– Очень хорошо. Но плата, которую я тебе предложил, очень велика, поэтому я хочу тебя спросить ещё кое о чём.
– Это уже не по Правилам и противоречит Основополагающему Императиву, поскольку уговор уже состоялся и о втором вопросе в нём нет ни слова. Но плата, которую ты предложил, действительно очень велика, поэтому я готов ответить ещё на один твой вопрос. Спрашивай.
– Твоя страна не очень велика и ограничена лишь землёй между и около двух рек, пусть и великих. Поэтому я хотел бы знать: из тех стран, с которыми граничит ваша, был ли кто у нас с теми же намерениями?
– Это правда, наша страна не очень велика, но она древнее всех, какие только были. И связаны мы были со многими государствами и многими магами, появившимися на свет из небытия позже нас. И нам известно всё обо всём, что бы они ни делали, и не только. Нам известно, что они намеревались сделать, но не сделали. Пусть даже не по своей воле.
Простомира уже стало утомлять многословие духа и он оборвал его:
– Итак, отвечай: из стран, сопредельных с вашей, был ли человек или волхв, который пробрался к нам в Новоград и стал здесь с помощью недоброго колдовства творить зло?
– Из сопредельных стран ни человек, ни маг к вам не приходил и ничего у вас не творил. Теперь ты доволен ответом? Ты получил от меня всё, что хотел?
– Да, – ответил Простомир.
– Теперь я хочу получить то, что мне надо и что ты обещал.
– Да.
– Я могу забрать то, что внутри круга, наречённое ягнёнком?
– Прыгай! – крикнул Простомир.
Киря, стоя в кругу, с трепетом ждал окончания беседы. Отправляться в качестве платы к обладателю сиплого голоса он не желал, поэтому выкрик Простомира подействовал на него словно удар кнута. Из круга он вылетел, как вылетает пробка из бутылки шипучего французского вина. Приземлившись за пределами круга, он тут же оглянулся, как бы боясь, что оттуда высунется когтистая лапа и утащит его в неведомую тьму.
Не ожидавший такого коварства, голос взревел, как раненый слон, и стал сыпать проклятиями и, кажется, какими-то заклинаниями. Простомир в ответ на это только смеялся и делал пальцами «козу».
– Ах ты, негодяй! – ревел голос. – Я к тебе со всей душой, всё тебе открыл, всё поведал, а ты так низко, так подло, так…
Он даже захлебнулся от негодования, не находя слов, чтобы охарактеризовать степень подлости Простомира. Когда голос начал грозить Простомиру страшными карами, тот ткнул в светящийся зелёно-голубой столб дубиной и произнёс:
– Исчезни, ты мне больше не интересен!
И всё сразу же пропало. Запах свежих арбузов держался в воздухе ещё некоторое время, постепенно слабея. Киря облегчённо вздохнул.
– Что, натерпелся страху? – с улыбкой спросил Простомир. – Хорошо, что заклинания защиты вспомнил, а то бы отправился сейчас до конца жизни в каменоломню, а жизнь тебе эти маги дали бы бесконечную…
Киря молчал, осознавая, от какой беды он только что избавился. А Простомир между тем продолжал забавляться:
– А ещё тебя молодые маги могли для опытов использовать. Учились бы на тебе, как, например, человека в жабу или в мокрицу превращать, они это любят – людей превращать-то. А то, чего доброго, просто съели бы. Есть там у них нечисть, которая любит человечиной полакомиться… Хотя она и у нас есть… Ладно, не пугайся, всё уже прошло.
Киря от Простомировых шуток побледнел едва ли не больше, чем от пережитого.
– Впредь тебе наука: что выучил – крепко помни. Если что-то забудешь – до смерти умереть можешь. Э-э-э, я вижу, ты совсем загрустил. Не кручинься, Киря, это только начало. Сейчас мы ещё волхвов из закатных стран спросим то же, о чём этого спросили. Так что ты не расслабляйся.
От такого известия Киря совсем скис, а Простомир, не тратя времени попусту, начертил по старому контуру ножом второй круг.
– Не бойся, Киря, – сказал он, – теперь тебе ягнёнком не бывать. С закатными магами по-другому буду говорить. Они мне поближе, да к тому же знакомые есть. Их обманывать нельзя. С ними иначе надо. Они там, на закате, все высокомерные да напыщенные, считают, что лучше их никого и ничего нетути. Вот на этом и сыграем. Сначала я усомнюсь в их всеведеньи, а потом они сами мне всё и расскажут. Причём, Кирюха, совершенно бесплатно! Эти-то, полдневные – сами привыкли других обманывать, а тут нашла коса на камень. А если вздумают меня на Великий Суд тащить – у меня есть, чем оправдаться. Но не потащат, знают, что морда у них в пуху.
Он велел Кире стоять в сторонке и не мешать. А сам между тем начал нараспев:
Солнце встало рано, людям жарко-жарко,
Беленус, солнечный бог богов, ответь мне,
Цернун, хозяин леса, да будут твои стада обильны,
Слышишь ли меня?
Дагда, учёный муж бессмертный,
и к тебе я обращаюсь,
Диан Кехт целитель, мир твоим пиявкам
Гоибниу, хозяин железа,
да не утомится твоя рука,
И не расплющится твой молот,
Знаете ли вы нечто в вашей стране
или
Скрыто многое от вас?
Опять, пока он говорил, внутри круга снова разгорался столб зелёно-голубого нежаркого огня. Когда же он закончил, в центре столба уплотнилось лицо прекрасного солнцеликого юноши. Лицо спокойно и выжидательно смотрело на Простомира. Тот начал первым:
– Странные дела у нас творятся, Огма, – сказал он, – приходит к нам некто из вашей страны и начинает волховать, без спросу на чужой территории. Вот и хочу я узнать: как вы собираетесь наказать нечестивца?
По лицу юноши пробежала тень замешательства, как будто он был озадачен вопросом Простомира, но потом всё же ответил:
– Приветствую тебя, о Простомир достойный.
Нет от тебя ну ни малейшей тайны.
А только размышлял я о причинах
И следствиях, рекомых просто – кармой.
Сия концепция божественно логична.
И я, возможно, упустил из виду,
Как наши стражники уже поймали лихо
То мерзкое созданье, что посмело
В твоей отчизне колдовать без разрешенья!
– Ты, уж коли был весь в размышлениях, всё же поинтересуйся у своих, – сказал Простомир, – что там за поганец шляется туда-сюда и пакости всякие безобразничает.
Лицо из живого внезапно превратилось в безжизненную маску, как будто одухотворяющее его существо покинуло круг. Через некоторое время маска ожила:
Я уверяю вас, о Простомир достойный,
Что никакое существо живое
Иль мёртвое, или наполовину,
Не оскорбляло действием преступным
Твоей отчизны славные пределы!
– Огма, ты можешь не выпендриваться! – вскипел Простомир. – Говори по-простому, без виршей. Тем более что получается у тебя плохо!
Даже сквозь зелёно-голубое свечение было видно, что лицо внутри круга покраснело. Видно, слова старого волшебника здорово задели за живое.
– Ну я же стараюсь, дяденька Простомир, – плаксиво заканючило лицо, – я же не виноват, что этот размер у меня ещё плохо получается. Вот если бы ямбом или хореем…
Простомир смягчился:
– Ну ладно, не пищи. Лучше упражняйся. Да, кстати, батюшке привет передавай. И всем вашим – тоже привет.
Лицо, увидев, что Простомир больше не сердится, расцвело в улыбке и произнесло вопросительно:
– Дяденька, я пойду?
– Ступай, ступай, – добродушно пробурчал волхв.
Когда свечение угасло, Простомир помрачнел.
– Плохо дело, Кирюха. Не узнал я, кто и как нашего Васю украл. Ума не приложу, кто же это мог быть. В наших краях если какие волхвы и встречаются, так это или из полдневных стран, или из закатных. Другие мне не попадались. Наверное, придётся к Олбанскому царю на поклон идти. Он сведущ поболе иных. Думаю, поможет.
В это время в дверь без стука вошёл хозяин дома. По мрачному виду волхва понял, что тому ничего узнать не удалось, и тоже помрачнел.
Простомир и Киря собирались к Олбанскому царю. Докука командовал дворней, помогая собрать всё необходимое в дорогу:
– Покушать несите побольше, дорога долгая будет.
Обернулся к Простомиру:
– Оружие какое надо?
– Нож добрый только. Да и то не для боя. А против вражеского железа и огня у меня своё оружие есть. Не человеческое.
– Понимаю. Эй, тащите из оружейки дамасский кинжал. Тот, за который я фунт золота отдал.
Докука покосился на волхва – оценит ли тот его рвение и стоимость кинжала. Что и говорить, за фунт золота многое можно купить. Целое стадо коров, например. Или штук двадцать прекрасных ганзейских пищалей. А уж если такую прорву добра отдали за один лишь кинжал – о многом говорит. Такое оружие в бою не подведёт… И не только в бою. Но Простомир сидел бесстрастный, словно идол Перуна на языческом капище… А Докука продолжал командовать:
– Обувку добрую, одежонку.
И опять Простомиру:
– Кожушок меховой нужен, или по летнему делу…
– Не надо, – ответил Простомир, – там всегда лето.
Докука недоверчиво взглянул на Простомира, но ничего не сказал, свято веря в его знания и опыт.
– Ну понятно. Так, одежонку-обувку на двоих принесли, запасные сапоги каждому – дорога-то дальняя, чаю. Так, котомка с крупами и сушёным мясом. Людишки мои такое берут, когда за ясаком к самоедам ходят. Ну, думаю, вино вам без надобности – не на гулянку собираетесь. Ничего не забыли?
Простомир на мгновение задумался:
– Котелок давай – кашу варить будем. Да укрыться чем от росы. Да, пожалуй, вьючную лошадку. Одну.
– А верховых?
– Верховых не надо. К Олбанскому царю пешком ходят. Иначе дороги не будет. А если и будет, то не туда. А если и туда, то неудачная. А если и удачная, то назад не выберешься…
– Хорошо, – оборвал волшебника Докука, – возьмёте Савраску гнедого. Он в ходу не быстр и под седло идти не хочет. Но поклажу везёт поболе любого першерона.
– Савраску так Савраску, – согласился Простомир, – вели дворне его навьючить. Сейчас выступаем.