Джеймс нежно касался моей шеи, а другой гладил волосы.
– Ты по мне скучала?
– Чуть-чуть. А ты по мне?
– Вроде того.
Мне было так хорошо и уютно стоять вот так, сжимая Джеймса в объятиях, что вовсе не хотелось что-то менять. Через несколько минут он сказал:
– Наверное, нам лучше зайти в дом.
– Зачем? – спросила я, недоумевая.
– Тебе нужно одеться. На тебе ведь только этот открытый топик и короткая юбка. Видимо, дело в том, что ты была…
– В церкви? – подсказала ему я. Мы пошли к дому. – Мне представлялось, что мужчинам нравится такая одежда.
– Ты абсолютно права.
Оказывается, Джеймс принес с собой бутылку шампанского. Я и не заметила. Он попросил меня достать бокалы.
– Лучше прибереги ее для более торжественного случая. У меня есть початая бутылка.
– Нет, давай лучше выпьем шампанского. Нью-Йорк находится так далеко от Лондона… Это какой-то кошмар.
– Понимаю. Ты купил шампанское в магазине в аэропорту? – хихикнула я.
– Да. То есть нет. Вообще-то, я не об этом хотел сказать. – Он полез в карман и достал оттуда красиво упакованный флакон духов. Я улыбнулась и отложила сверток, чтобы открыть его позже. Но мне захотелось поблагодарить его, не откладывая дела в долгий ящик. Это был нескончаемый, восхитительный поцелуй. Кровь у нас в жилах забурлила, а мы ведь еще и не притронулись к шампанскому! Я протянула бокал, чтобы Джеймс его наполнил.
– Ну и что ты делал в Нью-Йорке? Развлекался?
Он усмехнулся:
– А можно задать тебе тот же вопрос?
Я засмеялась:
– А вот и нет. Ладно, задам вопрос по-другому. Ты познакомился там с какой-нибудь сногсшибательной женщиной?
Напоминание о Нью-Йорке подействовало на Джеймса как-то странно. Он, запинаясь, стал быстро рассказывать:
– Знаешь, эти американки – это какой-то ужас! Не знаю, может, это касается только жительниц Нью-Йорка… Мой коллега сказал мне, что дело в том, будто там живет меньше мужчин, чем женщин. Они сами приглашают мужчин на свидание, без обиняков спрашивают, не хочешь ли ты с ними переспать. – Джеймс замолчал, потом добавил, немного покраснев: – Извини, Кэрон, наверное, я утомил тебя своими разговорами.
– Что ты, Джеймс! Мне очень весело! Ты, надо думать, шутишь.
Он протянул бокал, чтобы я налила ему шампанского.
– Мужчины звали меня Джим, а женщины – Джимми. А одна хорошенькая блондинка положила мне руку на колено, причем это происходило на глазах у массы народа, на званом обеде! Я чувствовал себя ужасно неловко.
Он замолчал, пригубил шампанское, а потом вытер подбородок носовым платком.
– А одна женщина из PR-агентства прямо спросила меня после обеда, не хочу ли я ее трахнуть.
– Ну, я полагаю, ты посчитал невежливым отказать ей?
– Это действительно было бы невежливо. Поэтому я сказал ей, что обручен. Она возразила, что тогда сначала я должен перебеситься. Наконец мне ничего не оставалось делать, как объяснить ей, что я уже столько раз бесился сегодня днем, что квота будет превышена, если я сделаю еще хоть одно усилие.
Я засмеялась:
– А она, надо полагать, сказала, что хорошего много не бывает?
– Именно это она и сказала. – Он сделал глоток. – Некоторые женщины были очень красивы, особенно южанки. И у них имена вроде Люси Сью[12] или Клара Белл[13] – они звучали как прозвища, а не фамилии. И еще они носили такую одежду…
– Такую? – спросила я, качнув бедрами и демонстрируя ему свою обнаженную ногу.
Джеймс улыбнулся:
– Да, что-то в этом роде.
Я довольно бесцеремонно спросила:
– Ты встретил там какую-нибудь особенную девушку?
Он усмехнулся:
– Ну, с одной я, возможно, управился бы, но их там были сотни. Только не пойми меня неправильно: когда я говорю «управился», то не имею в виду…
– А я вот не понимаю. Придется тебе показать. Садись ко мне поближе.
Мы сели на диван.
Я зажгла свечи и выключила свет. Мы опять обнялись, а потом – что вполне естественно, потому что было поздно и мы оба устали, – решили прилечь. Я стала медленно расстегивать пуговицы на его рубашке, а он тем временем нежно гладил мою ногу.
– Я же предупреждал тебя, Кэрон: не стоило тебе надевать эту юбку.
Он поцеловал меня в шею. Я улыбнулась:
– Ну, если эта юбка тебя так раздражает, то нужно ее снять.
– Да-да. Она ужасно меня раздражает, ты нрава.
Я просунула руки ему под рубашку и стала мягко поглаживать его спину. Он снял мой трикотажный топик и начал ласкать мою грудь. И мы целовались так, что все наши предыдущие упражнения показались детскими играми по сравнению с тем, что мы делали сейчас! Джеймс немножко отклонился назад.
– Кэрон, пока я не забыл. У тебя не изменились планы по поводу нашего совместного уикенда?
– Конечно нет. Когда едем?
– Есть ли у тебя хотя бы малейшая возможность освободиться на этих выходных?
– Несомненно. Но давай сначала проведем генеральную репетицию! Продолжай, пожалуйста.
Но тут мы оба вскочили, услышав, что кто-то стучит в дверь.
– Ох, нет. Я и не думала, что Флора так быстро вернется.
– А у нее что, ключей нет?
– Да, скорее, это Эвелин. Она, кажется, считает, что живет в гостинице, и поэтому часто оставляет ключи на столике администратора.
Мы стали быстро приводить себя в порядок. Джеймс горько усмехнулся:
– Похоже на то, Кэрон, что нашу дружбу спас дверной колокольчик.
Я улыбнулась ему и пошла открывать дверь. И кого же я там увидела? Джека Ховарда! Господи, за что мне это?!
– Я пришел извиниться за то, что не смог проводить тебя домой. И еще я хотел удостовериться, что с тобой все в порядке.
Ну, и что мне оставалось делать? Если вопреки всем правилам приличия мне все-таки удастся услать Джека под каким-нибудь предлогом (что крайне маловероятно), это все равно не будет иметь никакого значения, потому что Джеймс уже услышал, с кем я разговариваю. Ладно, наплевать. Если из-за Джека я потеряю Джеймса, то, будем надеяться, последний также избавит меня от своего соперника.
18
Сначала они разговаривали друг с другом очень любезно и спокойно. Чем-то они напоминали мне двух страшных пауков. Представляю, как они ползут по Эвелин в ванной комнате… Правда, пауки не умеют разговаривать.
– Добрый вечер, Джек. Полагаю, это деловой визит?
Тот самодовольно усмехнулся:
– Да нет. Сегодня вечером у нас с Кэрон было свидание.
Джеймс был удивлен, но ему удалось это скрыть.
– И что же, ты пригласил Кэрон на свидание и даже не нашел нужным проводить ее домой? Ты мог бы выиграть конкурс «Джентльмен года», не сомневаюсь.
– Ну, на это были свои причины…
– По каким же таким причинам ты решил оставить Кэрон в одиночестве? По моему мнению, единственным оправданием может быть только смерть.
– Да пошел ты! Слушай, Смит, а ты-то что здесь делаешь?
– Тебя это не касается. К твоему сведению, мы с Кэрон хорошие друзья.
– Да? А почему вы не появляетесь вместе на людях, как это делаем мы? Вместо этого ты ночью тайком проникаешь в ее дом. Ты ведь пришел недавно, так? Я знаю это наверняка, потому что мы с Кэрон расстались полчаса назад. – Он улыбнулся мне, а потом быстро повернулся к Джеймсу.
– Я рад, что я здесь, потому что нужен Кэрон. Что можно ожидать от невежи, который сначала бросает девушку на свидании, а потом заявляется к ней домой?
– Я ее не бросал, черт бы тебя побрал! И я пришел только для того, чтобы извиниться, ну, и поболтать немного.
– Слушайте, – вступила в разговор я. – Уже довольно поздно. Ночь на дворе, прямо скажем.
Они оба сели на диван.
– Слушай, Джек. Ты ведь пришел последним. Довольно глупо с твоей стороны торчать здесь. Ты третий лишний.
– Но она была со мной на свидании! – Неубедительный аргумент.
– Ты остался в прошлом. Сейчас у Кэрон свидание со мной.
Мне хотелось придушить их обоих. Они стали чем-то походить на двух быков, которые бодаются из-за телки. Телка – это я, значит.
– Джек, я понимаю, ты просто хотел сообщить мне, что не смог проводить меня домой из-за досадного недоразумения. Спасибо. Ну а теперь – до свидания.
– Кэрон, я не уйду, пока не уйдет Джеймс. Ты знаешь, этот человек опасен!
Джеймс рассмеялся:
– И это говорит человек по прозвищу Жеребец из Универмага! Как это верно! – И он стал медленно пить шампанское, всем своим видом показывая, что он – мой гость, а Джек – незваный грубиян. Наконец тот поднялся с дивана.
– Мы должны уйти вместе. Подумай о Кэрон: ей нужно отдохнуть, потому что наверняка она чувствует себя изнуренной после нашего свидания. – Он кисло улыбнулся Джеймсу, как бы намекая на то, чем мы якобы занимались. Тот ответил ему холодной улыбкой, которая вполне могла превратить полыхающий ад в горнолыжный курорт.
– Не думаю, что вам стоит уходить одновременно, – вмешалась я. Мне вовсе не хотелось убирать трупы с асфальта. – Джек. Ты же приехал на машине, так что уходи первым. А потом…
– А он-то как здесь оказался? Прилетел?
Джеймс лучезарно улыбнулся:
– Нет, я пришел пешком. Мы с Кэрон соседи.
Я уже собиралась проводить Джека к двери, но тут зазвонил телефон. Я схватила трубку:
– Алло.
– Не вешай трубку, милая. Это Бас. Я хочу поговорить с тобой и выяснить кое-какие детали.
– Да как ты смеешь звонить мне посредине ночи! – заорала я.
Оба моих ухажера с подозрением уставились на меня. Да, поздновато для обыкновенного звонка. Будто мне с ними проблем мало! Еще третьего кавалера не хватало! Джеймс тихо спросил:
– Что случилось, Кэрон?
Я положила руку на трубку, чтобы Бас не слышал, что я говорю.
– Это торговый агент. Он предлагает установить стеклопакеты на окнах.
– Извини, крошка. Я совсем позабыл о разнице во времени. У нас тут всего шесть часов вечера. Ты получила цветы?