— У меня там система разобрана, продувки ждет, — ворчливо буркнул Бек. — А без присмотра мои еноты что-нибудь не то отвинтят или припаяют, ищи потом, почему не работает.
В офицерской кают-компании уже присутствовали некоторые члены экипажа. Справа от входа сидел невзрачный командир ракетно-торпедной рубки по имени Чарлот — маленький худой человечек с проплешинами в редкой шевелюре тонких русых волос. Рядом с ним, навалившись пузом на столешницу, сурово сопел затянутый в парадный мундир корабельный интендант Биттон. Чуть в стороне, отодвинувшись от массивной фигуры мичмана, сгорбившись, сидел доктор Тэ Иревиа, пожевывая мундштук пустой курительной трубки. Возле него вытянулась изящная фигура штурмана Кирики — тонкая шея с чуть заметным желтым пушком казалась очень хрупкой, на лицевой поверхности шлема застыло приветливо улыбающееся виртуальное лицо земной девушки. Около штурмана — слишком близко даже с учетом тесноты помещения, сидел пилот Си Ифмари, бледнее обычного, но оживленно беседующий с командиром ремонтной бригады корвета мичманом Паклао.
Ни связиста Малышева, ни командира систем обороны Али, ни самого Кимуры в кают-компании не было.
Вошедшие поприветствовали присутствующих. Бек сразу плюхнулся на свободное место возле гермостворки, всем видом показывая, что в любой момент готов покинуть компанию. Джаббар и Юрий заняли места по правую руку от Паклао, напротив Си Ифмари и Кирики.
— Рад видеть тебя, Юра, — улыбнулся пилот, когда Гарин умостился за столом. — Хорошо себя ощущаешь?
Юрий постарался отделаться легкой улыбкой, заверил дистанта:
— Просто не выспался, Боагтар. Думаю, как и остальные.
— А вот господин Тэ Иревиа утверждает, что прекрасно отдохнул этой ночью, — мягко прозвенела альцион.
— Это все чистая совесть и здоровые нервы, госпожа Кирика, — заскрипел Тэ Иревиа, выпятив острый морщинистый подбородок.
— А еще доступность седативных препаратов? — насмешливо предположил мичман Биттон.
— Если только самую малость, — не стал спорить доктор. — Сами понимаете, сложно удержаться, имея под рукой неограниченный доступ к складам, верно, господин интендант?
Биттон нахмурился, пожевал пухлые губы, размышляя, что бы ответить на укол старого аджая, но, видимо, решил не связываться.
— Многим пришлось оказывать помощь? — спросил у доктора Си Ифмари.
— В стационаре самые мягкотелые, — Тэ Иревиа поскреб узловатыми пальцами свой бугристый череп. — Трое или четверо. Остальные удовлетворились добрым словом и легкими релаксантами.
— Почему «мягкотелые»? Чего сразу «мягкотелые»? — нервным дребезжащим голосом возмутился Чарлот. — Я на такой кордебалет не подписывался! Нужно будет, я до головного офиса дойду, чтобы компенсировали…
— Не верещи, — поморщился сидящий рядом Бек. — И так башка раскалывается.
Торпедист тряхнул узкими плечами, сверху вниз бросил на мастера раздраженный взгляд, однако продолжил уже более спокойным голосом:
— Я просто считаю, что в сложившихся условиях нам просто необходимо вернуться на базу. Этот полет с самого начала дурно пах…
— Идет война, а мы — рейтарское подразделение Имперского флота, — громко напомнил Кахир. — Мы не можем просто взять и разойтись по домам.
— Не думаю, что извоз Высшего дистанта по задворкам Вселенной как-то поможет нам в войне, — едко парировал Чарлот. — И, потом, мы какой месяц без новостей, может уже и воевать не за кого…
Но ощутив на себе неприветливые взгляды офицеров, смешался, спрятал глаза и затих.
— Новости должны быть сегодня, — торопливо вмешался молодой пилот, беспокоясь, что разговор скатится к выяснению отношений. — Капитан и господин Малышев как раз принимают информационный пакет.
— Что-то долго, — буркнул Бек.
— Да, там какая-то заминка, — не стал спорить Си Ифмари. — Необычный объем и кодировка.
Он только договорил, как гермостворка раскрылась, и в кают-компанию быстрым шагом вошел капитан Кимура, за ним — привычно надменный офицер связи Эрик Али.
— Господа! — запоздало скомандовал Джаббар.
— Не вставайте, — Кимура жестом остановил поднимающихся из-за стола членов экипажа. — Все на месте?
Быстро окинул взглядом собравшихся.
— Не вижу господина Малышева.
— Господин Малышев в стационаре, — подал голос Тэ Иревиа. — Я докладывал.
— Да, действительно, — капитан поморщился. — С ним все в порядке?
— Аритмия, панические атаки, понос, — доктор рассеянно развел руками. — Ничего страшного.
— Хорошо, — капитан задумчиво остановился во главе стола, указал рукой на свободный стул. — Господин Али, присаживайтесь.
Командир «Полыни» выглядел непривычно уставшим и болезненно худым. Жесткий воротник сжимал шею с острым кадыком строгим ошейником, из позолоченных манжет торчали тонкие кисти с длинными пальцами. И лишь похожие на черные угли глаза поблескивали над впалыми щеками, говоря о том, что ветерана Старой Гвардии Кимуру Акияму еще рано списывать со счетов.
— Господа, — капитан начал, как только кодировщик занял место за столом. — Одним из важных качеств хорошего командира является умение избегать ненужных подвигов. По моему личному убеждению, «подвиг» появляется там, где проваливается штатная работа. Я сейчас не беру в расчет частности, их хватает на любой войне, но, поверьте, почти все они — следствие халатности руководства.
Чуть слышно прочистил горло Джаббар. Поедая глазами капитана, с важным видом закивал мичман Биттон.
Юрий исподтишка посмотрел на Эрика — офицер связи с серьезным видом раскладывал на наручном вифоне из стопки в стопку синие квадратики каких-то файлов. Ощутив взгляд, поднял глаза, быстро пробежал взглядом по сидящим напротив, в том числе и по Юрию, вновь вернулся к своей работе.
— Еще одним качеством хорошего командира, — продолжил Кимура, заложив руки за спину. — Я считаю умение выполнять поставленную задачу, принимая во внимание весь спектр трудностей, с которыми есть возможность столкнуться в процессе, сколь бы ни был мал их процент.
Он вздохнул, покачался на пятках. Гарину показалось, что капитан специально тянет время.
О чем же идет речь, раз даже Кимура настолько неуверен? Или что-то уже случилось, но командир не знает как об это сказать?
— Господа, — наконец сказал капитан. — Руководство возложило на нас ответственную задачу, которую экипаж «Полыни» с честью выполняет. Однако, несмотря на то, что мы преодолели большую половину пути, наш полет начинает приобретать характерные черты «подвига». Это не высокие слова, не восхваление собственной важности — руководству корвета все сложнее и сложнее планировать штатную работу и предвидеть возможные риски.
Над столом пролетел гул, присутствующие переглянулись. Каждый понимал, о чем идет речь, на долю экипажа в последнее время выпало столько событий, что с лихвой хватит на оставшуюся жизнь. Но они впервые слышали подобный комментарий от капитана. Возможно, он что-то такое и обсуждал наедине с пилотом Си Ифмари, но, судя по реакции, для большинства его слова стали откровением. Кимура словно открыл клапан, официально разрешая называть вещи своими именами.
— Господа, — капитан поднял ладонь, сухо продолжил. — Советую не воспринимать мои слова как призыв к капитуляции. Цель данного совещания — определение путей и возможностей, а не поиск причин для отступления.
Чарлот не сдержал саркастического покашливания, но под взором Кимуры опустил голову.
— Помимо прочего, — капитан указал подбородком на светящийся шарик включенного интеркома. — С нами на связи господин Грюнер — в качестве заинтересованной стороны. Накануне мы обсудили сложившуюся ситуацию, его мнение вполне однозначное. Все верно, господин Грюнер?
— Мы-я приветствую собравшихся членов экипажа, — раздался знакомый бархатистый голос. — Позиция стороны нанимателя — полное выполнение исполнителем взятых обязательств. Это не только вопрос коммерческий или репутационный, но также и объективно необходимый.
По кают-компании вновь пролетел шум, на сей раз недовольный и насмешливый.
— В качестве физического посредника на заседании присутствует рэй-мичман Гарин, — капитан чуть повысил голос, сдвинув брови над переносицей. — У кого-то имеются реплики до начала обсуждения?
Реплик не имелось, хотя, но Юрий вдруг ощутил себя не в своей тарелке, словно фраза капитана не просто обозначила его роль, но поставила Гарина по другую сторону баррикад, противопоставляя прочим членам экипажа. Ему это не понравилось.
Кимура либо не заметил возникшего напряжения, либо решил не придавать такой мелочи значения. Он легким движением пальца сбросил с наручного вифона файл, отшагнул чуть назад. В воздухе над столом раскрылась объемная картинка — грибовидная космическая станция с широкой «шляпкой», утыканная усиками антенн. Под «шляпкой» просматривались темные силуэты двух звездолетов.
— Система Дигамма Ферми, пятьдесят первая планетная группа, — капитан обвел взглядом присутствующих, словно удостоверяясь, что все слушают. — Собственная звезда отсутствует, в наличии два газовых гиганта со спутниками. Наша точка интереса — научно-исследовательская станция Института изучения дальнего космоса.
«Грибок» станции, словно красуясь, медленно поворачивался вокруг своей оси, играя искрами замерзшего газа на гранях внешней обшивки.
— Господин капитан, — Си Ифмари поднял ладонь, привлекая к себе внимание. — Я не ошибаюсь — это имперский фрегат?
Картинка увеличилась, демонстрируя шлюзовые фермы. Прямо под «шляпкой», в специальном углубленном доке, располагался похожий на семечку подсолнуха гражданский катер с эмблемой Института. Ниже, как-то криво, по диагонали, к шлюзовой трубе приник раздутый десантно-штурмовой фрегат с характерными агрессивными обводами и орудийными башенками. Выглядел он потрепано, на корпусе тут и там белели пятна аварийных заплаток.
— Иных курсантов за такую отвратительную стыковку от полетов отстраняли, — подал голос мичман Биттон. — Эва раскорячился, даже направляющие погнулись.