявшиеся из Эреба тени толпой бросаются пить ручьями текущую кровь. Но царь Итаки с силой отталкивает их, ибо единственная душа, появления которой он ждет, – душа его матери, достопочтенной Антиклеи, которая откроет ему будущее при посредстве гадателя Тиресия… И я вспоминаю, что от Улисса до Николая II, от гадателя Тиресия до мага Папюса прошло только тридцать столетий…»
Скептики, быть может, усмехнутся, прочитав эти строки из воспоминаний французского дипломата. Маги… предсказания, что за ерунда! Вспомним, однако, наше с вами совсем недавнее прошлое. Когда толпы людей собирались по всей России на сеансы «целителя» Кашпировского, а миллионы сидели перед телеэкранами с банками воды, когда там выступал другой российский наследник мага Папюса Чумак. А ведь со времен рассказанной Палеологом истории до наших дней прошло куда меньше тридцати столетий…