Максим едва сдержался, чтобы не дать Васко по физиономии. Он был настолько взбешен, что тяжело задышал, сжимая и разжимая кулаки. В голове крутились яростные мысли.
Сопляк! Наглец! Да как посмел он самолично распоряжаться общими деньгами, теша собственное самолюбие! Вместо того, чтобы все честно поделить, как было оговорено, де Кардос попросту вложился всеми средствами в будущую экспедицию, которую еще надо собрать и успешно провести. И даже, несмотря на имеющиеся у них подробные карты, ведущие к рудникам, захватить их будет сложно. Потребуются люди… много людей… оружие, корабли. И время! Да, в случае успеха де Кардос рассчитывает на свою долю с рудников в будущем, плюс признание заслуг вице-королем… или, возможно, даже в самом Мадриде. Но все это вилами на воде писано. Тщеславный интриган! Он просто профукал общие деньги, строя собственную карьеру. А разговоры о том, что он этим спасал шею Хьюго от веревки — гроша ломанного не стоили.
Испанец почувствовал недоброе и отступил на шаг назад.
— Я уже успел нанять пятьдесят человек! — быстро заговорил Васко, словно оправдываясь. — И найму еще двести. Часть людей даст дон Эстебан, еще часть — де Мендос — он тоже решил поучаствовать в деле. Вы не подумайте ничего дурного, фон Валленштейн! Ваше имя тоже будет указано в новом договоре… сразу после моего. И нам оставили немного оборотных средств — вы ни в чем не будете нуждаться, а ваш Вебер получит… сто дублонов. Этого достаточно, я полагаю! Флинт не получит ничего, он еще не до конца отработал свою жизнь…
Максим резко развернулся на каблуках и пошел прочь из зала, более не слушая де Кардоса, который пытался еще что-то сказать ему в спину.
Он был крайне близок к тому, чтобы сорваться и совершить смертоубийство, и лишь прохладный вечерний воздух слегка остудил его лицо.
Быстрым шагом за четверть часа он дошел до арендованного домика. К счастью, Ганс был на месте.
Увидев разъяренное лицо Хьюго, он вскочил на ноги.
— Что случилось? Встреча прошла неудачно?
— Этот щенок де Кардос спустил все наши деньги!
— Убьем его? — спокойно предложил Вебер. — Не люблю я испанцев…
— Ты вообще никого не любишь. Нет, убивать мы его не будем. Но и участвовать в его авантюрах я не намерен. Собирайся, мы уходим из Портобело.
— А как же деньги?
— Попробуем забрать, что возможно…
Тевтонцу не надо было повторять дважды, и через полчаса они отплыли на лодке к стоявшему на якоре «Моржу».
Все нужно было провернуть быстро, иначе дело могло не выгореть.
К счастью, Флинт не изменил своим намерениям и находился на борту. Максим опасался, что он решит воспользоваться моментом и исчезнуть. Но сходить на берег в городе, кишащем испанцами, была бы не самая гениальная идея для английского пирата.
Джон вытащил кресло из капитанской каюту на полуют, курил трубку и потягивал ром из литровой кружки.
Явлению Хьюго и Ганса он, казалось, вовсе не удивился. Отхлебнув изрядный глоток, он прозорливо поинтересовался:
— Начудил наш испанец? Дайте угадаю: никаких денег вы не заработали!
Максим лишь хмуро кивнул в ответ. Потом подошел вплотную к Флинту, склонился над ним, глядя сверху вниз, и спросил:
— Скажите, капитан, вы помните наш старый разговор в тюрьме?.. История, рассказанная вами, правдива или то была лишь попытка избежать веревки?
От Джона пахло потом, табаком и ромом. Он поставил кружку на палубу и встал с кресла. Они с Хьюго были примерно одного роста, но Флинт был чуть шире в плечах и вообще смотрелся опаснее, как опытная дворняга, прошедшая за свою жизнь сотни схваток, выглядит рядом с породистым щенком, который еще только подает надежды.
— Мой рассказ — правда, до последнего слова, сэр. И я готов доказать вам это на деле!
— Отлично! — кивнул Хьюго, будто бы и не ожидавший иного ответа. — В таком случае, сеньоры, мы забираем «Моржа» за долги и покидаем порт.
В этот момент на палубу поднялся Бенито. Он услышал последнюю фразу Максима и, судя по всему, прекрасно понял ее, хотя Макс и говорил по-английски. В последнее время юнга делал большие успехи в освоении языков. Помимо родного испанского, он начал слегка говорить на немецком, которому обучал его Ганс — правда, в основном, ругательствам и похабству, и английском — тут уж постарался Флинт, оказавшийся прекрасным учителем.
Максим смерил Бенито долгим взглядом, решая его судьбу. Собственно, вариантов имелось не много: можно было запереть юнгу в трюме — благо, клетка нынче пустовала, или отпустить, взяв с него слово молчать до утра о том, что слышал, либо же попросту прирезать юношу, и дело с концом. Но убивать паренька Максиму не хотелось, хотя голос разума говорил, что это самое верное решение.
— Сеньоры, сеньоры, — заторопился Бенито, понимая, что для него настал самый важный момент в жизни, — прошу вас, возьмите меня с собой! Я буду честно служить, даю слово! Вам же нужен кто-то, кто будет убирать и готовить еду?
— Ну уж, — ворчливо заметил Ганс и хлопнул юнгу по плечу, — к камбузу я тебя больше не подпущу! В прошлый раз ты приготовил такую гадость, что от одного запаха чайки дохли!..
Все было решено, юнге даровали жизнь и право доказать, что он чего-то стоит.
— Вот и славно, — подытожил Максим, — тогда отправляемся. Но прежде у нас осталось еще одно незаконченное дело…
Через час, когда начало стремительно темнеть, «Морж» совершил маневр и подошел борт о борт к захваченной у Шарпа шхуне.
— Кто там? Чего надо? — один из вахтенных матросов недовольно выглянул из-за фальшборта, держа в руках ружье. Нападения он не опасался, слишком много вокруг было галеонов. Глупо было бы предположить, что в эту ночь в бухте кто-то может представлять опасность для испанского корабля и его команды.
— Помощник капитана фон Валленштейн! — грозным тоном сообщил Максим. — Да подай ты доски, болван! Нам нужно попасть на борт!..
Минутой позже Хьюго и Ганс уже оказались на шхуне. На корабле было не так много человек: раненых уже перевезли на берег, новая команда де Кардоса пока квартировала в порту, а оставшиеся прекрасно знали Максима и никакого беспокойства не выказали.
Не вступая ни с кем в разговор, германцы направились прямиком в каюту капитана. Ключа у Максима не было, но зато имелась одна мысль, которую он поспешил проверить на практике.
Подойдя к двери, Макс негромко постучал. Сработает или нет?
Сработало!
Дверь отворилась, и Хьюго тут же стремительно ворвался в каюту, поставленным ударом отправив служанку леди Со в глубокий обморок. Зашедший следом Ганс тут же плотно прикрыл за ними дверь. Все было проделано настолько быстро, что никто из матросов ничего не услышал.
На капитанской постели возлежала Софи. Из одежды на ней имелся лишь легкий пеньюар, сквозь который просвечивали все неоспоримые достоинства баронессы.
Очевидно, ждали вовсе не их, но Васко, к счастью, задерживался на званом ужине, куда авантюристку Софи, разумеется, не пригласили.
Де Кардос слукавил, сказав, что отправит Софи с караваном в Старый свет. Максиму было совершенно очевидно, что испанец ни за что не отпустит девушку, слишком уж сильно он ее вожделел. Страсть — то, что делает мужчину слабым, заставляя предавать друзей и нарушать собственное слово. Васко был не первым, кто ради женских прелестей пошел на подлость, и, конечно, не последним.
— Опять вы! — обвинительно ткнула пальцем в сторону Хьюго баронесса. — И вы снова ударили мою служанку!
Максим встал напротив нее, размышляя. Ганс же тем временем тщательно обыскивал каюту.
— Послушайте меня, миледи. Сейчас вам предстоит сделать сложный выбор. Итак, у вас два варианта: вы и дальше остаетесь здесь, на этом корабле, продолжив карьеру в качестве любовницы нашего дорогого дона Васко, коего вы ожидаете в столь привлекательном виде, либо же вы отправляетесь с нами. Скажу сразу, на вашу честь никто посягать не будет.
— А куда вы отправляетесь, сэр? — леди Со была серьезна, сосредоточена и ничуть не напугана происходящим. Опасная женщина!
— Подальше отсюда! — коротко ответил Максим.
Собственно, делая Софи подобное предложение, он руководствовался лишь одной мыслью — забрать у де Кардоса все, что только можно. Если же она откажется — еще один удар, закинуть тело на плечо, и адьос, амигос!
— Тут золото, — сообщил Ганс, вскрыв сундук, стоявший в углу. — И немало!..
Очевидно, это и были те самые «оборотные средства», о которых говорил Васко. Максим предположил, что испанец будет хранить деньги под рукой, и не ошибся. Пусть тут меньше, чем им причиталось, но с худой овцы хоть шерсти клок…
— Забираем все и уходим! — приказал Максим и обернулся к девушке: — Вы решили?
Софи легким движением встала с постели и, нисколько не стесняясь мужчин, начала быстро одеваться.
— Вам не потребуется применять ко мне силу, — прозорливо заметила она, не прерывая своего занятия, — я и сама думала, как бы покинуть это судно и этого человека. У него дурно пахнет изо рта!..
— Это потому что его однажды чуть было не сделали мужеложцем, — загоготал Ганс, — и у нашего испанца все дерьмо от страха пошло через рот!
— Не люблю испанцев! — заявила Софи.
— Понимаю, — одобрительно закивал Вебер, — мы с господином тоже их терпеть не можем!
Сборы не заняли много времени, дольше пришлось приводить в сознание служанку. К счастью, как только она очухалась, то быстро сообразила, что следует делать, и помогла госпоже собрать личные вещи.
С момента, как Максим оказался на шхуне, не прошло и получаса, но он все равно нервничал. Если де Кардос явится на корабль в сопровождении хотя бы нескольких своих новых людей, то ничем хорошим эта встреча не кончится. Нужно убраться отсюда, как можно скорее.
Наконец, сборы были окончены. Максим и Ганс подхватили с двух сторон сундук, женщины шли следом, держа по саквояжу в руках.
— По приказу капитана! — резко пояснил Хьюго первому матросу сунувшемуся узнать, в чем дело.