— Вероятно. А теперь самый сложный вопрос. Что нам делать с ним?
Кейс мрачно рассмеялся:
— Ты ж сам рассказал мне, что увидел, он ведь отправил на смерть пятерых. Пятерых, сделавших одну-единственную ошибку — они ему доверились. Если теперь он получит одну пятую того, что причинил другим, можно будет сказать, что он легко отделался. — Кейс вздохнул. — Я лично голосую за выстрел. Решай сам, стоит ли мне делать это; для тебя исход наших приключений важнее, больше лет жизни потеряешь, чем я.
Эрик вновь перевел взгляд на Киоуна, который повернулся в их сторону. И снова он вспомнил, что открылось ему в видении, заставил себя смотреть в потрясенные глаза полувеликана, в которых вспыхнула боль от предательства. Таких, как Дун, трудно убить быстро, и перед смертью они переживают много боли. Эрик словно вновь услышал обвиняющие слова Сиель, которые ни на миг не покидали его: «Что есть у нас и чего нет у них? Какое оружие, какая вещь, неизвестная им, но на которую мы можем положиться? Какая карта должна вести нас по этому пути и чего недостает им?»
Выживание — разве это не принцип своего рода? Справедливость… Разве несправедливо было бы убить его? И все же…
— Нет. Мы этого не сделаем. Больше ради тебя и меня, нежели ради него. Он не стоит того, чтобы брать грех на душу и носить столь тяжкое бремя.
— Всегда можно выстрелить в ногу. Тогда, если он даже захочет за нами последовать, это будет трудновато.
— А как насчет веревки, которой связаны тюки?
— Еще лучше. Неплохая идея и поможет сохранить пули. Только не забудь, он сказал, что стал крутым воякой. Несколько узлов его надолго не остановят.
Невидимые руки Кейса, сноровисто завязывающие сложные узлы, — потрясающее зрелище, особенно если учесть, что то и дело маленькие участки веревки исчезали, попадая под заклинание, когда он обхватывал их. Киоун не протестовал и не сопротивлялся, почувствовав, что быть связанным — не то же самое, что быть убитым. Похоже, Кейс был прав — веревки не удержат его надолго, поскольку Киоун явно не испытывал страха перед голодной смертью.
— Следи за этим мечом, — велел он Эрику. — Сними с меня ножны и держи его в них, чтобы зря не мок под дождем. И берегись: когда мы снова встретимся, я обязательно заберу его — может, вместе с одним-двумя пальцами.
— Что-то ты слишком уверен в том, что наша новая встреча состоится. — Эрик уже усомнился в мудрости своего решения.
Он забрал ножны и прикрепил их к своему поясу.
— Я пошутил насчет пальцев, но не насчет меча. Его изготовил весьма умелый кузнец, который, к сожалению, сейчас уже мертв. Вообще-то, он был Инженером, хотя сам меч магией не наделен. Послушай. Я буду с тобой честен. Я действительно найду вас обоих. Но не ради мести. У меня есть своя миссия, которая не изменилась под влиянием обстоятельств. Я должен доставить вас к Анфену в целости и сохранности. Они — мои командиры — не слишком любят Охотников, которые терпят неудачу.
Кейс произнес:
— Можешь начать с рассказа о том, в какую сторону ведет каждая из дорог после вон той развилки.
— Средняя приведет вас в Эльвури. Там встречается Совет Вольных городов. Собственно, там вы и отыщете Анфена — если поспешите. И если он доберется до места. Говорю вам, по дорогам сейчас бродит столько патрулей, что вы не сможете пройти и двух миль без меня. Боевые маги, сороки, Меньшие Духи. — Он вздохнул. — Впрочем, как хотите. Надеюсь, удача по-прежнему будет вам сопутствовать. Держитесь главной дороги, но не идите непосредственно по ней, пока не окажетесь за пределами Выровненного королевства. Правая развилка ведет в Хейн. Держитесь оттуда подальше. Весь город — одна большая тюрьма, ни еды, ни удобств. Ах да, вы же видели леса, полные вкусного мяса, которое бегает на четырех лапках и ждет Сиель, способную ловко воткнуть стрелу ему в задницу? Только это рискованно, если у вас нет разрешения на охоту. Если пойдете без меня, то долго не протянете. Теперь вот еще что, у меня на поясе висит мешочек. Там зеленая и синяя чешуйки. Они стоят больше, чем те, которые остались у вас, особенно зеленая. Это моя доля с ограбленной повозки. Забирайте их, тогда продержитесь дольше. Монеты тоже возьмите.
Эрик так и поступил, прекрасно понимая: Киоун ожидал, что они ограбят его на прощание.
— Как щедро с твоей стороны.
— Весьма и весьма. А теперь ты можешь сделать кое-что для меня, Эрик? Прошу тебя. Что-то произошло со вчерашнего вечера до сегодняшнего утра. Что именно? Никто не приходил сюда, чтобы поговорить с тобой. Или посетители все же были? Дело не может быть в видении, которое тебе подбросил Луп, иначе ты бы заподозрил меня еще в гостинице. Приснился яркий сон ночью? Или дело в другом? Какая-нибудь хитроумная штуковина из Иномирья? Ты можешь рассказать мне, откуда узнал о происшедшем?
— Прощай, Киоун. Я позабочусь о мече. Приятно знать, что есть хоть одна вещь, которая тебе небезразлична. Я даже не запятнаю его кровью своих спутников.
— Так это все-таки Кошмар? — Киоун забился в путах. — Ладно, возможно, я даже верю в твой рассказ о том, как он протянул руку вниз. Он благословил тебя? Или просто рассказал о том, что произошло? Брось, ты же можешь сказать мне хотя бы эту малость! Я помог вам пройти мимо дьяволов, помнишь? И вывел сюда из гостиницы! Отдал свой меч и чешуйки! Скажи мне!
Эрик и Кейс начали спускаться по крутым ступенькам, и в конце концов крики Киоуна стихли. Они оба цеплялись за шероховатые прохладные каменные стены и пытались не смотреть вниз. Впрочем, со временем от взгляда на землю перестала кружиться голова. На дороге больше не было видно солдат, попадались лишь редкие путники, которые старались не поднимать глаз. Эрик пытался увидеть в этих людях то же чувство гордости и сопричастности, которое продемонстрировал Киоун, вызванное возможностью «заложить хотя бы один камень» в основание Великого Проекта. Но на их лицах были лишь усталость и страх.
Глава 43
Задыхаясь и хватая ртами воздух, они наконец остановились. Фауль прекратила погоню. К счастью, они сумели остаться в относительной близости друг от друга, не потерявшись в лесах — Анфену как раз не хватало потратить зря кучу времени, разыскивая отставших!
Дом едва виднелся на фоне северного молочно-белого неба. Громогласные угрозы и наставления Фауль понемногу стихли, когда она побрела домой, рыдая.
Анфен только покачал головой, глядя ей вслед. Она уже давно была связана с Советом мэров и питала по отношению к ним куда более сильную преданность, нежели скорбь по мертвой Инвии. Она наверняка вспомнит об этом очень скоро, как только успокоится, однако великаны редко быстро приходили в себя после подобных вспышек и еще долго игнорировали веления разума. В настоящий момент Анфен даже не мог понять, действительно ли Фауль пыталась поймать их или же хотела лишь отпугнуть.
Он вздохнул. День только начался, а его уже дважды чуть было не убили. Когда-то такие приключения заставили бы кровь вскипеть в венах…
Сиель хватило здравого смысла держаться поближе к Лейли. Это хорошо. Здравого смысла в этой банде многим недоставало. Девчушка снова выглядела напуганной, вздрагивая от каждого звука и изучая окрестности, словно в любой момент готовясь сорваться с места. Она специально вела себя так тихо, пытаясь усыпить их бдительность, — в конце концов ее оскорбили, привязав на крыльце. Придется теперь все время держать ее в путах, или она перережет их всех во сне. Лейли наверняка умела убивать, несмотря на свою молодость; культисты Инферно быстро приносили свою первую жертву. И в нормальных людей за ночь им тоже не превратиться — если эта метаморфоза вообще возможна.
Он сосчитал членов отряда по головам. Вот дерьмо…
— Луп! Где пилигримы?
— Э-э-э… — протянул маг.
Он распростерся на земле, делая частые, жадные вдохи, словно не в силах надышаться. И… секундочку, а у кого был амулет? У Анфена. Он поспешно ощупал карманы. Поправочка — он должен быть у него.
— Клянусь Кошмаром, — выдохнул он и поднялся. — Ты расстроился из-за того, о чем я думаю?
— Почему бы тебе не нырнуть в очередное чешуйчатое видение? — бросил Анфен, взъерошив рукой волосы и отойдя в сторону.
Одно было частью другого, и он прекрасно понимал это; всему причиной стали эти игры с видениями. Идиоты. В нормальных обстоятельствах, когда на кону были только их жизни, они имели право располагать ими как угодно в свое удовольствие, но никак уж не в Выровненном королевстве, неподалеку от потревоженного осиного гнезда. Шарфи должен был вести себя поумнее. Да и ему самому следовало бы проявить осторожность; как глупо было считать, что эта разношерстная банда всерьез приняла установленные им правила! «Ладно, успокойся, — велел себе предводитель. — Дело сделано. Осталось только смотреть вперед». Так он и будет делать, пока они не окажутся в безопасности и не предстанут перед Советом Вольных городов. Однако Анфен знал, что впредь не сможет поручить этим людям ничего важного, и он предупредит об этом Совет мэров, если те не предъявят его нынешним спутникам никаких обвинений.
— Зоркий Глаз отыщет их, — убежденно произнес Шарфи, имея в виду пилигримов.
— Нет. Их отыщем мы, — поправил Анфен. Его голос звучал сурово и резко, гнев угрожал затопить душу огненным потоком. Все рушилось на глазах. «Сохраняй спокойствие, потому что они на это не способны». — Сначала вернемся за амулетом. Он выпал у меня из кармана во время схватки.
…Действительно ли Фауль хотела догнать их в прошлый раз, Анфен по-прежнему не знал, однако теперь она взялась за дело всерьез. Лют вскапывал лопатой каменистую почву во дворе, готовя достойную могилу для Инвии, тело которой лежало поблизости, прикрытое простыней.
— ПРИШЛИ ПОЛЮБОВАТЬСЯ ДЕЛОМ РУК СВОИХ?! — неожиданно взревела его жена, спускаясь по ступенькам.
Платье колыхалось у ее огромных ног, смахивавших на колонны. Причина гнева была проста — к телу Инвии приблизилась Сиель.
Согласно плану, лучница, как самая шустрая из банды, должна была попытаться увести Фауль на задний двор, но скорость полувеликанши сделала это несложное задание довольно опасным. Если бы не несколько минут форы, Сиель могла бы с легкостью попасться. К счастью, Фауль, еще не оправившаяся после предыдущего забега, уже была не способна поддерживать ту поразительную скорость, которая слишком хорошо запомнилась разбойникам.