Мне показалось, или он как-то загадочно ухмыльнулся? Пройдет менее десяти минут прежде чем я пойму, что ничего мне не показалось. Дома меня ждал такой сюрприз, от которого я просто потеряла дар речи. Господи. Тут были не только Дарина с Максом и малышкой, не только Фаина и та же Настя, о которой я только что вспоминала, но и все мои друзья, одноклассники, ребята из театральной студии и даже из фотошколы. Когда ворота отворились и мы въехали на территорию, везде засверкали гирлянды — их было так много, что мне показалось, я попала в самую настоящую сказку. У меня дух перехватило… Никогда не думала, что сказки нужны не только детям, что вся эта красота способна вызвать такой восторг, как будто мне не семнадцать, а всего пять, и я готова сейчас во все горло звать Деда Мороза со Снегурочкой. А потом ко мне подходили мои знакомые, с подарками, поздравляли, желали всего самого доброго и светлого, а у меня дрожь по всему телу. Обнять каждого из них хотелось и миллион "спасибо" сказать. Я так расчувствовалась, что в носу вдруг защипало. На отца смотрела и мысленно Бога благодарила, что дал мне сил его дождаться… Сердце от любви распирало. Я вообще вся наполнилась таким счастьем, что хотелось делиться им со всеми.
Но главная неожиданность ждала меня впереди. Когда я услышала аккорды любимой песни и услышала голос Лексы — подумала вначале, что это просто звучит запись. Папа знал, что это моя любимая группа, что я обожаю их композиции и заслушала до дыр их альбом. Но когда увидела в нашей гостиной Лексу лично, не поверила собственным глазам. Подумала даже, что это какая-то очень похожая на нее пародистка, но нет — это была ЛЕКСА. Боже… она… здесь… прямо передо мной. Поздравляет меня с днем рождения. Офигеть. Да когда я всем расскажу — они удавятся от зависти… хотя о чем это я? Все же здесь… они наверное в таком же шоке… Боже… Боже… Мысли путались в моей голове, я не знала, что мне делать, пока вдруг не подошла к девушке и, схватив в руки другой микрофон, не начала петь вместе с ней…
Андрей
Андрей, ау-у-у, ты здесь?
Настя прикоснулась к моему плечу, а я словно очнулся, не понимая в первую секунду, что она имеет в виду.
Ты как будто не здесь… О чем задумался? — приподняла бокал с шампанским и, внимательно рассматривая мое лицо, продолжила. — С именинницей тебя…
Спасибо, Настя… рад, что ты пришла…
Разговариваю с ней, понимая, что фраза заезженная до невозможности, но в это мгновение ничего другого в голову не пришло. А также ловлю себя на мысли, что глазами все время Лексу ищу. Когда они пели вместе с Кариной, смотрел словно завороженный то на одну, то на другую, и чувства моментально захлестнули — восторг вперемешку с какой-то необъяснимой радостью. Видеть их рядом друг с другом. Поймал себя на мысли, что мне это чертовски нравится. Что я удивлен и необъяснимо доволен тем, что дочь настолько обожает Александру. Угодил ей. Впрочем, и не только это. Я заставил маленькую сучку уступить мне и сделать так, как я хочу, несмотря на все ее отказы и спесь.
И в ту же секунду сам на себя разозлился, чувствуя себя гребаным извращенцем. Воронов, она всего на несколько лет старше твоей дочери… вот, сам смотри, выглядит как ее подруга. А у тебя в голове дрянь какая-то. От одного взгляда внутри все переворачивается и возбуждение накатывает, как у подростка, который женщины не знал никогда.
Достаточно было ее даже издали увидеть, чтобы опять этот импульс почувствовать, и напряжение сковало от яростного желания снова к себе прижать. Как тогда, в гостиной, когда набросился на нее, словно голодный кобель, потому что сил уже не было сопротивляться. Да, бл***, я не сдержался. Сорвался, вопреки всем барьерам, которые ставил, и тут же снес их сам нахрен. Как будто в тот момент все значение потеряло, кроме голого желания… ворваться в ее рот языком и глотать судорожные стоны, дрожь ее кожей чувствовать и задыхаться от похоти. Я никогда настолько сильно не реагировал ни на одну женщину в своей жизни.
Никогда не испытывал такого острого желания поддаться эмоциям и последовать за зовом плоти. Это походило на помешательство, на помутнение рассудка, когда твой мозг просто отключается от нахлынувшей жажды. Взять… сделать своей. Прямо здесь и сейчас, и плевать, потому что ХОЧУ. Потому что не могу иначе. А как почувствовал, с какой страстью на поцелуй отвечает, так вообще перед глазами потемнело. Мне кажется, я даже задыхаться начал, потому что ею дышать хотел, а не воздухом. И по всему телу — вожделение мощной лавиной. Потому что под моей ладонью — жар ее кожи, которая мурашками покрылась, а меня от этого накрыло еще сильнее, потому что я об этой сучке мелкой весь день думал. Гнал мысли из головы, а они назойливыми насекомыми возвращались опять, и чем больше я хотел переключиться, тем безумнее картинки в голове возникали. Одна развратней другой, и кровь в венах шипит от возбуждения. Я сам не понимал, что именно меня так подхлестывало. То ли чертовый запрет и ненависть к ней, то ли эта красота ее экзотическая, но меня трясло только от мысли о ней.
К журналистке той поехал, думал, оттрахаю и все, отпустит, а потом домой вернулся, и опять она… Лекса. В ночнушке этой, которая мало что на теле прикрывала, и меня по новому кругу унесло — только сильнее во сто крат. Каждая секунда наедине с ней — как пытка, еле сдерживался, чтоб не наброситься, пытался себя в руках держать. Отослать наверх хотел, с глаз долой, но не смог. Понял, что смотреть на нее хочу, голос слышать, и черта с два я себе в этом откажу.
Они с Кариной вошли сейчас в гостиную, о чем-то перешептываясь и заливисто смеясь. Я заметил взгляд Лексы, он был очень быстрым, она поспешила отвести глаза, но я успел его поймать. Спела все же… сопротивлялась до последнего. Уперлась тогда — и ни в какую. Нет, и все… Не буду, говорит, не заставите… А я злился, и вместе с тем заводился еще больше, потому что, дьявол ее раздери, мне это нравилось. Как будто выйти на новый виток игры, которая завлекла тебя настолько, что ты с предвкушением ждешь следующего уровня. Желаешь, чтобы он был сложнее предыдущего, чтобы распалить интерес и азарт еще сильнее. Мне с женщинами всегда просто было, да я и не искал сложностей. Зачем? Я выбирал их, как и ресторан — доступно, дорого, быстро и качественно. Без промедлений и проволочек. А с ней все иначе. Сложно настолько, что я иногда вроде и понимаю ее, и в тот же момент ни черта понять не могу. Горит яростью и презрением, а на поцелуи так отвечала, что у меня от возбуждения скулы сводило и искры перед глазами посыпались. Это всегда оставалось неизменным — мужчина чувствует, если его хотят, и будь я проклят, если Лекса меня не хотела. У меня пальцы скрутило судорогой от желания проверить. Скользнуть между ног ее длинных и ощутить, КАК и НАСКОЛЬКО эта мелкая дрянь меня хочет. Только потом я бы уже не остановился.
Знал, что могу надавить на нее, чтоб спела для Карины, знал, как ее заставить сделать то, что я хочу, но в то же время понимал, что тогда все удовольствие от этого квеста будет потеряно. Потому что если сломается — автоматически потеряет какую-то свою неповторимую ценность. Мне хотелось поиграть еще… А потом она вдруг сама пришла ко мне, постучала в дверь кабинета и вошла. Сказала, что споет, и ушла быстро, побежала в свою комнату, не оглядываясь, я лишь услышал, как хлопнула дверь и характерный щелчок замка. Ухмыльнулся тогда, подумав про себя, что если захочу войти — ни один замок, нахрен, не удержит… Что же ее заставило передумать и так неожиданно согласиться? Еще одна чертова головоломка.
Странно, но теперь я возвращался домой с каким-то необычным чувством предвкушения. Злости и предвкушения. Именно так и именно в таком порядке. Не помню, когда испытывал подобное. Собственный дом давно стал для меня просто жилищем, в которое я возвращался, чтобы поесть, переночевать и заняться какими-то делами. Мне было незнакомо ощущение, которое принято называть тоской по дому и родным стенам. А сейчас все как-то незаметно для меня начало меняться. Она вызывала во мне запредельные эмоции, заставляла терять самообладание, вызывала стойкое желание свернуть ей шею и оттрахать, или наоборот оттрахать и свернуть шею. Сжимать пальцы, смотреть, как она задыхается и врываться в ее упругое тело на полной скорости.
Даже когда мы не виделись, не перекидывались парой фраз, само осознание того, что она где-то рядом, доставляло мне странное пронзительное удовлетворение. Да, мне определенно нравилось, что она меня избегает, это значило намного больше, чем ее показательные бравады. Несколько раз я даже успел заметить, как дернулась штора на ее окне — наблюдала украдкой, когда моя машина в ворота заезжала, но не всегда вовремя отреагировать получалось. Ждала или боялась? А чего бы я хотел? Сам не знаю… Черт, наверное, и того и другого.
Сейчас смотрел на Настю, на то, как двигаются ее губы, и понимал, что не услышал ни слова. Плевать. Какая разница… а когда к нам подошли Карина с Лексой, я вдруг интуитивно обнял Анастасию за талию.
Лекса, это Настя… Эм-м-м, — она замялась, видимо, не зная, какое слово подобрать, но потом словно опомнилась, — очень близкий друг нашей семьи… Настя, это Лекса…
Настя протянула ей руку и улыбнулась Карине.
Приятно познакомиться… Лекса. Я правильно услышала, вас же так зовут? Интересный псевдоним…
Увидел, как сверкнули яростью глаза Александры. И хотя она мило улыбнулась, но я то знал, что скрывается за этой ангельской улыбкой. Могла бы — глаза бы выцарапала и мне, и той, что рядом стоит. Успел уже изучить.
— Это не псевдоним, мне он не нужен. Меня и правда зовут Лекса…
— Александра, если быть точнее, — ответил я, глядя ей в глаза, не отрываясь.
— Терпеть не могу, когда меня так называют…
— Еще шампанского, Настя? — мимо нас проходил официант с подносом и остановился. Она кивнула и я взял оттуда бокал, отдав его спутнице.
В тот же момент к подносу потянулась рукой и Лекса.
— Я против, когда алкоголь употребляют… — сделал паузу, — несовершеннолетние…