— Кстати, — я налил себе коньяку и плюхнулся в кресло, — а Архипелаг-то когда запустите? Народ ждет.
— Думаю, после большого майского турнира, — ответил Зимин, — самое то. Как раз и бета-тестеры, надеюсь, к тому времени друг друга перебьют.
— Да ладно тебе. Они куда раньше управятся, — возразил ему Валяев. — От изначального состава сейчас половина осталась, и эти трое зубастые, словно пираньи. Девка особенно зла, нет для нее ни запретов, ни морали. Огонь, а не игрок! Клянусь, прямо иногда хочется ей подыграть.
— Так ты один раз так и поступил, — заметил Зимин, тонко улыбнувшись. — Кто ей черепаху на остров Трех Горилл послал? Или она сама туда приплыла? И ведь до чего вовремя, как раз тогда, когда симпатии твоей отступать стало некуда.
— Ага, значит, тоже за ними следишь! — обрадовался Валяев и даже в ладони похлопал. — А кто говорил: «Да ну, что за игры хомячков в коробке»?
— Не делай так больше, — из голоса функционера ушла ирония, он ощутимо похолодел, — никогда. Ты знаешь правила, Кит. И то, что раз за разом их нарушение тебе сходит с рук, не означает ничего. Да, локация тестовая, все, что там случится сейчас, никак не повлияет на будущее. Но игроки в ней настоящие. Живые. Потому…
— Был неправ, знаю, каюсь! — поднял руки над головой Валяев. — Ну очень уж девка хороша! Ты же знаешь, что такие, как она, мое слабое место. Они разят мое сердце вернее кончика шпаги, вернее кинжала толедской стали!
— Пустозвон. — Зимин снова закинул ноги на стол. — Лучше налей мне коньяку, дамский ты угодник! Киф, по лицу вижу, что у тебя есть что еще сказать, но ты отчего-то не решаешься это сделать.
— Ну, «не решаешься» — слишком громко сказано, — усмехнулся я, ставя опустевшую рюмку на столик. — Я сроду в робких не ходил.
— Чистая правда, — кивнул Азов. — Глуповат — это да. Неслух редкостный — тоже так. Но не трус!
— Просто не хотел настроение портить, — притворно вздохнул я. — Хорошо же сидим. Но раз сам спросил… По ходу, мы не всех крыс выловили, господа! Где-то еще одна затаилась. Причем не хуже предыдущей, то есть обладающая немалыми полномочиями.
— Да нет! — тряхнул головой Валяев. — Прекрати! Не может быть.
— Шутишь? — не поверил мне и Зимин.
— Факты, пожалуйста, — потребовал Азов.
— Вы желаете фактов? — с легкой ехидцей глянул я на безопасника. — Их есть у меня!
Я последовательно изложил все свои умозаключения, связанные с Мастером Стрекоз, его информированностью о вещах, которые он никак знать не мог, и том, что у него есть лазейка на Серые Пустоши, что дело невиданное.
— Ну, дорогу к Страннику он, думаю, в самом деле проторил сам, — выслушав меня, проворчал Валяев. — Клятый Олег создал как минимум несколько путей, которыми из Раттермарка можно попасть на Серые Пустоши. Несколько непосредственно ты на радость нам нашел, еще один намертво закрыт, хоть лбом бейся в эту дверь, она не откроется.
— Да? — заинтересовался я. — А что за дверь?
— Тебе она без надобности, — осек меня он. — Говорю же — туда не попадешь. Что до твоего Мастера Стрекоз, то он, возможно, отыскал еще какую-то тропку, которая нам до того была неизвестна. А почему нет?
— Или, как вариант, он воспользуется Дорогой между Дорог, — предположил Зимин. — А почему нет? Да, место непростое, про него никто ничего не знает, но, если ты на нее смог попасть, так чего бы кому-то еще до того же не додуматься?
Ну да. Мало того — в игре есть как минимум два человека, знающие о ней наверняка. Один — Мюрат, носящий теперь новое имя, второй — Элина, которой мой заклятый приятель про нее наверняка поведал. А может, и не ей. Уверен, Мастер Стрекоз не пожалел бы кругленькой суммы в реальных деньгах за рассказ о подобном диве дивном. Вполне вероятно, что и получил Люсьен от него гробовые за Мюрата.
— Вот что — ты на предложение этого типа соглашайся, — подумав, велел мне Валяев. — И дорогу поглядим, и до Странника этого, мать его ети, может, сможем добраться. А если нет — делай все, чтобы он Крисну форсировал и на подконтрольные нам территории выбрался. Тут мы его живо прищучим.
— Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, — нахмурился Зимин. — Неизвестно пока, какие еще сюрпризы Олега до сих пор не всплыли. Его в живых уже сколько времени нет, а то и дело приветы от него активируются.
— С мертвого не спросишь, — ухнул филином из своего кресла Азов. — Давайте лучше о живых. Сдается мне, что наш друг прав. Сидит где-то внутри еще одна заноза, сидит. Слишком этот Мастер Стрекоз хорошо информирован. Чересчур.
— Так может, с ним напрямую и пообщаться? — предложил Валяев и растянул губы в очень и очень недоброй улыбке. — Адрес пробивается на раз, а дальше все просто и ясно. Давайте я прямо сейчас съезжу? Мне нетрудно. Если он живет в Москве, а я в этом почему-то уверен, то через пару часов мы будем знать все, включая имя крысы.
Глава 17
в которой герой отправляется в ночь
— С ума не сходи, — осек его Зимин. — Что-то в последнее время ты сильно стал в негатив уходить, Кит, агрессии в тебе очень много накопилось. Спокойнее надо, спокойнее. Во-первых, всех крыс не переловишь. У нас тут вертятся деньги, причем большие, потому всегда были, есть и будут те, кто в какой-то момент решат, что мы должны с ними ими поделиться. Почему? Да потому, что они на корпорацию работают, а этого никто не ценит. Нечестно же! Во-вторых, может, хоть на этот раз вы послушаете меня и, вместо того чтобы устраивать мгновенный суд и расправу в стиле Дикого Запада, сначала понаблюдаете за тем, в какую норку грызун носит зернышки? Авось хоть тут что-то новенькое сможете разузнать. Ну и наконец — вы реально собираетесь прессинговать лидера одного из самых мощных кланов игры? Накануне всего запланированного? Вы в себе?
Интересно, он на самом деле так думает или у него есть какие-то свои резоны для того, чтобы встать на защиту главы «Воинов Света»? Хочется верить в то, что первый вариант верен, потому как если нет, то ситуация совсем уж выворачивается мехом кверху.
И вот еще что любопытно — я не смог сам себе ответить, какой именно Мастер Стрекоз мне выгоднее. В смысле тот, который пообщался с моим работодателем, после чего, возможно, вообще навсегда забивший на игру, или же тот, которого я знаю — хитрый, ловкий, эгоцентричный, меняющий состояние «мягкость» на состояние «жесткость» за секунду. Так вот — ответа я так себе на этот вопрос и не дал. Странно, обычно мне со мной все ясно, а здесь гляньте-ка. Может, дело в том, что мы с Мастером Стрекоз кое в чем похожи? Не как близнецы из индийского кино, конечно, но тем не менее.
— И то, — мигом утих Валяев, а после взял из коробки, стоящей на столе, сигару. — Что-то занесло меня. А виной всему — коньяк! С ним сегодня я явно перебрал.
— А завтра ж в бой! — назидательно произнес Азов. — Тебе людей за собой вести. Своих бойцов, своих воинов. Свой хирд!
— Вот тут ты тоже перегнул, — расхохотался Валяев. — Я в бой сроду трезвым не ходил. Это скучно. Куража нет, и настрой всегда не тот. А вот как бахнешь эля с полбочонка или пару бутылок рейнского, так сразу кровь по венам, как река при половодье, шарашит!
— Пей-пей, никого не слушай. — Зимин наполнил рюмки, стоящие напротив него. — Твое здоровье!
— Все равно опять мы вас уделаем, — пыхнув дымом, Валяев взялся за рюмку, — как в том году, и в позатом, и раньше.
— И в том, и в позатом флаг был наш, — погрозил ему пальцем приятель. — Ты, как всегда, выдаешь желаемое за действительное.
— И в самом деле перепутал, — повинился Валяев. — Prost!
— Будет новый день — и увидим. — Азов поднялся на ноги и потянулся. — Что до инсайдера — оставьте его мне. У каждого есть своя забота, эта — моя.
— Чем дальше, тем больше мне кажется, что твои заботы становятся нашими, — едко заметил Валяев и опрокинул рюмку в рот. — Ф-ф-фух! Если бы не наш приятель Киф, сколько бы негодяев до сих пор гадили у нас в компании по углам?
— Но не гадят же? — глянул на него безопасник. — Так ли иначе, но они получили то, что заслуживали. Всегда важен лишь один факт — сделано дело или нет. Мое — сделано. А вот тебе, согласись, похвастаться особо нечем. Ну, если не считать Арену, но такое ли она большое достижение? Вот приедет скоро Старик и поинтересуется у тебя, насколько велики твои успехи — что скажешь? Макс выкрутится, я тоже, а вот ты… Не уверен.
— Он ведь только-только сменил гнев на милость, — добавил Зимин. — Как бы снова в опалу не попасть, братец!
— Спасибо вам, друзья! — Валяев отвесил поясной поклон и мазнул ладонью по полу. — Приободрили! И тебе, Киф, спасибо!
— А я тут при чем? — Мне даже как-то обидно стало. — Слова же не сказал. Сижу курю.
— Все твоя шпиономания! — обличительно заявил обиженный функционер, мигом поменявший свое недавнее мнение обо мне. — Пришел, развел очередные страсти-мордасти — и вот результат. Мы сразу перестали выпивать и начали ругаться. Ты прямо какой-то… Не знаю… Горевестник ты! Вечно придешь и все обосрешь!
— Так себе имя, — возразил я. — Лучше называй меня Бронко.
— Тьфу! — Валяев уселся в кресло, засунул ладони под мышки и уставился в стену.
— Так может, тогда он завтра не за тебя сыграет, а за меня? — вкрадчиво предложил ему Зимин. — Ну, раз он тебе неприятен? Киф, ты как на этот счет?
— Да без разницы, лишь бы гонорар остался тот же, — ответил я и цапнул кусок сыра с тарелки, стоящей на столе. — Если честно, мне и ехать-то никуда не хочется, только за уважуху к вам в этом всем участвовать согласился.
— Шиш тебе, Макс, — буркнул Валяев. — Я его на самый опасный участок поставлю, чтобы жизнь сахаром не казалась.
— Да она у меня и без того, знаешь ли, не медом намазана, — возмутился я. — Хочешь как лучше, а в ответ получаешь одни упреки. Теперь вот сижу, думаю, как вам еще одну новость рассказать. Вдруг вы меня после нее вообще в окно выбросите? А я не птица, летать не умею.
— Еще одну? — закашлялся Зимин, извергая из себя клубы сигарного дыма. — Нет, прав Кит, надо заканчивать тебя в гости звать. По крайней мере по пятницам, когда на душе легко и светло. Ладно, выкладывай.