— О чем ты думаешь? — спросил Пол неожиданно резко. — Скажи мне!
Тесса помолчала в нерешительности. Любые слова могли завести их разговор в тупик и нарушить гармонию этого чудесного дня.
— Ни о чем особенном, — ответила она, впервые за этот день почувствовав в его голосе жесткость, окрашенную привкусом ненависти.
— Все равно скажи мне!
— Нет, Пол, не заставляй меня.
Он нахмурился.
— Но теперь мне очень интересно. Почему такое нежелание поведать мне свои мысли?
У нее не осталось выбора, и она сказала:
— Если я скажу тебе, это испортит нам день. — Он молчал, и тогда она произнесла бесцветным голосом: — Я думала о том, что мы редко смеемся в последнее время. — Тесса ждала, держа кофе в руке, какой эффект произведут на него эти слова. Как ни странно, язвительных комментариев по поводу того, что у них мало поводов для смеха, не последовало, напротив, когда он обернулся к ней, на его красивом лице было заметно сожаление.
— Да, мы редко смеялись, — согласился Пол. — Может быть, теперь будем смеяться чаще.
От волнения Тесса не могла сказать ни слова. На обратном пути она нашла красивую бухту, и они немного поплавали, а потом сохли на солнце. Пол был молчалив, и они едва произнесли несколько слов. Значительно позже, по дороге домой, когда наступил прохладный вечер, оба они были необычно спокойными. Тесса сказала ему, как меняются цвета неба и моря, и Пол заметил:
— Слушая тебя, можно подумать, что эта дорога — одна из самых красивых на острове.
Она согласилась. Дорога шла еще какое-то время по берегу, а затем сворачивала к подножию красивых гор Кирении. Потом снова выходила на побережье, открывая величественную перспективу серых зубчатых гор с одной стороны и огромного морского пространства — с другой. В узкой долине между ними росли оливковые деревья; по обеим сторонам дороги и вдоль русла реки цвели олеандры.
— Они изумительных расцветок, — сказала Тесса Полу, — здесь все оттенки от темно-лилового до нежно-розового. — Немного позже машина съехала на обочину и остановилась. — Гранатовые деревья, Пол, вдоль всей дороги, они как будто покрыты живым красным туманом. Я сорву тебе цветок. — Тесса сорвала еще розу, дикую розу во всей ее естественной красе, не испорченную гибридизацией, положила цветы на полку перед Полом, и скоро их дивный аромат заполнил машину. — Вот цветок граната; он темно-красного цвета, блестящий и похож на восковой. Потрогай сам. — Она внимательно смотрела, как его чуткие пальцы изучают цветок. — Та часть на конце, которую ты сейчас трогаешь, — это плод. Даже видно маленький коричневый гранат.
Наконец Пол положил его и взял розу; он поднес ее к лицу, выражение которого менялось на глазах, и у Тессы возникло странное ощущение. Она испытывала огромное желание узнать, что прячется за темными стеклами очков, которые ее муж носил теперь не снимая.
Тесса не думала о том, как закончится этот день, но он был такой чудесный, что она испытала чувство шока, когда сразу же по возвращении домой Пол заявил, что идет спать. Он пожелал ей спокойной ночи; она ответила неуверенным, нетвердым голосом. Но Пол, кажется, не обратил на это внимания, и, когда ушел, у нее было ощущение, что в нем снова происходит внутренняя борьба.
Тесса лежала с открытыми глазами, потом села и попробовала читать. Слова наплывали друг на друга, и она отложила книгу. А Пол спит? Подгоняемая каким-то внутренним порывом, который не могла сдержать, Тесса встала с постели и вышла в коридор. Необъяснимое чувство подсказывало ей, что Пол тоже не спит, и она молча стояла у его двери, прислушиваясь. Ни звука; дверь не была заперта, и она легонько толкнула ее. Пол стоял у открытого окна, одетый только в пижамные брюки. Он стоял, как на картине, на фоне гор, залитых лунным светом, с гордо откинутой головой, прямой и надменный. Приятный и прохладный ночной ветерок обвевал его лицо и чуть растрепанные черные волосы.
Тесса долго стояла, глядя на его неподвижную фигуру, и вдруг он обернулся; она поняла, что он почувствовал ее присутствие, и торопливо позвала его:
— Пол…
Никакого ответа, затем резко и нетерпеливо:
— Что ты здесь делаешь?
— Я не могу уснуть… — Ей было страшно, но она медленно вошла в комнату и встала рядом с ним. — Ты ведь тоже не можешь заснуть.
— Ну и что? — Даже в полумраке она различала надменный изгиб его бровей.
— Можно я останусь ненадолго? — Он молчал, и ей стало не по себе. Снова конфликт. В нем шла борьба, которая разрывала его на части. — Лучше я пойду, — шепотом сказала она. — Прости, что я тебя побеспокоила, Пол.
Она почти дошла до двери, когда услышала его голос. Тессе казалось, что слова вылетают помимо его воли.
— Нет… вернись. — Она медленно обернулась, и ее радость передалась ему. И прежде чем оба они что-нибудь поняли, она очутилась в его объятиях, сильных и нежных. — Моя маленькая девочка… — Глубокий прерывистый вздох дал выход внутреннему напряжению, и, склонив свою темную голову, он поцеловал ее в губы.
Спустя долгое время, лежа в его объятиях при слабом утреннем свете, который просачивался сквозь ставни, она еле слышно прошептала:
— Пол… это ведь не наказание? Ты не играешь со мной?
Его руки напряглись. Она почувствовала сильное ровное биение его сердца. Он нежно прошептал:
— Нет, я больше никогда не буду играть с тобой.
Глава IX
С этого дня тепло и согласие вошли в их жизнь. Тесса расцвела. Она стала такой же, как в первые три недели после замужества. Тессу совсем не трогало, что любовь и нежность мужа предназначались в действительности ее сестре. Впервые прибегнув к этому маскараду, она соглашалась быть второй и с благодарностью принимала его чувство.
Что касается Пола, то создавалось впечатление, что, полностью простив Люсинду, он сбросил с себя огромную тяжесть, и в первую очередь это проявилось в том, что у него прекратились головные боли. Но только Тесса решила, что эти боли являлись результатом напряжения и совсем не связаны с глазами, как они начались снова. Он лежал на постели, когда однажды после обеда она вошла к нему в комнату.
— Милый, тебе так плохо?
— Да, дорогая.
— Этот аптекарь даже не смог дать тебе подходящее лекарство.
— Он сделал все, что мог. — Пол взял ее руку и приложил к виску. — Так лучше, — сказал он со вздохом, и у Тессы в горле встал комок.
Верный своему слову, Джо связался с врачом, который очень заинтересовался этим случаем и выразил желание увидеть Пола.
«Я уверен, что ты как следует подумала, — писал Джо в письме, полученном ею десять дней назад. — Если ты сообщишь, когда сможешь привезти Пола в Лондон, я договорюсь насчет консультации. Фамилия врача Рид — мистер Джон Рид, и он так любезен, что согласен принять Пола в любое время. Я ему все рассказал про несчастный случай и про то, что Пол после него ослеп. Вполне естественно, что мистер Рид был довольно сдержан и говорил мало, но я понял, что он с большим интересом займется Полом. Не раздумывай, Тесса, я жду твоего ответа».
В то время у Пола не болела голова, и он был счастлив. Тесса выбросила письмо.
— Может быть, облить тебе голову холодной водой? — предложила она. — Тебе помогло однажды, помнишь?
Он слабо улыбнулся.
— Давай, если хочешь, дорогая.
— Ты думаешь, в этот раз не поможет?
Молчание, он прижался щекой к ее руке.
— Я пришел к заключению, что мне ничего не поможет. Я должен смириться с этими болями — хотя совершенно не понимаю, с чем они связаны.
Тесса высвободила свою руку и выпрямилась.
— Ты хочешь полежать? — ласково спросила она, В тщетно пытаясь выбросить из головы содержание письма Джо. — Наверное, мне лучше уйти?
— Немножко. Я уверен, что все пройдет. — И добавил: — Тебе, наверное, так скучно. Поедем ужинать сегодня вечером в «Маре Монто». Хочешь?
Забота о ней… всегда, начиная с того дня, как они были во дворце Byни.
— Только, если ты будешь себя лучше чувствовать, Пол. И не думай, что мне скучно, — я довольна и счастлива, потому что нахожусь рядом с тобой.
Рядом с ним. Уже час Тесса ходила взад и вперед по двору, окруженному соснами. Она счастлива. А Пол?
«Он тоже счастлив, я знаю. Я не хочу, чтобы он покинул меня».
Минуты текли медленно, минуты ее тщетной борьбы со своей совестью. Джо был настроен так оптимистично; услышав о Поле, доктор заинтересовался его случаем. Может быть, все-таки есть надежда, что муж будет видеть? Она никогда этого не узнает, если не уступит своей совести. Ее сердце разрывалось при одной мысли об этом, но когда спустя несколько минут появился Пол с таким видом, будто у него никогда не болела голова, она тут же отбросила все свои сомнения и нерешительность.
— Тебе лучше? — выдохнула она, вознося благодарственную молитву. — Ты хорошо выглядишь.
Помогая себе палкой, он дошел до стула и сел.
— Все прошло каким-то чудом. Может быть, это жара, — хотя раньше она на меня не действовала.
— Может быть, жара, — согласилась Тесса, ухватившись за это объяснение. — Тебе что-нибудь нужно, Пол? Хочешь пить?
— Нет, дорогая. Почитай мне что-нибудь.
— Газету?
Он кивнул, и она пошла в дом за газетой. Такие уже сходил в деревню и принес почту. У нее замерло сердце, когда она узнала почерк Джо. Дрожащими руками вскрыла конверт и вынула небольшой лист бумаги. Джо выражал удивление, что не получил ответа, и продолжал:
«Я оставил доктору Риду свой номер телефона, и он звонил мне на прошлой неделе. Сегодня он позвонил снова и был слегка раздражен. Как я тебе уже говорил, он человек увлеченный и согласен нарушить свои планы, чтобы заняться Полом. Он настаивает на консультации, и мне это кажется хорошим признаком. Я считаю, Тесса, что ты должна что-то предпринять. Ты не имеешь права лишать Пола возможности проконсультироваться у этого врача. Из этого может ничего не получиться, но надо дать ему шанс. Отвечай немедленно!»
Она неторопливо смяла письмо и, взяв другое, от отца, забрала газету и вышла к мужу. «Кипрос мейл» была маленькой газетой, всего один лист, и Тесса управилась с ней очень быстро.