— Мы хотя бы в космосе? — хрипло спросил он, не задумываясь о нелепости вопроса.
Однако, видимо, такая версия приходила в голову не только ему.
— Да, вокруг нас космическое пространство, — Си Ифмари вяло взмахнул худыми пальцами. — Мы фиксируем характерные излучения и другие особенности межзвездного вакуума. Но это никак не помогает с позиционированием.
— А если вернуться к Арке? — Юрий посмотрел на офицеров. — Попробовать прыгнуть еще раз?
Аджай мягко улыбнулся, словно вопросу наивного ребенка. За него ответил Кимура:
— Надеюсь, вы не считаете командование глупее себя, господин Гарин, — лицо капитана в полутьме белело, словно осколок старого айсберга. — Но проблема в том, что Арка исчезла сразу после перехода.
— Мы двигаемся с постоянным ускорением, — вставил пилот. — И надеемся, что просто попали в «слепой участок» глубокого космоса. Нам в Академии рассказывали, что во Вселенной есть места, куда из-за чудовищной удаленности еще не долетел свет звезд. Возможно, спустя время, нам удастся достигнуть края такого «пузыря», и тогда мы увидим ориентиры.
В голосе дистанта звучало столько звенящей надежды, что становилось ясно — ему самому очень хочется в это верить, однако, он боится, что все намного, намного хуже.
К примеру, что звезды сожрала Язва.
— Или мы все просто умерли, — словно прочитав мысли Гарина, пробурчал из своего угла лейтенант Али.
Ему никто не ответил, не одернул. Видимо, подобная мысль посещала всех присутствующих.
Гарин в полном молчании подошел к экранам, обвел взглядом черноту. Она будто охватывала, брала в кольцо, стремясь задушить. В ней не было ничего человеческого, лишь безразличие и неотвратимость.
Должно быть, таким видят мир слепые.
— Нам нужна госпожа Кирика, — громко сказал Гарин, оборачиваясь к офицерам. — Я уверен, у нее найдется решение.
С сомнением фыркнул связист, вздохнул Си Ифмари. И лишь капитан внимательно посмотрел на Юрия, потом на экраны, потом провел ладонью над коммуникатором.
В воздухе материализовался скрипучий голос корабельного доктора:
— Слушаю.
— Зайдите на мостик, господин Тэ Иревиа, — произнес Кимура. — У меня к вам важный разговор.
* * *
Поставить на ноги штурмана удалось лишь через две с половиной недели. Доктору не с первого раза, но все же удалось извлечь из тела Кирики все черные струпья, оказавшиеся некой паразитической формой жизни, после чего Кирика долгое время отлеживалась в регенерирующей камере. К тому моменту медблок покинули практически все, получившие ранение во время боя на станции, в том числе и Одучи, чье появление в «блошином» кубрике вызвало прилив ликования. Специально для него Баччан даже соорудил небольшой рыбно-фруктовый торт, все утро колдуя с настройками кухонного синтезатора. Урсулит растроганно заворчал, с удовольствием оценив нежданный подарок.
Однако, за последнее время таких светлых моментов становилось все меньше и меньше. «Полынь» словно застряла в ядовитой черной смоле, чьи миазмы проникали сквозь толстую обшивку и отравляли атмосферу на борту. Погруженный в полумрак экипаж медленно превращался в серых раздраженных призраков, старающихся избегать друг друга. Тягостная неопределенность с каждым днем давила все больше и больше, вызывая у самых слабых приступы паники. Долгий поход и без того вымотал практически всех, а возможность незавидного конца навевала самые черные мысли.
Чтобы хоть как-то держать команду в тонусе, капитан приказал командирам групп и рубок проводить с подчиненными интенсивные занятия, отрабатывая всевозможные нештатные ситуации. Открыл доступ ко всему развлекательному контенту, включая офицерский. Объявил соревнования по спортивным дисциплинам, как командным, так и индивидуальным.
Это на какое-то время помогло — тренировки отлично убивали время, разгоняя кровь, а виртуальные развлечения и спортивный азарт хорошо отвлекали от апатии и депрессии. Оставалось лишь гадать, как долго все это продлится.
Тем временем для Элли стали приносить подарки. Не проходило и дня, чтобы кто-то из матросов, бледных, с испуганным взглядом, не оставлял у порога ее каюты какую-нибудь безделицу, но личную, важную для себя. То могли быть как пачки галет, так и копии семейных голографий, какие-то мелкие украшения или даже совсем новая, еще в чехле, «умная» расческа. Все это походило на какие-то ритуальные подношения и заставляло Элли нервничать. По ее просьбе Гарин поначалу пытался возвращать все эти вещи владельцам, ругаясь и угрожая, но очень быстро понял, что все бесполезно — на следующий день подарки вновь лежали небольшой кучкой у двери девушки. А Бек, остановив Гарина, когда тот в который раз искал очередного дарителя, попросил Юрия оставить все как есть. Мол, беды от этого не будет, а людям хочется хоть во что-то верить. Гарину категорически не понравилась мысль о том, что Элли станет объектом поклонения, он прямо так и сказал об этом старому мастеру. Сказал, что сама суть подарков в глазах дарящих делает Элли обязанной, а она никому ничем не обязана, и вообще обычная девчонка. На что Бек лишь хитро улыбнулся, а, помолчав, добавил, что услышал слова Гарина. И, действительно, на следующий день подарков стало значительно меньше, еще через день они вовсе пропали. Впрочем, Юрий с досадой понимал, что на этом история не закончилась, что впредь придется оберегать девушку еще и от собственных матросов.
Возвращение Кирики на мостик ждали, словно последний шанс на спасение. Присутствующие офицеры встречали девушку стоя, капитан лично поприветствовал ее со своего мостика. Худенькая альцион в своем облегающем костюме и серебристом шлеме выглядела совсем миниатюрной, держалась за заботливо подставленную руку улыбающегося Си Ифмари. Было видно, что Кирика еще не полностью восстановилась после операции, но стоило ей занять свое кресло, как она преобразилась, превратившись в привычного собранного и сосредоточенного штурмана. Ее тонкие пальцы в перчатках запорхали над пультом, сортируя собранные локаторщиками и связистами данные. Из тонкой дуги над шлемом полетели приглушенные звуки окружающего пространства — завывания магнитных полей, радиоактивный треск, шелест космической пыли, трущейся о борт звездолета, дребезжание направленных световых щупов, которыми Си Ифмари пытался прощупать космос. Оставалось лишь догадываться, какие картинки видит слепая альцион, улавливая тона и вибрации, не подвластные человеческому уху.
Через час из рубки ушли зеваки, надеющиеся на быстрый результат. Через два часа капитан выпроводил с мостика всех не задействованных в управлении звездолетом. Через четыре часа на Кирику уже не обращали внимание, привыкнув к ее силуэту на фоне мерцающих приборов.
Штурман работала без остановки почти десять часов. После короткого отдыха облачилась в скафандр и полезла на обшивку, прихватив пульсатор сверхдальнего сканирования. Она проползала по броне еще пять часов, то и дело, замирая над портативным устройством. И слушала, слушала, слушала.
Так продолжалось несколько дней. Кирика работала словно машина, собирая крохи информации из чернильной пустоты, составляя из них общую картину и выискивая совпадения в своей гигантской звуковой библиотеке. Ей несколько раз казалось, что она близка к ответу, но каждый раз один или несколько параметров не совпадали с искомыми, приходилось начинать все сначала.
После двух недель выматывающих исследований Кирика наконец сообщила капитану, что готова назвать местоположение «Полыни». Доклад состоялся в офицерской кают-компании, где развернулась карта нужного сектора Вселенной. В напряженной тишине штурман вышла во главу стола, застыла, склонив непрозрачный шлем. Заговорила альцион только после того, как капитан легонько тронул ее за локоть. Штурман подняла голову, зазвучал ее привычный синтезированный голос, мягкий и мелодичный:
— Мною проведен анализ доступных для изучения переменных, полученный результат я перепроверила трижды, — девушка сжала в кулаки предательски подрагивающие пальцы. — Местоположение нашего корабля…
Объемная карта разрослась до максимальных размеров, приблизив невзрачный кусок черноты.
— Войд Триббета, предположительно сектор Восьмая Дзетта, — продолжила Кирика. — Все возможные погрешности в пределах склонения.
Она замолчала. Молчали и присутствующие, переглядываясь друг с другом — им, кроме, пожалуй, капитана и пилота, услышанное мало о чем говорило.
— Пояснить бы, — подал голос Бек. — Как долго мне еще зверюгу разгонять?
Его слова поддержали одобрительными кивками и репликами. Тогда Кирика вновь взялась за карту, удаляя Восьмую Дзетта все дальше и дальше, пока та не затерялась в огромном черном пространстве между показавшимися краями двух спиралевидных галактик.
— Войд — это громадный участок пустоты между двумя звездными скоплениями, — пояснила штурман. — Как видите, мы практически в самом ее центре. До ближайшей системы, с учетом максимально достижимых скоростей, четыре миллиарда световых лет.
И добавила, словно предвосхищая вопросы:
— Согласно справочнику, Арка в пределах войда Триббета, отсутствует.
Кто-то присвистнул. Кто-то, не стесняясь командира, выругался.
— Что вы хотите этим сказать? — с напором спросил побледневший мичман Биттон.
— Госпожа Кирика хочет сказать, — холодно произнес капитан. — Что у «Полыни» не хватит ресурсов, чтобы достигнуть пределов этого пространства.
— Но вы не волнуйтесь, мой дорогой, — Тэ Иревиа наклонился к застывшему Биттону и по-дружески похлопал того по плечу. — Вас это беспокоить не будет — мы все умрем намного, намного раньше.
Глава 6. Ирби
Из полумрака зеркала на него смотрели чужие глаза, лучистые воронки с черными провалами зрачков. Еще недавно — дикие, испуганные, сейчас — спокойные, рассудительные, внимательные. Идеальная ширма. За ней, на дне мрачных колодцев, словно змея в норе, прятался настоящий Ирби, невидимый, слабый, но уже опасный.