— Стоп.
Дилан немедленно отпустил ее. Грудь Мии поднималась и опускалась, как после бега.
— Ты не должен меня целовать. Тебе надо готовиться к тому кошмару, который вот‑вот разразится в прессе.
Дилан молчал, пока она не подняла на него взгляд.
— Ты не потеряешь работу. Я обещаю.
Она недоверчиво фыркнула:
— Ты предупредишь Карлу? Было бы хорошо, если бы ты повторил ей все, о чем я тебе рассказала сегодня вечером.
— Ты хочешь, чтобы Карла узнала?
— По‑моему, это будет справедливо.
— Нет. — Дилан не хотел участвовать в ее попытках отгородиться от людей. — Если ты действительно ее подруга, Мия, ты сама все ей расскажешь.
Он повернулся на каблуках и вышел.
Спустившись по ступенькам ее крыльца, Дилан споткнулся, как будто упал с большой высоты. Чтобы удержаться на ногах, он выставил вперед руку, но так не нашел за что ухватиться. Он стоял, шатаясь и моля Бога не дать ему упасть.
Что с ним случилось?
«Идиот!» Но что такого идиотского он сделал сегодня вечером? Мия могла считать его идиотом за то, что он ударил Перси Струтерса, но негодяй это заслужил. Если бы ему дали шанс, он бы снова это сделал! И он вовсе не считал себя идиотом из‑за того, что не хотел, чтобы его считали очередным Джонни Питерсом.
Дилан неверной походкой добрался до машины, открыл дверь, но так и не сел в нее.
В том, что он пытался изменить взгляд Мии на саму себя, нет ничего идиотского. Она не слабая! Она одна из самых сильных женщин, которых ему приходилось встречать.
Сильнее, чем Кейтлин. Он застыл. Причем здесь это? И сразу понял, при чем. Мия была именно той женщиной, которая способна идти в ногу с мужчиной, быть рядом и в радости, и в горе, выстоять в бурю. Она не сбежит, поджав хвост, при первых же трудностях. Если придет гроза, она упрется и переждет.
«Идиот!»
До него наконец дошло, почему это слово постоянно вертелось у него в голове. Дилан устало плюхнулся на сиденье. Все это время он говорил себе, что хочет закрутить с Мией короткую легкую интрижку. Неправда.
Он хотел совсем другого. Он ее любит. И хочет прожить с ней жизнь.
Все это время он считал, что его сердце в безопасности, и незаметно для себя все сильнее влюблялся в эту девушку.
Нет, от не отступится! Мия сказала его дяде, что Дилан превращает мечты людей в реальность.
Но есть ли у него шанс сделать так, чтобы реальностью стали ее мечты?
Если он хочет завоевать ее сердце, он должен найти способ это сделать.
Глава 10
Ни в понедельник, ни во вторник в газетах ничего не появилось.
Они молчали и в среду, и в четверг. Ни одного материала с упоминанием имени Дилана, не говоря уже о бывшей уголовной преступнице, с которой он встречался.
Но они и не встречались, несмотря на то что он ясно дал понять, что хотел бы этого.
В четверг вечером Мия наконец набралась храбрости и позвонила Карле, которая заверила, что ее не интересует прошлое Мии, важно лишь то, каким человеком она является сейчас. И Мия ей даже поверила.
За всю неделю она ни разу не видела Дилана. Он не появлялся в «Плам пайнс» во время ее перерыва на ланч. Он не звонил ей и не болтал всякую чепуху просто для того, чтобы она смеялась. Он не звонил даже для того, чтобы поговорить о свадьбе сестры.
Вопреки своим самым благим намерениям, Мия скучала по нему. Нет, она не просто скучала, она тосковала по нему.
В пятницу утром, едва рассвело, она пробежала полтора километра до ближайшего газетного киоска, чтобы купить свежую газету. И снова ничего.
Наступила суббота — день, когда она ждала на обед гостей, — но скандал так и не разразился. Мия с трудом могла представить, какие рычаги пришлось задействовать Дилану, чтобы замять эту историю. Неужели она может вздохнуть свободно?
Однако воспоминание о встрече с папарацци не померкло. Мия вздрагивала, вспоминая, как Дилан ударил этого типа в нос. Его могли затолкать в полицейский фургон и на всю ночь запереть в камере! И все потому, что кто‑то обозвал ее грязным словом.
Неужели он не понимает, что ей до конца жизни будут попадаться люди, которым доставит удовольствие ее оскорблять? И что тогда? Он будет бить каждого из них в нос?
Дилан заслуживает лучшей участи. «И ты тоже» — эта внезапная мысль заставила Мию опуститься на ближайший стул. «Есть вещи и похуже тюрьмы».
Так сказал Дилан, и он прав.
Жгучий, острый стыд окатил Мию едкой волной. Она крала деньги у людей. Сознавать, что она оказалась на это способна, жить с этим — вот что самое страшное. Она попросила прощения у людей, которым причинила вред, она отсидела свой срок и была самым образцовым заключенным, она ходила на консультации психолога, но это не помогло.
Остается одно — держаться от людей как можно дальше.
Ей хотелось верить Дилану, верить, что она изменилась, стала сильней, что теперь никто не сможет навязать ей свою волю. Перед глазами встало лицо Дилана — прекрасная мечта, недостижимая для нее. Каждая клеточка ее существа стремилась к нему.
Всхлипнув, Мия закрыла глаза.
Мия взглянула на блюдо с легкими закусками, которое поставила на кофейный столик, — деликатесный сыр, аппетитные крекеры и немного оливок, начиненных сыром фета. Может, стоит добавить винограда?
Она то сжимала, то разжимала руки. Она приготовила только основное блюдо, десерт, да эти легкие закуски в качестве аперитива.
Заглянув в холодильник, Мия проверила порционные крем‑брюле, бросила взгляд на вино. Что, если она выбрала неправильный сорт? Мия ничего не смыслила в вине. Продавец в винном магазине очень старался ей помочь, но вдруг…
Что, если ее гости не захотят вина или захотят то, чего у нее нет? Мия припасла минеральной воды и колы. Приготовила несколько лотков льда, чтобы его было вдоволь. Но она не купила портвейна. Вдруг кто‑нибудь захочет портвейна после обеда? Или шерри!
Возможно, она испортила эскалопы?
Мы закажем пиццу.
А если она прольет вино?
Мы его вытрем.
Что, если…
Успокойся.
Голос, звучавший у нее в голове, подозрительно напоминал голос Дилана. Забавно, но этот голос, действительно, помог ей успокоиться.
Это всего лишь обед с друзьями. И нечего так сходить с ума.
В дверь постучали, и сердце Мии в тот же миг подскочило к самому горлу.
Они приехали на двадцать минут раньше!
Мия вытерла ладони о свое милое розовое летнее платьице — очередная экстравагантная покупка.
Глубоко вдохнув, Мия пошла открывать дверь. На пороге стоял Дилан. Он держал бутылку вина и букет цветов, она на мгновенье замерла, пораженная пронзительным взглядом его горящих голубых глаз.
Мия сглотнула и, отперев дверь, распахнула ее.
— Проходи.
Поцеловав ее в щеку, Дилан протянул ей вино и цветы. Она снова сглотнула, и все ее чувства встрепенулись от знакомого аромата мускатного ореха.
— Спасибо. Я не знала, придешь ты или нет.
Она подошла к кухонному столу и взяла вазу для цветов — желтоголовых маргариток.
— Я дал бы тебе знать, если бы не смог прийти.
Мия заметила, что он осматривает ее гостиную. На его лице появились, едва заметные — но очевидные для нее — признаки недовольства.
Она поставила вазу с цветами на кухонную скамейку и подошла к нему:
— В чем дело?
Дилан обвел рукой гостиную:
— Ты не возражаешь, если я тут кое‑что изменю?
— Не стесняйся.
Он мгновенно схватил с дивана разложенные в идеальном порядке подушки и, слегка сбив покрывало, небрежно разбросал их сверху. Потом взял с каминной полки декоративный камень и перенес его на кофейный столик. Блюдо с сыром и оливками Дилан сдвинул с середины столика в сторону. Стоявшую по центру каминной полки вазу со свежими цветами, купленными сегодня утром, отправил на край. А потом, взяв с журнальной полки, спрятанной за диваном, книгу и журнал, положил их на столик у входной двери.
— Вот так! — Он отряхнул руки. — Теперь комната выглядит обжитой.
Мия моргнула. Эти, казалось бы, незначительные перемещения предметов все изменили. Комната стала излучать тепло и гостеприимство.
Мия сложила руки:
— Откуда ты знаешь, как это делается?
Дилан пожал плечами:
— Просто надо немного расслабиться.
Она сглотнула.
— Два дня назад я звонила Карле.
— Я знаю. Она только об этом и говорит. Это из‑за Карлы я приехал к тебе пораньше. Она считает, что тебе не обойтись без посторонней помощи, и я должен ее оказать.
Мия махнула рукой в сторону гостиной.
— Как видишь, она оказалась права.
Он стоял молча, задумчиво смотрел на нее. Она прижала руку к груди.
— Мне кажется, у меня все готово.
— Может, ты хочешь чего‑нибудь выпить? — спросила она с видом заботливой хозяйки. — Пива… вина… воды?
Дилан выбрал вино. Мия налила ему и себе и предложила сыр с оливками. Они сидели рядом, не глядя друг на друга. Мия извинилась и сделала вид, что ей нужно что‑то на кухне.
Приехавшие через пятнадцать минут Карла и Тьери избавили их от мучительной неловкости.
— Какой у тебя милый, элегантный коттедж, — воскликнула Карла, обнимая ее.
Доброта Карлы немного успокоила тревогу, не дававшую Мии покоя, да и Дилан с появлением сестры сделался чуть более общительным. Тьери едва поздоровался с ней. Впрочем, ничего другого Мия от него и не ждала.
Телячьи эскалопы удались на славу и просто таяли во рту. Дилан поблагодарил ее за угощение и завел легкую беседу ни о чем. Но каждый раз, когда взгляд Мии падал на него, она отмечала его подавленность и несчастливый вид. Это была ее вина.
Карла переводила взгляд с Мии на Дилана и обратно и все сильнее щурилась. Тьери по‑прежнему смотрел на Мию с подозрением, впрочем, к этому она уже почти привыкла.
Она рассказала смешную историю про вомбата, обитавшего в «Плам пайнс», но засмеялась только одна Карла.