Уснула она незаметно для себя, а очнулась уже утром. Дети еще спали, ведь было рано, в комнате лишь чуть-чуть посветлело. Девочка сразу все вспомнила, все, что с ней приключилось, и решила убежать домой. Этот большой дом пугал кажущейся пустотой, вот выйдет Лиза отсюда, и страхи пройдут. Она быстро оделась и побежала вниз. Догадываясь, что взрослые где-то рядом, малышка торопливо спускалась по лестнице и оглядывалась.
Дверь не удалось открыть. Лиза всхлипнула, но вдруг вспомнила, что добрая тетя Кира обещала: мама придет. Может, даже уже идет. Тогда она подставила стул к окну, взобралась на подоконник и села, скрестив по-татарски ноги, ждать маму. Она смотрела туда, где серость постепенно наполнялась светом.
19Главная ошибка
Чекин был срочно вызван Богданом Петровичем, на этот раз Ярослав уселся в кресло перед монитором, хозяин сидел рядом, а умник Артем стоял за их спинами. Иногда юноша наклонялся к столу, щелкал мышью, чтобы открыть новую страницу.
– Артем, распечатай, пожалуйста, этот текст, – попросил Чекин, развернувшись в кресле к парню лицом. – Покажу Комиссарову. Представляю его рожу… пардон, лицо.
– Нет проблем, – сказал тот. – Ну, как я вам кинул инфу?
– Блестяще! – Чекин поцеловал кончики пальцев, сложенные в щепоть. – Это называется – почерк, то есть характер преступлений идентичен. Здорово, нет слов. Дело за малым – найти того, кто работал бритвой.
– Предлагаю перейти в кабинет, – засуетился Богдан Петрович, – там обсудим. А то Эллочка из-за нас не может зайти в комнату.
– Согласен, – поднялся Чекин. – Артем, а ты поищи фото этих мужчин и, если удастся, более подробную информацию об убийствах.
– Искал, но… – парень развел руками и пересел в свое кресло.
– Ищи, ищи, гений, – хлопнул его по плечу Чекин. – Должны быть фотки, должны. Народ у нас любит себя и родственников выставлять напоказ. А тут крутые мужики. Были.
Он и Богдан Петрович перешли в кабинет, расселись в креслах у передвижного столика. Тут же постучалась к ним и заглянула Элла:
– Принести чаю?
– Детка, отдыхай, – отказался дядя Богдаша, но у Чекина было другое желание:
– Мне бы кофе, а? Умеешь варить?
– Да. Я научилась. Пойду варить.
– Очаровашка, как из другого века, – выразил восторг Чекин по поводу Эллы и перешел к главному, потирая руки: – Информация Артема не просто кое-что, это переворот в нашем деле. Только связь между преступлениями восьмилетней давности и убийством Инны пока не просматривается…
– Пока! – обнадеживающе поднял указательный палец Богдан Петрович. – Убийца использует некую ситуацию, неизвестную нам. Мне давно пришла эта мысль, но слишком много улик собралось и отвлекающих моментов.
– Итак! – прищелкнул пальцами Чекин. – Повод для серьезных размышлений есть, и очень большой. Что нам стало известно? Восемь лет назад совершены два убийства в одном и том же городе. Бизнесмена по фамилии Маковец нашли в его загородном доме на мраморной лестнице, залитой кровью… Круто парень жил, раз по мрамору ходил. Нашли с рассеченной сонной артерией. Через полгода бизнесмена Сорокина обнаружили в собственной бане с тем же смертельным ранением. Оба были дружны, но последний год перед первым убийством не общались, не ладили, что навлекло в начале следствия на ложный след, то есть подозревали Сорокина. Оба преступления остались нераскрытыми. Я все перечислил?
– Все, – поднял плечи Богдан Петрович, будто сомневаясь.
Элла принесла на подносе кофе и чай, Богдан Петрович по вечерам пил только чай с лимоном. Мужчины сделали по глотку и замерли с чашками в руках.
– Давайте перечислим теперь сходные факты, – поступило предложение от Чекина. – Там обоим мужчинам нанесен один удар уверенной рукой остро заточенным предметом, предположительно бритвой. У нас та же история с Инной. В результате удара во всех трех случаях рассечена сонная артерия… Поразительное сходство данных преступлений дает нам право подозревать, что все три убийства совершены одним человеком…
И Чекин выпятил нижнюю губу, что означало ступор. Неожиданно, надо сказать! Только что руки потирал, не прошло и получаса – попал в затруднение. Зато Богдан Петрович торжествовал, потому что прошлые версии Ярослава, немножко самоуверенного молодого человека (но не без способностей), рассыпались в прах. Не без видимого удовольствия он перечислил:
– Восемь лет назад Косте было двадцать два года, он учился в институте, а убийства совершены осенью и весной. Да и какая причина могла подвигнуть мальчика поехать в далекий городок, чтобы убить взрослых дядек? Марьяне исполнилось только семнадцать лет, о ее причастности говорить глупо. Артем… он и сейчас ни при чем, алиби у него – позавидовать может любой преступник. Остаются Валера и Надя… Теперь скажу с уверенностью: оба не виноваты.
А как приятно осознавать, что не ошибся, считая Болотовых непричастными к убийству Инны! Перед собой приятно, не перед ними. Все, что случилось в их семье, – на совести Валеры, ну и немножко Нади, потому что один не бывает виноват во всем. Тем временем Чекин начал второй подсчет:
– А каковы различия? Там – два бизнесмена, здесь – девушка, любовница бизнесмена…
– Наемник? Киллер? – И Богдан Петрович состроил кислую мину, тем самым выражая свое отношение к данной версии.
– Но предположить-то мы можем? – не унимался Чекин. – Тем более удары наносились твердой, уверенной рукой, как в нашем случае, так и в случаях восьмилетней давности.
– Не стоит тратить время на пустые предположения, – отмахнулся Богдан Петрович. – Если уж брать за основу версию «бизнес-конкуренция-враги», то пришить должны были бы Валеру, а не его любовницу.
– Короче, у нас в связи с новыми фактами только усложнилась ситуация, – сделал вывод Чекин. – Как вы сказали? «Убийца использует некую ситуацию, неизвестную нам». Может быть, в этом и есть смысл.
Богдан Петрович хотел что-то дополнить, да тут же и забыл, потому что позвонил Прохор, а у друга семьи Болотовых сразу паника:
– Да, Прохор? Что-нибудь с Марьяной?
– Нет, со мной, – сказал молодой человек. – Мы тут спорим… То есть спорю я, а Марьяна скандалит и выносит мне мозг. Я решил наш спор перекинуть вам.
– Ну, давай, я слушаю.
– Помните, Марьяна видела пару обуви у моей сестры?
– Конечно! И что?
– Я говорю, что размер 37–38 женский. Она утверждает, что у мужчин тоже бывают такие размеры, а убийство человека свойственно мужскому менталитету. Не лилипут же мою сестру лишил жизни!
– А ты считаешь, Инну убила женщина?
– Я пока ничего не считаю, но… А почему нет?
– Действительно – почему нет? Понял. Подумаю над этим вопросом. Но тебе сразу скажу: это не Марьяна. У нас новые данные, которые исключают ее со стопроцентной гарантией.
– А я знаю, что это не она, – порадовал его Прохор. А то ведь всякое может случиться, Марьяша там одна и без защиты. – Я понял почти с самого начала.
– Да? И как же?
– Интуиция. Короче, понял, и все. Разве важно – как?
Ого, кажется, парень влип по самые уши. Богдан Петрович, если б был молодым, не позавидовал ему, ведь Марьяночка не фунт изюма, и потому лично он никогда не рискнул бы построить с ней свое будущее. Однако Прохор вовремя позвонил.
– Ярослав, у вас какой размер ноги?
– Сорок один.
Богдан Петрович подошел к двери, распахнул ее и позвал:
– Элла! Элла, подойди ко мне!
Девушка прибежала вместе с юным мужем, они пока, как сиамские близнецы – куда одна, туда и второй. Дядю Богдашу интересовал тот же вопрос: какой размер у девочки.
– Тридцать семь, – сказала она.
– Отлично! Неси туфельку.
– У меня только осенние, нарядные и летние я упаковала.
– Прекрасно! – прищелкнул пальцами Богдан Петрович. – Мне нужны именно осенние… желательно на низком каблуке.
Спустя минуту он вертел в руке аккуратную туфельку темно-коричневого цвета, закрытую, с тупым носком и на небольшой танкетке. Подумав, он встал с кресла и отправился в прихожую, где стояла вторая туфелька. Туфли гостя он отыскал сразу же, выставил на середину прихожей…
– Что вы хотите сделать? – заинтересовался Чекин.
– Провести… типа следственного эксперимента, – ответил Богдан Петрович, ставя рядом обе туфли Эллы.
Он сфотографировал обе пары обуви с разных ракурсов, потом протянул трубку Артему:
– Отправь фотки Прохору.
– Дядя Богдан, если хочешь качественных фоток, нужно снимать фотоаппаратом и отправлять по Интернету на почту. А в телефоне изображение будет маленьким, невыгодным. Принести фотик?
– Да? Неси.
Еще раз сфотографировали обе пары обуви, затем Артем двинул к компьютеру, а Богдан Петрович позвонил Прохору:
– Скажи Марьяне, пусть войдет в свою почту, мы прислали несколько фотографий с обувью. Это похоже по размерам на то, что она видела у Инны, или те туфли смотрелись как-то иначе на фоне большого размера Инны? Может, не так бросались в глаза… Ну, я не знаю, что еще могло показаться. К сожалению, женских сорокового размера нет, только мужские и сорок первого, но впечатление… оно должно быть. Какое-то.
Ждали недолго. Богдан Петрович отказывался объяснить, что он хочет получить в результате эксперимента, отговаривался элементарно: мол, пока это просто сравнение, а выводы… какие могут быть выводы на данном этапе? И вот поступил звонок от Прохора, а голос был Марьяны:
– Дядя Богдан, не знаю, где вы их достали, но это те туфли.
– То есть? Я не понял, что ты имеешь в виду?
– У Инны стояли эти туфли, снимки которых прислал мне на почту Артем, – старалась разъяснить как можно понятней Марьяна. – Мне трудно судить о размерах, мужская обувь сильно отличается, но туфли поменьше… Да, дядя Богдан, это та же модель, тот же цвет, та же высота танкетки. Эти туфли стояли у Инны в прихожей, эти. Кожаные, добротные, качественные, дорогие. Где ты их взял?
– Да так… Спасибо. – Он опустил руку с телефоном на колено, поднял глаза на ребят, улыбнулся. – Ну? Чего стоите? Эксперимент не удался. Марш к себе!