Замерев, я с ужасом наблюдаю происходящую с ним метаморфозу. Ярость, исказившая его лицо до неузнаваемости бросает меня в холодный пот.
Мамочки…
Плотно стиснув челюсти, он одной рукой закрывает мой рот, а второй сдергивает до конца трусы.
Я бестолково машу руками, но нанести ему ощутимого удара не получается.
Господи… только не это… пожалуйста…
Я не хочу быть изнасилованной в Новогоднюю ночь.
Немного повернув голову, у меня все же получается достать зубами до его ладони. Чуть подаюсь вперед, захватываю побольше плоти и сжимаю челюсти со всей силы.
Так сильно, что, завопив, он даже не сразу может выдернуть руку из моих сцепленных зубов.
- С-сука…
- Помогите!!!!!! – визжу, что есть мочи и чувствую на лице хлесткую пощечину, - Аааааа!!!!
Дверь почти сразу распахивается, и на пороге застывает перепуганная Леська.
- Вы че орете?
- Свали отсюда! – глухо рычит Агеев, не оборачиваясь.
- Леся, помоги, он меня изнасиловать хочет!
- Чего?..
Она часто хлопает ресницами и явно не знает, что делать. То ли звать на помощь, то ли, пожелав нам горячей ночки, деликатно выйти.
- Лесечка, - начинаю натурально рыдать, - мне страшно…
И тут до нее доходит, что это не ролевые игры, а самое, что ни на есть настоящее насилие.
- Серега, ты с ума сошел?! А ну слезь с нее! – ударяет по клавише выключателя и, остановив на мне взгляд, выпучивает глаза, - нихрена себе!
Хватает вторую подушку и принимается колотить ею по его спине. Я тоже не бездействую, пользуюсь заминкой и пинаю в живот.
- Урод! Тварь! – голосит Леська, - ты ее ударил! Убью гада!
Агеев, наконец, с меня слезает, но только для того, чтобы достать подругу. Хватает ее за волосы и отшвыривает в сторону.
В этот момент дверь снова открывается и в комнату вальяжно входит Зверь.
Да твою ж налево… За что?..
Мгновенно оценив обстановку, сдергивает Серенького на пол и вырубает одним ударом.
- Ты убил его?! – в ужасе проговариваю я.
- Усыпил, - поворачивает ко мне голову и медленно скользит взглядом по моему телу, - прикройся, Соболенок.
Хватаю одеяло и натягиваю его до подбородка.
- Ты как? – спрашивает Зверев у Леськи, помогая той встать.
- Не знаю, что бы мы без тебя делали, Егор, - шепчет она восхищенно.
Я же под одеялом судорожно натягиваю трусы и поправляю майку и взглядом прошу Лесю подать лежащую в кресле мою одежду.
- Может, объясните, что здесь произошло? – требует Зверь, присаживаясь на корточки возле Серенького.
Я всматриваюсь в его лицо и с облегчением понимаю, что он жив и, кажется даже, уже начинает приходить в себя.
- Сережа перебрал немного.
- Ага, и совершенно случайно подпортил тебе фейс.
Моя рука взлетает к лицу. Он, что, серьезно?! Осторожно ощупав, нахожу припухлость скулы и ранку на губе.
- Когда я вошла, он как раз собирался изнасиловать ее, - подает голос Леська.
- Правда? – спрашивает Егор, глядя на меня исподлобья.
- Да.
Зверь поднимается на ноги, хватает стонущего Агеева за шкирку и волоком тащит из номера.
Господи… Что сейчас будет!..
Глава 11.1
Второпях одевшись, вылетаю из номера. Леська следует тенью.
- Куда он его потащил? – в панике шепчет она, - думаешь, убивать?
Ой – ей – ей… Да не дай Бог!
Как бы ни была я на него зла, смерти ему не желаю. Нет желания в столь юном возрасте прослыть черной вдовой.
Перепрыгивая через две ступеньки, спускаемся вниз и тормозим в общем холле с огромной елкой у панорамного окна. Никого. Зато со стороны входной двери слышаться возня, хрипы и сдавленные крики.
- Бегом, - командую я и, не чувствуя ног, бегу на источник шума.
Выскакиваю на крыльцо и вижу, как двое парней из компании Зверя уже оттаскивают его от несчастного Агеева. Тот, в одних трусах и футболке, с разбитым лицом, пытается уползти от Егора по снегу.
- Егор! – выкрикиваю, слетая с крыльца, - перестань! Хватит!
Он оборачивается на мой голос и выпрямляется. Смотрит немигающим взглядом, сжимая и разжимая кулаки и молчит.
- Хватит, - повторяю спокойно, поднимая ладони кверху, - пусть он проспится, а завтра я с ним поговорю.
Сережа встает на четвереньки, растирает по лицу снег и, поднявшись на ноги, шатаясь, идет в сторону соснового бора.
- Сереж, - обращаюсь к нему.
Ноль реакции.
- Куда он пошел?
- Тебе не все равно? – бурчит Зверь, проходя мимо меня в дом, - пусть проветрится немного.
- Он же замерзнет, - гляжу в удаляющуюся спину и обращаюсь к его друзьям, - ребят, он пьян, он же упадет и замерзнет.
- Не так уж он и пьян, сам вернется.
Да блин!
- Агеев! – кричу в сторону леса, - быстро вернулся!
- Пойдем, - тянет меня Леська, - если не вернется через десять минут, разбудим Даньку.
Нехотя с ней согласившись, захожу в дом.
Отметила Новый год Элечка! Умница!
Я ведь расстаться с ним по-человечески хотела, красиво. Сказать, мол, прости Коть, но мы с тобой очень разные, как пустыня и океан, как День и Ночь, как черное и белое, как Глория и Мелман из Мадагаскара. Может, даже, всплакнуть на его плече и тихо – тихо прошептать «Прости, родной…»
А не вот это вот все…
Через десять минут Агеев не возвращается. Я начинаю метаться из угла в угол, представляя, как на запах крови пришла волчья стая, и как в данный момент острые клыки вонзаются в его тело.
Жуть.
- Пошли, - командую Леське и бегу в номер Даньки и его подружки.
Пока я бужу не совсем трезвого Грачева, Леся пытается успокоить его девушку. Вроде бы, получается.
Покачиваясь и хмурясь, Даня одевается, и мы втроем спешим в сторону соснового бора, что окружает турбазу.
- Серега! – сложив ладони рупором, кричит Грачев.
- Сережа! – вторю ему.
Мы решаем включить фонарики на телефонах и разойтись в разные стороны. Я прохожу вглубь леса метров на тридцать и слышу Леськин голос.
- Он здесь!
Перепрыгивая через сугробы несусь в их сторону.
- Живой?
- Кажется, да!
Сидит на поваленном дереве, обхватив себя руками.
Идиот.
- Вставай, - Леська с Даней берут его с двух сторон подмышки и пробуют поднять в вертикальное положение.
- Я не чувствую ног, - гнусавит горе – насильник.
- Надеюсь, ты себе яйца отморозил, сволочь, - ворчит подруга.
Я накидываю ему на спину предусмотрительно захваченный с собой флисовый плед и обхватываю руками сзади.
- Давай – давай… пошел…
С горем пополам мы доводим бедолагу до дома и даже поднимаем на второй этаж.
- Надо его в горячий душ, - говорит Данька.
- Нет. С ума сошел? Надо хорошо укрыть и дать горячее питье. Тащи чай.
Общими усилиями усаживаем Агеева в кресло, а затем Грачев убегает за чаем и аптечкой.
- Эль, - шепчет мне Леська, - мне кажется, Скорую вызвать надо. У него обморожение.
Я присаживаюсь на корточки перед трясущимся моим бывшим парнем и рассматриваю его ступни.
Мать честная!
Похоже, Леся права. Его скрюченные сине – бордового цвета пальцы не оставляют надежды, что он отделается легким испугом. Здесь нужна помощь медиков.
Не думая, набираю номер Скорой и вызываю бригаду.
- Как это будем объяснять? – спрашивает подруга, указывая на его разбитую моську.
- Скажу, с лестницы упал… - бормочет пострадавший.
- А это будем объяснять? – тычет она пальцем в мою разбитую губу, - или вы с ней кубарем с лестницы скатились?
Серенький угрюмо молчит. Трясясь, кутается в одеяло и смотрит прямо перед собой.
- Ладно, не лезь к нему, - при упоминании о собственной травме снова ощупываю лицо.
Скула немного припухла и губа со стороны, на которую пришелся удар, тоже.
С Новым Годом, Элечка! Чудный праздник!
Теперь остается молиться, чтобы Моте не вздумалось по видео мне звонить. А то придется врать, что мне петарда в лицо стрельнула.
Бригада Скорой прибывает только через три часа, когда наш Снеговик уже полностью оттаял и стал жаловаться на боли в ступнях и пальцах рук.
Пока его осматривают врачи, я стараюсь не отсвечивать, не хочу, чтобы, заметив мою подпорченную физиономию, стали задавать ненужные вопросы.
- Его в больницу забирают, - шипит Леська, проходя мимо меня с сумкой Агеева.
- Черт… все так серьезно?
- Потом, - бросает через плечо и спешит вниз, туда, куда только что увели его врачи.
Я захожу в наш номер, сажусь на кровать и обхватываю голову руками.
Фигово и тошно, потому что, как ни крути, я виновата здесь больше всех.
А я очень – очень не люблю быть виноватой.
- Чего раскисла?
Вскидываю голову и вижу стоящего в дверном проеме Зверя. Смотрит на меня, подперев дверной косяк плечом и сложив руки на груди.
- Я же говорила, он там замерзнет! – взрываюсь возмущением, - просила, чтобы не отпускали его!
- Зато получил урок на всю жизнь, - отвечает спокойно и начинает двигаться в мою сторону.
Подтянув колени к груди, исподлобья наблюдаю, как, подойдя, он присаживается передо мной на корточки.
Зверев очень крупный экземпляр. Почти два метра роста, облепленные раскачанными мышцами. Короткий ежик темно-русых волос и зеленые глаза.
Симпатичный. Даже для меня, хотя эталоном мужской красоты до сих пор считаю только Тюменцева.
- Ты лучше мне вот что скажи, - спрашивает он с усмешкой, - почему своему парню не дала?
Я втягиваю в рот нижнюю губу и провожу языком по ранке. С ответом мешкаю сознательно. Любого другого на его месте давно бы послала лесом, а этого побаиваюсь.
Да, побаиваюсь! Он старше мня на восемь лет и он… отмороженный. Судя по слухам, которые о нем ходят, кличку свою он не только за фамилию получил.
- Мы с ним расстались.
Его брови взлетают вверх.
- До… или после?
- Я хотела сказать ему утром, а он начал приставать, - о нашей договоренности с Сереньким трусливо умалчиваю.