Они с Марьяной договорились, что Варя спрячется в джунглях, позади бунгало. Соседи с обеих сторон были иностранцами, поэтому опасаться, что они поймут, о чем у русских разговор, не стоило. Не поймут ни слова, даже если диалог будет вестись на повышенных тонах. Вон, итальянцы, постоянно друг на друга орут. Они так выражают любые чувства, хоть любовь, хоть ненависть. Французы тоже темпераментны, особенно когда выпьют. Сегодня в пляжном баре устроили целое шоу! И кричали так, что на них осуждающе смотрели все.
– Иди, милая, пройдись, – голос мужа был так же фальшив, как и Варина улыбка. А Марьяна была похожа на хищницу со своим оскалом.
Поначалу они говорили негромко. Потом Варя прокралась к подруге на веранду и затаилась. От соседнего бунгало ее отделяла довольно тонкая перегородка, и Варя слышала каждое слово. Тем более что муж и подруга вскоре начали друг на друга кричать.
Варя слушала и, несмотря на жару, начинала покрываться холодным потом. Спина и плечи одеревенели, лоб, и щеки будто покрылись росинками, невыносимо заболела голова. Так Варе стало страшно.
– …Что, Коняев, это для тебя сюрприз?! – кричала Марьяна.
– Откуда ты это знаешь? – в голосе у мужа тоже был страх.
Да, напугала его Денисова!
– Тебе придется сделать выбор, – теперь Марьяна начала угрожать. – Такое срока давности не имеет. Что ты сделаешь, когда вернешься? В полицию пойдешь?
– Ты – грязная шантажистка!
– Да! Я шантажистка! Это моя профессия, если хочешь знать! Основная профессия, – подчеркнула Марьяна. – Куда деваться одинокой женщине, которая тоже хочет хорошо пожить? Чем я хуже тебя? Хочешь узнать, кого и как я раньше шантажировала? Я тебе расскажу. Сначала одного бизнесмена, собирающегося в политику. Он был гей. Потом занялась селебрити. Помнится, одна певичка отказалась платить, и в Инете появился скандальный материал. После этого все платили. И ты заплатишь.
– Еще чего! Я – не все…
Варя слушала и леденела. Подруга-то была права! Это стоило услышать! Они разругались вдрызг, и Варя поняла, что муж с Денисовой компромисса так и не найдут. А Коняев хорош! Варя даже не думала, что ее супруг такая сволочь! Столько лет вместе прожили! И вот вам открытие!
«Я совсем не знаю этого человека, – в ужасе думала она. – Мы много лет едим за одним столом, вместе ездим отдыхать, во сне одновременно переворачиваемся на другой бок, вырастили дочь, а оказывается, что я Веню совсем не знаю! Он предатель! Он так легко меня предал, что становится страшно! Это потому, что он трус, или любовь давно прошла? Если любят, то ведут себя не так…»
Она даже не нашла в себе сил пойти на обед. Коняев ушел один.
– Ну что? Все слышала? – злорадно спросила Марьяна.
– Да.
– И что делать будешь?
– Вопрос, что он будет делать?
– Не дергайся, я его как следует напугала. С полицией никто не хочет связываться. И потом: ведь все знакомые об этом узнают. Это же позор! Для начала Коняев напьется. От страха. А потом наделает глупостей. Надо подождать до вечера.
– Я не хочу его видеть, – покачала головой Варя.
– Сиди у меня. Обедать вместе пойдем, после всех. А не то – в баре сэндвичами перекусим, у нас ведь «все включено». Не волнуйся, я тебя не брошу в такую трудную минуту.
В номере Марьяна полезла в мини-бар и достала оттуда бутылочку «Просекко». Сказала:
– Тебе надо выпить, – после чего принялась сдирать с горлышка фольгу.
Пробка хлопнула со звуком, от которого Варя вздрогнула. Она вся была на нервах. Будто выстрел!
– Пей! – Марьяна протянула ей до краев наполненный бокал. – Пей и успокойся.
– Как я ему в глаза-то теперь посмотрю? – сокрушалась Варя.
– Вам все равно придется поговорить. Скажи, что примешь мою сторону.
– А он?
Марьяна нагнулась и зашептала ей на ухо такое, отчего Варя отчаянно затрясла головой:
– Нет! Никогда! Я не буду! Не могу!
– Придется. Скажи ему это. И сделай то, что я говорю…
… Все было бы иначе, случись это где-нибудь в другом месте. Но куда деваться с острова, чьи размеры девятьсот метров на пятьсот? И где особо нечем заняться, кроме как пить, есть и сноркать? Начался отлив, и у их сдвоенного бунгало обнажились острые камни, поэтому после четырех они ушли на пляж у бассейна. Сразу у понтона, ведущего к водным виллам, начиналась длинная и широкая песчаная коса, на которой стояли навесы от солнца и «ничейные» шезлонги. Они, в отличие от шезлонгов у пляжных вилл, не были пронумерованы и закреплены за этими виллами. Но «ничейные» шезлонги большей частью оставались пустыми, народ разбредался по острову, и, несмотря на его скромные размеры, никто никому не мешал.
Вот и их троицу, обосновавшуюся на «ничейной» территории, обходили стороной. Впрочем, Коняев держался в отдалении. С обеда он вернулся, основательно нагрузившись спиртным. Марьяна была права: первое, что он сделал после того, как они выяснили отношения – это напился. И в номере тут же полез в мини бар, делая вид, что не замечает жену.
Она тоже не спешила начать этот нелегкий для обоих разговор. Пусть отмолчится.
В шезлонг муж улегся с открытой банкой пива. Само собой, его сморило. Ласты и маска валялись под шезлонгом, на соседнем лежала видеокамера для подводной съемки и прочее Коняевское барахло.
– Он спит, – тихо сказала Марьяна. – Что делать будем?
Мимо прошли соотечественники, кивнули издалека и поспешили уйти в джунгли. Здесь, на Мальдивах, люди искали не общения, а полного уединения. Только у бассейна все шезлонги были заняты, а в его почти что горячей воде безвылазно сидели иностранцы, в основном немцы и англичане. Но от бассейна «ничейный» пляж отделяла густая зеленая стена джунглей. Слышны были только звуки: смех, радостные визги, громкое «бьютифул!».
Варя с тоской посмотрела на синее безоблачное небо…
… Черт ее дернул открыть почту! Отписавшись вчера, Варя подумала, что у Алексея Леонидова уйдет не один день, чтобы собрать информацию о ее муже. Все ж таки история у их бизнеса длинная. И Венин секрет не так-то прост. Есть там нюансы, поэтому несколько дней придется побегать.
Но Леонидов просил фотографии мужа и Марьяны, причем вместе и срочно!
– О чем призадумалась? – спросила Марьяна. – Случилось что-то, а, Варя?
Она кивнула. Какой смысл теперь-то скрывать? И Варя показала подруге последнее письмо из Москвы.
– А если послать ему старые фотки? Позавчерашние, например. Мы тогда еще не рассорились, – предложила Марьяна.
– Не выйдет, – покачала головой Варя. – На фотографиях дата стоит, и потом, я уже отсылала их в Москву, те фотографии, что сделала позавчера. Придется тебе попозировать. Иначе мы не выкрутимся.
– Что ж… – и Марьяна присела на шезлонг, в котором лежал Коняев. На его лице была шляпа, голый торс прикрыт пляжным полотенцем, но не просить же Веню: улыбочку, вас снимают? В сложившихся обстоятельствах это прозвучит смешно и глупо.
И Варя пару раз щелкнула фотокамерой. Марьяна тут же встала. Спросила напряженно:
– Может, искупаться? Или нет… Посижу, «посторожу» его, – она кивнула на лежащего навзничь Коняева. – Да и загар здесь хорош. Когда еще такой удастся заполучить?
– Как ты можешь в такой момент думать о загаре?! – возмутилась Варя.
Марьяна не ответила.
Настало время, когда народ потянулся в бары, принять аперитив перед сытным ужином. Так называемый счастливый час. Потом душ, переодевание и – вечерняя программа. Здесь, на южной стороне, купаться было разрешено до восьми вечера. Но желающих почти не находилось. Огромная бирюзовая лагуна с мелким белым песочком была пуста. Лишь вдалеке, почти у красного знака «Стоп», маячила чья-то голова.
– Мы же сегодня не торопимся? – вопросительно посмотрела на Варю подруга.
– Я пойду выпью коктейль, – Варя отослала по почте сделанные только что фотографии и встала.
– Иди, – кивнула Марьяна. – Выпить не мешает.
Варя потянулась к пляжному платью, в бар ведь неприлично идти в купальном костюме, и замешкалась. Поясок зацепился за шезлонг. Отцепляя его, Варя услышала странный звук. И резко обернулась:
– Что ты делаешь?!
Марьяна невозмутимо навела смартфон на бирюзовую воду:
– Фотки делаю, а что? Посмотри, как красиво!
Но Варе это все равно не понравилось. Она подумала: «Похоже, что Марьяна фотографировала меня».
Уйдя за густую зеленую стену джунглей, Варя на минутку задержалась и раздвинула ветки. Марьяна торопливо водила пальцем по дисплею. Да она же отсылает фотографии! Варе стало обидно. «Я ей обо всем как на духу, а она ведет двойную игру! Может, я ей зря доверяю?!»
…Обожаемая «пина колада» удовольствия Варе не доставила. Хотя раньше она с наслаждением пила этот божественный нектар. Нигде, ни в одном уголке этого огромного мира, не готовили такую вкусную «пина коладу», как на Мальдивах, потому что кокосовые пальмы росли здесь на каждом шагу. И свежее кокосовое молоко придавало знаменитому экзотическому коктейлю особый вкус. А также белозубая улыбка вышколенного официанта и засахаренная вишенка. Но Варя, цедя через соломинку любимый коктейль, с тоской думала о сегодняшнем вечере. Все еще только начинается. Им троим нет места на этом острове. Все уже случилось.
Вернувшись на пляж, она решительно сказала Марьяне:
– Сядем, поговорим. Ты, видно, забыла, с кем имеешь дело.
– О нет! – рассмеялась Марьяна. – Я никогда этого не забывала! Я имею дело с Варварой Дмитриевной Коняевой. С человеком, которого стоит опасаться. Потому что ты, моя милая, способна на все…
Варя
Во время пышных похорон свекрови Варя напряженно следила за тем, как ее муж борется со своими чувствами. О! Она знала его уже не первый год, успела не только полюбить и немного разочароваться, но и изучить каждый Венин жест, каждое движение его губ, это еле уловимое пожатие могучих плеч, словно бы он стряхивает с себя невидимый груз.
В этот печальный день Веня морщился и передергивался постоянно. Варя понимала эту его внутреннюю борьбу. С одной стороны, он ценил свою мать, с другой – протестовал против навязанного ему образа жизни. И это движение плечами, эта полуулыбка, то скорбная, то торжествующая (неужели, наконец, свобода?), означают все ту же внутреннюю борьбу. Веня то рыдает от горя, то ликует. Непонятно, чего больше.