— Отсекайте торпедоносцы, — пришел новый приказ и они с Миной, не сговариваясь, заняли позицию мористее, чтобы хоть собой прикрыть флагмана от торпед. Не бог весть что, но вдруг поможет.
— Куда?! Я же сказала — держаться за мной! — рявкнула Злюка.
— Но…
— Бегом, вашу машу якорем по самые клюзы!!!
Проносясь в каком-то десятке метров от флагмана, Ленка увидела, как наблюдавшая за приближающимися дронами Злюка сцепила пальцы в замок, выгнула, разминая, тряхнула кистями рук, зло оскалившись…
— Вы хочете песен? Их есть у меня.
А затем, словно взорвалась. Десятки одновременно стартовавших ракет окутали её облаком дыма, из которого продолжали и продолжали вылетать огненные стрелы.
Ленка даже рот открыла, наблюдая за развернувшейся в небесах феерией. Флагман не вела заградительный огонь, чтобы отпугнуть, сбить с курса, помешать отбомбиться… нет, она просто уничтожала налетчиков. Ссаживала целыми группами.
При этом ещё и спокойным, бесстрастным голосом выдавала им с Миной команды на маневр уклонения и данные для корректировки стрельбы.
— Вот вам, гады! — не удержалась от радостного вопля Минск, когда три дрона, влетев в поставленную ею завесу, развалились на куски.
— Йо-ха! — присоединилась к ней Ленка, азартной очередью добивая уже дымящийся беспилотник у самой воды.
Их тройка под беспрестанный вой ракет, грохот орудий и автоматических пушек крутилась на воде, фрезой зенитного огня стачивая облако «мошкары».
— Дробь стрельбе! — приказала флагман, когда от ещё совсем недавно внушающего ужас облака дронов остались лишь жалкие кучки, улепетывающие куда-то в сторону островов. — Хватит снаряды жечь.
— Флагман, уйдут же! — обиженно воскликнула Минск, тыча пальчиком в уходящую на бреющем группу.
— Далековато, «Кортиком» уже не достану, — с сомнением пробормотала Злюка, но после секундного раздумья махнула рукой: — А, черт с ним, порадую малышню.
Из-за её спины с гулким хлопком выпрыгнули две большие ракеты, на долю мгновения зависли, словно принюхиваясь, а затем, стремительно умчались вслед беглецам.
Минск даже запрыгала от восторга, потрясая кулачками.
— Да! Да! Да!
— А то. Пускай не лезут, — хмыкнула флагман. — А теперь, малышня, поступаем мужественно и героически.
— Что делаем? — немедленно полюбопытствовала Мина.
На канале послышался тоскливый вздох, и Ленка буквально воочию увидела, как Злюка страдальчески закатывает глаза.
— Бежим, блин, что ещё! На второй такой налет меня не хватит.
Ленка лишь головой покрутила. Второй! Да любому линкору и этого бы хватило. Ай, да что линкору, тут бы даже тяжелый авианосец в одиночку не отбился. А они втроем! Два лидера и крейсер! Ну ладно, пусть в основном Злю… в смысле Петра сработала, но и они с Миной по полдюжины дронов на себя записать могут. Как она тому торпедоносцу прямо в лоб засадила, только крылья полетели!
— Держим тридцать два узла, — продолжила флагман. — Мина, в дозор, Лена, прими к берегу. Пойдём напрямую, мимо шхер, оттуда стопроцентно какая-нибудь дрянь вылезет, отсечешь торпедами, а то я пустая.
— Есть, в дозор!
— Есть, принять к берегу!
Ленка торопливо заняла своё место в ордере, вглядываясь в береговую линию не только глазами, но и радаром. Черт с ней, с головной болью — поболит, да перестанет.
***
Адмирал Сэнтаро Андо, начальник Восточной Школы Объединенного Флота, стоял у окна кабинета, с едва заметной улыбкой наблюдая за идущей от доков троицей курсанток.
Старшая шагала спокойно, с легкой насмешкой поглядывая на младших, а вот тех буквально распирало от эмоций. То одна, то другая забегали вперёд; воодушевленно размахивая руками, что-то друг дружке доказывали, смеялись и восторженно скандировали какие-то кричалки…
— Вы были правы, Хелена-сан, — обратился он к стоящей рядом женщине с бейджиком службы психологического контроля на левом кармане гражданского пиджака. — Эта учебная операция оздоровила моральный климат в группе, укрепив авторитет флагмана.
— Сэр, и у Минска, и у Ленинграда присутствует свойственный многим Девам посттравматический синдром… — вздохнув, начала та.
— Самолётобоязнь, — продолжил за неё Андо.
— Да, сэр. Даже те, кто плохо помнит свою прошлую жизнь, войну и авианалеты… даже они кричат во сне.
— Но теперь… — Андо чуть улыбнулся, глядя, как одна из младших, видимо, не найдя слов, заводила ладошками, изображая атаку бомбардировщика на корабль и последовавшую за этим бесславную гибель воздушного агрессора.
— Да, сэр, — психолог так же улыбнулась. — Я думаю, что теперь девочки будут спать гораздо спокойнее.
Хиэй (Омак)
— Пётр Великий…
— Петра, — со вздохом поправил я поджидавшую меня прямо на выходе из корпуса Хиэй, но послушно остановился, выжидающе глядя на школьную опору устава и правопорядка.
Третьекурсница шевельнула рукой, отбрасывая волосы за плечо, и пронзила меня недовольным взглядом.
— Ты снова нарушаешь распорядок. Это недопустимо.
— На этот раз в чём провинилась?
— Алана «Аляска» со второго курса.
Я лишь пожал плечами.
— Извини за пошлую фразу, но она первая начала.
— Она стреляла из вспомогательного калибра! А ты отправила её в лазарет своими ракетами!
— Так ведь я не «Гранитами» её отоварила, а из «Форта». Такой вот у меня вспомогательный калибр. С чем даже инструктор согласился. И полученные наряды я не оспариваю, хоть и считаю, что их не заслужила.
— То есть, ты ещё и пострадавшая?
Я тяжело вздохнул. Вот как мне не нравятся подобные объяснения, кто бы знал. Позадолбало уже оправдываться.
— Хана, скажи, пожалуйста, сколько у тебя броня?
— Какое это имеет значение?
— А всё же?
Третьекурсница, секунду помявшись, надменно вскинула подбородок:
— От семидесяти до трехсот сорока в эквиваленте.
— А у меня сто. И лишь вот тут и тут, — я похлопал себя по голове и по груди, напротив сердца.
— Хм… — Хиэй задумчиво прикусила губу.
— Я понимаю, когда вы, линкоры, друг дружку из вспомогательного на трассе обстреливаете. Это круто, кровь будоражит, высокоранговость тешит… Ну а если даже и прилетит кому случайно, так, подумаешь — синяк, пройдёт.
— Ты могла сообщить инструктору, и он бы остановил тренировку!
— Нажаловаться инструктору? — Я вскинул брови, зло рассмеявшись. — Ты серьёзно? Хана, как у нас поступают с теми, кто инструкторам стучит?
— Это совсем другое дело! Если у тебя нет брони…
— Ага, и потом за каждой бегать, объясняя, что я не такая, что просто нежная и хрупкая? Кстати, ТТХ всех курсанток есть в школьной сети.
Хиэй недовольно поджала губы, но крыть было нечем. По идее все Девы знают, кто есть кто и на что способен. Но по факту первокурсницы никому из старших неинтересны, поскольку в школьные учебно-боевые эскадры не входят, а числятся в «детских», и их даже по красной тревоге в бой посылать нельзя.
— Хорошо… — она раздраженно дернула рукой, снова отбрасывая волосы за плечо. — Я поговорю с Аляской. Но на этом инцидент полностью исчерпан. Это касается вас обеих.
Блин, всё же шикарная у неё грива, прямо, зависть берет — роскошная темно-каштановая.
— Даже не думала его продолжать, — равнодушно пожал я плечами. — Мне и здесь хорошо, на «Чукотку» переводиться не собираюсь.
Поправив подмышкой свою неизменную папку, Хиэй молча кивнула и величественно зашагала к штабному корпусу.
Скользнув машинальным взглядом по стройной фигурке третьекурсницы и в который раз завистливо полюбовавшись доходящей аж до самой талии волной каштановых волос, стянутой посередине маленьким кокетливым бантиком, я уже собрался в родную общагу, как в моей голове возникла мысль. На редкость безумная и вообще непонятно откуда вылезшая, но… почему нет? С однокурсницами у меня отношения всё равно не сложились (да я особо и не старался), старшие же нас, «килек», в большинстве просто игнорируют… Не то чтобы это как-то огорчало или задевало — не лезут и ладно — но иногда хотелось просто с кем-нибудь посидеть, поболтать.
— Хана, подожди секунду.
Хиэй замерла, выжидающе обернулась.
— Что?
— М-мм… разреши личный вопрос?
— Спрашивай.
— У тебя кто-нибудь есть?
Хиэй непонимающе сдвинула брови.
— Что значит «кто-нибудь есть»?
— Ну, ты с кем-нибудь встречаешься? С парнем или девчонкой?
Третьекурсница от подобного вопроса откровенно растерялась, а затем, столь же явно разозлилась.
— Зачем тебе это?
Ух какой тон, прямо морозом обожгло.
— Хочу пригласить тебя в кафе.
— К-куда?! — И кто сказал, что у японок глаза узкие? Вон, какие прожекторы.
— В кафе. На свидание.
— В кафе?!
— Ну не в школьную же столовую, где мороженое лишь по праздникам дают и то по чайной ложке.
***
В первый момент Хиэй даже решила, что над ней просто издеваются. Пригласить? Её? На свидание?!
Но «Пётр Великий» смотрела спокойно, с какой-то пугающей серьёзностью.
Поэтому, вместо того, чтобы сразу осадить наглую малолетку, она лишь поджала губы, холодно напомнив:
— Первокурсницам не дают увольнительных в город.
— То есть, принципиальных возражений нет? Спасибо. — «Пётр» улыбнулась. — Тогда в это воскресение.
И раньше, чем окончательно сбитая с толку Хиэй успела ответить, крутнулась на каблуках, быстрым шагом направившись к своему общежитию.
Тряхнув головой, Хана посмотрела ей вслед и даже собралась было окликнуть, чтобы… чтобы что? Сказать, что она не ходит на свидания? Тем более с наглыми малолетками? Глупость какая. Нет, были в Школе и парочки, которые «дружили», даже не особенно скрываясь. Но сама она подобное поведение считала возмутительным. Какие вообще могут быть свидания?! В Школе надо учиться, готовиться к службе, а не романы крутить!
Снова перебросив за спину непослушные волосы, Хиэй решительно направилась к штабу.
Ладно, всё равно эта… Петра увольнительную ни за что не получит. А если ещё раз попробует сунуться с подобным разговором, она её быстро на место поставит.