Жив.
Организм продолжал жить. Клетки вновь запустили процессы обмена веществ, кровь снова бежала по магистралям вен и артерий, и каждый орган заработал, как машина, запущенная с пол-оборота.
Его искусственный гроб тряхнуло. Онерон с трудом открыл глаза. Темные пятна плавали в замысловатом хороводе, пока взгляд его не сфокусировался и позволил увидеть своды из зеленовато-золотого материала, мелькавшие по сторонам. Над саркофагом склонилось несколько лиц. Люди возбужденно переговаривались, спорили. Саркофаг куда-то несли. Онерон закрыл глаза. Отдых пошел ему на пользу, но тело обессилело и ему требовалось поспать. Люди продолжали говорить, когда сознание покинуло Со.
Если не считать серию кратковременных пробуждений для приема пищи и лечебной гимнастики, по-настоящему Со очнулся лишь спустя пару дней после выхода из анабиоза. Его поместили в большой комнате с видом на тропический берег у океана. Ветер приносил ароматы диких цветов, и Онерон периодически выходил на террасу, чтобы оживить мышцы. Его шатало, он был слабее любого ребенка. Всякий мог бы без особых хлопот перешибить его.
Настал момент разговора с люминитами из наступившего будущего. К нему явилась целая делегация пестро разодетых людей, которых объединяло общее выражение лица - решимость и упрямство. Вперед выступила молодая женщина, обритая налысо, с единственной, торчавшей из затылка огненной косичкой. На лбу у нее красовался символ: солнце в ромбе, с вписанным в него треугольником. Такая же отметина имелась на лбу у остальных. Люди опустились на колени и забормотали ритуальные фразы.
- Встаньте, - попросил Со. Он уже научился распознавать этот диалект, более гортанный и певучий, чем тот язык маоров и других племен, что ему доводилось слышать. К счастью, передатчик-браслет никуда не делся и был при нем. Это придавало уверенности.
- Фаэт! Бог-странник! - обратилась женщина, и пришельцы снова склонились в поклоне. - Этот день настал. Мы знали, мы верили и ждали. Ты вернулся, чтобы спасти нас.
- Спасти от чего?
- От конца света, - сказала женщина. - Мир на грани гибели.
Они смотрели на него как на бога: с благоговением и надеждой. И еще так, словно он все знает. Онерон не стал спешить.
- Как тебя зовут? - обратился он к женщине.
- Ксайра, - она указала на своих спутников. - А это Ярг о Маас, Вид-Орн, Тила О, Мах ди Сидж, Неколекоко, Соло-Зет и Эпаста. Все мы - члены старшего совета церкви Странника.
Со рассматривал этих людей. Стиль одежды люминитов изменился, как и многое в их манерах, культуре, речи. Нижнюю часть тел они скрывали под просторными юбками, которые падали до пола. Все, что было на них выше пояса, едва ли напоминало одежду. Скорее эти узкие полосы ткани и обручи, обнимавшие руки, можно было назвать украшениями. Отсутствие тканей компенсировала обильная вязь татуировок, покрывавшая руки, груди и даже шеи этих людей.
- Что это за место? - спросил Со.
- Убежище. Остров. Он принадлежит нашей церкви.
- Убежище? - не понял Со. - Мы от кого-то скрываемся?
- От Империи Мао. Нам удалось вывезти твой ковчег, когда древние механизмы пришли в движение. Один из наших братьев состоит в охране пирамиды Фа. Он вовремя предупредил нас о твоем пробуждении. Пока имперские псы соображали, что к чему, мы успели выкрасть тебя и переправить в безопасное место. Теперь ты здесь под надежной защитой. - Ксайра робко шагнула вперед. - Но времени не так много. Империя ищет нас. Разведчики доносят о массовых репрессиях. Людей хватают и пытают. Империя не остановится, пока не найдет тебя. Нас казнят, если поймают живьем, а что сделают с тобой, и подумать страшно.
- Как же так вышло? - Онерон приподнялся в постели.
- Так было всегда, - грустно сказала Ксайра. - Человечество давным-давно утратило веру. Лишь небольшая горстка последователей учения осталась верна старым заветам. Для империи мы - еретики и преступники.
- Полагаю, вы пытались договориться с этой империей?
Ксайра улыбнулась.
- Чтобы слышать, надо слушать. Они всегда были глухи к нашим словам.
Онерон погрузился в раздумья. Служители культа покорно ждали, украдкой разглядывая его. Внезапно среди них возникла борьба. Один из люминитов оттолкнул другого и выскочил вперед, встав рядом с Ксайрой. Это был коренастый мужчина с крупными чертами лица.
- Тила! Вернись! - крикнули ему, но слова растаяли в воздухе без ответа.
Ксайра хотела что-то сказать, но он перебил:
- Мы пришли, чтобы поприветствовать великого Фаэта, Бога-Странника. Тысячи лет члены нашей церкви хранили знания об учении Фа, передавая их из поколения в поколение. Так продолжалось до недавнего времени, пока в мире не заговорили о странных огнях, что засветились в районе великой пустыни, прямо над пирамидой-гробницей. Ксайра говорит верно: ковчег был вывезен, благодаря нашим древним знаниям, и в нем лежал ты.
Тила О сделал паузу, глянул на Ксайру.
- Но тот ли ты, за кого себя выдаешь? - выпалил он, покраснев.
- Что ты такое говоришь! - крикнула жрица. Остальные зашумели. Тила нетерпеливо отмахнулся.
- Мы ждали слишком долго! Ставки слишком высоки и мы не имеем права на ошибку. Отвечай, кто ты? Тот ли, кого называют Фаэтом, спустившимся с неба? Не ври нам.
Ксайра порывалась вмешаться, но Онерон поднял руку:
- Этот человек прав. Как я понимаю, тебе нужно доказательство?
Тила О кивнул. Остальные служители притихли, ожидая продолжения. Онерон медленно слез с кровати, встал, придерживаясь за стену, и подошел к выходу на террасу. На море стоял штиль. Ветер ерошил макушки деревьев. Со поднял ретранслятор, хорошенько прицелился и срезал лучом одно особенно толстое дерево. То с тяжким скрипом рухнуло на землю. Со кинул ретранслятор Тиле:
- Сделай то же самое.
Служитель побледнел. Он держал прибор, словно это была взрывчатка. После нескольких неудачных попыток Тила вернул его Онерону. Гримаса раскаяния обезобразила его волевое лицо.
- Я заблуждался, великий. Мне нет прощения.
- Забудь об этом. Наоборот я хочу сказать тебе спасибо. Ведь у каждого спасителя должен быть свой иуда. - Онерон оглядел остальных служителей. - Друзья мои, мне нужно немного отдохнуть. Давайте увидимся завтра. Каждый из вас сможет задать интересующий его вопрос. Я попрошу остаться вашего руководителя.
Они вышли, почтительно пятясь. Как и предполагал Со, за главного осталась Ксайра. Женщина, заглядывая в глаза, приблизилась и по просьбе Со стала рассказывать о том мире, к берегу которого прибило его лодку течением времени. Онерон пил питательный бульон и слушал.
Чем больше рассказывала жрица, тем тревожнее ему становилось. По всем признакам, он безнадежно опоздал и проснулся, когда цивилизация маоров преодолела свой пик. Вместо пяти тысяч лет Онерон пролежал в гробнице семь с лишним тысячелетий. За это время древние люминиты успели развиться в огромную общность со своей драматической историей.
Первые века все шло по плану. Маоры следовали заданному учению Фа, пока не произошла крупная война с соседями. Маоры проиграли эту войну. Захватчики оккупировали их территорию и насадили там свою религию, основанную на пантеоне богов-животных. Главным было божество-бык, которому обильно приносили жертвы и в честь кого возводили храмы. Постепенно религия проникла в культуру маоров, вытеснив учение Фа. Спустя несколько веков держава, что захватила кроме Маората многие другие страны, стала распадаться из-за политического кризиса. Началось великое переселение народов, грозившее стереть нацию с лица земли. Но подопечные Онерона выстояли: среди них нашелся сильный лидер, который организовал миграцию почти ста тысяч человек через море на запад. Треть кораблей утонула, но остальные добрались и основали на новой земле колонию. Здесь маоры получили полную свободу действия. Их новая земля оказалась полуостровом огромного материка, где туземные племена только-только отошли от первобытного строя и не представляли серьезной угрозы.
Следующую тысячу лет Маорат расцветал, активно исследуя материк и ближайшее морское пространство. Пока на древнем континенте бушевали войны и нации варились в огромном котле, перемешиваясь между собой, маоры пребывали в безопасности, что позволило им достичь невиданных вершин в области науки и искусства. Изоляция оказала серьезное влияние на их образ жизни и стиль мышления, вселив предательскую уверенность в своей неуязвимости. Прошло еще пять сотен лет, пока на новую землю не хлынули волны колонизаторов из старой. И вот тогда начались проблемы. Разнеженные от спокойной жизни, маоры приняли гостей, более развитых технически и позволили им создавать на побережье свои города. Ассимиляция длилась быстро, пока чужаки окончательно не захватили побережье. Маоры были вынуждены уходить вглубь континента, что отсрочило неизбежное еще на несколько сотен лет. Но когда волна колонизаторов заняла больше половины некогда крупного Маората, терпение последних лопнуло. Но было слишком поздно. Война, что началась между маорами и потомками народа калимов, велась на пороге собственного дома. На этот раз Маорат дрался ожесточенно. Несколько крупных сражений показали, что силы противников равны: маоров было больше, но в технике они отставали, а калимы, хоть и малочисленные, владели мощными наступательными вооружениями.
Уже был изобретен меч, катапульта, таран. Уже научились строить фортификационные сооружения и первые артиллерийские орудия. География и физика планеты диктовали векторы развития науки и техники. Люминиты умело использовали силу ветра, чтобы создавать метательные орудия, а богатые ископаемые позволили им развить знания о химии до небывалых высот. Калимы первыми изобрели огнестрельное оружие. Но маоры первыми догадались создать взрывчатое вещество. В ответ на каждое новое открытие появлялось другое, еще более совершенное.
Кровопролитная война окончилась условной победой калимов. Но сил добивать противника у них не было. Маорат вошел во вновь образованное государство, но остался по факту автономией. Победители отставали в культурном развитии, поэтому маоры испытали невиданный приток иммигрантов, которые жадно перенимали их культуру, чтобы распространить ее на восток, юг и запад. Таким образом, формальный победитель был поглощен и переделан побежденным, хоть на это потребовалось немало времени. Маоры смешались с приезжими, и теперь эта обновленная нация продолжала свое развитие, исследуя все более отдаленные уголки планеты. Снова установился мир, но на этот раз цивилизация развивалась стремительными темпами, очень быстро установив глобализм. Все государства были объединены в некое сообщество и жизни люминитов, казалось, больше ничего не угрожало.