— Хорошо. Ключи и документы от машины где?
— Не знаю, у этого должны быть. — покосился он на остывающего товарища.
— Мне же это зачтется?
— Что именно?
— Сотрудничество.
— Зачтётся конечно, но, боюсь, уже не на этом свете.
Толку от него больше не было, да и уходить пора. Поздно уже, а мне подчищать ещё, тоже дело не быстрое. Поэтому затягивать не стал, и безо всякого сожаления нажал на курок.
Не знаю, видимо почуял мент что-то, потому как в последний момент, дёрнулся, но это его не спасло, пуля была быстрее.
Ну а дальше по проверенному алгоритму, — трупы в машину, и к речке. Единственное, с телом Сани замешкался, не хотелось его с уродами топить, поэтому по пути в снегу прикопал, так, чтобы нашли по весне, пока узнаваем.
Домой, со всеми этими делами, попал только к утру, и скинув с себя верхнюю одежду, завалился спать.
Будильник не ставил, поэтому проснулся уже в обед.
Институт, понятно, отпадает, если и успею, то только на последнюю пару, а это как раз философия, от которой я чудесным образом освобождён.
Пока умывался и завтракал, пытался упорядочить полученную информацию. Получалось плохо, поэтому для наглядности взял бумагу и карандаш, но и так дело не пошло, даже при наличии полученных данных слишком много было пустых мест. Да и вообще, я-то думал что поскромнее как-то люди живут, а тут выясняется что в городе не банда орудует, а картель целый. Одних фамилий на пол листа, а сколько ещё тех кого мент не знал, или не вспомнил?
Если даже тупо отстреливать всю эту братию, пол жизни уйдет, а учитывая что после первых отстрелов они будут настороже, вообще непонятно чем дело кончится. Это только кажется что убить человека просто, — зашёл, башку продырявил и вышел. На самом деле всё гораздо сложнее. Наемным убийцам ведь почему так хорошо платят? Вот-вот, именно поэтому. Так что отстрел, это не выход, во всяком случае не для всех. Сначала организаторов найти надо, а судя по словам мента, единственный выход на «шефа» через Бухтомина. И тут я очень сомневаюсь что он даже под дулом пистолета расколется, не тот человек.
Собрать доказательную базу и в генпрокуратуру? С натяжкой, конечно, да и не самый быстрый, но тоже вариант. Зато если маховик правосудия всё же раскрутится, мало не покажется никому. Ну а попутно можно корректировать численность популяции господ бандитов, благо и с патронами проблем нет, и в речке места достаточно. Машину бы ещё прикупить, чтобы не на своих двоих бегать, несмотря на утверждение про ноги и волка. Но это позже, сейчас же задача другая, решить вопрос с Гусем, пока его подушкой в больнице не придушили.
Самое простое — выкрасть его оттуда. Но просто, не всегда хорошо, потому что итог в этом случае будет так же печален, с такими травмами без врачебного присмотра он вряд-ли выкарабкается.
Остаётся что? Охрану поставить? Но как? Самому нельзя, спалюсь, попросить тоже некого. И как тогда?
Нет, в том что пока его не тронут, я был уверен, вот только долго ли продлится это пока? Три дня? Неделю?
Такие дела.
И письмо ещё это… Деньги какие-то. Вообще странно звучит, Гусь и накопления. Плюс место втройне странное, зачем устраивать тайник черти где, если в любом подвале таких нычек можно сделать вагон и маленькую тележку. И не найдёт никто, и под рукой.
Кстати о тайнике. Сам-то я тоже хорош, оружие спрятал надежно, но было это летом, сейчас же снег везде, и подойти к схрону не оставив следов, невозможно. Да и поближе перенести бы не мешало. Бумаги опять же пристроить, кассеты с записями. Они сейчас дома, а там мало ли, под подозрение попаду, первый же обыск, и всё, каюк.
И ещё вопрос, — сколько денег мог скопить Гусь? Скорее всего откладывал из гонораров за подпольные бои, значит копить стал недавно, и вряд-ли много у него получилось. Рублей пятьсот, думаю, максимум, а это значит что отдать его матери такую сумму я смогу и без ненужных поисков. Просто свои через сестрёнку передам, и всё. Оно, может, и не правильно, но не найду я тайник, не вспомню просто.
Закончив с завтраком и размышлениями, стал собираться, раз уж решил доказательства собирать, значит надо пленку на фотоаппарат купить, и парочку кассет чистых. Фотограф из меня тот ещё, избалован я камерами на телефонах, но не боги горшки обжигают, должно получиться. Кроме пленки с кассетами, деньги передать матери Гуся, ну и вообще узнать как он там, вдруг в себя пришел, может интересного чего расскажет.
Отправившись за покупками, первым делом посетил отдел фототоваров в магазине «Тысяча мелочей».
Сам я не особо фотографией занимался, так, в школе немного было, но когда пробежался взглядом по витрине, не растерялся.
Несколько простеньких фотоаппаратов типа «Смены 8 м», один «ФЭД», рядом широкоформатный «Любитель». Стопками разложенны проявители с закрепителями, кассеты для фотопленки, — пластиковые по двенадцать копеек, железные по двадцать четыре, пинцеты за сорок, кюветы от тридцати, бачки для проявки по рубль шестьдесят, фонари красные трёх видов от четырех рублей, вспышки, фотобумага «Унибром» за сорок копеек, «Фотобром» по пятьдесят, «Бромпортрет» за тридцать шесть, и конечно же «Березка» по восемьдесят. Размеры разные, самый ходовой, насколько помню, тринадцать на восемнадцать, а самый большой — восемнадцать на двадцать четыре. Были и больше, наверное, но сейчас на витрине я их не видел. На полке увеличитель «УПА-82» за семьдесят три рубля, это уже который новой модели, пара глянцевателей, и реле времени с помощью которого можно делать отсечку. Мне же нужна пока только фотопленка, коей тоже достаточное разнообразие.
«Свема65», — самая универсальная. Можно взять на тридцать шесть, двадцать четыре, или шестнадцать кадров. Есть сразу в кассетах, есть без. Заморачиваться с заправкой мне лень, да и опыта толком нет, поэтому мой вариант в кассете.
Рассматривая витрину, наткнулся на кое-что любопытное, — объектив для моего, точнее Саниного фотоаппарата. «Юпитер 37А 3,5/135», так называемый телевичок. Не бинокль, хотя приближает достойно. Цена, правда, кусается — аж целых семьдесят шесть рублей, но для меня это не имеет значения.
— Здравствуйте, будьте любезны две свемы шестьдесят пятые, на тридцать шесть кадров, пожалуйста, и объектив Юпитер за семьдесят шесть рублей — попросил я внимательно изучающую журнал, немолодую уже продавщицу и положил купюры на блюдце возле кассы.
Еженедельник «Аргументы и Факты» № 35. 09.01.1990
ТАКИЕ РАЗНЫЕ МНЕНИЯ (31.08.1990)
«Дефицит продуктов питания, где он? Кто может указать голодных, худых, изможденных? Напротив, все упитаны, много разжиревших, и серьезно обсуждается проблема похудения. Пустые полки в магазинах? Вздор — в изобилии хлеб, овощи, молочные изделия, крупы (кроме гречневой). Есть куры, мясные субпродукты (ливерные колбасы, студень, зельц). Мало сахара? Но он в избытке вреден, сахарный диабет — это болезнь века. Нет пресноводной рыбы? Но ее и не будет, так как сами же ее истребили. Конечно, хотелось бы продуктов получше. Нет икры, осетрины, не хватает копченых колбас, мяса (говядины), но эти продукты никогда и нигде не были доступными для всех. Впрочем, на рынке мяса, колбас, фруктов предостаточно. Дорого? Да! Но ведь без конца пишут, что у населения много лишних денег!»
Глава 22
Купив пленку, двинулся за кассетами, продавались которые в недавно открытом киоске студии звукозаписи. В идеале было бы купить в магазине, только в отличии от фототоваров, кассеты для магнитофонов были в дефиците. Здесь же, у частников, проблем с их наличием не было, но просили они втрое к магазинной цене.
Ну а что деньги? Мне не жалко. Во-первых, для дела, во-вторых, не мои.
Закупившись с запасом — взял сразу десять штук девяностоминутных, направился в больницу, очень надеясь что в этот раз обойдётся без приключений.
— Ну что, как он? — прямо у входа встретил сестру Гуся.
— Пока без изменений. — Грустно ответила та.
— Но врачи что-то делают? Или может нужно чего-то? Что вообще говорят?
— Говорят стабильно тяжёлый, капельницы ставят, уколы всякие…
— А что по прогнозам? Когда очнётся?
— Сказали ждать и молится, мама вон в церковь пошла, свечку ставить…
Церковь лишней никогда не будет, без веры человек не человек, но мне почему-то показалось что Инга чего-то не договаривает.
— Слушай, давай как на духу, не надо ничего утаивать, я свой, я друг Гуся… тьфу, Юрки то есть! Брата твоего!
Инга посмотрела на меня внимательно, и оглянувшись, словно боялась кого-то, зашептала мне прямо в ухо.
— Мама слышала разговор врачихи с мужиком каким-то, и ей показалось что говорили они про Юрку, мужик тот сказал что денег даст если он из комы не выйдет. Если сам загнётся, говорит, то хорошо, а если на поправку пойдет, надо будет помочь!
— А точно про Юру речь шла?
— Мама говорит точно, хотя имён никаких не называли.
— А ты как думаешь?
— Мама по первому образованию медсестра, кое в чём разбирается, так вот она подозревает что его толком и не лечат, капают физраствор пустой, хотя лекарства отдали все какие надо!
— И что делать? Может сообщить куда следует?
— А куда следует?
— Ну не знаю, в министерство здравоохранения например, в прокуратуру. Должны же они меры принять?
— Ты шутишь? Кто ей поверит? Да и времени нет жалобы писать, Юрку спасать надо!
Это я и сам понимал. Конечно надо. Только как? Здесь же даже клиник частных нету, захочешь забрать отсюда, куда девать-то? Человек в коме, это не перелом и не растяжение, тут осторожность нужна, грамотный уход, специалисты…
— А мама что говорит?
— Хотела домой его забрать, отказ даже написала, только не дали, не положено, говорят.
— А дома что толку? Там ни условий нет, ничего.
— Думаешь здесь есть? Ты в палате у него был? Это же клоповник! Там из приборов медицинских, утка да капельница! И не забывай что врачиха не лечит его, а наоборот.