обрусевшего знатного шотландского рода и весьма сильный одаренный, как никто годился на роль строгого и взыскательного проверяющего для курсантов.
Как и следовало ожидать, проверку знаний начали с группы обладателей дара, но, к сожалению или к счастью, тут уж как посмотреть, вызывали их строго по алфавиту. Так что первым перед комиссией предстал чуть более бледный и сосредоточенный, нежели обычно, княжич Пужэнь Айсиньгьоро. А вот следующим повезло стать Мартемьяну.
Из большой аудитории вынесли почти все парты, кроме нескольких, за которыми курсантам и предстояло готовиться к сдаче. Столы строгих экзаменаторов, накрытые зеленым сукном, выставили вдоль широких окон ближе к доске, так, чтобы они могли с удобством наблюдать за производимыми мелом вычислениями и рисованием выпускниками графиков и чертежей.
— Курсант Колычев, тяните билет.
— Билет номер четырнадцать, — четко произнес Март, открыв конверт и предъявив лист комиссии.
Быстро пробежав глазами задания, Март понял, что в некотором роде ему повезло. Все три вопроса в нем, так или иначе, были связаны с метеорологией и не представляли для него никакой сложности.
«Такс… читаем… Вопрос первый. Состав и структура атмосферы. Слои и особенности термического режима. Ну, это совсем просто…
Второй вопрос. Метеорологические факторы, потенциально опасные для воздушных кораблей при их эксплуатации на разных высотах. Действия пилота согласно инструкции. Хм-м, ну что, тут можно вставить пять копеек, я лично нашел как минимум несколько противоречий и недоработок в этих самых инструкциях и могу это доказать… но, пожалуй, в другой раз…
Ну и третий вопрос, точнее, практическая задача. Решение навигационного треугольника скоростей, с учётом следующих опасных погодных факторов…»
В авиашколе учились не только будущие пилоты. Хотя, конечно, главное внимание, танцы, пляски с бубном и хороводы с песнями водились именно вокруг тех, кому предстояло встать за штурвал и вести воздушные корабли. «Треугольник» изучали все курсанты, на всех специальностях. Радисты, двигателисты, электрики, прибористы. Так что для Марта такая, решаемая на калькуляторе, ветрочете или классической НЛ[25] арифметика не представляла совершенно никаких сложностей.
— Вам всё ясно, курсант, вопросы есть?
— Никак нет, всё ясно, вопросов не имею.
— Тогда можете приступать к подготовке.
— Я готов ответить немедленно!
— Вот как? — слегка удивился Белли и по очереди обернулся к остальным членам комиссии. — Что скажете, господа?
— Не возражаю, — пожал плечами Астафьев.
— Я тоже, — поддержал его директор.
— Я тоже мог бы отвечать без подготовки! — подал голос Айсиньгьоро.
— Вы, княжич, свою возможность не использовали, — покачал головой адмирал, после чего вернулся к Колычеву. — Что же касается вас, молодой человек, то можете отвечать. Однако учтите, что если ответ не будет полным, следующая попытка будет идти сразу минус один балл. Это вас устраивает?
— Более чем, — четко кивнул Март, чувствуя спиной злобный взгляд Пужэня. — Я могу начинать?
— Извольте.
— Атмосфера Земли представляет собой смесь азота, кислорода, аргона, углекислого газа и водяных паров…[26]
Марту не составило труда выйти в «сферу», актуализовать наработанный мыслеобраз, в который были вложены ряд монографий и учебных пособий по аэромеханике и теории полета воздушного корабля. Так что он не бездумно тараторил текст «с листа», нет, он вполне осознанно и с большим знанием предельно сжато излагал собственное видение вопроса, то и дело прибегая к коротким и очень метким примерам.
Второй и третий вопросы он объединил. Излагая очередную метеорологическую опасность[27], Март, подойдя к доске, сразу же выдавал условия и решение. Когда несколько недель назад он осваивал решение по «треугольнику»[28], то сразу же устроил себе супербонус — выстроил в энергосфере небольшую, но довольно удачную структуру, которая с высокой точностью и мгновенно обеспечивала проведение расчетов.
В дальнейшем он еще усовершенствовал алгоритм, добавляя актуальные переменные, получаемые в результате сканирования в «сфере» метеообстановки, которая теперь, после усвоения курса, для него была ясна и понятна. В некотором роде Март создал небольшой ЭВС — энерго-вычислительную систему, взамен привычным для двадцать первого века компьютерам и смартфонам.
Настрой у Колычева был до крайности позитивным. Может, еще и потому весь «доклад» вылился в почти получасовую лекцию, которая не была прервана ни разу. Очарованные магией голоса, логичностью, глубиной и последовательностью развития излагаемых мыслей, его слушали все. И экзаменаторы, и остальные экзаменующиеся. Одним словом, вышло настоящее представление. Временами Колычеву становилось забавно наблюдать истово сосредоточенные лица педагогов, внимавших ему.
— Эти решения будут достаточны для внесения необходимых поправок в курс и скорость по этапам полёта, — завершая свой затянувшийся монолог, произнес он и умолк. Протянув руку, налил себе из графина воды в стакан и с жадностью выпил. Горло от долгих речей ощутимо пересохло.
На несколько секунд в аудитории воцарилась звеняще-хрустальная тишина. Казалось, никто не хотел ее нарушать первым. Наконец, председатель комиссии, посмотрев на коллег справа и слева, без спешки поднял холеные ладони и начал аплодировать. К нему присоединились и все остальные, включая и тех курсантов, которым полагалось стоять в коридоре, устроив настоящую овацию. Они давно распахнули двери в залу и жадно слушали Колычева, нарушая все мыслимые правила.
— Ну-с, милейший Мартемьян Андреевич, это было блестяще! Практический экзамен вы также сдали исключительно. Это позволяет экзаменационной комиссии и руководству школы рекомендовать вас к особой награде! Поздравляем! И желаем дальнейших успехов!
— Благодарю, — Март коротко поклонился и вышел из аудитории. Теперь можно было отправиться домой и вернуться к разговору с генералом.
Чем хороши устные экзамены, так это тем, что их результаты известны сразу. Ответил — молодец, получи диплом! Нет, извини, брат, в пехоте тоже служить кому-то надо. Потому как война и не до сантиментов. Впрочем, не прошедших сквозь горнило оказалось на удивление мало. Судя по всему, премудрое начальство решило, что раз специалистов не хватает, то планку можно и понизить. А если кому-то не хватает теоретических знаний, их с лихвой может заменить практика в рядах ВВФ.
Впрочем, к пилотам это относилось в гораздо меньшей степени. Вот их-то гоняли по полной. Вручение дипломов тоже начали с них. Правда, в этот раз вызвали не по алфавиту, а, как сказали бы в будущем, по рейтингу.
Кстати, обнаружилась интересная особенность. Получив диплом, вчерашние курсанты должны были назвать воздушное судно или воинскую часть, куда они отправятся на практику из списка вакансий, вывешенного в вестибюле. Выбирали прямо здесь и сейчас. Поэтому те, у кого был высший балл, имели преимущество. И первым в списке в этот раз оказался Март.
— Курсант Колычев! — почти выкрикнул дежурный офицер, после чего зачем-то добавил: — Сто баллов!
По актовому залу пробежали шепотки, ибо таких результатов выпускники летной школы еще не показывали. Неожиданно разволновавшийся Март поднялся со своего места и твердым шагом двинулся вперед, сопровождаемый как одобрительными, так и завистливыми взглядами своих сокурсников.
— Поздравляю, — тепло поприветствовал его Белли и крепко пожал руку. — Теперь вы — пилот!
— Благодарю, ваше превосходительство!
— С таким баллом, — немного понизив голос, сообщил адмирал, — вы можете подать прошение о присвоении офицерского чина. Правда, выбрать для практики придется один из кораблей ВВФ, но, кажется, дело того стоит?
Март, конечно, видел висевший внизу список. Там был и уже знакомый ему «Варяг», и недавно прошедшая очередную модернизацию «Паллада», и даже все еще стоявший в ремонте «Цесаревич», как оказалось, нуждался в младшем пилоте. Но он свой выбор сделал уже давно.
— Так какой же ваш выбор?
— Рейдер «Буран», ваше превосходительство!
— Странный выбор, — в голосе Белли промелькнуло нечто вроде сожаления. — Впрочем, как угодно!
— Капитан второго ранга Зимин — опекун младшего Колычева, — вполголоса пояснил высокому гостю директор.
— Вот оно что, — хмыкнул тот, судя по всему, не считая подобную причину сколько-нибудь веской, после чего добавил уже громче: — За выдающиеся успехи, курсант… впрочем, теперь уже пилот Колычев награждается ценным подарком. Штурманскими часами!
С этими словами он протянул поданную ему кем-то сзади коробочку и вручил ее Марту. Тот машинально принял награду, еще раз крепко пожал руку адмиралу и спустился с подиума, а дежурный уже выкрикнул имя нового счастливца.
— Князь Пужэнь Айсиньгьоро! — в первый раз назвали его взрослым титулом. — Девяносто два балла!
Юного маньчжура тоже поздравили, узнали, что того ожидает корвет «Юань-Кай» из частного флота его клана. Ценного подарка, впрочем, несмотря на совсем не низкий балл, молодому человеку не обломилось.
— Дай посмотреть часы, — первым не выдержал Розанов.
— Держи, — открыл коробочку Колычев.
Внутри, с точки зрения Марта, оказались самые обычные часы с тремя стрелками и календарем. Но, судя по горящим глазам его товарищей, все было не так просто.
— Настоящий, — почти простонал Федька. — Хронометр!
— Вещь! — авторитетно подтвердил Максим. — Я всегда говорил, что ты Мартемьян — везунчик!
— Черкасов, — выкрикнул дежурный офицер. — Семьдесят два балла.
Он тоже получил поздравления и вызвался проходить службу на «Варяге». Последним, как и следовало ожидать, вызвали Федю. Вакансия к тому времени осталось только одна — транспорт ВВФ «Кострома». Но Розанова это ничуть не смутило.