Подошло время обеда, а народ все никак не унимался, и обсуждение переместилось в столовую. И там в него включились все, кто пришел поесть.
Как ни странно, спорили довольно мало – по большей части делились наблюдениями. Я кое-что записывала, хотя видсистема и так фиксировала все на камеру. Тут ведь как: вся информация вроде бы есть в ролике, который снимался во время сражения. Но то-то и оно, что это запись самого боя. А Охота – это не только про то, как убивать пришлецов с помощью дара и оружия. Охота – это в немалой степени про наблюдение и обучение. Что-то из серии наших совместных работ над ошибками в гостиной. Поэтому я и записывала – важно же собрать то, что не отразит никакой эфир. То, что подсказывает нам сердце, нутро – наши наблюдения, наши догадки, высказываемые вслух.
Я отправила Кенту пару текстовых сообщений, чтобы он был в курсе нашей дискуссии в столовой. Уж, конечно, в штабе Охотников среди техников найдутся эксперты по части подобных штук, которые мы тут обсуждаем. Я получила краткий, но бодрящий ответ: «Это вы млц». «Млц» – видимо, означало «молодцы».
В общем, я раскачала лодку. Может, наши техники – или скорее армейские Маги – найдут способ блокировать, а лучше совсем устранить заклинания, с помощью которых Жители управляют пришлецами. Если хотя бы часть пришлецов взбунтуется и даст деру – уже будет большое облегчение.
Стоило мне об этом подумать, как мой перском подал голос. Простой вызов. Мы со Сьелль и Паладин со своим напарником. На деревню надвигается стая глазунов. Я наброшу на них сеть, Сьелль продырявит их лазером, а Марк с напарником тем временем отстреляют издали этих гаденышей шакалов – верных спутников глазунов.
Я встала из-за стола. Еще три стула царапнули по полу. И мы все вчетвером устремились к выходу.
Было еще три легких вызова, но нас со Сьелль уже не вызывали. Глазуны на открытой местности оказались не так просты, но, поскольку у Сьелль и Марка Гончие летают, все обошлось. Марк и его напарник Соболь засели на вершине водокачки, чтобы избежать глазуньих взглядов, и знай себе отстреливали шакалов. Гончие Соболя и половина моей стаи подгоняли шакалов под выстрелы. Я набрасывала на стайку глазунов сеть, Сьелль их разом вырубала, а Гончие-летуны, покружившись над ними, выпивали манну. И мы все переходили к следующей стайке.
Последних мы уложили уже почти на закате. Я насчитала десятка четыре этих поганцев. А раньше я чуть не в обморок хлопалась при виде одного-единственного глазуна. Это было совсем недавно, а кажется – будто вечность назад.
Ужин мы, разумеется, пропустили, но в нашем распоряжении была кухня для Элиты. Правда, теперь ею пользовались все, потому что не только Элита – все пропускали часы работы столовой. Мы набрали гору еды, разогрели ее и умяли в один присест. Потом пожелали друг другу спокойной ночи и отправились к себе лечить душем ушибы и болячки.
Меня в комнате ждало сообщение. От Джоша. Очень тщательно подбирая слова, он поведал о своих новых тревогах. Его предупреждают, что Дрейф теряет терпение. Она недовольна, что мы всего-навсего обмениваемся сообщениями. Дядя мне ничего такого не говорил – будто Дрейф наседает на Джоша. Но ведь у дяди нет приятеля в администрации псайкорпуса, который знает все про Псаймонов, вписанных в… в ту самую программу.
И вот снова-здорово. Опять я возьми и поверь ему на слово.
Ох, до чего же тошно сомневаться в людях, которым я всегда верила! В миллионный раз я пожалела, что я не дома. Лучше бы нам с Джошем никогда не встречаться. Ну почему все непременно должно быть так сложно?!
Вот бы найти способ испытать Джоша.
И в этот миг меня осенило. Такой способ есть!
Если ему и правда так страшно, если он спит и видит, как бы сбежать от Дрейф и псайкорпуса за тридевять земель, то я ему помогу.
А он пускай выкинет свой перском, прикроется псайщитом и отправляется туда, куда никакой псайкорпус в жизни не сунет носа.
В Отстойник.
Кент наверняка поможет мне снабдить его походным снаряжением. А мы с Марком знаем в Отстойнике кучу мест, где можно устроить себе мало-мальски безопасное жилище. Да хоть бы то убежище, где мы втроем обсуждали мое вступление в Элиту. Псайкорпус нипочем не догадается искать его там. В псайкорпусе никому и в голову не придет, что кто-то из их братии занимается столь экстремальным туризмом.
Если он и впрямь так напуган, он обеими руками ухватится за мое предложение и станет умолять, чтобы я все устроила сию минуту. А если он притворялся… ну, тогда он придумает тысячу отговорок.
План, похоже, неплох, но надо заручиться авторитетной поддержкой.
Я набрала сообщение Кенту: «О чем договорились в столовой? Или я зря воду в пруду мутила?» Я рассчитывала, что он поймет намек насчет воды в пруду.
И правильно рассчитывала. Мне тут же пришел ответ: «Много о чем. Вода в пруду прозрачная. Не пора ли покормить рыбок?»
«Уже бегу», – отстучала я и, мысленно попросив прощения у ноющего тела, направилась к пруду с рыбками. Как я и ожидала, Кент появился чуть позже. Он плотно закрыл за собой дверь и выжидательно посмотрел на меня.
Я торопливо изложила ему план. Пока я говорила, оружейник кивал.
– Звучит убедительно, – подытожил он. – Мы с твоим дядей сможем все организовать. Тебе вряд ли что-то грозит. Если даже это ловушка – просто прикинешься влюбленной дурочкой, которая пытается помочь своему ухажеру.
Я слегка поморщилась:
– А точно прокатит? Все-таки я помогаю ему сбежать…
Кент пожал плечами:
– Мы воспользуемся лазейками, на которые прежде никто не обращал внимания. Полноправному цивису не возбраняется покидать Пик-Цивитас и селиться в Отстойнике. Вероятно, потому, что такое взбредет на ум лишь преступнику. Твой дядя должен знать, запрещено ли Джошу покидать псайкорпус и куда-то уходить. Вполне возможно, что таких запретов не существует – ведь до сих пор никто так не поступал. Если тебя в чем и обвинят, так только в сокрытии от псайкорпуса намерений Джоша.
Неужто все так легко? Прямо не верится.
– Ну, если только в этом… Тогда я им скажу, что Джош как-то обронил между делом: мол, смотаться бы куда-нибудь из Пика…
– Ложный путь, вот именно. Но не говори им, что не знаешь, где он. Врать не надо, надо лишь сообщать не всю правду, – посоветовал Кент. – И ко всему прочему, если он не лжет, то быстро окажется вдали от Дрейф. А если лжет – сочинит сотню причин не принимать твое предложение.
– Вот и я об этом, – задумчиво произнесла я. – Но…
Кент прямо-таки рассмеялся:
– Радка, да он же изнеженный городской мальчик. Он привык, что у него всегда есть еда, не его руками приготовленная, нормальная ванная, нормальная постель и все разновидности защит от пришлецов. При обычных обстоятельствах он бы ни за что не согласился жить в условиях Отстойника. Поверь мне: если он тебя обманывает, нет ни единого шанса, что он согласится.
Я вздохнула. Да, наверное, Кент прав. Почему-то мне даже хотелось, чтобы Джош начал придумывать отговорки. Я бы хоть поняла окончательно и бесповоротно, на чьей он стороне.
– Я свяжусь с Чармом. Ты свяжись с Джошем. Назначь где-нибудь встречу, когда закончится твоя смена. Изложи ему план побега. Мы посмотрим, как он отреагирует, и, исходя из этого, будем действовать дальше.
Кент потер лоб рукой, и я вдруг увидела, как оружейник устал. Так же устал, как и все мы. Я-то привыкла видеть в нем этакое непробиваемое воплощение силы. Привыкла, что на нем держатся все – и Элита, и Охотники. И совсем не замечала, казалось бы, очевидного: эти бесконечные битвы измотали его не меньше, чем всех нас. А то и больше.
Я похлопала рукой по краю пруда, приглашая Кента присесть.
– Это не обязательно делать сию минуту, – сказала я. – И сегодня не обязательно. Дядя даст мне знать, если от него станут требовать, чтобы он отдал Джоша. И в конце концов, Джош ведь из псайкорпуса. Он не наш.
Кент уселся рядом.
– Но тебе он, похоже, очень нравится, – заметил он, лукаво подняв брови.
– Раньше нравился, но… но… – тут я замялась. – Нравится мне парень или нет – это не имеет значения. Найдутся вещи поважнее, – наконец пробормотала я. И про себя порадовалась темноте. Кент хотя бы не видит, как я заливаюсь румянцем. – Но он мне много помогал, и я ему обязана.
– Радка, посмотри-ка на меня, – приказал Кент.
Я подняла на него взгляд, чувствуя, как пылают мои щеки. А он положил мне руку на плечо – точно как Учитель Кедо, когда хотел серьезно со мной поговорить:
– Я очень рад, что у тебя долг на первом месте. Но это не значит, что тебе нужно закупоривать свои чувства и не давать им воли. Понимаешь меня?
Щеки у меня совсем раскалились.
– На самом деле… я не очень понимаю про свои чувства, – заикаясь, проговорила я. И – вот ужас! – у меня защипало в глазах. – Я к тому, что, может, он устроил весь этот цирк, чтобы пробраться ко мне в мысли!
– А может, он не для тебя устраивал цирк, а для псайкорпуса, с целью защитить тебя, – возразил Кент. – У нас не было случая проверить это. Если он устроил цирк, чтобы прибрать тебя к рукам – я уверен, ты выдержишь этот удар и не сломаешься. А если не было никакого цирка – получается, у тебя есть настоящий преданный друг, на которого ты можешь положиться. И это, поверь, дорогого стоит. Что до всего прочего между вами… – Оружейник чуть улыбнулся. – Если дела сейчас плохи, это не повод жертвовать всем, включая чувства. И нет никаких официальных запретов на близкое общение с представителями псайкорпуса. Если, конечно, ты не забываешь предохраняться…
Я фыркнула.
– …от неправомочного проникновения Джоша в твою голову. – Улыбка Кента сделалась шире. – Или любого другого Псаймона, если на то пошло. А ты о чем подумала, Рада Чарм?
7
На следующий день фортуна проявила ко мне снисхождение. Все вызовы были легкими, мы со Сьелль справились вдвоем, правда, закончили мы поздно и, когда выскочили из винтокрыла, столовая уже была на замке. А у меня возник правдоподобный повод позвонить Джошу.