– Сдристни отсюда.
Тот обиженно вскочил на ноги, опрокинув стул.
– А чё такое? У нас уже все на мази!
Гончая окинула его цепким внимательным взглядом. Этого типа она видела впервые. На вид около тридцати, возможно, чуть старше. Одет в широкое не по размеру пальто, под которым удобно прятать оружие. Но судя по тому, как обвисли полы пальто, когда он поднимался из-за стола, серьезного оружия при себе парень не имел, разве что пистолет в кобуре или нож в пристегнутых к поясу ножнах.
В отличие от Гончей Коленвал даже не взглянул на типа в пальто.
– Сдристни, я сказал, – повторил он.
Однако парень оказался строптивым.
– А искать кто будет?! Она, что ли?! – спросил он сиплым голосом, за который получил свое прозвище, и указал пальцем на Гончую.
Она продолжала молча наблюдать за ним. Что бы ни говорил о своем знакомом Коленвал, серьезной опасности для Гончей он не представлял, во всяком случае, пока. Вот пусть сам с ним и разбирается. И Коленвал блестяще справился с этой задачей.
– Ты чё, оглох или краев не видишь? Тебе показать?!
Дубина, на которую он опирался, взметнулась вверх, и строптивого парня как ветром сдуло. В ответ на вопросительные взгляды оставшихся за столом мужчин Коленвал небрежно махнул рукой – мол, личные разборки, не берите в голову. Те переглянулись между собой и повернулись к Гончей.
– Это Катана, – с гордостью представил свою спутницу Коленвал. – Все сделает в лучшем виде.
Гончая хотела поправить его, сообщив заказчикам, что согласилась лишь выслушать их предложение, но ее опередил брамин, которого они с Майкой встретили на Белорусской.
– Только не она! – сорвавшись на визг, закричал он. – Это она застрелила старейшину! Она…
Он хотел еще что-то добавить, но, увидев приближающегося бармена, замолчал. В наступившей тишине бармен поставил в центр стола плоскую керамическую тарелку, на которой лежали куски зажаренного мяса и четыре двузубые вилки.
– А спиртяга где? – подозрительно вскинулся Коленвал, которого выпивка всегда интересовала больше, чем закуска, но после заверений бармена, что сейчас все будет, успокоился.
– Значит, вас зовут Катана? – спросил у Гончей второй брамин, когда бармен отошел от стола.
Это «вас» приятно удивило ее. Еще она поняла, что этот второй в их паре главный.
– Ножик такой был японский, – принялся объяснять заказчикам происхождение ее прозвища Коленвал. – Острый и красивый до ужаса.
Сравнение оказалось не самым удачным. Непричесанная, с опухшим похмельным лицом и мешками под глазами Гончая отнюдь не выглядела красивой, но ни оправдываться, ни поправлять Коленвала не стала.
Старший брамин сделал это сам.
– Меч, – сказал он. – Катана – длинный японский меч, традиционное оружие самурая.
Смотрел он при этом на Гончую и закончил свое пояснение вопросом:
– Чем же вы заслужили столь грозное прозвище?
Гончая взглянула в глаза брамину, чтобы понять, насколько важно ему это знать. Судя по ответному взгляду, вопрос был не праздным. Подавшись вперед, она схватила с тарелки одну из вилок и молниеносным движением вонзила ее в стол, между пальцев брамина. Тот импульсивно отдернул руку и принялся ощупывать пальцы, с опаской поглядывая на торчащую из стола вилку.
– Впечатляюще. Очень впечатляюще.
– А то! – поддержал брамина Коленвал. – Вы бы видели, как Катана ножом работает.
То ли оттого, что трюк с вилкой произвел на заказчиков впечатление, то ли от появления бармена, принесшего четыре граненых стакана и полную бутыль самогона, у него резко поднялось настроение.
– Представляю, – сказал старший брамин. Он с преувеличенной осторожностью выдернул вилку из стола и отложил в сторону. Гончая решила, что больше он к ней не притронется. – Но для дела, которое мы хотим поручить, обращение с оружием не главное. Куда важнее умение искать и находить нужную информацию.
Гончей надоели пустые разговоры, она подняла стул, который опрокинул парень в пальто, и уселась напротив заказчиков.
– Вы упорно, но безуспешно кого-то разыскиваете. Двое ваших коллег, – Гончая кивнула на знакомого брамина, – специально приехали на Белорусскую, чтобы встретиться с этими людьми, однако встреча не состоялась, к тому же один из посланников впоследствии погиб. Вы поняли, что в одиночку вам их не найти, и решили обратиться за помощью к специалисту.
Заказчики снова переглянулись, и тот, кто вел диалог и принимал решения, с усмешкой сказал:
– Все верно, но мы и не делаем из этого секрета. Через посещающих Полис челноков мы сообщили на другие станции, что каста браминов разыскивает трех сталкеров, которые побывали на Полежаевской вскоре после того, как она погибла, и щедро заплатит им за предоставленные сведения.
– Зря, – покачала головой Гончая. – Так вы в первую очередь привлечете мошенников, которые перескажут вам ходящие в метро слухи и собственные выдумки. Я и сама могу рассказать байку про хозяина туннелей, который приказал жителям Полежаевской перерезать друг друга. Причем совершенно бесплатно.
– Вы верите в хозяина туннелей?
– Я ни во что не верю! – отрезала Гончая.
Старший брамин печально вздохнул.
– Увы, ни во что не верить – счастливый удел молодых.
«Угу, меня просто распирает от счастья!»
Гончая метнула в его сторону острый взгляд: не издевается ли? Но тот выглядел совершенно серьезным.
– Я, например, не могу себе этого позволить, – продолжал мужчина. – Но вы правы, объявлять во всеуслышание, что мы готовы платить за информацию, было ошибкой. Хотя и не такой большой. О трагедии на Полежаевской нам известно достаточно, чтобы отличить правду от лжи.
– Нет, это большая ошибка! – возразила Гончая. – Потому что теперь придется разыскивать нужных людей среди массы разных проходимцев. А это гораздо сложнее.
– Но вы можете это сделать? – прямо спросил у нее старший брамин.
– Если они живы, я их найду.
– Мало найти этих людей, – включился в разговор старый знакомый. – Надо убедить их явиться к нам, в Полис.
– По ряду обстоятельств это может оказаться невозможным, – возразила Гончая.
– Тогда… – старший брамин сначала остановился на полуслове, но затем все-таки решился. – Тогда разузнайте, что они увидели на Полежаевской.
– Вот и договорились! Выпьем за это дело. Иначе не срастется, – с жаром воскликнул Коленвал, которому невыносимо было смотреть на полную бутылку и пустые стаканы.
Он живо разлил всем мутную жидкость, и хотя никто из сидящих за столом к ней и не прикоснулся, Коленвала это не смутило. Он одним глотком прикончил свою порцию и тут же налил еще.
– С вашим предшественником мы обговорили сумму и способ оплаты… – брамин озвучил цену, выторгованную Сиплым за свои услуги. Наглец запросил с них даже больше, чем Гончая обычно брала за подобную работу. – Возможно, у вас есть личные пожелания?
Она неопределенно кивнула. В данном случае оплата интересовала ее меньше всего.
– Сначала скажите, почему именно Полежаевская? Отдаленная станция за пределами Кольца, с чего вдруг она заинтересовала вашу касту?
Брамины снова переглянулись, и старший из них сказал:
– Пусть это пока останется тайной. Возможно, справившись с поручением, вы и узнаете ответ.
Старый знакомый Гончей возмущенно встрепенулся и предостерегающе дернул коллегу за рукав, но тот продолжал смотреть в лицо собеседницы печальными, много повидавшими глазами. Пауза затягивалась.
– Вас еще что-то интересует? – догадался он.
И Гончая решилась.
– Несколько дней назад со мной разговаривал человек. Вокруг было темно, я не видела его, слышала только голос. И не только я, моя спутница тоже его слышала. А потом оказалось, что никакого человека нет. Кроме нас двоих, там вообще никого не было.
После таких признаний брамины должны были счесть ее допившейся до галлюцинаций пропойцей или сумасшедшей, что в общем-то одно и то же. Но, судя по выражению их лиц, этого не произошло.
– Катана, вы слышали про станцию Судьбы? – спросил старший из них.
– Полянка, – Гончая кивнула.
Брамин как будто не слышал ее.
– Бытует мнение, что на этой станции можно узнать свое прошлое, будущее и даже свое предназначение, – спокойным размеренным голосом продолжал он. – Конечно, это всего лишь красивая легенда, но время от времени она подкрепляется рассказами очевидцев, которые, по их словам, действительно разговаривали с Судьбой. Наша каста бережно собирает и хранит такие рассказы, хотя у кшатриев есть более тривиальное объяснение: проникающие на Полянку психотропные газы, которые вызывают различные галлюцинации и помутнение сознания.
– Мы вдвоем слышали одно и то же! Разве у двух человек могут возникнуть одинаковые галлюцинации?
– Катана, вы напрасно сердитесь, – вздохнул брамин. – Я ведь не сказал, что поддерживаю гипотезу кшатриев.
– А вы сами как это объясняете?
– Знаете, в чем ваша ошибка, Катана? Вы пытаетесь для всего найти объяснение и при этом упускаете главное. Не так уж важно, откуда возник голос или кому он принадлежал. Что для вас это изменит? Главное – то, что вы услышали. Где все это произошло?
Гончая заколебалась, но лишь на несколько секунд.
– На Тверской.
– Вы что-то путаете, Тверская вовсе не пустая станция, – поморщился другой брамин.
– Да, Катан, чё за ерунда? – присоединился к нему Коленвал.
И только главный заказчик все так же внимательно смотрел ей в глаза.
– Вы говорите о фашистском концлагере?
Гончая промолчала. Если она не преувеличила его проницательность, он и так все поймет. Не ошиблась.
– Никогда не слышал, что в метро есть еще одно подобное место, – признался старший брамин. – Но если даже и так, те, кто там общался с Судьбой, из концлагеря уже не выбирались. А вам, стало быть, удалось?
– Ты чё, правда сидела в концлагере? – растерялся Коленвал и, не дождавшись ответа, засадил очередной стакан. – Держись, Катан. За тебя!
– Вы полны сюрпризов, – заметил старший брамин и уважительно покачал головой. – Выбраться из фашистского плена, на такое способны немногие. Скажите, спутница, о которой вы упомянули, она тоже спаслась?