Глава 8
из которой следует, что соломинкой топорище не переломить
- Ты сейчас о себе говоришь, или о ком-то другом? – уточнил я.
- То есть? – Сэмади кинул в рот очередной орешек.
- Ну, относительно врага?
- А, вон ты о чем. Нет, не о себе. Мне с Витаром и Мессмертой в любом случае не по пути. Я о этих землях в целом речь веду. Если эта парочка посадит в столице своего эмиссара, то Север будет потерян для нас всех – тебя, меня и, конечно же, Тиамат. Даже если кениг уцелеет и сбережет часть войска, уведя его куда-нибудь в сторону Великих Снегов – все равно это проигрыш.
Он прав, так и есть. Основная часть северян, та, что сидит на хуторах или ходит по холодным морям автоматически перейдет под руку того, кто сидит на троне. И в грядущих сражениях они встанут за его спиной, а не за нашей.
- И чего делать? – озадаченно потер я лоб ладонью – Как Витару помещать? Отправить войско туда, в Ринейские горы? Так порвут его там, неминуемо порвут. Был я в тех местах, жуткое место, хоть легион с собой веди, шансов выжить у него немного. Не победить живым мертвых, да еще и в вечной тьме. И все входы-выходы из подземных глубин тоже не перекроешь. Да и новые организовать можно, для бога это ерунда.
- Насчет живых и мертвых – это ты прав – подтвердил Сэмади – А вот если мертвые против мертвых встанут – тут кто знает. Победителя в такой схватке может и не будет, но вот что войско Витара как минимум изрядно поредеет – за это поручусь.
Ну, слава богу, а то я уж решил, что мой черный братец перестал преследовать свои интересы и стал командным игроком. А, нет, все в порядке, он, как всегда, находится лишь на своей собственной стороне и радеет только за нее. Просто в данный момент мы с ним идем по одной дороге. Вопрос только в одном – до какого перекрестка он с нами дойдет? До первого или до второго?
И еще интересно, насколько он сгустил краски, рассказывая о происходящем. Нет, что Витар в подземельях формирует армию – не сомневаюсь, здесь Сэмади не соврал. Он вообще никогда не врет, по крайней мере именно мне. Он просто подает правду в том виде, в котором она выгодна конкретно ему, так что не факт, что новая армия Витара так уж велика и смертоносна. Хотя это не столь существенно, в нынешней ситуации любое вражеское войско на Севере нам помеха, а любая помощь выгодна.
- И что для этого нужно? – изобразил удивление на лице я – Разрешение кенига на то, чтобы ты пошел в Ринейские горы? Не думаю, что оно тебе прямо уж очень сильно требуется.
- И ты ошибаешься – растянул губы в улыбке Сэмади – Представь себе – нужно. Впрочем, не только в нем дело. Я хочу побеседовать с местным властителем лично, друг мой. Побеседовать и прояснить кое-какие моменты. Твое слово – сталь, я это знаю, но в этих землях ты, как и я, всего лишь гость. Так что устрой встречу с кенигом, Хейген, нам пришло время нам с ним кое о чем побеседовать лицом к лицу.
А вот это не очень хорошо. Нельзя сказать, чтобы прямо никто не знал в игре о том, что я дружбу с этим товарищем вожу. Назир, думаю, о чем-то таком догадывается, а, значит, и Хассан ибн Кемаль в курсе происходящего, почти уверен, что про наше общение с Сэмади знает Странник, и, как следствие, пакостник Тристан, плюс некоторые иные обитатели Раттермарка из числа НПС. Но никто из них не станет переводить эту информацию из состояния закрытой в общедоступную, не того калибра персоналии, они все себе на уме. Харальд же другого порядка фигура, тем более изрядно отягченная застарелым алкоголизмом. Ему ничего не стоит брякнуть после встречи что-то вроде: «А Хейген-то, оказывается, с мертвяками дружбу водит. Да с какими! С непростыми! Сам давеча с этим страховидлом общался» И не сомневаюсь, через совсем краткий период времени все, кому надо, про это будут знать. Наверняка близ кенига ошиваются глаза и уши наших недоброжелателей. И вскоре после этого я получу кучу неприятностей, перечисленных еще черт знает когда, тех, что значились в условиях моего общения с Сэмади. Нельзя сказать, что они совсем уж тяжкие, но есть там пункт, который вызывает у меня немалую печаль. Если инквизиторы, Орден Плачущей Богини и еще пара доселе мне неизвестных организаций проведает про мои шашни с Бароном, то они из моих друзей моментально в лютых врагов превратятся. Ладно, возможно с рыцарями еще как-то удастся поладить, там Тиамат пособит, которая Сэмади привечает. Прежней сердечности уже не жди, но хоть до смертоубийства дело не дойдет. Но вот инквизиторы точно против меня встанут, и не посмотрят, что я названый брат короля, который обломкам их организации приют предоставил. А ведь я этих ребят еще и к делу приставил, они пользу приносят, за моими сирыми и убогими НПС-сокланами приглядывают, оберегают их от опасностей сурового мира Файролла.
Короче – не понос, так золотуха.
А, может, и обойдется. Кениг ведь в курсе того, что помощь в освобождении Хольфстрига, который не так давно было подмял под себя Витар, оказало неживое воинство, и я ему это подтвердил. И ничего, не стал он это выносить на всеобщее обсуждение, ни в трезвом виде, ни в пьяном. Так что рано пока расстраиваться.
Наверное.
- Сегодня вряд ли – покачал головой я – Их величество наверняка сейчас уже в стельку надралось, для беседы непригодно. С ним надо утром беседовать, в интервале между опохмелением и заходом на новый алкогольный вираж.
- Держи – Сэмади кинул мне орешек – Раздавишь его в тот момент, когда его величество будет готово к беседе. Только делай это в помещении, таком, куда не проникают лучи солнца. Не то, чтобы я их боялся, но моя стихия – тени и полумрак. И еще – не тяни, братец. Не тяни. Времени почти не осталось.
Сказал – и исчез, словно растворился в упомянутых мгновением ранее тенях, оставив меня в одиночестве стоять на перекрестке.
- И так всегда – вздохнул я – Вечно всем от меня что-то нужно, а как сделаешь – так «спасибо» не дождешься. Воистину – все сволочи, что люди, что нелюди. Тьфу!
Я глянул на северное звездное небо, куда более блеклое, чем на Востоке, поежился под порывом холодного ветра, дующего из тех краев, где сидит в своем замке возвратившийся из небытия Великий Фомор, после вслушался в волчий вой, раздающийся из леса и, между прочим, звучащий куда громче, чем раньше, да и вышел из игры.
- Слушай, я тут кое с кем поговорила – сообщила мне Вика, заметив, что я зашебуршился в коконе, выбираясь из него – Слышишь меня.
- Слышу – пробормотал я, распрямляясь – Уффф! Новая модификация, новая модификация… А спину ломит как от старой.
- Это не капсула виновата, а ты сам – справедливо заметила моя сожительница – Ты только ешь да лежишь, вот и болит все. Нет, чтобы в тренажерку походить, поменьше мучного, жареного и соленого в пищу употреблять, курить бросить. Вот тогда ничего не ломило бы!
- Тогда конечный смысл моего существования пропадет – возразил я – Нет, игра – хрен бы с ней. Но без мучного, жареного, соленого и никотина на этом свете, который и так юдоль печали, жить станет совсем нестерпимо. Ну, и еще без всяких там приятных глупостей.
- Да погоди ты со своими глупостями! – Вика встала с кровати и подошла ко мне – Вот, смотри, это Анька Ладыгина, мы с ней в одной группе учились. Давай ее возьмем, чтобы вакансию закрыть, а? Тогда этот новый придурок от нас отвянет со своими креатурами.
- Во-первых, подобные вопросы не в моем ведении – возразил я ей – Мой максимум – рекомендация, дальше решают другие люди. Во-вторых, мы уже брали одну твою одногруппницу, не знаю как тебе, а мне ее за глаза хватило. В-третьих, подозреваю господину Голицыну глубоко начхать на то, есть у нас вакансии или нет. Он из породы людей, которые не знают, что на свете есть слово «нет», потому будет переть как бульдозер, пока не добьется своего или не умрет. Такой уж у него психотип. И сразу скажу - прямая уголовщина в мои планы не входит.
- Может поговорить с Ленкой, пусть она с ним трахнется? – предложила Вика – Ну, если так мужика припекло. От нее не убудет, а нам меньше нервотрепки и дискомфорта.
- Не уверен, что ее устроит подобная постановка вопроса – хмыкнул я – Да и потом – тут, похоже, дело не замыкается на подобном нюансе. Товарищу не столько физиологическое, сколь духовное торжество нужно, понимаешь? Он как твоя сестрица – пока не заберет все, что желает, не остановится. А душу заполучить куда сложнее, чем тело. Тем более такой сибирской язвы, как Шелестова.
- И что, будем сидеть и ничего не делать? – возмутилась Вика – Пусть он нас прессингует?
- Почему же ничего? – удивился я, отправляясь в прихожую – Конечно нет. Мы развернем полноценную военную компанию, и начнем, как в таких случаях водится, с хорошей кляузной провокации, с помощью которой на нашу сторону будет привлечен административный ресурс для удара по флангам противника. Да, это не путь героя, да, для смелых и отважных подобное выглядит просто фу как, но ничего лучшего для борьбы с высокосидящими и далекоглядящими руководителями люди за века пока не придумали. Ну, разве что только старый добрый анонимный донос, но он в текущую концепцию необъявленной войны не вписывается. Пока не вписывается.
Я набрал внутренний номер и подмигнул Вике, которая, похоже, начала понимать, что я имею в виду.
- Слушаю – раздался в трубке голос Азова.
- Мое почтение, Илья Павлович. Как ваше ничего?
- Как обычно – дел больше, чем времени. Что у тебя опять случилось? Хотя я догадываюсь. Все же закусился ты со своим новым начальством? Как и предполагал?
- Есть такое – подтвердил я – До ругани и драки не дошло, но взаимопонимания не случилось. Больно мы с ним по-разному эту жизнь понимаем.
- А если поподробнее? – попросил Азов – С деталями?
Я не стал ему перечить и пересказал утренний разговор с Сергеем Сергеевичем во всех подробностях, причем даже от себя почти ничего не добавил. Ну, если только самую малость, в той части, где он без должного почтения отзывался о владельцах «Московского вестника». А почему бы и нет?