— если не будете настаивать на своем варианте инвестора и директора, подберу хороших специалистов, они только исполнители указаний собственника, их работа полностью контролируется;
— уставный капитал законодательно не ограничен, но рекомендую 1000 гонконгских долларов, это упрощает процедуру;
— номинал акций может быть от 1 гонконгского доллара;
— ежегодная финансовая отчетность не обязательна;
— периодически проводится налоговый аудит;
— ежегодная лицензионная пошлина, ее размер зависит от уставного капитала;
— реестр с информацией об акционерах и руководителях открытый;
— бенефициаром будете вы лично?
Клиентка утвердительно кивнула.
— Ну что же, тогда у меня на сегодня вопросов нет. Вот моя визитка. Ваши контакты в документах я нашел. Оформление займет около четырех недель. Готов ответить на все ваши вопросы.
— Какой пакет документов я получу? — четко сформулировала Дина.
— Конечно, — спохватился директор Consult Investment Ltd. — извините, я растерялся, потому что редко бывают такие очаровательные клиенты, дорогая Ди. Итак, на ваш адрес, указанный в принятом мною пакете документов и заверенный вашей подписью, курьерской службой доставят оригиналы заверенных нотариусом документов:
— Свидетельство о регистрации компании;
— Устав компании;
— Учредительный договор;
— именной сертификат акций;
— решение о назначении первых лиц компании;
— свидетельство об освобождении от налогов;
— заверенную апостиль международного образца;
— печать компании;
— реквизиты лицевого счета компании в Гонконгском банке.
— Все понятно, дорогой, Тао, — женщина наконец-то подняла на директора свои красивые карие глаза. — Я бы хотела забрать документы в вашем офисе лично. Скажем, через шесть дней. У меня встреча в Себу, и мне будет приятно привезти вам на обратном пути филиппинский сувенир. Напишите сумму, которая поможет это сделать и реквизиты, куда ее перевести.
— Вы меня не перестаете восхищать, дорогая Ди. Для Consult Investment Ltd. нет ничего невозможного. В следующий четверг утром пакет документов будет вас ждать в моем сейфе. Мы вместе все проверим. Если вас не затруднит прислать мне каталог продукции… — он заглянул в бумаги — «Филиппинских кружев», я непременно буду предлагать его своим клиентам.
Они расстались, довольные друг другом.
Конферансье
Право выбора ресторана было даровано бывшему зэку в знак поощрения. Он сумел доходчиво объяснить по-английски водителю такси свои непременные условия — увидеть закат над морем. Через полчаса элегантная пара из России уже сидела на террасе самого большого в мире плавучего рыбного ресторана с чудесным видом на залив, куда клонилось январское солнце. Интерьер был скопирован из императорского дворца, так что золото, драконы, терракотовые воины, инкрустированные полы, вышитые шелковые портьеры и занавески, голоса и звуки скрытых где-то певцов и музыкантов, резная мебель и множество портретов основателя великой династии Цинь — все внушало посетителю, что он на вечер стал потомком самого Цинь Шихуанди. Причем, после некоторого приятного процесса некоторые посетители убеждались в том воочию, видя свое отражение в каком-нибудь из висевших рядом портретов.
— Хотя мы и на работе, — подняла бокал Дина, — но, по русскому обычаю грех не обмыть.
— Фарту не будет, — поддакнул Пика.
— Сав, ты же интеллигентный мужик.
Фильтруй базар.
Оба рассмеялись. Им захотелось все бросить за борт этого красивого плавучего ресторана, и под ненавязчивые звуки незнакомых мелодий отплыть вместе с ним в ту далекую страну наслаждений, о которой мечтают все. Только большинство покупают туда билет, обманывая себя, что за деньги можно все, и лишь счастливчики вытягивают заветный билетик просто так, встретив однажды именно того спутника, с которым суждено пройти этот путь, не потратив и медяка.
— Ну я классно молчал? — хихикнул бывший зэк. — Солидно?
— Молчание часто истолковывается окружающими в пользу молчуна, ибо никто не знает, на что тот способен. А неизвестность обычно пугает. Срабатывает инстинкт подчинения.
— У всех? — переспросил Пика.
— Почти. Молчат те, кто этому инстинкту не поддается.
— Хорошо сказала. Вот за это…
— Вовремя остановиться, — Дина накрыла ладонью его бокал, — значит не проехать свою станцию. Иначе будешь колесить.
— По кругу? — попробовал все перевести в шутку Сава. — Как в реинкарнации?
— Ну, рифмы на эту тему ты часто слышал, — с явным холодком тихо и четко произнесла женщина с карими глазами.
— Ой, смотри, начинается! — совершенно по-детски, с наивным восторгом, воскликнул художник.
Даже не спросив, о чем это он, Дина поняла, увидев в его глазах отражение заката. Самое интересное, что сейчас ей даже не хотелось самой смотреть в ту сторону. Она вдруг поняла, что этот странный зэк может все отдать за то, что сейчас видят многие, но мало кто пожертвует и пятачок. Каким-то чудом зона за девять долгих лет не озлобила его, не убила в нем пацана, который когда-то в детстве увидел на берегу своей речушки закат, который стал для него дороже всех сокровищ мира. Чудак или блаженный. Почему именно таких Всевышний награждает самым необычным даром, а они им не пользуются, хотя могли бы весь мир положить к своим ногам.
— Вот не думал, что в январе здесь так тепло, — все еще под впечатлением увиденного, прошептал Сава. — Как у нас ранней осенью.
— Средняя температура в Гонконге зимой 17–20 тепла. На Канарах еще лучше. Хотел бы там купить дом?
— Нет, я в России хочу жить.
— Хорошо, а сколько бы ты хотел получить… Ну, когда мы закруглимся.
— Салон тату открыть. Где-нибудь в центре Москвы. Поработать недельку-другую, потом недельку писать.
— И все?
— Ну, дом построить на Петрице, — широко улыбнулся Сава, словно они играли в какую-то фантастическую «хотелку», которая никогда не сбудется, так что можно смело говорить всякую чушь.
— Ты же никогда раньше не пробовал этот салат. В таком ресторане…
— «Пьяные креветки»? — Пика покрутил вилкой в изящной плошке из тонкого, почти прозрачного белого фарфора, разрисованного золотыми драконами. — Вроде нашего «Оливье», только креветки в каком-то вине выдержали. Ну, тепло. Чистенько. Красиво… А у нас скоро масленица! Они таких блинов отродясь не ели и не видели. Тоненькие с дырочками-кружавчиками. Да с вологодским маслицем. Да с икоркой. Да на тройке с бубенцами. Да с морозца рюмочку!
Он махнул рукой.
— Не променяешь? — с сомнением спросила Дина.
— Ни в жисть. В пику вам!
— Тебе поэтому такое погоняло дали?
Бывший зэк молча кивнул, уставившись куда-то в даль, где сумрак клубился над темнеющим океаном, стирая со сцены прожитый день, а над головой зажигались звезды, которые могут сиять только во тьме.
Скрестив ноги, Сава сидел на полу у стеклянной стены студии семнадцатого этажа отеля Upper House. Полуночный Гонконг, расцвеченный перемигивающимися разноцветными огнями, напоминал огромную бабочку, севшую на травинку отдохнуть после долгой дороги. Она чутко дремлет, выставив тонкие усики антенн, и ее крылья резко вздрагивают при малейшем шорохе. Так и хочется бережно оградить ее открытыми ладонями от любого дуновения ветерка, чтобы еще и еще смотреть на это удивительное чудо.
Ночью стекло абсолютно не заметно, поэтому можно смотреть не только на огни небоскребов, но и вниз на прохожих, которые нескончаемым потоком заполняют тротуары, накапливаются у переходов, потом прорываются навстречу друг другу перемешиваясь, как морская и речная вода в устье.
Яркая реклама, словно фосфоресцирующие шипы и щупальца морских хищников, заманивает к себе простаков, жаждущих что-нибудь увидеть, услышать, попробовать или пощупать. В природе все одинаково, и как бы человек ни стремился выделиться из нее, возвышаясь в своем самомнении, он остается таким же существом, падким на все яркое и блестящее. Именно поэтому ему кажется, что ночная жизнь намного интереснее, хотя, это просто обман, скопированный у природы более сообразительными соплеменниками, которые уже объявили своей собственностью самые круглые камушки и переливающиеся на солнце ракушки, в обмен на которые дают желающим потрогать или попробовать то, что сами не делают и не собирают. Это волчья стая выбирает себе вожаком самого сильного и мудрого, который своим долгом считает заботу о выживании всей стаи. Человек разумный выбирает своим вожаком самого жадного и хитрого, который будет жировать за счет всех остальных.
Саве захотелось поговорить об этом с генералом. За несколько дней он стал интересным собеседником, правда, весьма своенравным. Стараясь не разбудить Дину, Пика отыскал «дипломат» с бумагами и пробрался на кухню, плотно прикрыв дверь в спальню.
Приготовив чаю, бывший зэк задумался о сюжете нового рисунка. Скоро на листе стал проявляться азиат в расписном халате с пиалой чая, только, вот, лицом он очень был похож на Игоря Николаича.
— Ты прав, брат, — голос генерала наконец-то прозвучал в сознании Савы, — русские люди всегда серьезные дела обсуждали за самоваром. Ну и за пиалу спасибо. А ты, никак к азиатам подался?
— В Китае. Вот, зеленый чай распробовал. Раньше только черный и покрепче.
— Ну-ка глотни своего, — голос генерала затих.
— Интересно, как это получается? — едва успел подумать Сава, как собеседник ответил.
— Это, как в зеркало посмотреть. Можно и себя увидеть, и того, кто рядом. Только зеркало иное… Ты чайку-то еще плесни.
— Хотел спросить…
— Откуда эти паразиты лезут? И все во власть, и все к деньгам?
Художник машинально кивнул, но генерал понял его без слов.
— Племя такое. Они косые и кривые не только внешне, но и на голову. Вспомни русскую пословицу — бог шельму метит. Они давно на Руси… Вот почему Петр не ужился в Кремле, а полез в болото?
— Окно в Европу рубить, — вспомнил избитую фразу Пика.