Апухтин еще в училище обратил внимание окружающих на свой поэтический дар, ему пророчили славу Пушкина. Отношения с друзьями Чайковский поддерживал в разной степени и после окончания училища – все трое некоторое время вместе работали в Министерстве юстиции. И если Адамов, за свою недолгую жизнь (он умер в 1877 году), дослужившийся до директора Департамента Министерства юстиции, и Герард, ставший выдающимся адвокатом, Апухтин же хоть и не оставлял чиновничью службу, главным делом своей жизни все же сделал поэзию. Но та слава, которую ему пророчили в юности, к стихам Апухтина так и не пришла. Чайковский в будущем использовал его тексты для романсов. Алексей же в разные годы посвятил композитору два своих стихотворения. В одном из них Апухтин спустя почти 18 лет вспоминал их юность и мечты:
Ты помнишь, как, забившись в «музыкальной»,
Забыв училище и мир,
Мечтали мы о славе идеальной…
Искусство было наш кумир,
И жизнь была для нас обвеяна мечтами.
Увы! Прошли года, и с ужасом в груди
Мы сознаем, что все уже за нами,
Что холод смерти впереди.
Мечты твои сбылись. Презрев тропой избитой,
Ты новый путь себе настойчиво пробил,
Ты с бою славу взял и жадно пил
Из этой чаши ядовитой.
О знаю, знаю я, как жестко и давно
Тебе за это мстил какой-то рок суровый,
И сколько в твой венец лавровый
Колючих терний вплетено!
Но туча разошлась. Душе твоей послушны
Воскресли звуки дней былых,
И злобы лепет малодушный
Пред ними замер и затих.
А я, кончая путь «непризнанным поэтом»,
Горжусь, что угадал я искру божества,
В тебе тогда мерцавшую едва,
Горящую теперь таким могучим светом!
В последних классах училища Петр вел дневник под названием «Всё», которому доверял свои душевные тайны и переживания. Однако о дневнике знали все друзья, так как Петр наивно хранил его не в каком-то особенном месте под замком, а в пульте, где были свалены и его собственные, и чужие книги с тетрадями.
Подростковый возраст связан и с первыми любовными переживаниями. Именно в Училище правоведения Петр обнаружил в себе гомосексуальные наклонности. Вообще подобный тип отношений был достаточно распространен в закрытом учебном заведении для юношей. Главным серьезным увлечением этого времени стал Сережа Киреев.
Он был на четыре года младше Чайковского, в Училище правоведения поступил в 1855 году. Их знакомство, скорее всего, состоялось годом-двумя позднее. Об отношениях Петра с Киреевым, продолжавшихся несколько лет и после училища, знала вся семья: отец, братья, сестра, тетушки. Модест со временем был посвящен в детали этого романа. Так, уже в 1870 году Петр, поздравляя младшего брата с окончанием Училища правоведения, писал: «Живо вспоминаю то, что 11 лет тому назад сам испытывал, и желаю, чтобы в твою радость не была замешана та горечь, которую я тогда испытывал по случаю любви к Кирееву»[94].
Аттестат об окончании Чайковским Императорского Училища правоведения. 29 мая 1859 г.
Скорее всего, именно Киреев стал адресатом посвящения романса «Мой гений, мой ангел, мой друг» на стихи Афанасия Фета. Это первый из известных романсов Чайковского. В рукописи посвящение зашифровано в точках – их количество совпадает с числом букв в имени и фамилии возлюбленного Чайковского – «Сергей Киреев»[95].
Спустя годы после смерти брата, Модест Ильич охарактеризовал эти отношения следующим образом: «И тому, кто усомнится в красоте и высокой поэзии этого культа, я укажу на лучшие любовные страницы музыкальных творений Чайковского, на среднюю часть “Ромео и Джульетты”, “Бури”, “Франчески”, на письмо Татьяны, которых “выдумать”, не испытав, нельзя. А более сильной, долгой и мучительной любви в его жизни не было. Тех же, кто осмелится назвать такую любовь “грязной”, я спрошу: многих ли они найдут между своими, кто, не смея надеяться на поцелуй, наперечет удостаиваясь прикосновения руки боготворимого существа, в течение более десяти лет хранили такое чувство»[96].
Воспоминания о первой сильной юношеской любви оставались в сердце Петра Ильича всю жизнь. Не случайно в обстановке его последнего жилища – в простенке между окнами кабинет-гостиной – висят две фотографии Киреева-правоведа: на младшем и на старшем курсах.
Выпуск
Петр Ильич Чайковский окончил Императорское Училище правоведения в составе двадцатого выпуска с присвоением чина девятого класса, что по Табели о рангах Российской империи соответствовало званию титулярного советника. Чайковскому был вручен аттестат:
«Императорского
Училища правоведения
СОВЕТ
сим свидетельствует, что воспитанник сего Училища
Петр Чайковский,
окончив курс наук при благонравном поведении, оказал познания в Законе Божием очень хорошие, в Церковном Праве отличные, в Государственном Праве очень хорошие, в Гражданском Праве отличные, в Уголовном Праве отличные, в Гражданском Судопроизводстве отличные, в Уголовном Судопроизводстве отличные, в Межевых Законах и Межевом Судопроизводстве очень хорошие, в Местных Законах отличные, в Римском Праве отличные, в Энциклопедии Законоведения отличные, в Истории Русского Права отличные, в Финансовом Праве отличные, в Судебной Медицине отличные, в Логике очень хорошие, в Психологии очень хорошие, в Словесности Русской отличные, в Латинской очень хорошие, в Немецкой очень хорошие, во Французской отличные, во Всеобщей и Отечественной Истории очень хорошие, во Всеобщей и Отечественной Географии очень хорошие, во Всеобщей и Отечественной Статистике очень хорошие, в Математике хорошие и в Естественной Истории и Физике хорошие.
По сему основанию Высочайше утвержденного Устава сего Училища удостоен чина девятого класса.
В удостоверение чего дан ему сей аттестат за надлежащим подписанием и приложением большой печати Училища. Санкт-Петербург.
Мая 29 дня 1859 года. № 593»[97].
Так пронеслись девять лет учебы, в которые Чайковский учился не только профессии юриста, он учился жить, справляться с превратностями судьбы, переживать горе и трагедии, радоваться жизни, дружить и любить. Все больше и больше места в его душе захватывала музыка. Впереди ждала серьезная взрослая жизнь.
Глава третьяПоворот судьбы
В июне 1859 года, после окончания Училища правоведения, девятнадцатилетний Чайковский поступает на службу в Первое отделение Департамента Министерства юстиции в чине титулярного советника[98]. Через полгода Петра назначили младшим помощником столоначальника, еще через два месяца – старшим. На время отпуска столоначальника Чайковский исполнял его обязанности. Через три года определением Сената «произведен за выслугу лет в коллежские асессоры, со старшинством с 1862 г. Мая 13»[99]. В декабре 1862 года был отмечен наградой в 150 рублей серебром. В аттестате о прохождении службы также отмечено: «В походах, в отставке, в штрафах под судом и следствием не был, и случаям, лишающим его права на получение отличия беспорочной службы, не подвергался»[100].
Министерство юстиции в то время располагалось во дворце Шувалова – на углу Малой Садовой и Итальянской улицы. Работа Чайковского на государственной службе пришлась на судьбоносный для России момент. В 1855 году на престол вступил Александр II – в день коронации был объявлен манифест, в котором, в частности, смягчались наказания многих государственных преступников, в числе которых были и декабристы. Страну ждала эпоха великих реформ. 19 февраля/3 марта 1861 года императорским манифестом было отменено крепостное право, во многом определявшее не только внутреннюю политику России, но и жизнь страны более 350 лет. Это событие всколыхнуло всю страну, все слои общества, и, конечно, Чайковский, двадцатилетний чиновник Министерства юстиции, не смог остаться равнодушным. Его отклик сохранился в письме сестре Александре:
«В воскресенье объявлена свобода. Я нарочно ходил в приходскую церковь, чтобы видеть впечатление, к[ото]рое манифест произведет на мужичков. В этот день в опере оркестр 3 раза играл “Боже царя храни” при громких и восторженных криках всего собрания»[101].
Сам Петр об этом времени вспоминал: «Итак, я покинул Училище правоведения и в течение трех лет служил в должности младшего секретаря Министерства юстиции. Я много выезжал в свет, танцевал, участвовал в любительских спектаклях – короче, совсем не заботился о том, чтобы мои музыкальные занятия выходили за рамки очередного исполнения любимого “Дон Жуана” или разучивания небольшой салонной пьесы»[102].
Действительно, покинув Училище правоведения и начав карьеру чиновника, Чайковский не только не оставил занятий музыкой – она стала его настоящей страстью, которой молодой человек отдавал все больше времени и сил.
Большое путешествие
В 1861 году в жизни самого Чайковского произошло важное и очень яркое событие – первая поездка за рубеж, настоящее большое путешествие. В качестве спутника-переводчика Петр должен был сопровождать инженера-технолога Василия Васильевича Писарева, хорошего знакомого семьи Чайковских. 21-летний Петр прежде никогда не выезжал за пределы России, не погружался в иноязычную среду. Его ожидал огромный мир, о котором он знал лишь из рассказов близких и со страниц книг. Предвкушая новые впечатления, Петр писал сестре Александре:
«Как тебе небезызвестно, я еду за границу; ты можешь себе представить мой восторг, а особенно когда примешь в соображение, что, как оказывается, путешествие мне почти ничего не будет стоить: я буду что-то вроде секретаря, переводчика или драгомана Писарева… Конечно, оно бы лучше и без исполнения этих обязанностей, но что же делать?..»