— Ничего не могу сказать, — качнул головой «Виктор».
И это была правда. Он был бы рад повидать свою бывшую жену и ждал этой встречи. Однако он не знал, как отреагирует на нее «Сьюзен», но, скорей всего, не обрадуется… Впрочем, поворачивать назад уже нет ни времени, ни возможности. Оставалось дождаться начала торгов. А как они пройдут, в каком направлении изменят жизни тех, кто знает материализовавшийся источник вдохновения индийского скульптора, — это покажет жизнь…
— Ты освободился, милый? — «Сьюзен» доброжелательно улыбалась.
— Да, дорогая, — кивнул «Виктор».
— Тогда пойдем, я хочу показать тебе бронзовую Афину с копьем! Представляешь, на ней тысячелетний слой патины! — восторженно воскликнула супруга, немного переигрывая, ну самую малость. И определить это мог только тот, кто знал — перед ним не экзальтированная простушка, а капитан DRM, которая четко контролирует свои чувства и никогда их без необходимости не проявляет.
— Она впечатлила меня до глубины души! Думаю, ты согласишься, что такая антика гораздо ценней и значимей, чем новодел серой тиходонской мышки! И смотреть на нее гораздо приятнее!
— Пойдем, — покладисто кивнул «Виктор», решив не раскрывать раньше времени, что скоро ей предстоит смотреть не только на не имеющее истории холодное мраморное изваяние, но и на теплую живую модель из плоти и крови.
И два мастера «легенд», оперативных комбинаций, «подстав» и другого обмана направились к бронзовой Афине. Внешне спокойный, Жак Бойер испытывал нервное возбуждение, которое всегда предупреждало его о предстоящих опасностях. Хотя он еще не знал, сколько старых знакомых с противоречащими интересами и конфликтной мотивацией здесь собралось. Но вскоре они пошли в аукционный зал, и тайное должно было стать явным…
У входа в зал Кира и Флетчер столкнулись с «Виктором» и «Сьюзен». Для Киры встреча была совершенно неожиданной, и она не смогла скрыть удивления. Другая пара, очевидно, лучше собой владела, тем более что была предупреждена о такой возможности. «Сьюзен» радостно заулыбалась, как будто встретила любимую подругу после долгих лет разлуки.
— О, Кирочка, здравствуй! Ты прекрасно выглядишь! — Она осмотрела ее с ног до головы. — И ты помнишь мои уроки!
Действительно, они были одеты в одном стиле: деловые костюмы в неброских тонах, только у «Сьюзен» вместо брюк — юбка на три пальца ниже колена, и если Кира смягчала официальность рюшами на груди белой рубашки, то «Сьюзен» добивалась того же эффекта ярким декоративным цветком на том же месте идентичной сорочки. Даже обувь они выбрали одинаковую — бывшая наставница тоже надела балетки «Шанель», только белого цвета.
— Я вообще хорошая ученица, — нейтрально отозвалась Кира, которая приняла бы все происходящее за чистую монету, если бы не тот яд недоверия, который проник в ее душу и пропитал ее, хотя не настолько, как у бывшей наставницы… В случайность встречи она, конечно, не верила и не знала — чего ожидать от нее, а следовательно, как себя вести. Тем более что Жак Бойер чувствовал себя неловко и старательно отводил взгляд.
Тем временем «Сьюзен» с любопытством осмотрела Флетчера. Тот, конечно, проигрывал «Виктору» в части накачанной фигуры, но уверенный вид состоятельного, влиятельного джентльмена, которым он, несомненно, и являлся, несколько компенсировал этот проигрыш. Да и прекрасно сидящий смокинг от Хьюго Босса явно затмевал бежевый твидовый пиджак с кожаными латками на локтях и кремовые брюки с обшлагами, лежащими на кремовых мокасинах.
— Я вижу, ты и устроилась неплохо, — сказала она с прежней дружеской улыбкой. — Теперь пришел твой черед научить меня: как добиться такого успеха у мужчин?
— Странный вопрос для женщины, которая держит под руку моего мужа, — мило улыбнулась Кира. — Вы же знаете, что мы не разведены?
— Один-ноль! — засмеялась бывшая наставница. — Однако пора и познакомиться! Я Сьюзен, а это мой супруг Виктор. Насчет остального моя подруга пошутила!
— Конечно! — согласилась Кира. — А это Роджер. Кстати, что вы здесь делаете?
— Вот, хотим прицениться к твоей скульптуре, — сказала «Сьюзен».
— Цена известна — со старта шестьсот тысяч. Если у вас есть такие деньги и вы намерены ее приобрести, то я попрошу скульптора сделать скидку… Хотя нет, Роджер собирается купить ее любой ценой, и я не стану ему мешать!
— Похвально! — кивнула «Сьюзен». — К тому же не скульптор устанавливает цену, а хозяин изделия. И то со старта, а потом все решает торг… Но все равно жаль, что администрация аукциона не раскрывает его имени. Очень бы интересно было узнать!
— Ну что ж, — пожала плечами Кира. — Нам ведь хорошо известно, что тайное всегда становится явным…
— О, даже так — «мы»! — саркастически засмеялась «Сьюзен». — Ну что ж, я рада, что ты делаешь успехи! Однако пора заходить в зал…
Аукционный зал мало чем отличался от сотен конференц-залов, салонов для заседаний или обсуждения бизнес-проектов. Ряды удобных старинных кресел с мягкой обивкой, невысокий подиум с резной кафедрой из красного дерева посередине, за ней на обшитой дубовыми панелями стене висели часы с золотыми ажурными стрелками, затейливыми цифрами, гербами королевских династий и медленным тяжелым маятником, которые отсчитывали время английской монархии уже несколько веков и прибыли сюда в качестве подарка прямиком из Виндзорского дворца… Слева и справа от кафедры стояли бронзовая Афина с копьем, серебряный бюст Наполеона, мраморный Адам в полный рост, опирающийся на палицу Геракл… Атмосферу седой старины нарушали два огромных телеэкрана, на которых подробно, со всех сторон, демонстрировались предметы сегодняшнего торга, а также те, которые планировали выставить на аукцион в будущем, в основном скульптуры, картины и ружья.
В зале сидели человек пятнадцать. Первые ряды занимали джентльмены в костюмах для торжественных приемов с дамами, наряженными в дорогие, но строгие платья. Кира определила правильно: участники аукциона выделялись претензионной одеждой и напыщенным видом. Задние ряды занимали обычные зрители.
Кира с Флетчером заняли места в первом ряду, а «Сьюзен» с «Виктором» — во втором. Зал понемногу наполнялся. Вошли двое американцев — знакомый Флетчера светловолосый Мак в небрежно наброшенном на спину свитере и подтянутый седовласый джентльмен в костюме от Марио Пьетри — заглаженные до остроты клинка брюки ниспадали на туфли из змеиной кожи. Они, не глядя по сторонам, сразу направились в задние ряды. Туда же прошел странный мужчина в спортивном клетчатом пиджаке, туго облегающих кожаных штанах, лаковых сапогах и кепке с двумя козырьками — спереди и сзади. Создавалось впечатление, как будто он только что с охоты на оленей или со скачек, не хватало только хлыста в руке. Потом подошли еще несколько немолодых пар и торжественно уселись в первом ряду. По мужчинам, одетым в смокинги, видно было, что это завсегдатаи подобных аукционов. Кира почувствовала затылком чужой взгляд и быстро обернулась — это Мак рассматривал ее и шептал что-то своему спутнику.
Она сказала об этом Роджеру, но тот лишь пожал плечами.
— Ты же знаменитость, вот они и рассматривают тебя. Думаю, другие это тоже делают, но незаметно. А эти ребята никогда не отличались воспитанностью…
Он помолчал и озабоченно добавил:
— А может, решили поучаствовать в торгах и будут взвинчивать цену! Хотя Мак обещал…
— А где же моя статуя?! — вдруг озаботилась Кира.
Действительно, в ряду лотов одно место было свободно, и ее мраморное изображение показывали только на экранах.
— Привезут, никуда не денут, расслабься, — сказал Флетчер и положил руку ей на колено.
Со стороны Мадибу, завороженно рассматривающего полотно «Джудит», можно было принять за поклонника Джорджоне, но он вовсе не оценивал композицию картины и не пытался разгадать секрет растворения цвета в сильном освещении, сближающий разноокрашенные тело Юдифи и ее платье — игра художника на контрасте холодных светов и теплых теней его совершенно не интересовала. Нет, он думал совсем о другом.
«Таким здоровенным мечом в шатре и не размахнешься как следует, да и не попадешь без сноровки точно по шее… Для этой работы нужен небольшой стилет или просто заточенная спица, а уже потом стянуть его на пол и снять голову, и лучше не метровым клинком, а топором…»
Наконец он оторвался от картины. До начала торгов оставалось немного времени, и он поспешил на третий этаж. Скульптуру не осаждали десятки претендентов, Раджешь Рачапалли стоял у статуи один, и это его огорчило. Но индиец сказал, что многие проявляли интерес к скульптуре и спрашивали о подробностях, значит, есть шанс, что покупателей будет немало и они значительно взвинтят цену…
— Больше того, — торжественно сообщил он. — Здесь присутствует и сама модель, что должно подогреть интерес публики!
— Вот как! — удивился Мадиба. — Эта русская? Королева Бала Цветов?!
— Да. Она была с местным джентльменом, — сказал индиец. — По-моему, я много раз видел его лицо в светской хронике.
— И им понравилась статуя?
— Да, этот парень полон решимости ее купить. Он сказал, что это ожившая статуя и он будет выдавать себя за Пигмалиона.
Мадиба заулыбался.
— Пусть выдает себя за кого угодно, лишь бы заплатил достойную цену!
— Только они заметили на ногах какие-то пятна, — сказал скульптор и показал пальцем. — Вот и вот… По-моему, это кровь. Мрамор мгновенно впитывает все, чем его запачкали. Но я сдавал работу абсолютно чистой!
«Леопард» растерянно молчал.
— Кровь? Откуда она могла там взяться? — наконец промямлил он. — Может, кто-то совершал жертвоприношение?
Мадиба осекся, поняв, что сболтнул лишнее.
— Жертвоприношение? — изумился Раджешь. — А такое возможно?
— Ну, это только видимость настоящих жертвоприношений. Зарежут курицу или кролика, измажут кровью. Правда, в основном это делают с грубыми каменными поделками. Или просто камнями, которые условно изображают духов отдельных племен…