— Да, — мужчина вновь неприязненно взглянул на Лунина, — ваше руководство просило напомнить, чтобы вы не забыли свою собаку. Собирайтесь. Через две минуты мы взлетим в любом случае.
Молча кивнув, Илья протиснулся сквозь не очень многочисленную группу постояльцев «Ковчега». Уже заходя внутрь, он услышал возмущенный голос Латыниной:
— А мы что же, потом с покойниками лететь вместе будем?
Что ответил человек с автоматом и ответил ли он вообще что-нибудь, Лунин уже не услышал. Захлопнув за собой дверь, он быстрым шагом пересек пустую гостиную и помчался по лестнице, перепрыгивая через ступени. А еще несколько минут спустя Илья, прижимающий к себе перепуганную Рокси, мог слышать только рев вращающихся с бешеной скоростью лопастей. Никакие другие звуки извне в салон вертолета проникнуть уже не могли. Быстро набрав высоту, оранжевый «Робинсон» устремился в сторону горного перевала. Илья взглянул вниз. С высоты ему были отлично видны крыши главного здания, гаража, в котором лежали четыре мертвых тела, и стоящей чуть в отдалении бани. Людей, которые, должно быть, все так же стояли на крыльце, видно уже не было, и от этого все постройки казались какими-то заброшенными и ненужными. Удивительное дело, подумал Лунин, закрывая глаза, люди так хотят побыть вдали от посторонних глаз, что готовы платить весьма приличные деньги ради нескольких дней, проведенных в этом уединенном месте. А что они получают в итоге? Те же глаза и уши, пусть только не совсем посторонние, и это оказывается гораздо страшнее. Быть может, проблема все же не в самих глазах, да и уши тут явно ни при чем. Гораздо важнее, что эти уши могут услышать. Ведь, если скрывать нечего, тебе все равно, кто тебя слышит.
«Да ты философ, — язвительно хмыкнул кто-то в голове Лунина. — Кладезь мудрых мыслей! Тебе надо завести страничку в какой-нибудь соцсети. А что, выложил красивое фото, например, как заходящее солнце отражается от звезд на погоне, и подпись присобачил. Не важно, кто слушает, важно, что он может услышать! Скажу тебе, неплохо звучит. Если регулярно будешь выкладывать, сможешь неплохо раскрутиться. Подписчики будут, поклонницы. Главное, каждый день по умной мысли. Это как для подполковника, не слишком тяжко?»
— Да заткнись ты, — пробормотал Илья, открывая глаза.
Вертолет уже преодолел горный хребет и теперь шел над равниной, покрытой густой тайгой. Наступившая одиннадцать дней назад календарная весна пока никак не проявила себя, и деревья угрюмой толпой стояли в ожидании прихода тепла. Прижавшись к стеклу, Илья попытался взглянуть назад, чтобы еще раз увидеть горную гряду, над которой белоснежным устремленным к небу клыком возвышается пик Хрустальный, но так ничего и не увидел.
Не увидел он и того, как военный Ми-8, описав очередной круг над «Ковчегом», ушел куда-то в сторону и пропал из вида постояльцев гостиницы. Растерянные люди еще долгое время всматривались в синее, наконец очистившееся от облаков, небо, пока не замерзли и не вернулись в гостиницу. Еще час спустя им вновь послышался шум вертолетных винтов. Не надевая курток, люди поспешно выбежали к посадочной площадке. К их разочарованию, никакого вертолета в небе над «Ковчегом» видно не было, лишь выскочивший на крыльцо первым Кожемякин уверял остальных, что видел исчезающий за перевалом хвост Ми-8. Простояв на морозе несколько минут, унылая вереница потянулась обратно в «Ковчег». Вернувшись в гостиную, Станислав Андреевич наполнил себе уже третий за день по счету стакан виски и, залпом ополовинив его, мрачно процедил:
— Мне кто-то объяснит, они что, твари, кинуть нас тут решили?
Словно в ответ где-то наверху послышался оглушительный грохот, а затем шум приближающегося поезда.
— Лавина, — удивленно констатировал еще не успевший притронуться к своему стакану Латынин, — но здесь же не может быть.
Закончить фразу он не успел. Обрушившийся скальный выступ, дробясь на множество каменных глыб, пронесся многотонной массой по склону горы, уничтожая все на своем пути. Когда грохот сошедшей лавины стих и гигантское серое облако наконец рассеялось, молодой рыси, наблюдавшей за всем происходящим с соседнего склона, стало ясно, что из построенных двуногими деревянных убежищ не уцелело ни одно, как не уцелели и сами двуногие. Прогнув спину, рысь изящно потянулась и спрыгнула со ствола поваленного дерева. Можно подойти поближе и попробовать что-нибудь поискать. Возможно, вечер окажется сытнее предыдущего.
Первым забеспокоился Изотов. Ткнув Илью в бок локтем, полковник прокричал:
— Мы не туда летим!
— Что? — непонимающе переспросил Лунин.
— Мы летим не в аэропорт.
Поняв, что Лунин не сможет дать ему никакого ответа, полковник наклонился вперед и ожесточенно заколотил рукой по плечу сидящего рядом с пилотом автоматчика.
— Куда мы летим?
Лицо отчаянно надрывающего голосовые связки Изотова исказилось от напряжения. Обернувшись, человек с автоматом сперва удивленно взглянул на полковника, затем похлопал себя по запястью, украшенному массивными часами с электронным циферблатом.
— Пять, — выкрикнул в ответ автоматчик, растопыривая пятерню, — пять минут.
— Скоро прилетим, успокойся. — Илья наклонился к уху Изотова.
Полковник недовольно нахмурился и, ничего не ответив, уставился в иллюминатор.
Автоматчик не обманул. Спустя несколько минут вертолет начал снижаться, и вскоре ощутимый толчок снизу дал понять, что полозья «Робинсона» коснулись твердой поверхности. Еще на подлете Илья понял, что они приземляются на территории военной части или, возможно, учебно-тренировочной базы одной из спецслужб, какой именно, по внешним признакам определить было невозможно ввиду их полного отсутствия. Территория, огороженная двойным периметром, несколько одинаковых двухэтажных корпусов, еще одно здание поменьше, одноэтажное, чуть в стороне, возможно, штаб, идеально вычищенный от снега плац, сразу за которым начинается тренировочный полигон. Больше Илья ничего рассмотреть не успел, обратил внимание лишь на то, что людей ни на плацу, ни на дорожках между корпусами не видно, и только присутствие небольшого черного микроавтобуса, неподвижно застывшего возле штаба, давало понять — люди на территории базы явно присутствуют. Илья погладил Рокси по голове.
— Ну вот и все, прилетели, скоро дома будем, — вторую часть фразы Илья произнес на всякий случай, пытаясь подбодрить скорее самого себя, чем прижимающуюся к нему собачонку.
Дверь вертолета распахнулась раньше, чем окончательно замерли еще вращающиеся лопасти. Сидевший на переднем сиденье автоматчик выпрыгнул на расчищенную от снега бетонную площадку, махнул рукой, приказывая следовать за ним, и, пригнувшись, побежал к уже подъехавшему ближе микроавтобусу. Подхватив лежавшие на полу сумки, Илья и Изотов последовали за своим проводником. Возле автомобиля их ждали еще два вооруженных человека, тоже с автоматами, в камуфляжной экипировке и масках-балаклавах, оставлявших открытыми лишь узкие прорези, из которых за прибывшими внимательно следили две пары настороженных глаз.
— Прошу в машину, — скомандовал один из встречающих.
Судя по всему, слову «прошу» обитателей базы обучали одновременно с отработкой прочих боевых навыков, решил для себя Лунин. Должно быть, это что-то вроде поклона перед схваткой. Вышел, поклонился, если этого оказалось недостаточно, чтобы противник капитулировал, применил весь остальной арсенал умений, а арсенал у этих парней, должно быть, обширный. Не говоря ни слова, Илья полез в салон микроавтобуса.
— Вы, может быть, объясните, что происходит? — послышался за спиной недовольный голос Изотова.
— Прошу вас, полковник.
Уже более холодно. Да и в обращении «полковник» больше слышится насмешка, а не уважение к званию.
— Очень интересно, — пробормотал Лунин, устраиваясь на сиденье.
— Черт знает что, — буркнул, плюхаясь рядом, Изотов. — Ничего, сейчас я с Дмитрием Романовичем переговорю. Он им мозги вправит.
— Господа офицеры, — сперва Илья даже не понял, кто из двух усевшихся напротив автоматчиков в балаклавах к ним обращается, — прошу сдать все имеющиеся у вас средства связи.
Говорил все же сидевший напротив Изотова. Он протянул вперед руку в перчатке с обрезанными пальцами и терпеливо ждал выполнения собственного распоряжения.
— Здесь вообще что творится? — возмутился Изотов и удивленно взглянул на Илью, уже доставшего из кармана свой смартфон.
— Какая разница, — Лунин пожал плечами, — у них автоматы.
— Совершенно верно, — кивнул человек в балаклаве, — также прошу сдать имеющееся при вас табельное оружие.
— Не имею, — улыбнулся Илья, вкладывая смартфон автоматчику в руку.
— В любом случае нам придется вас досмотреть, — отозвался второй.
— Кто бы сомневался. — Илья с усмешкой наблюдал за тем, как Изотов достал из кармана брюк мобильник, затем извлек из пуховика телефон спутниковой связи и только после этого, расстегнув молнию на куртке, расстался с «Макаровым».
— Теперь они с нами что угодно могут сделать, — мрачно прошептал полковник Илье на ухо.
— А что, до этого не могли? — Сильнее прижав к себе Рокси, Илья откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Все происходящее для него пока было совершенно непонятным. Единственное, что не вызывало сомнений, — ни он сам, ни сидящий рядом Изотов на ситуацию повлиять никак не могут, а значит, самым лучшим в настоящий момент было просто набраться терпения в ожидании того времени, когда на роящиеся в голове многочисленные вопросы начнут, хотя бы постепенно, появляться ответы.
Микроавтобус тронулся с места, но не прошло и минуты, как тормоза негромко скрипнули, а сидевший напротив Изотова автоматчик сдвинул боковую дверь.
— Прошу на выход, — на этот раз команда звучит совсем жестко, слово «прошу» кажется уже не просто неуместным, а превращается в откровенную издевку. — Илья Олегович, собаку оставьте. Некоторое время она поживет отдельно.
Илья замер, упираясь согнутой спиной в потолок микроавтобуса. Левая рука сильнее прижала к груди болонку, а правая непроизвольно сжалась в кулак.