Он заплатил за пирожные и отвез Алю домой.
Письмо с Мальдивских островов ждало его на почте. Одновременно позвонили из турагентства.
Все это время Алексей гадал, удалось ему или нет предотвратить убийство?
Он был теперь на сто процентов уверен, что Марьяна Денисова – шантажистка. А это занятие крайне опасное…
Марьяна
В первый раз она оценила все преимущества своей профессии, когда разводилась со своим никчемным Денисовым. Сам по себе развод с Ванечкой не был проблемой. Посмел бы он возразить! Проблемой была квартира, в которой они жили. Она принадлежала Ване еще до брака, и Марьяна не была здесь даже прописана. Их дочь имела законное право на эту жилплощадь, но только на половину ее. Разменять же двухкомнатную хрущобу в плохом районе на две однушки даже в таком же плохом районе без всякой доплаты было невозможно. Квартирный вопрос давно уже испортил москвичей, все они поумнели и стали превыше всего ценить свои квадратные метры. В Москве в любые времена будет сытнее, чем где бы то ни было, и однушка у метро всегда будет приносить стабильный доход. А имея две, можно вообще не работать. Поэтому съезжаться никто не спешил, разве только за большие деньги.
Марьяна заметалась. Таких денег у нее не было, она давно уже тянула семью одна. Надо разводиться и разъезжаться. Срочно. Но возникла проблема. Ваня Денисов был размазней, чего не скажешь о его матери.
Марьяна давно уже поняла, что со свекровью ей не повезло. Стерва та еще. Они мгновенно друг друга невзлюбили, и когда Марьяна подала на развод, свекровь дала волю чувствам.
– Ни метра без суда не получишь, – отрезала она. – Адвокаты у меня хорошие, не сомневайся. Хочешь уйти – уходи. Но с голой ж… пой.
Идти Марьяне было некуда. Все ее родственники, включая дедушек-бабушек обладали отменным здоровьем и не собирались оставлять Марьяне в наследство свою квартиру ни в ближайшем будущем, ни в отдаленном. О том, чтобы переехать к кому-нибудь из родни, и речи быть не могло. Юля росла гиперактивным ребенком, с ней и сидеть-то подолгу никто не хотел. Кое-как терпели, прикрывали Марьяну в случае нужды, больничный там или срочные дела. Но когда Марьяна сказала на семейном совете, что ей негде жить, все как один отрезали:
– Решай эту проблему сама. К нам некуда. Не можешь решить – терпи. Живи после развода у бывшего мужа.
При мысли о том, что ей по-прежнему придется делить жилье с такой свиньей, как Денисов, Марьяна приходила в ужас. Не навешивать же амбарный замок на холодильник? Бывший муж все равно будет таскать оттуда продукты, а сам в магазин не пойдет, ленив, да и денег нет. Не говоря уже о том, что Ванечка имеет привычку не мыть за собой посуду, часто промахивается струей мочи мимо унитаза и никогда не выносит мусор. Даже если Марьяна по-прежнему будет убираться в местах общего пользования, из мужниной комнаты скоро появится отвратительный запах, а потом и сам мусор продавит дверь и вывалится в их тесную прихожую.
Дать деньги на доплату бывшая свекровь отказалась категорически.
– Ты и так полквартиры оттяпала! Поживилась за наш счет, хватит!
– Но это же ваша внучка! – пыталась давить на жалость Марьяна.
– Моя, пока живет со своим отцом, моим сыном. А завтра ты другого мужика приведешь, потом и дочку на него запишешь. А потом скажешь: Ирина Павловна, забудьте о нашем существовании, – ехидно сказала свекровь. – Я тебя сразу раскусила, Машка. – Она упорно звала Марьяну Машей. Даже не так: Машкой, подчеркивая свое пренебрежение. – Ты из тех, кто к своей цели идет по головам. Надо будет – и маму родную продашь, не то что меня.
«Рыбак рыбака», – хотелось сказать Марьяне, но она сдержалась. Руганью со свекровью ничего не добьешься.
«Что же мне делать?» – думала она в отчаянии.
К этому времени Марьяна уже освоилась в журналистике. Обещать она научилась быстро: глазами, губами, всем своим телом. Мужики велись, интервью смазливой журналисточке давали охотно. Марьяна тоже надеялась: а вдруг?
Вдруг среди ее богатых и влиятельных знакомых найдется кто-то, кто влюбится по-настоящему? И поведет Марьяну под венец, а потом посадит в самолет и – в свадебное путешествие! Рим, Париж, Венеция… А дальше – роскошный загородный дом, новенькая машина, беззаботная сытая жизнь… Но потом Марьяна вспоминала о дочке и мрачнела. Разведенка с прицепом, с полным набором жилищных и материальных проблем, и не первой молодости – вот кто она такая. Двадцать семь по нынешним временам – это выход в тираж. Экземпляр для массового пользования, никаких эксклюзивных предложений. Потому что московские улицы забиты юными искательницами приключений, ими же – ночные клубы. Они моложе, свежее и глупее.
Главное – глупее. Демпингуют, предлагая свои юные прелести чуть ли не задаром, живут одним днем. Эти яркие бабочки-однодневки сгорают там же, в огнях ночных притонов, но все равно летят на этот опасный свет. И ничто их не остановит. Сама Марьяна понимала, насколько это ненадежно: быть любовницей на час или содержанкой на год-два, пока «папочке» не подвернется другая, еще моложе и глупее. Марьяна с досадой думала, что родилась не в то время. На развалинах огромной страны все искали себя и способы разбогатеть, якорь бросать боялись, памятуя о недавнем цунами. А ну как опять?
Зачем завязывать долгосрочные отношения, когда вокруг столько соблазнов? Да и характер у Марьяны был не сахар. Ну не умела она быть милой малышкой, как та же Варя Коняева.
«Вот кто хорошо устроился!» – думала Марьяна с завистью. Коняевы процветали, они были одними из тех, кого гигантская волна перестройки вынесла на райский остров, на сытые берега. Коняевы успели к раздаче, и Варя теперь не думала о деньгах. Марьяна перехватывала у нее, когда была совсем на мели, но каждый раз досадовала.
«Как же так? Ведь я умнее, красивее, образованнее. Я – лидер, в то время как Варька размазня, плывет всегда по течению».
Тогда еще Марьяна не понимала, кто такая Варя Коняева, и свято верила в историю с изнасилованием. С Вениамином они не общались.
Как это часто бывает, неудачи в личной жизни Марьяна компенсировала успехами в профессии. Ее статьи были зажигательными, интервью яркими, запоминающимися, с новостями она успевала раньше других. Журналистов стали частенько приглашать на презентации, фуршеты, открытия модных магазинов и бутиков. Марьяна смотрела во все глаза. Коняев далеко не единственный, кто успел к раздаче. А вдруг кому-то из сильных мира сего нужна такая женщина, как она, Марьяна? Ночь-полночь она мчалась на фуршет, благотворительный концерт, презентацию, интервью… Забывала про дочь, о чем впоследствии пожалела. Денисов был плохим воспитателем, еще худшим примером для подражания. Ставил по «видаку» мультик, сажал Юлю к телевизору, а сам заваливался на диван в другой комнате с очередной книжкой. Марьяна частенько так и заставала их, спящими в разных комнатах, причем Юлю – на полу, на вытертом ковре.
Но очень уж хотелось поймать за хвост удачу! «Будут деньги – найму няню, – устало думала Марьяна, перенося дочку в постель. – Главное решить квартирный вопрос. А Денисова послать к черту. И жизнь сразу наладится. Похоже, Ванька – моя карма. Так и тянет вниз. Избавлюсь от него – и все изменится».
Однажды Марьяне даже показалось: вот оно! Случилось! На нее обратил внимание преуспевающий бизнесмен, который, по слухам, собирался в политику. Сначала Марьяна взяла у него интервью, потом получила приглашение на пати и, наконец, на ужин в ресторан.
«Что ж, к себе позовет?» – сладко думала она, лаская взглядом лежащие во льду устрицы.
Ужин был роскошен. На цены никто не смотрел. И секрета из их свидания не делал. Напротив, Антон против фотографий в глянце не возражал.
«Неужели он сделает мне предложение?» – замирала Марьяна, пытаясь поймать его взгляд. Но глаза у будущего сенатора были странные. Как зеркало, в котором Марьяна видела только себя с бокалом «Шабли», но никаких чувств. Серые, блестящие, абсолютно непроницаемые – вот какие это были глаза. Хотя сам Антон был чрезвычайно любезен.
Вот именно: чрезвычайно. Это Марьяну и насторожило. Она была женщиной умной, проницательной и сразу заподозрила: что-то тут не то. Показательный роман с модной журналисткой. А в постель не торопится, хотя Марьяна каждый раз надевала на свидание новое кружевное белье под вечернее платье. И она стала копать.
Хватка у Марьяны была, равно как и смекалка. Марьяна просто родилась для журналистики. Она умела отбросить эмоции и сосредоточиться на фактах. Зарабатывала она неплохо, просто в те времена еще не было возможности взять квартиру в ипотеку. Да и копить Марьяна не любила, характер не тот. Нельзя себе отказывать в модной одежде и маникюре, раз ходишь на гламурные пати. Зато машину Марьяна себе купила, старенькую, но на ходу. Поэтому ей ничего не стоило проследить за Антоном.
Так она узнала, что будущий политик – гей. Времена были такие, что к людям с нетрадиционной сексуальной ориентацией относились, мягко скажем, подозрительно, и Антон по понятным причинам это скрывал. Появлялся на публике с Марьяной, используя ее как ширму. Только с выбором псевдолюбовницы он ошибся.
Сначала Марьяна закипела и решила погубить его карьеру. Но потом остыла, подумав: «Мне-то что с того?» Премию вряд ли выплатят, а вот Антон затаит зло. Кто знает, куда он дальше пойдет? Жизнь – штука сложная, переменчивая.
На очередное свидание Марьяна ехала с бьющимся сердцем. Надо решаться! И когда они сделали заказ в очередном шикарном ресторане, Марьяна, словно ныряя в ледяной омут, сказала:
– Антон, я знаю, что ты гей.
И выложила перед ним сделанные на днях фотографии. Они были размытые, близко ей подойти не удалось, но Антон все равно испугался. Мигом сгреб все фото со стола и нервно порвал на мелкие клочки. Его жесты были суетливые, лоб вспотел.
«Да он же баба!» – с удивлением подумала Марьяна. «Потому и гей. Ему нужна сила, он – пассив. Потому и ко мне потянулся. Я – мужеподобная».