На следующий день, 8 ноября, царица, к великой радости государя, родила сына. Веселье по поводу сего события продолжалось целых восемь дней. 17-го числа новорожденный получил крещение под именем Петра Петровича. Его крестными отцами были короли Дании и Пруссии. Вслед за сей церемонией состоялась роскошная трапеза, во время которой совершилось прелюбопытное действо: из поданного на стол пирога, когда его разрезали, вышла карлица прекрасного телосложения и, не считая нескольких алых лент в волосах, совершенно нагая. Поклонившись обществу, она выпила из принесенных в том же пироге бокалов несколько заздравных тостов. На столе у дам был такой же пирог, с той лишь разницей, что в нем прятался карлик. Хотя общество веселилось допоздна, после застолья все отправились на остров Енисари35, чтобы полюбоваться великолепным фейерверком в честь новорожденного. Я находился слишком далеко и не мог разглядеть горевшие девизы, но рассмотрел надпись, изображенную большими московитскими буквами: «Надежда и терпение».
Декабрь
4 декабря пришло известие о взятии острова Рюгена36. Его величество находился тогда в моем доме, где обедал вместе со своими министрами и генералами.
9-го числа он устроил в честь сего события великолепный праздник, на котором среди прочих диковин подавали 200 дынь, привезенных водным путем из Астрахани.
По словам государя, царство Астраханское столь плодородно, что может почитаться земным раем, и если бы оно имело водные сообщения с Индостаном и Персией, но прежде всего с Черным морем, то могло бы в изобилии доставлять во все страны производимые в нем богатства. Хотя товары можно перевозить в Персию и по Каспийскому морю, но далее для них нет водного пути. Что касается сообщения между Астраханью и Черным морем и оттуда в море Средиземное, то здесь еще ничего не сделано по причине затруднений и препятствий при прорытии канала между Волгой и Доном, предпринятом еще в 1707 году.
Январь
Сибирский губернатор князь Гагарин, узнав об открытии полезных ископаемых на востоке от Каспийского моря в окрестностях Самарканда, послал туда своих людей для получения более достоверных сведений. После раскопок в нескольких местах его посланцы нашли бронзовые фигуры, каковые губернатор послал царю в Петербург как некие диковины. Я имел возможность видеть их. Это языческие идолы, изображающие минотавров, быков, гусей, согбенных старцев, а некоторые даже молодых женщин. Все сии несомненно древние статуи издают сильный запах мускуса. В руках или когтях у них своего рода подсвечники, служившие при совершении языческих церемоний. Гусиные клювы и пасти минотавров, а также их языки, снабжены некими поворотными шарнирами. Внутри сих статуй устроены трубы, соединенные с пастью или клювом, которые, возможно, использовались жрецами в качестве оракулов для обмана народа. Надписи на них необъяснимы, хотя некоторые находят в них сходство с персидскими и монгольскими письменами. Царь приказал продолжать раскопки в окрестностях Самарканда, дабы обнаружить там и другие редкости или золотоносные жилы.
У московитов свои законы и скорый суд, которому не требуется долгого бумагописания, а потребны прежде всего проницательность и справедливость самого судьи. Московская канцелярия ведает делами губерний и сбором налогов. Я побывал на одном из ее заседаний, где собрались более двухсот жалобщиков – московитов, сибиряков, астраханцев, казаков, калмыков и татар. За одно утро разобрали дела тридцати истцов. Вице-царь Федор Юрьевич Ромодановский был тогда в Москве верховным судьей. Он наказывал самых виновных, не имевших никакой возможности жаловаться на его приговоры, которые своей жестокостью наводили ужас на всю страну, ибо ему было неведомо милосердие. Люди трепетали от одного его взгляда. Несмотря на его своеобычный нрав, он пользовался великим кредитом у царя. Ни просьбы, ни подарки не могли повлиять на решения князя при отправлении правосудия. Он казнил множество воров и убийц, число коих превысило 6 тысяч, но сие не остановило других, поелику московиты не ценят жизнь и не страшатся смерти. Они переносят самые ужасные истязания с поразительной бесчувственностью. Тем не менее когда в последнее свое правление князь велел подвесить за ребра на железных крюках 200 сих несчастных, это вселило такой ужас, что злодейств стало заметно меньше. Московские тюрьмы переполнены преступниками, которые живут подаянием, и многие из них остаются там до конца жизни. Когда число разбоев слишком увеличивается, князь приказывает казнить часть колодников, дабы устрашить всех остальных. В сей стране совершенно необходимо вершить правосудие с крайней жестокостью и без каких-либо изъятий из оного даже самых высоких чинов. Несколько лет назад князь Меншиков, проезжая через некий городок, подвергся нападению жителей оного, хорошо его знавших. Некоторые из его свиты были убиты, а сам он спасся лишь благодаря резвости своего коня. После сего он без промедления приказал повесить всех жителей до единого, не пощадив даже местного священника. Возвращаясь к вице-царю князю Ромодановскому, присовокуплю, что во время пребывания его в Петербурге царь, как вице-адмирал, отдавал ему все почести, подобающие коронованной особе. Сын его унаследовал сей титул и таковое же с собой обращение.
Я уже упоминал об экспедиции черкасского князя Александра Бековича на Каспийское море. Он возвратился во время моего пребывания в Москве и поехал в Ригу, дабы представить там отчет царю, который послал его во второй раз, но уже с новыми инструкциями. Сопровождавший его г-н Блюкер возвратился в Москву и рассказывал мне об их экспедиции и о реке Дарье, которая течет из страны калмыков к северной части Каспийского моря и несет в своих водах большое количество золотого песка. Сие было уже давно замечено, но вследствие торговых раздоров калмыки не только отвели сию реку в сторону, но еще и обмелили ее, дабы воспрепятствовать плаванию московитских кораблей37. Река Дарья весьма полезна, как из-за золотого песка, так и ввиду удобства сообщений с узбеками и индусами. В сих видах царь послал князя Бековича для составления точной карты прилежащего к ней берега Каспийского моря, что и было исполнено. Князь предложил царю основать небольшой форт на двести или триста солдат, который господствовал бы над сей рекой. А вот что он рассказал мне по поводу раздоров с калмыками. Сии последние имеют обыкновение вести торговые дела или в Астрахани, или в столице Сибири Тобольске, спускаясь к нему по Иртышу. Они привозят чай и китайские ткани, но более всего соль, скапливающуюся на поверхностях тамошних рек. Сибиряки отчасти покупают, отчасти выменивают сии товары на кожи, железо и меха. Царь пожелал, чтобы соль добывали его подданные, тем паче что китайские товары можно получать другим путем. С этой целью его величество уже более года тому назад послал за Тобол в страну калмыков генерал-майора Бухгольца с тремя полками драгун, чтобы захватить те места, где находятся соляные копи, и построить там форт. Но все было напрасно: калмыки не только перестали ездить на тобольские ярмарки, но, дабы отомстить московитам, запрудили вход в реку…
Прежде чем завершить описание виденного и замеченного мною в Москве, надобно упомянуть о пленных шведских офицерах, в большом числе находящихся в сей столице и во всей империи. После злосчастной Полтавской баталии простые солдаты, оказавшиеся в плену, получили со своей родины вспомоществование лишь по три экю на человека, но офицерам так ничего и не прислали. Поначалу с ними обращались мягче, чем с солдатами, но когда некоторые из тех, коих под честное слово отпускали для свободного перемещения, не возвратились, а другие, по своей воле вступившие в царскую службу, сбежали, за ними стали следить и держать под охраной. Их отделили друг от друга, и многих разбросали по отдаленным местам, где они оказались в великом утеснении. Те, кто выставил себя в залог за отпущенных на свободу и бежавших, попали в тюрьму, и, таким образом, в городах и провинциях Московитской империи ныне повсюду обретаются сии пленники. Одних только старших офицеров насчитывается свыше двух тысяч, из коих не более десятой части имеют средства к существованию. Все остальные были принуждены научиться различным ремеслам или торговле, дабы добывать для себя хлеб насущный. Поразительно видеть, к каким только способам не прибегают ради этого сии несчастные дворяне и какой степени совершенства достигли они в своих рукоделиях, продающихся по всей Московии. Сибирь служит тюрьмой почти для тысячи сих офицеров, благодаря которым там появились самые разнообразные ремесла. Среди шведов нашлись живописцы, ювелиры, карточники, токари, столяры, сапожники, портные. В Москве я видел такие вещи их работы, в коих даже самые изощренные мастера своего дела не смогли бы усмотреть и самомалейшего изъяна. Говорят, что они не делают только париков и шляп. Одни занимаются изготовлением сукон и парчи, другие учат музыке, третьи содержат постоялые дворы. Те, кто уже имеет репутацию в торговле, получили свободу передвижения по всей стране, тем паче что переходы на границах бдительно охраняются и бежать из Московии невозможно. Но некоторые, не зная никакого ремесла, принуждены быть носильщиками портшезов или поденно работать в лесу, занимаясь рубкой дров, что приносит им по алтыну в день. Обладающие начатками познаний в каких-либо науках содержат школы, доступные одинаково как для детей московитов, так и для отпрысков самих пленников (многих сопровождали жены, иные женились уже в Московии). В сих заведениях учат латыни, немецкому, французскому и прочим языкам, а также моральным наукам, математике и лесным упражнениям. Для части заведений известный г-н Франке в саксонском городе Галле собирает пожертвования.
Некоторые пленники восприняли московитскую веру как необходимую для их занятий или же ради женитьбы на здешних женщинах, и они легко находят для себя средства к жизни. Один поручик из Бремена, подорвавший здоровье во время жестокой зимы у Полтавы, устроил в Тобольске театр марионеток, где собирается множество местных жителей, ничего подобного никогда не видевших. Сии пленники должны радоваться, что попали в страну, где жизнь дешева и можно найти себе пропитание на целый год за двенадцать или двадцать рублей. Князь Гагарин, бывший тогда губернатором Сибири, не отказывал в просьбах ни одному шведу, и они не могли нахвалиться его щедростью и состраданием. Все пленники обеспечены жилищем, и их не используют ни для соболиной охоты, ни для каких-либо иных работ, а все необходимое достается им собственным трудом. Полковник Сегонстрём, находясь в сибирском плену, вел записки о том, что ему удалось увидеть. Он писал в Москву одному из своих друзей о том, что на краю Сибири обитает народ, в религии которого он нашел много общего с язычеством древних, в том числе культовые имена Тора, Фрейи и Одина, богов, коим поклонялись языческие предки шведов. Сегонстрём предположил, что сей народ происходит от готов, которые в стародавние времена покинули Швецию, и одна часть их направилась к Черному морю, а другая – в Московию, откуда была вытеснена на край Сибири.