– Да, дилемма, – Марьяна задумалась. – Бегать от этой… как ты сказала?
– Татьяны.
– Бегать от нее – проблем наживешь. Общаться – еще больше их наживешь.
– Мне кажется, она не очень умна. Не догадается.
– У нее фотокамера! И она снимает все, понимаешь? Кто его знает, что она уже успела снять, – поежилась Марьяна. – Ну, идем в самом деле в бар! Мне срочно надо выпить!
Они уселись за столик с видом на мелкую голубую лагуну. Тут же подошел официант, которому Варя заказала любимую «пина коладу». Марьяна попросила «Манхеттен». Нервы у подруги и впрямь расшалились, коктейль был крепким. Варя поморщилась, почувствовав запах бренди. Едва выпив свой коктейль, подруга сказала:
– Повторить. – Потом резко выдохнула: – Уф! Вроде отпустило… Давай-ка прикинем, есть ли у нас свидетели? Слава богу, папаша со своим любопытным мальчишкой уже уехали.
– Там еще девочка была, – напомнила Варя.
– Она еще маленькая. А парню было скучно, и он везде лез. Ты с ними вроде бы сошлась довольно близко. Я видела, как вы оживленно разговаривали, стоя в бассейне. Откуда они?
– Из Сибири.
– Этих можно сбрасывать со счетов, – обрадовалась Марьяна и принялась за второй «Манхеттен». – Самая опасная это Татьяна с ее профессиональной фотокамерой. Надо держаться от нее подальше.
Варя молча вздохнула.
– Москва больше не писала? – спросила подруга после долгой паузы.
– Нет. Молчит… Может быть, мне ответить на очередной его звонок?
– И что ты скажешь?
– Леонидов начинает что-то подозревать.
– Варя, на все нужно время, – с досадой сказала Марьяна. – А оно сейчас работает на нас, я тебе уже говорила, – она выразительно посмотрела на океан. – К моменту нашего отлета Венькины следы затеряются. Не так много ждать осталось. Меньше недели.
– Господи! Я даже подумать не могла, что он такая сволочь! – вырвалось у Вари. – Мне всегда казалось, что он меня любил.
– Он тебя боялся, – усмехнулась Марьяна. – И то, что он сделал – в порядке вещей. Ты сама его вынудила.
Варя вновь с тоской посмотрела на бескрайний океан. Так же и жизнь, разливается до горизонта и кажется бесконечной, время течет, как вода, но берег постепенно обнажается, и в конце концов понимаешь, что все конечно…
Да, жизнь проходит. А от ошибок никто не застрахован.
Как, когда, в какой именно момент это случилось? Варя перестала контролировать мужа. Который всегда был послушен ее воле, как когда-то он был послушен воле своей властной матери.
Но трУсы – они хитрые. Потому что трусость необычайно изобретательна. Там, где храбрец не видит выхода, для труса он очевиден. Не обязательно сигать через высокий забор, так ведь можно и шею сломать. А вот доску в заборе расшатать, выдернуть один гвоздь, другой, воровато оглядываясь: не заметил ли кто? Заметили – дощечку тут же на место. Как и не было ничего. И сразу за поиски другой ненадежной доски, в другом месте.
Варя устало закрыла глаза. Все было, как вчера…
Коняев
Он давно уже понял: жизнь надо начинать сначала. Ну, не сложилась она так, как хотелось. Поначалу все шло гладко, Веня Коняев с раннего детства встал на рельсы. Большинство его ровесников считали ухабы да проселком добирались хоть до каких-то жизненных благ. А Веню сразу посадили на экспресс. Да еще и в СВ, в вагон для привилегированных! Все – самое лучшее!
Школа с английским уклоном в центре Москвы, репетитор по математике, потом по физике, второй язык – испанский. Уроки плавания в Олимпийском. Первенство города, первый юношеский разряд.
– Хватит, – сказал отец. – Большой спорт – вред здоровью. Очки для МГУ ты, Венька, уже набрал. Медаль сделаем.
И сделал. Отец слов на ветер не бросал, единственного сына он всегда страховал, принимая за него все важные решения. На самом деле их принимала Венина мать, а отец лишь озвучивал. Но сути это не меняло.
С раннего детства Вене все доставалось без труда. И на юношеский разряд по плаванию он сдал легко благодаря своему могучему здоровью. Но дальше надо было сдавать на КМС, потом на мастера спорта, трудиться в поте лица, и Веня отступил, тем более, что и родители ему потакали. Зачем нужны лишние трудности? У Вени Коняева и так будет все самое лучшее.
Самым ужасным испытанием юности стал для Вени месяц на сборах. О белом билете и речи не было: Вениамин Коняев – прекрасный спортсмен, гордость факультета. И не надо ему этого позорного клейма: к строевой службе не годен. Военная кафедра сделала Веню офицером запаса, но необходимо было подтвердить это в полевых условиях, на сборах. И Веня впервые поехал куда-то один, без родительской опеки. В плацкартном вагоне, на общих основаниях!
Армией эти сборы можно было назвать с большой натяжкой, выпускники военной кафедры при МГУ всегда находились на особом положении. Но вставать надо было рано, питаться в солдатской столовой, где порции были явно не по аппетиту Вени Коняева, да и деликатесов, к которым он привык, к столу не подавали. А еще на сборах были командиры, которые терпеть не могли «мажоров». И тем больше, чем сильнее их самих нагибали, чтобы «мажоров» не трогали, иначе будут неприятности. Поэтому изгалялись тайно и проявляли в этом большую изобретательность.
Веню Коняева раскусили быстро. В армии трусость не скроешь, тем более когда тебя рассматривают под микроскопом. «Мажор» – зверь особый. За ним интересно наблюдать. А как он поведет себя вне зоны его обитания? На общих основаниях?
За этот месяц, показавшийся Коняеву вечностью, он пережил массу унижений. Надо было ввязываться в драку, отстаивать свою честь кулаками, а он боялся. Кончилось тем, что Веня Коняев оказался в лазарете. После долгого обследования врачи все еще недоумевали, пока не вмешался психиатр.
– Нервный срыв, – констатировал он. – У парня проблемы с психикой.
Все были потрясены. Такой могучий парень, а расклеился! Не так смотрят, не то говорят. И Веню на несколько дней изолировали от остальных, потом также отдельно ото всех отправили домой вместе с новеньким военным билетом. Отцу Веня ничего не сказал.
Вскоре все нормализовалось, кошмар был забыт, Венина травмированная психика пришла в норму. И жизнь опять встала на рельсы. Он женился на Варе, по огромной любви. Интуитивно нашел себе опору, так же, как в свое время нашел опору в Людмиле Эдуардовне Венин отец. Видать, все Коняевы тянулись к сильным женщинам.
Вскоре Веня получил диплом и в качестве подарка – новую машину. Старую тут же продали, «Лада» была тогда в огромном дефиците. А Веня поехал на уже белой «Волге» дальше, по проложенным рельсам, к светлому привилегированному будущему.
Умер отец, но знамя подхватила мать. И никто ни разу не спросил у Вени: а чего хочет он сам? Он об этом и не задумывался до определенного момента. Главное, он точно знал, чего не хочет. Ответственности.
Варя все взяла в свои руки. Коняев послушно расписывался там, где она говорила. Шли годы, грянул кризис, но для Вениного бизнеса все прошло почти что гладко: жена была начеку. Всерьез Коняев задумался только, когда государство стало подминать под себя успешный бизнес. Куда там браткам в пресловутые девяностые! Можно ведь все сделать и по закону. Правы те, у кого в руках власть. А народ, что народ? Он всегда ненавидит богатых. И начинались бесчисленные проверки, заводилось уголовное дело. Не хочешь сидеть – отдай все.
Веня с ужасом понял, что подпись-то в документах стоит его! Значит, и сидеть ему. Варя ловко все обставила. Сама она не числилась даже миноритарием. Хотя кое-что из недвижимости было записано и на нее. Коняев понял, что случись ему угодить за решетку – жена тут же с ним разведется. Фиктивно, чтобы сохранить имущество, а там как знать? Смотря на сколько лет он сядет.
Тогда-то у Коняева впервые появилась мысль о побеге. Он начал тайно от жены копить деньги. Разумеется, в средствах Вениамина Леонидовича не ограничивали: дорогая одежда, рестораны, элитный фитнес-клуб, представительские расходы – это пожалуйста. Но крупные покупки надо было сначала обсудить с женой. К тому же Веня подозревал, что жена абсолютно все его расходы контролирует. Просматривает счета, делает запросы в его банк, читает эсэмэски в смартфоне. Закодировать информацию Коняев не смел – будет скандал. Как истинный трус, он стал искать в заборе «шатающуюся доску», чтобы, когда наступит момент, удрать через этот лаз. Ведь оставалось производство, в котором Варя, несмотря на ее деловую хватку, смыслила мало. Бизнес постепенно ложился, акции уплывали из рук, еще чуть-чуть – и Коняевы лишатся контрольного пакета. Втайне от жены Вениамин этому радовался и сам разбазаривал добро через подставных лиц. Варя не в состоянии была все контролировать.
И Коняев начал потихоньку махинировать, уводя денежки на собственный тайный счет в проверенном банке. У него была хорошая знакомая, однокурсница, которая когда-то была в Веню тайно влюблена. Теперь она стала опытным финансистом, и Вениамин без колебаний использовал былые чувства, тем более подуть на остывающие угли ему ничего не стоило. Пара комплиментов, якобы деловой ужин, роскошный букет цветов, намеки на то, что семейная жизнь не сложилась. И вот у вас незаменимый помощник, который умеет ловко, через подставные фирмы уводить денежки в оффшоры. Тем более что Вениамину и надо было немного. Он не собирался и дальше заниматься бизнесом. Да упаси боже!
Года через три у Коняева скопилась значительная сумма, о которой жена ничего не знала. Тогда-то он и задал себе этот вопрос: а чего, собственно, хочу я? Вениамин Леонидович Коняев, которому совсем скоро стукнет полтинник. А это рубеж. Жизнь сложилась не так, как хотелось, это понятно. Но как ее изменить? Для начала надо понять: а чего именно я хочу?
Коняев не сразу нашел ответ. У него давно уже не было никаких желаний, кроме одного: послать все к черту. Деньги? Эти мифические нули на банковских счетах? Грянет очередной кризис – и эти счета исчезнут вместе с банками, которые лягут. А нет, так государство найдет способ, как все обнулить, не в первый раз.