казнь. Объявленный из приказа Военных дел 14 декабря 1705 г. именной указ назначал новый набор рекрутов, по одному с 20 дворов, и озадачивал этим сибирских воевод[25].
В 1699 г. Петр I изъял посадских людей и государственных крестьян Севера России из-под власти воевод, аргументируя это лихоимством последних и необходимостью увеличить сбор доходов в казну. Сибири реформа не затронула. Надежды царя возлагались на выборных от посадов бурмистров с московской Ратушей во главе. Помимо этого, содержащиеся в воеводских наказах права и обязанности за ними сохранили. В источниках сказано (подмечено и историографией), что в рассматриваемый период воеводы уже могли быть не во всех городах. Где их не было – власть обращалась к выборным бурмистрам, то есть эти города полностью перешли на самоуправление. Кроме того, в условиях острого дефицита армейских кадров в период Северной войны власть стремилась назначать на воеводство отставников.
Глава третья. Коменданты, воеводы, ландраты. 1706–1718 гг
Появление комендантов в местном управлении историография оценивает таким образом. Так В. О. Ключевский писал: «После неудачи воеводского управления с выборными товарищами из местных дворян (см. главу вторую – А. Д.) с 1711 г. вместе с введением губернских учреждений воеводы там, где они уцелели от реформы 1699 г., под названием комендантов являются с восстановленными полномочиями, сосредотачивая в своих руках власть финансовую и судебную не только над сельским, но и над посадским населением уезда». Автор трактовал это как «отмену городского самоуправления». То есть Ключевский полагал, что с губернской реформой произошел возврат к старой системе управления городом и уездом. Но теперь воевод сменили коменданты. Наряду с комендантами назначали и обер-комендантов. Н. Б. Голикова и Л. Г. Кислягина относили их к числу наиболее близких к губернатору лиц, «занимавшихся военными делами». Л. Ф. Писарькова считает, что в 1710–1715 гг. имелась в губернии «обер-комендантская провинция… которая формировалась путем приписки второстепенных городов к главному и подчинения их воевод (комендантов) воеводе главного города (обер-коменданту)». И далее: «В уездном управлении, являвшемся низшей ступенью губернского, в 1710 г. воевод заменили коменданты и обер-коменданты. Полномочия новых уездных начальников были шире, чем их предшественников, так как к ним перешла часть функций центральных учреждений». Они ведали в своих городах «судом и расправой и в прочем, в чем прежде сего ведомы были те города на Москве во всех приказах. Уездные правители объединяли в своих руках все отрасли власти, но по каждой из них подчинялись соответствующему губернскому начальнику»[26]. Читатель видит, что Л. Ф. Писарькова вначале говорит об «обер-комендантской провинции», а затем причисляет обер-комендантов к уездным управленцам. Последнее – явная неточность.
Коменданты, в условиях Северной войны, появляются в первых занятых русской армией городах в Прибалтике. Петр I, конечно, мог называть их по-старинке воеводами (мы помним, что первые воеводы появились в XVI в. в пограничных городах, где имелись сильные гарнизоны) и, какое-то время, это название использовал. Но скоро царь решил перейти к европейскому термину, назвав комендантом начальника города, являющегося командиром местного гарнизона.
Вот, 12 марта 1706 г. А. Д. Меншиков объявил копорскому коменданту Я. Римскому-Корсакову именной указ. Последний сменил прежнего коменданта и ему по-прежнему поручено «ведать» Ямбургский уезд и Самерскую волость. Римскому-Корсакову вручены «Статьи» – основа его службы на комендантском посту. Вот они: 1. Принять у предшественника, Я. Челищева, «переписные, окладные и сборные книги» Ямбургского уезда и Самерской волости. 2. Там вновь провести перепись крестьянских и бобыльских дворов, и прислать результаты в Ингерманландскую канцелярию. 3 Ему «ведать» таможенных и кабацких бурмистров, и крестьян «судом и расправой, и в разбойных и убийственных делах, и во всяких денежных и хлебных, таможенных и кабацких, и в прочих сборах». Дела «управлять» по Уложению 1649 г. и «новоуказным» статьям, а также «применяясь» к наказам прежних воевод и по своему усмотрению. 4. Все подати собирать полностью и в срок. «Доимку» «выбирать по рассмотрению, чтоб людям не было большой тягости». 5. Собираемое ранее с Самерской волости «сверх настоящих окладов по воле воеводской и приказных людей, и бурмистров», возможно «искать и скласть в оклад». 6. Копорский, Ямбургский уезды и Самерскую волость «во всяких поборах равнять», чтобы одним перед другими «не было тягости или льготы». 7. Провиант с Самерской волости подряжать, «применяясь к прошлым годам». Его брать с крестьян в Копорье деньгами или хлебом. 8. С комендантами других городов Ингерманландии быть «в согласии» и взаимном «вспоможении». 9. «Быть послушным» только указам из Ингерманландской главной канцелярии и из Петербурга от обер-коменданта, генерал-майора Брюса. 10. Стараться «чинить» прибыль казне. Если она будет, то из нее в пользу коменданта пойдет 1/10 доля. Также население не обременять «излишней тягостью». Из этих статей видно, что обязанности коменданта совпадали с воеводскими по известным нам Наказам. Кроме того, комендантам предшествовали воеводы.
30 декабря Меншиков послал Римскому-Корсакову указ. Ему, продолжающему исполнять должность копорского коменданта, приказано ехать в города Ингерманландской губернии: Новгород и пригороды, Старую Руссу, Великие Луки, Торопец, Олонец, Белоозеро, Каргополь Пошехонье. Основанием послужил именной указ 1705 г. полковнику, князю Г. Волконскому, во всем государстве дьяков, подьячих, а также архиерейских домов судей, дьяков, подьячих и монастырских слуг, служебников, поповичей, дьячков, пономарей и иных церковных причетников, их детей и свойственников переписать и разобрать, «которые годны отмечать в солдаты, и вместо службы оных, также и негодных, старых и малолетних положить в годовой денежный платеж по своему рассмотрению». По тому указу в Заоцких и Украинских городах все они переписаны и обложены: дьяки по 20–40 р., подьячие по 1–25 р., прочие, годные в солдатскую службу по 1 р., старые, увечные, не годные ни в службу, ни в работу, и недоросли 10–20 лет по 80 к., а малолетние до 10 лет по 25 к. в год с человека. Сверх того окладного сбора на жалование послано с каждого рубля по 10 к. И на собранные таким образом деньги «положены» пехотный и два драгунских полка.
Такой же сбор Римский-Корсаков должен был организовать в Ингерманландской губернии: 1. Приехав в перечисленные города, людей из всех указанных категорий переписать и сделать именные списки. 2. Обложить их отмеченными окладами. 3. На будущий 1707 г. деньги собрать и послать их в Москву, в Ингерманландскую главную канцелярию. 4. Для сборов на следующие годы списки оставить у тамошних комендантов. 5. Последние для работы должны выделить дворян, подьячих и для караула и рассылки служилых людей. 6. «Как сборы устроены будут», послать «для ведома» списки «с переписных, окладных и сборных книг» Волконскому, а в Ингерманландскую канцелярию – «перечневую ведомость». 7. «В драгунскую службу» определенных из Новгородской епархии выбрать, «не откладывая». 8. «В сем деле иметь всякое усердие». Мы видим, что Римский-Корсаков – на хорошем счету у Меншикова. Он поручил ему важное дело – исполнить в Ингерманландии указ о привлечении на службу приказных и архиерейских служителей, а также сбор с них доходов в казну.
Дальше – больше! Меншиков 17 января 1707 г. именным указом назначил Римского-Корсакова, сохранявшего комендантскую должность, еще и «земским судьей» или ландрихтером (по-немецки) с полномочиями на всю Ингерманландскую губернию. А вот и новые «Статьи»: 1. Во всей губернии дворы посадские, крестьянские и бобыльские переписать. Если где коменданты в 1706 г. такую перепись провели, то взять у них списки. 2. Римскому-Корсакову ведать все города губернии «судом и расправой, и прочем, в чем прежде ведомы те города были на Москве во всех приказах» по действующему законодательству. 3. Всякие пошлины собирать в полном объеме. 4. Жителям чтобы «ни от кого налог, обид и разорения не было». Комендантам приказать, чтобы никому подвод не давали, кроме казенных курьеров и под «нужные припасы». 5. Различными делами, «кроме спорных», должны заниматься в городах коменданты. В случае споров их решает ландрихтер. 6. Пока в губернию не назначены обер-комиссар и обер-провиантмейстер – ландрихтер исполняет их обязанности и спрашивает о денежных и хлебных сборах с комендантов. 7. При сборе денег, хлеба подвод и работников, чтобы все города были «равны» в этих повинностях. 8. Определить комиссара для сбора окладных и неокладных денег. 9. Гарнизонным полкам губернии деньги и провиант отпускать из окладных доходов. 10. Ведомость об этом взять у обер-коменданта Брюса. 11. Устроить, «где пристойно», провиантские магазины. 12. Комендантам и приказным взяток не брать и население не изнурять. 13. После переписи дворов, если «явится сверх переписных книг лишку» – о том «перечневую ведомость» прислать в Ингерманландскую канцелярию. Выяснить, сколько с начала войны взято рекрутов, послано работников, подвод, «и каких было поборов». 14. Сообщить, в чем можно учинить прибыль «без народу излишней тягости». 15. Определить, какие ранее были «сборы на воевод и приказных людей». 16. Если коменданты какую прибыль учинили – о том прислать ведомость. А им сказать, что за то им будет государева милость. 17. Воинские дела ландрихтер не ведает. Это – прерогатива обер-коменданта Брюса[27]. Пример Римского-Корсакова показывает, что в определенных условиях коменданту могло быть поручено не только управление судопроизводством всей губернии как ландрихтеру, но и вся полнота административной власти. Не даром Я. Римский-Корсаков с 1708 г. стал вице-губернатором Ингерманландской губернии при губернаторе Меншикове.