Полоз потрясенно переглянулся со Святом. Похоже, долгое молчание Вампира объяснялось не только переживаниями о погибших товарищах.
– Что ты ему сказал? – шепотом спросил Свят.
– Ничего. – Полоз напряженно думал, почему Вампир изменил решение.
Командир отбирал добровольцев. Их оказалось больше, чем требовалось, поэтому он придирчиво оглядывал каждого кандидата и выносил вердикт: «Годен». Или: «Ты подожди еще». Когда отбор был закончен, Вампир еще раз посмотрел на оставшихся бойцов, потом «забраковал» троих. Итогом остался доволен, кивнул.
Свист подошел к нему, внимательно посмотрел в лицо:
– Уверен, командир? Мы могли бы все…
– Нет, – перебил его Вампир. – «Все» не поедут. Доложишься командованию, скинешь пленных, раненых доставишь в лазарет. Про меня скажешь: Вампир принял решение продолжить разведку. Про «Гуляй-поле» не говори. Хотя… какого черта? Все равно доложит.
Он неприязненно взглянул на «особиста», в стороне от них пинавшего колеса.
– Свист. В целости и сохранности ребят до дома довези.
Свист коротко кивнул, быстро и крепко обнял Вампира.
– По машинам!
Колонна продолжила свой путь. Машины давали короткий сигнал оставшимся, последней прогремела бээмдэшка. Вампир стоял, поставив ногу на подножку «УАЗа», провожал их глазами.
– Не объяснишь? – подошел к нему Полоз.
Когда последняя машина исчезла в дорожной пыли, Вампир повернул к нему голову:
– Пошли, рыцарь дебильного образа. «Не объяснишь?» – передразнил он Стаса. – Объясню, куда ж от тебя деваться. В Москву-Сити с тобой поеду. Пошарю по тамошним складам. Потому как сдается мне, что один ты там пропадешь. И ребят за собой потащишь. С такими-то замашками.
– Я так и не понял, что тебя не устроило. Сам «канарейку» об стол приложил, – нахмурился Полоз.
– А ты мне выбора не оставил. Не бросать же тебя там. Сидели бы спокойно, пили пиво и смотрели, чем история с девкой кончится.
– Ты знаешь, чем бы она кончилась.
– А тебе не все равно? Кто она тебе? Брат? Сват? Не пришлось бы удирать, братков в подворотне мочить, глядишь, и наши бы живы остались!
Полоз побагровел. Свят давно не видел у командира такого выражения лица. Казалось, еще чуть-чуть, и он бросится на Вампира с кулаками, и тогда туши свет. Численное преимущество за «Альфой», разнесут их в пух и перья.
– Ты на меня их смерть не вешай! Я тебе не пацан-несмышленыш! Я в таких переделках был, что тебе и не снились!
– Был! Только мир изменился! И где раньше можно было благородные позывы проявлять, теперь зубами грызть нужно! Что на меня смотришь? Запомни, здесь везде враг! За каждым, мать его, кустом! Он в глаза тебе посмотрит, головой покачает, а сам в спину выстрелит! Да, пацан! Да, несмышленыш, пусть и башка наполовину седая и шрам на морде! Верить надо только своим. И только своих защищать! Запомни, как «Отче наш»! Человек человеку волк! Думаешь, мутанты, аномалии, чертовщина всякая твои противники? Твои противники – люди! Искатели, иху так, что за «ляльку» тебя продадут с потрохами, чтоб под ногами не путался, а то и так, на всякий случай. Бродяги, бандиты, отребье всех мастей! Потому что идет борьба за выживание! Не на жизнь, а на смерть борьба!
– Вампир, сбавь обороты! – мрачно произнес Свят. – Ты здесь не дурачков нашел, прописные истины объяснять не надо.
– Да, по ходу, надо. Что, припекло?
– Нет. Только противно наблюдать, как ты на нашего командира глотку дерешь. Согласился помочь – славно. Большое человеческое спасибо тебе за это. Но если ты и дальше намерен на Стаса орать, лучше забирай помощь и догоняй своих. Часть пути ты нас провез, еще одно спасибо. Но теперь уж сами как-нибудь.
– Складами расплатитесь, – буркнул Вампир и сел в машину.
Ехали в полной тишине. Полоз болезненно переживал выволочку от Вампира, устроенную прилюдно, напоказ. Но где-то в глубине души сознавал, что он прав. Он пробовал разобраться в себе – где и когда допустил ошибку, где и когда профессионализм изменил ему. Когда девчонка села рядом, когда прижалась к нему разгоряченным телом, когда увидел он ее неподдельный, животный страх? Нет, хотя и это тоже, зачем себе врать? Смазанные фигуры в темноте зала. Нахрапистая наглость бандитов, до времени затаившихся в тенях. Он чувствовал, как поднимается из глубин души черная, обжигающая ненависть. И там, в переулке, он чувствовал эту ненависть, когда резал горло врагам. Нет, не врагам – крысам, бросившимся на него в темноте. Да, прав Вампир, мир изменился. Когда-то были граждане большой страны, а случилась беда – бросились врассыпную, как из потревоженного логова. Власть сильного, да. Только одни сильные, как Козырь, как ребята из Белояра, направляли свою силу на созидание, а другие утверждались за счет ближнего. Смять, унизить, растоптать, низвести до положения скота, тупого «живняка». И была их сила деструктивна и разрушительна. А посередине ничего нет. Только собственный выбор – к какому лагерю примкнуть.
Белая рука Вампира выдернула его из дурных мыслей. Должно быть, он подумал, что негоже перед опасным путешествием оставлять обиды среди союзников. А может, посчитал, что сказал достаточно, вразумил глупого Полоза. Теперь это было не важно. Полоз крепко стиснул протянутую руку. Без слов.
Машины мягко съехали с обочины дороги. Стоянку сделали в открытом поле, подальше от трассы. Поставили машины треугольником, набросили маскировочные сетки. Якут взял лопату, наладил «скрытый» костерок, не дающий дыма, прячущий огонь в земляной яме. Теперь их мог выдать только запах, но от дороги было далеко, а зверья он не опасался. Только памятные «бесы» могли воспользоваться темнотой, остальные зверушки обошли бы стороной хорошо вооруженный отряд.
– Помирились? – тихо спросил Свят, пока готовили привал.
– Вроде того.
К ним подошел Нестер, присел рядом.
– Знаешь что, Стас. А Вампир все-таки прав. Здесь все, по ходу, друг на дружку зуб точат. А мы расслабились. Поэтому и к сектантам попали, чуть дух из нас не выпустили, и к бандитам на закуску.
– Эх, Пашка, Пашка. – Свят приобнял его за шею, покрутил пятерней отросшие волосы. – Слышишь звон, да не знаешь, где он.
– А что не так-то? – Нестер освободился из захвата.
– А то. Просто ты уже не различаешь, кто бандит, а кто нет. Что, всех в расход?
– А может, и всех.
– Вот это-то и страшно. Перестать людей от нелюдей отличать. Так и себя потерять можно.
– Ну ты скажешь, себя! Себя никогда не потеряешь. Если есть в тебе стержень, крепко на ногах стоишь, ты в любой ситуации человеком будешь.
– А вот не скажи. Попробуй в разные стороны палить, мочить всех, кто тебе на дороге встретится. Вот тогда и посмотрим, сколько в тебе человеческого останется.
– Зачем всех подряд? Выборочно.
– Так кругом же враги? – поддел Свят. – Вали всех, Бог сам разберется.
– Хватить меня кружить, а? – завелся Нестер. – Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю!
– Ну вот и мы о том же. Вылезли из козыревского инкубатора, жизнь забыли, а вот она нам в морду Падь – нате, кушайте. И попробуйте тут человеком быть, а не зверем, что любому кишки выпустит. Получится – молодцы. А не получится…
– Эй, философы! – Вампир стоял, широко расставив ноги, смотрел на них со своей фирменной усмешкой, за которую, видимо, и получил свой позывной. – Закончили мне косточки перемывать? Тогда айда, жрать давайте.
Караван полз по дорогам третий день. Кинешма, Иваново, Переславль-Залесский. Точки, оставшиеся на карте. Действительность внесла свои коррективы в увиденное, и от этих картин Полоза пробирала дрожь.
Кинешму «волной» снесло полностью. Груда камней вместо когда-то живописного городка. Остался только храм, раньше расположенный на окраине. Да и то – аномальная стихия вырвала с корнем городское кладбище, разметала гробы и останки. Будто прошел по земле гигантский нож. А потом заровняла слоем радиоактивной пыли. Пришлось делать большой крюк – фонило страшно, даже на отдалении. Храм возвышался над кладбищем как своеобразный памятник потревоженным могилам. Полоз навел на храм бинокль – упавшая стена открывала покрытое пылью, заброшенное убранство, черные лики святых было уже не разобрать, и только фигура Спасителя на кресте выделялась среди общего запустения. На колокольне ветер слегка тревожил колокол, и он отвечал едва слышным тоскливым перезвоном. Видно, снять его мешала радиация, и даже предприимчивые бродяги не позарились на такую добычу.
Иваново частично уцелело. На огромной барахолке, хаотично расположенной вдоль дороги, удалось выменять топливо на патроны, взять немного еды. Торговавшие на грязных лотках чем-то жареным «продавцы» наперебой предлагали свой товар, но Вампир запретил не только брать, но и смотреть в ту сторону. Полоза поразило пристанище самолетов. Неизвестно, как местные умудрились сбить их в крылатое стадо, но теперь лайнеры, «илы», вертушки и древние «кукурузники» давали кров целой толпе жителей. Между винтами вертолетов и крыльями самолетов висели многочисленные веревки с сушившимся бельем, отчего вся стоянка напоминала цыганский табор.
Переславль-Залесский Полоз вычеркнул с карты. Там ничего не осталось, даже храма над кладбищем. Город ухнул в титанический разлом полностью, без остатка.
На ночевку остановились в лесопосадке, разросшейся до размера приличной чащи. В какой-то момент Вампир негромко приказал сворачивать, и машины послушно свернули. Дом выплыл им навстречу как чертик из табакерки: мрачное строение, в два этажа. Деформированное дерево в разных местах скреплено фанерными листами, досками и кусками облупившегося шифера. Весь он стоял вкривь и вкось, сбоку лепились какие-то мрачные постройки и сараи, на верхнем этаже, до половины окон забитом железными листами, мерцал свет.
Вампир спрыгнул с подножки машины, огляделся, быстрым шагом проследовал к покосившемуся крыльцу. На его стук зажегся свет, долго не открывали, потом в дверях обозначилась щель. Вампир шмыгнул внутрь, дверь за ним закрылась.