— Слушай, Лёх, — отвлекаясь от своих мыслей, обратился я к Сафрону, — ты вообще что знаешь про новеньких наших, Данила, и этого, как его…
— Олега? — подсказал Сафрон.
— Ага. Точно, Олега.
— Да ничего почти. Пришли с утра, получили инструкции, Борисыч поконтролировал их с полчасика, а дальше они сами.
— Что, даже на перекур не выходили?
— Почему же, курили пару раз. Но особо не общались. Так, погода-природа. — пожал плечами Сафрон, но тут же торопливо добавил, — Хотя погоди-ка, они что-то про наш район говорили, типа место плохое, гиблое.
— И всё?
— Вроде всё.
Не густо, в общем. Так про любой район сказать можно, наверное, кроме центра. Ещё годом ранее иначе было, а теперь каюк, назад дороги нет, только вперёд, к новым «победам» и «свершениям». Как подумаю сколько всего разрушат и сломают за следующие десятилетия, аж злость берёт. Но это к теме не относится. Тема сейчас другая, и как бы мне не хотелось обойтись без кровопролития, похоже что не выйдет, проблему надо решать, и решать кардинально.
— А про цыган знаешь что-нибудь конкретное? — спросил я Сафрона.
— В смысле? — напрягся тот, но как обычно виду не подал.
— В прямом. Что за люди, сколько, чем промышляют?
— Да откуда? Знаю что обитают на «Форштате», посеёлочек маленький на отшибе, ну и то что наркотой торгуют, тоже знаю.
— Сам видел?
— Люди говорят.
— А что ещё говорят?
— Что злые они после резни новогодней, землю грызут, виноватых ищут.
— Ну это понятно… А ещё известно что-нибудь?
— Мне? — переспросил Сафрон.
— Ну а кому же ещё, Лех. Тебе конечно.
— Нет. Ничего. Да и что мне может быть известно? И это, я тебя попросить ещё хотел ты это, я ж рассчитывал на работу, мне батя твой аванс обещал, ну и…
— Что ну и?
— В общем, занял я денег под аванс, на телевизор матери добавил, а тут это… — опустил «глаза в пол» Сафрон.
— Сколько занял?
— Полтинник. Как батя твой обещал…
— Ясно. Раз батя обещал, значит даст. Погоди минуту.
Оставив Сафрона на площадке, я вернулся в квартиру, и сунув руку в карман зимней куртки, достал те деньги что передал Виталик.
— На вот, полтинник, как батя обещал, и ещё столько же от меня. В больничку к Андрюхе пойдешь, купи что-нибудь на всех им, а то жрачка там сам знаешь, невкусная…
Сам я в больницу не собирался, хотел темноты дождаться и на пепелище сходить, своими глазами масштаб бедствия оценить.
— И вот ещё что, скажи Андрюхе что работать через неделю начнем, помещение подыщем, инструмент закупим и начнем. Так что не дергайтесь раньше времени. Усёк?
— Усёк. Спасибо тебе Димон, — от переизбытка чувств, Сафрон хлопнул меня по плечу, и уже в подъездных дверях, проорал — ты мужик, отвечаю!
— Понятно что не барышня… — едва слышно прокомментировал я, возвращаясь в квартиру.
— Кто это был? — дождавшись когда я зайду на кухню, хмуро поинтересовался отец.
— Сафрон на разведку приходил.
— Ну и как, разведал?
— Ага. Я ему сказал что работать начнем через неделю, и аванс выдал, тот что ты ему обещал.
— Неделю? — отец пропустил слова про аванс. — Ты в своем уме?
— А что такого? Деньги есть, помещение найдем, инструмент тоже. Гробы не мойки, с ними проще. Циркулярку у Славяна возьму, давно в гараже дедовском пылится, там же и куча топоров всяких, стамесок. Дед у него плотником всю жизнь проработал, чего только не припас!
По реакции отца я понял что о возобновлении производства он даже и не думал. Слишком велик был шок. Но услышав мои слова, стал соображать в нужном направлении.
— Если денег не хватит, я ещё у Патрина попрошу, месяц прокрутим, вернём с процентами. — добивал я, — Помещение можно на «Опытном» взять, им там деньги нужны позарез, какой-нибудь склад без проблем в аренду сдадут.
— Ты серьёзно?
— Серьёзней некуда, это ж бизнес, в нём всякое случится может.
— Бизнес?
— Ну да. Слово такое, английское.
Еженедельник «Аргументы и Факты» № 1. 01.03.1991
Заметки (фрагмент)
«По данным последнего обследования, в среднем по республике личные запасы у населения макаронных изделий соответствовали 40 дням, риса и сахара — 50 дням, муки и крупы — 3 месяцам в пересчете на среднедушевое потребление, что существенно больше, чем год назад.»
Глава 8
Мы ещё долго сидели с отцом на кухне прежде чем разбрестись по кроватям. Говорили, наверное, первый раз в этой жизни на равных, и сошлись на том что нельзя опускать руки, тем более в такое непростое время.
Думал не усну, но едва лег, и как в яму провалился. Спал крепко, поначалу даже без снов. Под утро только проснулся, водички попил, и тут началось.
Слышу стрелковый бой. Далеко, но приближается. Начинаю понимать уже что близко, очень близко.
Автомат всегда ставил у изголовья, или клал рядом. Вскакиваю, хватаю, а его нет. И темнота. Одной рукой пытаюсь нащупать телефон, подсветить чтобы, другой продолжаю искать автомат. Дыхание частое, холодный пот градом, и липкий такой страх, боюсь что войдут сейчас, а я застрелится даже не смогу.
Отдышался, сообразил что сон это, обсох от пота, но уснуть не смог, побоялся.
А утром, часов в десять, пришли дурные новости.
— Гранату прямо в палату закинули, медсестру убило сразу, — она капельницы пацанам меняла. Парней осколками посекло сильно, особенно Андрюхе досталось! — Громким шепотом сообщил Сафрон. Выйдя вчера от меня, он купил жратвы и повез в больницу, хотел через окно передать. Ну а приехал, там менты, пожарные, скорая. В общем, не успел.
— Цыган не видел? — спросил я первое что пришло в голову.
— Неа. — мотнул головой Сафрон, — Взорвали где-то за полчаса до моего прихода…
В то что Скопинцев был целью нападения, я не верил, не за что его убивать было. Вилен? — возможно, но вряд-ли. Медсестра тоже нет, это само-собой. Остаётся Олег, больше не кому. Только что он такого мог натворить?
Единственное что напрашивается, он как-то связан с «цыганским» новым годом, как окрестили прошедшее празднование местные жители. Шутка ли, — восемь трупов, а отвечать некому. Жаль я тогда лиц пацанов не видел, тех что цыгане мордами в снег уложили, возможно Олег, или Вилен и есть один из них. Но с другой стороны, даже если и так, всё равно не понятно на кой-хрен такое мутить, можно же дождаться когда выпишутся, и ножичком по тихой в подворотне где-нибудь уколоть.
Сафрон ушел, и не успел я рассказать отцу о происшествии, как к дому подъехал милицейский УАЗик. Характерный звук тормозов которого в этом времени ни с чем не спутаешь.
Хлопнула подъездная дверь, послышались тяжёлые шаги, словно медведь по лестнице поднимался, и в дверь позвонили.
— Аркаша? — в дверном проёме появился огромный милиционер с погонами капитана. Ростом хорошо за два метра, широкий как шкаф, с пудовыми кулаками-гирями, он смотрел на отца и добродушно улыбался.
— Ого! Витёк? — опешил родитель, — Сто лет, сто зим! Проходи, чего на пороге замер?
Едва не сорвав со стены вешалку с одеждой, капитан просочился в прихожую.
— А я смотрю сводку, думаю, ты, или не ты? — «прогудел» он голосом похожим на тепловозный гудок.
— Что такое? Что случилось? — на шум появилась из спальни мама, и близоруко сощурясь, произнесла,
— Витя?
— Здравствуй Оля. — «неуклюже» улыбнулся капитан.
Когда я увидел в дверях мента, даже предположить не мог такого развития. Всё что угодно думал, но только не это. Как оказалось, огромный капитан был одноклассником родителей, с которым они не виделись с самого окончания школы. А это, на секундочку, больше двадцати лет.
— Я ж у вас тут совсем недавно, неделю как направили — смущенно говорил капитан. — а вчера смотрю, фамилия в сводке знакомая, дай, думаю, проверю…
Оставив бушлат на вешалке — отчего та жалобно заскрипела, гость, вслед за родителями, бочком просочился на кухню, а я, превратившись в «ухо», занял место в зале возле розетки. Если на кухне шептать не будут, слышно хорошо.
А на кухне не шептали, ибо голосом капитана шептать невозможно. Поначалу говорили про школу, вспоминали одноклассников, но когда мама организовала стол и ушла, перешли к делу.
— Значит ты, Аркаша, в коммерцию подался? — пробасил капитан.
— Да какое там… — тяжело вздохнул отец — Мебель пытались делать, — спроса нет. Гробы только пошли, так вообще всё синим пламенем сгорело…
— И что, совсем никаких мыслей на счет причин? — шумно отхлебнув, спросил капитан.
— Веришь, вообще голяк. Вот даже самого маленького предположения нету. У нас ведь не магазин, не бар, и не банк чтобы мстить, или грабить, у нас столярная мастерская! Самая, в рот компот, обыкновенная мастерская! Кому это надо было, голову сломал, а понять не могу!
— Парней что работали у тебя, хорошо знаешь?
— Троих да, соседи, можно сказать на глазах выросли. Тех кого Борисыч привел, первый раз вчера увидел. — ответил отец.
— Как это?
— Да просто. Он-то их хорошо знает, поручился, сказал ребята нормальные, а что не так?
— Всё так, всё так. Нормальные ребята, ты прав. Только в историю ненормальную попали. Ты ведь про то, как вашем дворе новый год справили, слышал?
— Цыгане-то? Слыхал, как не слыхать… — ответил отец после небольшой паузы.
— А то что парни эти там были, в курсе?
— Где это, там?
— Аркаш, ты дурака-то из себя не строй, там, это на месте преступления. Аккурат напротив твоего окошка, метрах в семидесяти, примерно.
— Откуда мне в курсе быть, Витя? — возмутился отец, — Сказал же, Борисыч их вчера только привёл, я имена-то выучить не успел, не то что такие тонкости!
— Верю, не кричи, что ты… Оба этих паренька были в ночь на первое возле подстанции, когда цыган убивали. Те дружка их пришили, девок хотели забрать, но появился кто-то ещё, и разобрался, причём кардинально.
— Ну а столярка моя здесь каким боком? — возмущённо воскликнул отец.