Куда понятней потребности одиноких гастарбайтеров, прибегающих сюда за определённым фрагментом женского тела. Точнее, его имитацией, сделанной из резины разной плотности.
А чулки и колготки здесь, кстати, хорошие, крепкие. Татьяна иногда покупает себе…
То он, то она что-то друг другу без смешков, шёпотом говорят, кивают. Она чуть смущённо улыбается, он серьёзен, глаза иногда вспыхивают, и ему приходится скорее гасить этот огонь… Наверняка у них появились первые признаки пресыщения, точнее, возникло желание попробовать что-то новое. И они зашли сюда.
Татьяна не спрашивает: «Я могу чем-то помочь?» Знает по опыту: людей это всегда смущает, они начинают нервничать и обыкновенно уходят ни с чем. Приставучий продавец в любом магазине вреден, а у них он просто губит всю торговлю.
Эти и так не то чтобы смущены, но стеснены. Кроме Татьяны, в зале ещё две девушки в белых халатах и шапочках с красным крестиком. Их можно принять за кукол для эротических игр, но они живые – они делают экспресс-тесты на ВИЧ.
Акция проходит по всему городу. Хозяина их магазина эта новость застала здесь – позвонили по телефону. Сначала он испугался и возмутился: «Никакого СПИДа у меня тут! У меня радость, а не болезни». Но ему что-то долго говорили в трубку, и он сдался: «Социально значимо… гражданская ответственность… Ну хорошо. Только пускай сразу не бросаются со шприцами своими. У меня покупатель пугливый».
– Славка, блин, да не суй ты мне эту залупь! – слышится из подсобки.
Татьяна отгибает занавеску, сверкает глазами на девок. Те корчатся от сдавленного хохота. Угорают прямо. На тарелке лежат два полукруглых куска мармелада – концы пенисов.
– Выгоню! – шипит Татьяна и оборачивается в зал.
Пара перешёптывается активнее; Татьяна пугается, что выкрики и смех достали девушку и молодого человека и они сейчас уйдут.
Но те подходят к кассе. Говорит молодой человек; девушка блуждает взглядом по сторонам, не желая встречаться с Татьяной глазами.
– Нам, пожалуйста, презервативы «Ситабелла», что ли… которые с усиками. И ещё смазку ту, вон там.
Татьяна кивает. Никакой улыбки, всё должно быть сдержанно, корректно. Выходит из-за прилавка, открывает сначала одну витрину, берёт презервативы, потом другую – где пузырьки со смазкой.
– Простите, эту?
– Левее…
Конечно, мелочи, копейки. Но хоть что-то. Будем надеяться, это пробный шар, разведка боем. Сейчас поймут, что всё нормально, никто их не покусал, и зачастят.
Возвращаются к кассе, Татьяна сканирует товары, называет цену и спрашивает:
– По безналу?
– Да.
– Прикладывается?
– Да. – Молодой человек кладёт карту на дисплей терминала.
Выползает с пощёлкиванием чек. Татьяна отрывает и подаёт его молодому человеку. Теперь можно и улыбнуться:
– Спасибо за покупку! Ждём вас ещё.
– Непременно. – Его не радует её гостеприимство – наверняка он был бы рад, если бы вместо живого человека здесь торчал робот.
Впрочем, многие сейчас предпочитают таким вот магазинам интернет. Выбрал, заказал, получил на почте. И адреса не надо, достаточно абонентского ящика. Никакого личного общения… Скоро магазины наверняка позакрываются. И так их осталось наперечёт.
– Господа, – произносит одна из куколок, – провериться не желаете?
Пара притормозила.
– На что?
– По всему городу проходит акция экспресс-анализа на ВИЧ. Десять минут вашего времени – и вы обретаете уверенность.
– Нет, спасибо.
– Очень жаль. У нашего города сложилась репутация столицы ВИЧ в России. Мы пытаемся её разрушить. В прошлые выходные анализ сдали мэр, популярные рок-музыканты, артисты…
– А это бесплатно?
Куколка воодушевилась:
– Совершенно! Более того – за участие в акции вы получите значки «Я свободен от ВИЧ» и приглашение на субботнюю пробежку с мэром.
Мэра в городе уважали, побегать с ним собиралось по нескольку сот человек.
– Что, Мариш, проверимся? – усмехнулся молодой человек.
– А больно?
– Вы что! При нынешних технологиях боль совершенно исключена. Мы проводим анализ по слюне.
– В смысле «по слюне»?
– Да, теперь не обязательно сдавать кровь, – распаковывая коробочку цвета морской волны, стала объяснять куколка; другая готовила второй тест.
Татьяна зашла в подсобку – в зале она теперь бесполезна, а если кто-то войдёт, услышит: над дверью висят колокольчики фэншуй.
Женька и Славка сыто отвалились на спинки стульев. Тарелка пуста – и концами в итоге не брезганули…
– Спасибо, Танюш.
– Да не за что. Берегите себя.
– В смысле?
– Ох, разнесёт ведь с такого количества…
Девки, конечно, мысленно тут же добавили к её словам неприличное название того, что они сейчас съели, и заржали.
– Тихо! – Татьяна присела на стул, глянула в телефон. – Ещё два часа до смены. Спать хочу…
Славка предложила:
– А пойдёмте в «Марусю».
– И что там делать без денег? – отозвалась Женька.
– Ну стопудово кто-то знакомый тусит. Угостят.
Татьяна укоризненно покивала:
– Поели – захотелось бухнуть…
Хоть и ровесница, она действительно ощущала себя старше их. Может, из-за того, что родилась и выросла здесь, в столице области; они же приехали из своих городочков и резвились, как щенята на воле. Может – да скорее всего, – что училась на режиссёрском отделении, а они – на актёрском. Уже сейчас, в начале второго курса, это выражалось в мелочах: одни играли, другая следила, чтоб не заигрывались.
– Почему сразу выпить? – Славка сделала вид, что обиделась; распустила пухлые губы. – Поговорить, людей послушать, потом в этюде использовать.
И Татьяна дребезжаще ответила:
– Не верю-у-у.
Девки с готовностью покатились со смеху.
– Да ну! Чего вы па́рите?! – послышалось из торгового зала. Голос молодого человека, но какой-то другой, без вежливо-ироничных нот – недоумённо-возмущённый.
«Ещё скандала не хватало». Татьяна вскочила, вышла к прилавку.
Молодой человек и девушка рассматривали пластиковые палочки тестов, а куколки испуганно хлопали глазами.
– Вообще-то ложноположительная реакция допустима, – тоненько произнесла одна, – но, извините, маловероятна.
– Да это чушь, понимаете! – Молодой человек бросил палочку на стол. – По слюне они СПИД определяют.
– ВИЧ…
– Вам вообще бы лучше молчать. Ясно? Мариш, – он взял девушку за локоть, – пошли отсюда.
– Если хотите, – куколка не сдавалась, – можно сделать повторный анализ. Взять кровь… Это не больно. – Вынула из-под стола две коробочки; на сей раз они были фиолетово-белые. – Чтоб развеять сомнения.
Татьяну удивило её самообладание – наверняка ведь впервые столкнулась с такой ситуацией – и вот, продолжает работать.
– Пошли, – тянул девушку молодой человек. А та оторопела, не могла оторваться от палочки.
Он тянул, она стояла. Длинные крупные икры напряглись, появились бугорки мышц – такую действительно не так просто сдвинуть с места.
– Мари-иш!
Она трудно, тягуче отлепила взгляд, но посмотрела не на молодого человека, а на куколок.
– Давайте сделаем.
– Да я говорю, чушь! В секс-шопе они тут будут клинику устраивать. Не надо. Пошли, мы же в «Пиццу-мию» хотели…
– Серёжа, перестань. – И, высвободив руку, она протянула её куколкам.
А в тех уже проснулись медсёстры: ловко открывали коробочки, разрывали упаковки.
– Я не буду, – сказал молодой человек, – ещё реально заразиться тут не хватало.
– Сергей!
И он послушно положил ладонь на стол.
Татьяну толкнули сзади. Оглянулась: девки. Выбрались из подсобки. Загонять обратно не стала – теперь никому до них нет дела, а хихикать они вряд ли станут. Не совсем же дуры.
Молчат, не спрашивают. Значит, поняли.
– Нагоняем кровь, – приговаривала куколка с тонким голосом, хотя теперь он уже был не тонкий, а успокаивающе-мягкий и одновременно тревожный. – Так, пальчик покраснел. Теперь… – Щелчок, напоминающий звук степлера, следом второй. – Вот и всё. Смачиваем индикатор…
– Какой-то тест на беременность, – хмыкнул молодой человек, но голос дрожал, негодование и сарказм в нём словно выгорели, осталась лишь показная весёлость, скрывающая страх.
– Хороший тест. Почти стопроцентная точность.
– Да уж…
Стояли, ждали. Пара, куколки, Татьяна, девки. Даже разноцветные аксессуары, приспособления, игрушки, казалось, наблюдали за людьми.
Татьяна сейчас хотела одного – чтоб никто не вошёл в магазин. Не нужны лишние. Чем меньше… И вообще-то не надо здесь стоять – ни ей, ни девкам. Уйти в подсобку. Спрятаться.
Но не уходила. Смотрела на широкую спину девушки, на розоватые ноги без колготок – начало октября, а тепло, почти лето… Туфельки хорошие, Татьяне такие нравятся: сзади ромбик блестящей кожи, стопа почти вся открыта, а пальцы под остреньким кожаным колпачком. Голень обхватывает тонкий ремешок; каблук небольшой, напоминающий ножку коньячного фужера. Или бокала. Как правильно?.. Да, каблук небольшой, поэтому между пальцами и ступнёй нет излома. Ей неприятно, когда слишком высоко, а эти – как раз… В «Успенском» видела подобные. Дороговаты… Но если подкопить… Хоть бы скорей кончилось… И разошлись…
Одна из куколок то и дело поглядывала на часы. Потом слегка наклонилась, придерживая шапочку с крестиком, и отшатнулась. На какой-то сантиметр, но все заметили. И одновременно вздрогнули. А она продолжала стоять так, полусогнувшись, не поднимая лица.
– Что там? – спросила девушка.
И куколка, будто только ждала вопроса, как разрешения, резко выпрямилась. И сказала не горлом, не связками, а грудью:
– Две полоски.
– Х-хо! – вымученно насмешливый выдох молодого человека.
Девушка взяла один тест. Посмотрела. Положила обратно. Второй. Тоже посмотрела и положила. И обернулась к молодому человеку. Взгляд у неё был… У Бергмана в одном фильме, а может, и не у Бергмана, герой убивает подругу. Вонзает нож в грудь. И она так на него смотрит: вопросительно, беззащитно… нет, с каким-то таким сначала детским доверием, а потом детской обидой: я была вся твоя, а ты… И взгляд затухает, затухает…